Страшная кара прогулявшим контрольную

Четверг. Утро. На темной улице ярко блестит огромный рыжий фонарь. В коридоре на втором этаже темно, все дверь плотно закрыты, темнота абсолютна, беспросветна и отвратительно осязаема. В кабинете почему-то не горит половина ламп, и та, что над доской, выхватывает из мутноватой полутьмы кажущуюся совсем бледной в её неживом голубоватом свете Екатерину Сергеевну, что отчужденно стоит между доской и столом, не решаясь приступить к записи, и только крошит мелок. Пол вокруг усеян меловой крошкой, как пеплом. Дети молчат настороженно, нервно. Внимательно следят за перепачканными мелом пальцами. И вдруг пластиковое окно, неловко щелкнув, повисает на петлях, раскалывая тишину пополам и впуская в класс ветер пополам с дождем и хлопьями липкого мокрого снега. Екатерина Сергеевна поднимает плечи, прячась от холодных порывов. Они все молчат. И сама она, и все её дети, будто окаменевшие от сонного холода и мутной тишины. Дверь с жалобным скрипом открвается, и снова повисает тишина. Темнота из коридора, чернильная, переливающаяся в мертвом свете ламп из черного в синий и фиолетовый, тягуче затекает в класс, образовывая на полу битумную лужу. В ней тонут и белый меловой пепел, и сероватые липкие хлопья, перемешиваясь с мутным полумраком и резко бьющей по ушам тишиной. Лужа всё увеличивается в размерах. Екатерина Сергеевна делает шаг назад и смотрит на детей с невыразимой тоской и немым сочувствием. И тут всепоглощающая тишина разрывается с громким хлюпаньем, впуская в кабинет гостя из непроглядной коридорной темноты. Он выныривает из её вязкой мути, как из воды, шлепая ластами. Лицо его скрыто под маской для подводного плавания с зеркальными стеклами, а в зубах он держит потухшую курительную трубку на длинном мундштуке. Екатерина Сергеевна делает ещё шаг назад. Человек снимает маску. - Выйдите,- велит Алексеев,- и вы, и те, кто были на работе. Он вкладывает в её испачканную мелом и слегка дрожащую ладонь ключ с яркой биркой. - И дверь закройте. Она поспешно собирает вещи и кивком приглашает детей на выход. Темнота поглащает их. Они бредут в ней по колено, утопая, как в болоте, всё в том же гнетущем молчании. Оранжевый фонарь мерцает страшным фантомом. Темнота в коридоре медленно окрашивается в кроваво-красный.