Последний шанс для Карла

- Это не конец света. Ну да, конечно. Это не конец света. Мир не перевернулся, и звезды не погасли. Всего лишь жизнь пошла под откос. Но что его жизнь в «масштабах мировой революции»? «Это не конец света». Он говорил это, когда пытался остановить Ингу. Говорил себе перед свиданием с очередной бутылкой. А теперь это говорит ему усталый доктор с мягкой сочувствующей улыбкой, которая так бесит. - Но это действительно не конец света, - Брюс Джонсс был лучшим из лучших. И это заставляло ему верить. – Вы не единственный мужчина на этой планете, у которого подобные проблемы. И это даже не проблема. - Моя жена ушла, когда узнала, что не может иметь от меня ребенка. – Эта чертова улыбка доктора заставляла Карла рассказывать о своей жизни вместо того, чтобы встать и уйти. – Это проблема, доктор. - Да, возможно, если вам важна жена и дети именно от нее. - Пару лет назад я сказал бы вам «да». Сейчас… Я просто хочу иметь ребенка. Сына или дочь. – Карл отвел взгляд. Не сказать, что это решение далось ему легко. Он выкинул из жизни почти год, пытаясь справиться с депрессией. «Несовместимость» в заключении была приговором. Так тогда казалось. Ни одна женщина не выносит и не родит ему ребенка. Несовместимость. - Тогда вам просто нужно найти мужчину, способного к деторождению. - Именно поэтому я здесь, – Карл кивнул, чувствуя себя опустошенным. Подобное не было чем-то совсем уж необычным, и он лично знал семейные пары, в которых было два отца. В молодости, когда он еще не избавился от юношеского максимализма, одна только идея иметь ребенка от мужчины приводила его в ужас. А сейчас его приводила в ужас мысль остаться без детей. - Я вынужден задать вам вопрос, который может показаться неприятным, - доктор Джонсс снял очки, покрутил дужку в пальцах. – Вы готовы заключить договор на вынашивание? - Не хотелось бы, - откровенно ответил Карл, уже давно решивший для себя этот вопрос. – Я не сторонник неполных семей. Но если другого выбора не будет – мой ответ «да». - Вы же понимаете, насколько все это зыбко и сложно? - Более чем. Но я хочу нормальный союз. Нормальную пару, - вздохнул Карл, отводя взгляд. Чертов доктор улыбался уголками губ. Почему-то почти счастливо. - У меня есть на примете один молодой человек. Я наблюдаю его уже очень давно и, думаю, он вам подойдет. Время его способности к деторождению на исходе. Карл вскинул бровь: - И никто еще не заинтересовался им? - О, желающих более чем достаточно. Но… - Джонсс взъерошил волосы, собираясь с мыслями. – Девяносто процентов клиентов нашего Центра смотрят на таких, как он, как на инкубатор. А я хочу, чтобы у парня была семья. Карл вскинулся: - Как можно смотреть на отца твоего ребенка, как на вещь?! Джонсс с неожиданным облегчением рассмеялся: - Вот именно поэтому я думаю, что у вас с ним может что-то получиться. Если вы хотите, я устрою вам встречу. Где-нибудь в тихом уютном ресторанчике, вне этих стен. Карл опустил взгляд на носки своих туфель. Это уже сейчас казалось неловким. Но все начинается с первого шага. - Я хочу попробовать, доктор. - Отлично. И я понимаю, как это тяжело в самом начале. Поэтому, если вы не против, я закажу ужин на троих. Карл улыбнулся, впервые позволив себе надеяться, на то, что все может получиться. *** Несмотря на то, что доктор был рядом, Карл все равно волновался. До подрагивающих пальцев и влажных ладоней. По совету Джонсса, он не стал рядиться в костюм, и ограничился привычной одеждой, и теперь только покусывал губы, то расстегивая тонкую джинсовую куртку, то снова застегивая ее. За эти три дня, что прошли между посещением «Центра семьи» и сегодняшним вечером Валанд успел довести себя почти до истерики. Он то пытался представить себе, каким будет этот парень, имя которого доктор Джонсс так и не назвал, то метался по дому, не находя себе места и строя в уме будущий разговор. Брюс позвонил накануне вечером, и Карл набросился на него с вопросами. Опешивший от их количества, Джонсс выслушал все, а потом просто посоветовал быть самим собой. И если он привык к джинсам и кроссовкам, то костюм пусть остается в шкафу. Правда, о самом парне доктор говорить отказался. - Я не хочу, чтобы у вас сложилось какое-то мнение до встречи с ним, Карл. Оно может оказаться ошибочным. Валанд, сопя в трубку, принял этот ответ. И маялся бессонницей всю ночь, провалившись в глубокий, словно обморочный сон лишь к утру. - Карл, эта встреча вас ни к чему не обязывает, - без белого халата и в других очках Джонсс абсолютно не был похож на ученого или врача. В джемпере из тонкой шерсти он казался уютным, почти домашним, и Валанд был благодарен ему за это. – Большинство отрицательных решений принимается уже после первой встречи. О, а вот и он. Расслабьтесь, Карл. И удачи. Джонсс помахал кому-то, и Валанд, еле подавив чудовищный по силе порыв сбежать, заставил себя выдохнуть и повернуться. …Он бы заметил его в толпе. Несмотря на неяркую и неброскую одежду, взгляд невольно зацепился бы за потрясающие кудри, длинные ресницы и бездонные глаза. Высокий, красивый, с румянцем смущения на щеках и так явно написанных сомнениях на лице, парень шел к ним, и Карл, заметивший заинтересованные взгляды, которыми провожают его другие посетители, вдруг почувствовал ревность. Настоящую, темную ревность. А когда осознал ее – почти испугался. - Добрый вечер, - парень остановился рядом с их столиком, и Карл невольно улыбнулся про себя, глядя на то, как мнут куртку тонкие длинные пальцы. Он нервничает не меньше. И также смущен. Потом Карл так и не смог себе объяснить, почему вдруг, не дожидаясь Джонсса, встал сам и протянул руку, представляясь. - Карл Валанд. В прозрачных глазах парня промелькнуло удивление, сменившееся почти детским любопытством. - Магнус Мартин, – у парня был красивый голос и крепкое пожатие. И очаровательная улыбка. – Простите, что заставил ждать. - О, вы ничуть не опоздали. Это мы пришли слишком рано, - Карл кивнул на стул напротив и сам вернулся на свое место, даже не пытаясь скрыть жадного любопытства. - Да, это я виноват, - Джонсс рассмеялся, словно разряжая воздух между ними и давая возможность прийти в себя. – Но соседи устроили вечеринку, и дом ходит ходуном с трех часов дня. Как работа, Магнус? Мартин, уткнувшийся, было, в меню, вскинул голову. - Как всегда. И смешно и страшно, – перехватил недоуменный взгляд Валанда и пояснил: - Я работаю диспетчером в службе спасения. В глазах Карла засветилось настоящее уважение. За свою жизнь ему не раз приходилось звонить в «911» и он, как никто, знал, сколько спасенных жизней за плечами таких вот парней, как Магнус. - Это тяжелая работа, - дипломатично заметил он. – Чтобы удержать человека на грани, нужно, чтобы он не просто слышал голос в трубке. Нужно прожить его жизнь. - На самом деле те, кто слишком близко все принимают к сердцу, редко выдерживают больше месяца. Чтобы хорошо делать эту работу, нужно быть циником. Хоть отчасти. - И сколько времени вы там работаете? - Четыре года, - Магнус понимающе улыбнулся. – На самом деле у меня просто был хороший учитель. Лучший из всех возможных. - И это правда, - Джонсс счел нужным встрять в разговор. – Но я знал тебя до. И знаю после. Ты мало изменился. А здоровый цинизм никому еще не мешал. - И вы абсолютно правы, Брюс, - Карл встряхнулся, когда к столику подошел официант, чтобы принять заказ. – Аминь. - А кем работаете вы? – прямо спросил Магнус, и Карл задумался. Что важно для Магнуса? Способность обеспечить семью? Или что-то совсем другое? Какие мысли крутятся под этими кудрями? - Я бывший полицейский. Ранили на задержании. Провалялся в больнице пару месяцев, подумал, а когда вышел – написал заявление. - Почему? – Магнус подался вперед, напряженно глядя на него, и Карл не посмел отвести глаза. - Я хочу семью. Я хочу детей. Моя бывшая работа – это двадцать пять часов в сутки с ночевками в кабинете и перекусами, где придется. А я хочу, чтобы у моих детей был отец. Мне начислили хорошую пенсию, которой много мне одному, но я все равно работаю. Три раза в месяц читаю лекции в Академии и иногда веду практические занятия. «Я смогу. Я смогу, слышишь. Я сделаю все, чтобы ни ты, ни наш ребенок ни в чем не нуждались. Защищу. Сберегу. Поверь мне. Только доверься мне». Стучало и стучало в голове, словно молоточком. Ушло волнение, но накатил вдруг страх потерять то, что еще даже не принадлежало ему. Карл смотрел в тонкое лицо Магнуса и отчетливо понимал, что хочет от него ребенка. Именно от него. Это было странно и немного страшно, но мечта, за которую он судорожно цеплялся, чтобы выжить, вдруг обрела свои четкие формы. Магнус со вздохом откинулся на спинку стула, опуская ресницы, и Брюс подал голос. Он говорил обо всем и ни о чем. Благоразумно обходя стороной причину, по которой они собрались, он втянул своих собеседников в спор, выявивший их взгляды на жизнь в целом и на отдельные проблемы в частности. Любимая музыка, фильмы, еда, даже то, как каждый из них предпочитает проводить выходной. А когда на стол поставили мороженое и кофе, Магнус вдруг кинул застенчивый взгляд на Карла и произнес: - Я хочу попробовать. С вами. - С тобой, - Карл сам чувствовал, как разъезжаются его губы в идиотской и счастливой улыбке. – Не «с вами», а «с тобой». Брюс вздохнул, пряча смех в уголках губ. Он никогда не ошибался. - И все же я хочу попросить вас не торопиться. Не хочу быть пафосным, но это шаг, после которого ваша жизнь изменится. Очень круто и навсегда. Два часа в ресторане – это не четыре стены комнаты. Это проблемы и заботы. Нервы, ссоры и обиды. А вы только познакомились. Я не отговариваю вас. Я всего лишь хочу, чтобы вы лучше узнали друг друга. Определились с тем, как будете строить свою жизнь. Самый банальный вопрос – общий дом или два дома, может стать камнем преткновения. Повисшая над их столиком тишина, словно силовое поле, отсекла их от всего остального мира. Магнус смотрел в свою тарелку, а Карлу казалось, что он слышит звон, с которым надежда рассыпается на осколки. Умом он понимал, что доктор прав, но никого он так ненавидел сейчас в своей жизни, как его. Он почти воочию видел, как Магнус, прикинув все «за» и «против», решает, что связывать жизнь с немолодым, бывшим полицейским в разводе и «скелетами в шкафу» не стоит. - У меня есть свой дом, - глухим, не своим голосом произнес Валанд, цепляясь за последнюю возможность. – И я… приглашаю тебя. Просто провести выходные. Просто поговорить. Магнус поднял на него взгляд, и Карл стиснул пальцы в кулак. Глаза Магнуса сияли. - Мне нравится эта идея. Брюс вздохнул. Нарушать восстанавливающееся равновесие не хотелось. Но пусть лучше узнают сразу, что их ждет. - Хочу немного рассказать о технической стороне вопроса. Или не стоит? Карл нахмурился. О том, как все это происходит, он никогда не задумывался. - Это опасно? - Риск есть всегда, тем более что наилучший для этого период Магнус уже миновал. Но это не проблема. Скорее, дополнительные хлопоты. Видите ли, тело мужчины изначально не приспособлено для… подобного. Строго говоря, способность к деторождению у мужчин ограничивается только вынашиванием. Ни зачать ребенка, ни родить его сам он не может. Только через хирургическое вмешательство. - Операция? – Карл лихорадочно облизал губы, кинув на Магнуса почти отчаянный взгляд. - Две, - Джонсс кивнул. – Но человечество за последние века изрядно в них поднаторело. Карл потер висок, поджав губы. Все это казалось несправедливым. Но зато стало понятно, почему Брюс просит не торопиться. Магнусу понадобится помощь и поддержка. - Спасибо, доктор, - Мартин смотрел куда-то за плечо Валанда. – Это было полезно. Хотя экзамен по теории, думаю, я мог бы сдать вам хоть сейчас. - Не сомневаюсь. – Джонсс улыбнулся. – Ты всегда был упрямым мальчиком. Карл откинулся назад, ловя взгляд Магнуса. - Послезавтра? Я встречу тебя там, где ты скажешь. И напряженный взгляд прозрачных голубых глаз потеплел. - Я оставлю телефон. – Попросив ручку у официанта, Магнус быстро написал номер на салфетке и протянул ее Карлу. – Вот. Завтра я на работе, но вечером можешь позвонить, и мы договоримся. - Обязательно, - Валанд сложил салфетку и бережно убрал ее в карман. - Отлично, - Брюс поставил чашечку и, подозвав официанта, отдал ему корпоративную карту для расчета. Первая встреча – всегда за счет Центра. Такова политика. – В таком случае, думаю, нам всем сегодня нужно отдохнуть. Разобраться с мыслями, эмоциями, да и просто подумать. Магнус, не убегай только сразу, мне нужно сказать тебе пару слов, - он пожал руку Карлу и, выслушав сухое, но искреннее «спасибо», отошел. Забрал карту, оделся и вышел, ожидая Магнуса. Тот появился почти сразу. Тронул за плечо, привлекая внимание: - Спасибо. - Пока не за что, - Брюс засунул руки в карманы поглубже. – Прогуляемся? - Прогуляемся, - Магнус пристроился рядом, и Джонсс в который раз удивился, каким уютным может быть его присутствие. - Дам только один совет, - после непродолжительного молчания произнес Брюс. – Подумай. Не сердцем, а головой. Это не та семья, о которой ты когда-то мечтал. Просто двое людей, у которых есть что-то общее. Стать полноценными партнерами мало кому удается. - Я знаю, доктор. Мне хватит, если мы станем просто друзьями и будем жить через стенку. - Магнус… Ты сможешь иметь детей, не вынашивая их сам. Как только придет срок, и мы сделаем операцию - любая женщина с радостью выйдет за тебя замуж. И родит тебе твоего ребенка. Магнус рассмеялся: - И это меня вы называете наивным? Я больше не могу ждать этого «счастливого будущего». Я хочу начать строить его сейчас. Сам. Джонсс только вздохнул. То ли посмеялась природа над такими, как Магнус, то ли благословила. До 25-27 лет они были по-мужски бесплодными, но если за это время не было ни одной беременности, ненужные ткани начинали умирать и отторгаться. И после их удаления организм словно «вспоминал» о другом способе размножаться и запускал «программу созревания». Месяц, от силы два – и мужчина снова мог иметь детей, но уже обычным способом. Но если беременность все-таки случалась, ткани начинали регенерировать и отторжение не происходило до тех пор, пока не заканчивался 25-летний цикл. Магнус почти достиг своего первого предела. - И все же я прошу. Подумай. - Хорошо, - Магнус остановился, не дойдя пары метров до входа в метро. – Мне сюда. Спасибо за помощь, доктор. Это… много значит для меня. И обещаю – я подумаю. - Удачи, Магнус, - искренне пожелал Брюс, крепко пожимая его руку. – Ты достоин лучшего. Губы тронула улыбка и затаилась в потемневших голубых глазах. - И я его уже нашел. *** Карл давно не чувствовал себя таким счастливым и таким испуганным. Эйфория переходила в ужас, потом появлялись сомнения и снова эйфория. Он ловил себя на том, что улыбается, и больше не видит в зеркале того мрачного выражения лица, которое, казалось, никогда не изменится. Как мало понадобилось для толчка. Всего лишь надежда. Яркая, такая живая. Он мечтал о ребенке. Теперь он мечтает о ребенке и Магнусе. О семье. Весь вчерашний день он крутился, как белка в колесе, приводя в порядок дом и крохотный, но очень уютный сад. Безжалостно выбросил старые вещи, с которыми еще месяц назад не расстался бы, отчаянно защищая свое право на сентиментальность. Но в дверь была готова постучаться новая жизнь, и Карл провожал старую. В огне сгорели старые письма, счета, фотографии – все, что могло, зацепив взгляд, затянуть его обратно. Он решил, что не будет пытаться казаться лучше, чем есть. Он обычный бывший коп с не самой здоровой на взгляд обычного человека психикой, у него есть проблемы, но он в состоянии справиться с ними. Остановившись у порога, Карл окинул дом придирчивым взглядом, проверяя, не забыл ли какую-нибудь тряпку, которой вытирал пыль или еще что-нибудь в этом роде. Но все сияло и блестело, и он с некоторым злорадством подумал о том, что Инга все-таки была не очень хорошей хозяйкой. На мгновение он прикрыл глаза, и в голове вдруг зазвенел неясный детский смех. Как серебристый колокольчик. Тронул душу и исчез, оставив улыбку на губах Карла. Он улыбался, когда выходил из дома. Улыбался, когда садился в машину. И даже когда ехал – тоже. Но когда заметил стоявшего на остановке высокого парня с рюкзачком за спиной, смотрящего вслед пролетающему самолету, улыбка стала совсем другой. - Привет, - он не стал подъезжать к Магнусу на машине, а припарковался поодаль и подошел. Почему-то хотелось просто постоять вот так вот рядом, глядя вслед самолету. – Это я опоздал или ты приехал раньше? - Я, - Магнус улыбнулся как-то совсем по-особенному. – Не смог усидеть дома. – Это бесхитростное признание заставило Карла тихо рассмеяться. Не нужны были слова. Сейчас – не нужны. Он взял Магнуса за руку и повел к машине, когда след на небе исчез. - Знаешь, мне никогда не было так хорошо и страшно. – Быть открытым рядом с Магнусом оказалось неожиданно легко. Ощущение уюта, идущее от Мартина, словно снимало все надуманные страхи, помогая стать сами собой. Лучшей своей частью. - Хорошо и страшно? – Магнус тронул висящие на зеркале две блестящие звездочки, и те закачались на ниточках. - Именно. И не спрашивай, как это может быть, я сам не знаю, – Карл завел машину и выдохнул, только сейчас осознав, как боялся того, что Магнус передумает и не приедет. – Я тебя совсем не знаю. Но мне хорошо с тобой. Магнус кинул на него удивленный и теплый взгляд. Неужели ему никто не говорил таких слов? - Почему ты выбрал такую работу? – Тишина не давила, но Карлу действительно было интересно. - Это она меня выбрала, - Магнус улыбнулся, вспоминая. – Как-то пришлось позвонить в «911», нарвался на девушку-диспетчера, новичка совсем. И мой вызов был ее первым без наставника за спиной. А у нее астма была и на этой вот почве приступ случился. Коллектив дружный, но свободная минутка редко выпадает. Все заняты звонками, некогда бывает в туалет сходить, не то, чтобы на соседа смотреть. А у нее еще и голос пропал, позвать на помощь не может, запаниковала еще больше… Так что мне пришлось ее успокаивать. Все хорошо закончилось, а через два дня мне позвонили и предложили работу. Прослушали запись звонка и решили, что я подойду. - Действительно, сама выбрала, - Карл, внимательно слушавший, мягко рассмеялся. - А ты? Как ты попал в полицию? Валанд пожал плечами: - Не знаю… Моя бывшая начальница говорила, что у меня слишком обострены чувства сострадания и справедливости. Наверное, я решил стать копом, когда услышал, как осудили человека, который был не виновен. Там была грязная и мутная история, которую я уже почти не помню. Но… как-то так. - Ты когда-нибудь убивал человека? Карл стиснул руки на руле. И что сказать? Правду? Ложь? Оттолкнет или сблизит? - Да, - выдохнул он. – Пришлось. Он был наркоманом в ломке. Ничего не соображал, никого не слышал. Взял заложника, требуя дозу, терял над собой контроль все сильнее. Мне жаль его загубленную жизнь, но в его смерти виноват не я. - Спасибо, - после недолгой тишины выдохнул Магнус. – За то, что не стал лгать. - Я не хочу ничего скрывать. И казаться лучше, чем я есть – тоже. – Карл въехал на дорожку и остановился у дома. - Приехали. Магнус вышел из машины, оглядываясь, а Карл остановился поодаль, чтобы не мешать. Он хотел, чтобы Магнусу понравилось здесь. Хотел, чтобы тот остался. С ним было хорошо, мягко. Отогревалась замерзшая душа. - Ты сам это сделал? – Магнус присел перед пустеющей сейчас клумбой, с интересом ее разглядывая. Обычной формы, она была отделана зеркальной мозаикой и когда солнечные лучи падали на нее – сияла и искрилась, рассыпая солнечные зайчики. - Да, - Карл смутился. Магнус знал о разводе, но не более того. – Инга любила цветы, а я любил ее. - Почему она ушла? – спокойно поинтересовался Мартин, коснувшись зеркального осколка. - Из-за детей. Вернее, из-за их отсутствия. - Сколько времени ты на нее потратил? На клумбу. - Полтора месяца. Каждый вечер. – Сейчас было уже все равно. А тогда было больно. И немного обидно.- Инге подарок понравился, но ждала она совсем другого. Блестящего, но купленного в ювелирном. - Она никогда не любила тебя, - Магнус медленно поднялся, окидывая взглядом дом. – Если любишь человека, то будешь рад получить от него даже листок с дерева. – Повернулся к Карлу и виновато улыбнулся. – Прости, мне не стоило этого говорить. - Все в порядке, - Валанд с удивлением, почти шоком понял, что все действительно в порядке. И слова Магнуса не отзываются болью внутри. И ведь он прав. Инга никогда его не любила. – Все уже отболело. Пойдем, - он потянул Магнуса за собой, распахивая дверь. И тут же «повинился». – Правда, я не придумал, чем можно тебя развлечь. Я ведь довольно скучный человек на самом деле. - Если бы я хотел развлекаться, то пошел бы в Луна-парк, - Магнус осматривал дом с почти детским любопытством. – Не беспокойся об этом. Я здесь для того, чтобы побыть с тобой. Я ведь тоже скучный. - Как тогда насчет пары бокалов вина в саду позади дома? - Мне нравится эта идея, - Магнус скинул свой рюкзачок и как-то словно встряхнулся, расслабился. И Карл перевел дух. -…и когда он открыл дверь, пакет, висящий на ручке, соскользнул, и все фрукты вывалились на пол. Магнус рассмеялся, и Карл, последние два часа рассказывавший смешные случаи из своей богатой на курьезы бывшей работы, в который раз удивился тому, как отличается этот Магнус, сидящий в плетеном кресле и закутанный в теплый плед по самую макушку, от того, которого он встретил на остановке. Расслабился, доверился и… раскрылся. И оказалось, что ему не чужды ни ехидство, ни «черный юмор», ни злорадство. В свете костра, который Карл развел, когда опустилась ночь, его лицо стало еще мягче, тоньше, и сердце сжималось всякий раз, стоило только поймать теплый взгляд его потемневших глаз. Магнус не был молчуном, но умел слушать и как-то незаметно для себя Карл рассказал ему о себе все. Легко, без боли, лишь с ноткой грусти. Об отце, об Инге, о собственных проблемах и «скелетах». Почему-то казалось, что Магнус поймет и примет его таким, какой он есть. О нем самом Карл узнал не так много, но наделся, что для этого у него будет вся жизнь. Но кое-что не спросить не мог. - Тебе осталось подождать совсем чуть-чуть. И все встало бы на свои места. Почему? Магнус помолчал, грея ладонями вино в бокале и глядя сквозь казавшуюся в свете костра янтарной жидкость на огонь. - Я всегда знал, что отличаюсь от других, - пожал он плечами, и Карл затаил дыхание, боясь его спугнуть. – Мама не скрывала от меня ничего, но в пятнадцать мне было все равно. А в шестнадцать я встал на учет в Центр. В семнадцать у меня появилась девушка, которой нужны были безопасные отношения. Мы расстались друзьями, и иногда она приглашает меня на день рождения или Рождество. После нее у меня были и мужчины, и женщины, я метался от одного к другому, пытаясь понять, чего же я хочу, ошибался и обжигался, пока не осознал, что лучше быть одному, чем с тем, в присутствии которого молчит сердце. Я не стал отшельником, но привык к мысли о том, что окружающие считают меня отличным парнем, хорошим другом, но не более того. Есть люди, которые не созданы для любви, а я хотел любить. Пусть не жену или мужа, но ребенка. Своего ребенка. Но мало кто из мужчин пойдет на такое. Зачем связываться с парнем, когда вокруг есть столько девушек и женщин. И когда доктор Джонсс позвонил, чтобы рассказать о тебе и пригласить на ужин, я решил сначала, что это шутка. - Это не шутка, - Карл, сглотнув, отставил свой бокал с вином и подался к Магнусу, накрыл его пальцы своими ладонями и заглядывая в глаза. – Обратиться в Центр за помощью было последним, отчаянным шагом. Я думал только о том, что хочу иметь детей. Просто иметь детей. Я мечтал о дочери. Или сыне. И мне было все равно, каким способом. Но, знаешь… Все изменилось, когда я увидел тебя. Я не знаю, как это может быть, но я хочу ребенка от тебя, именно от тебя. Чтобы у него или нее были такие же глаза и кудряшки. – Слова лились легко, не встречая сопротивления. Ни смущения, ни сомнений. Шли от сердца и где-то внутри тот, прежний Карл, самый угрюмый коп участка шокировано возмущался и паниковал от того, как позволил себе раскрыться этот новый Валанд. – И хочу, чтобы ты был в моей жизни. В этом доме, в этом саду. Просто был. Не как отец ребенка. Как Магнус. Сказал и замолчал, опустив взгляд, но не отпустив рук. Бились внутри страх и сожаление. Поторопился. Испугал. Огонь костра почти погас, и теперь тишину ночного сада разрывало только их дыхание. - Спасибо. – Пальцы под его ладонями шевельнулись, напряглись, и Карл с сожалением опустил руки. Хотел, было, отодвинуться, но замер, почувствовав прикосновение. Осторожное. Невесомое. Теплые губы лишь на долю секунды прижались ко лбу, а ладонь – к щеке, а в следующее мгновение Магнус уже вставал с кресла. – И за прекрасный вечер – тоже. Но давай поговорим об этом завтра. - Завтра… - эхом выдохнул Карл, не зная, то ли плакать, то ли смеяться. Он выиграл или проиграл? До завтра он сойдет с ума. *** Первая попытка приготовить завтрак не удалась. Бессонная ночь, половину из которой он провел, закутавшись в плед, оставленный Магнусом, и глядя на тлеющие угольки в саду. Старенький, но мягкий и пушистый плед пах… уютом. И Магнусом. Чем-то очень пронзительным и щемящим. Сильным молодым мужчиной, таким уязвимым на первый взгляд. Карл прикрыл глаза, вспоминая, улыбнулся и добавил к скромной сервировке плитку шоколада. Сладкоежке Магнусу должно понравиться. А он уже и забыл, какое это удовольствие – делать приятное кому-то, кто нравится. - Доброе утро, - Магнус появился на пороге, потирая след от подушки на щеке. Еще немного сонный, босой, в одних только джинсах и с примятыми со сна кудрями – он был невероятно милым и беззащитным. И притягательным. Сильное красивое тело волновало, и Карл, смутившись, инстинктивно бросил, отворачиваясь: - Не ходи босиком, простудишься. Магнус сморгнул: - Я привычный, - дошел до стола и устроился на кухонном диванчике, подобрав ноги. – У тебя хорошо спится. Спокойно. Я давно не спал с таким удовольствием. Карл опустил взгляд, пряча загоревшиеся надеждой глаза. - Вот и хорошо, – подвинул тарелку с омлетом и поставил рядом чашку с кофе. – Ешь. - Я еще не умылся, - неуверенно произнес Магнус и Карл махнул рукой, буквально кожей чувствуя, как не хочется парню вставать и куда-то идти. - Не страшно, сегодня выходной, поэтому можно. - Я так и скажу своей совести, что это ты разрешил, - рассмеялся Магнус, принимаясь за завтрак и косясь на шоколад. – Откуда ты узнал? – закончив с омлетом, он сделал глоток кофе и довольно улыбнулся, шелестя оберткой. - Ты пахнешь шоколадом, - Карл, уже успевший перекусить, пил горячий кофе и откровенно любовался сидящим перед ним парнем. - Шоколадом? – Магнус повернулся, словно пытаясь почувствовать свой собственный запах. - Шоколадом. Немного дождем. И розами. - Откуда?.. – В глазах Магнуса промелькнул страх, и Карл выругался про себя. - Я просидел почти всю ночь, укрывшись пледом, – как можно спокойней произнес он, и Мартин расслабился. Карл на мгновение поджал губы, поколебавшись, но все-таки произнес: - Магнус… Я никогда не сделаю тебе плохо или больно. Ничего вопреки твоему желанию. - Я… - Магнус смутился, опуская чашку на стол и отводя глаза. – Прости. Я знаю. Я тебе верю. - Но не доверяешь. И это нормально, - говорить почти обыденно было тяжело, но необходимо. - Тебе не за что извиняться. - Нет, есть! – неожиданно эмоционально вскинулся Магнус и тут же осекся. – Я такой… глупый. Карл рассмеялся и встал из-за стола. - Ты самый лучший на свете, - и, вопреки собственным же обещаниям, чмокнул в макушку, на долю секунды погрузившись лицом в копну волос. – Собирайся и пойдем. Здесь есть небольшое озеро, вода в нем черная-черная… …В озере была не только черная вода, но и белые кувшинки и даже две утки с утятами. Магнус пофыркивал от смеха, глядя на утят, любовался цветами и, как зачарованный, трогал ладонью воду. Они гуляли вокруг озера, потом прошлись по улицам, разговаривая обо всем и ни о чем. Проголодавшись, зашли в любимый Карлом ресторанчик, а потом вернулись домой. Карл уступил Магнусу свою кухню и тот сварил вкуснейший кофе, вызвав у Валанда полный удовольствия выдох. Магнус улыбнулся и устроился с чашкой за столом напротив: - Поговорим? Карл кивнул, а сердце сжалось. - Я хочу, Карл, – Магнус чуть подался вперед, заглядывая в его глаза. И Валанд, закусив губу, позволил ему увидеть все свои эмоции. Охватившую радость и ликование, страх, облегчение и сладкий ужас. - Я… - он улыбался чуть растерянно и по-идиотски счастливо. – Хорошо. – И сразу ринулся вперед, едва взяв себя в руки. – Я хочу… Нет, я прошу тебя. Переезжай ко мне. Я понимаю, что, может, слишком тороплюсь, но мне действительно хорошо рядом с тобой. И я сделаю все, чтобы и тебе рядом со мной тоже было хорошо. И, кто знает, может, нам удастся стать настоящей семьей. - У тебя когда-нибудь были отношения с мужчинами? – Магнус подпер голову рукой, и Карл невольно напрягся. Эту тему они не поднимали, и сейчас он чувствовал себя неуверенно. - Давно. Очень. В семнадцать лет. И то я не уверен, что это были отношения, а не подростковое любопытство. Были женщины, но врать о том, что мужчины меня никогда не привлекали – не буду. «А еще мне нравишься ты. Волнуешь. Возбуждаешь. И да, я хочу узнать вкус твоих губ». Но этого Карл уже не сказал. Он сам себе запрещал думать об этом, оставляя желания за порогом сознания. - Мне нравится твоя откровенность, - Магнус опустил ресницы, отодвинулся. – И искренность. - Так ты останешься? - У меня куча вредных привычек, - Магнус внезапно развеселился. – Я вредный и занудный, часто оставляю немытыми чашки и смотрю по ночам телевизор. - Мы можем устроить конкурс на вредность, количество грязных чашек и громкости телевизора. Магнус хмыкнул и… остался. Через два дня они съездили за его вещами, а к следующим выходным Карлу уже казалось, что Мартин жил в его доме всегда. Как-то незаметно, сами собою сложились общие привычки и быт. Когда Магнус работал, Карл отвозил его утром на работу и встречал через сутки. Кормил и укладывал отсыпаться, а сам готовился к очередной лекции, изучая новые материалы. Когда Магнус просыпался, они вместе шли обедать или ужинать, а потом Магнус вытягивался на диване, смотря телевизор или с книжкой, а Карл, нацепив очки на нос, устраивался рядом и чиркал в своем блокноте план на следующий семинар в Академии. А когда заканчивал с этим, Магнус переползал поближе и укладывал голову на его колени. И каждый раз дыхание Карла замирало, стоило только погрузить пальцы в копну его волос. Магнус расслаблялся, довольно жмурился и в эти минуты Карл был самым счастливым человеком на свете. С того разговора они больше не поднимали тему о ребенке, но Валанду было настолько хорошо, что он решил не торопить Магнуса. И однажды дождался. Накануне вечером Магнус, немного смущаясь и почти торжественно сообщил, что записал их назавтра на прием к Джонссу и если Карл против, то есть еще шанс отказаться. Карл против не был, и Магнус немного расслабился, глядя в его полные радости и легкого беспокойства глаза. Они оба волновались. Еще вечером это не казалось чем-то настолько необычным, но утром Карл не смог заставить позавтракать ни себя, ни откровенно трясущегося Магнуса. Не страх, просто волнение, мандраж, от которого подрагивают кончики пальцев и срывается дыхание. Магнус был бледен и даже не пытался улыбаться, но немного успокоился только, когда Карл обнял его, привлекая к себе. - Все будет хорошо… - шептал он в аккуратное ухо, поглаживая плечи и спину Мартина. – Все хорошо, слышишь. Я не оставлю тебя, буду рядом. Обещаю. – Он разговаривал, успокаивал, делясь теплом, и дрожь Магнуса становилась все слабее, пока не прекратилась совсем. Но и тогда выпускать его из своих объятий Карл не торопился. Да и Магнус покидать их не спешил, вжимаясь лбом в плечо и стискивая рукава рубашки. Они оторвались друг от друга, когда пришло время ехать. Магнус улыбнулся слабо и благодарно, и Карл молча отвел от его лица рассыпавшиеся прядки. Слова были не нужны. Они вообще не особенно много разговаривали. Словно боялись нарушить эти странные, но такие волшебные отношения, когда вместо них говорили взгляды, улыбки, легкие, но такие значимые прикосновения. По тому, как были нахмурены брови Магнуса после работы, Карл определял, насколько тяжелой была смена и в зависимости от этого сразу отправлял в душ и в постель, или сначала разминал словно окаменевшие плечи. А Магнус знал, когда нужно заставить Валанда снять очки, оторвав от компьютера или очередной лекции, и, закинув его голову, закапать глазные капли, чтобы снять напряжение и легкое жжение. Любимый сорт кофе, аллергия на сельдерей, любовь к клетчатым рубашкам и отвращение к желтому цвету – эти и другие мелочи легко входили в их жизнь, становились ее частью и запоминались где-то на подсознательном уровне. И Карл, отправляясь в магазин, думал о том, что надо бы купить Магнусу его любимый шампунь, а то у него почти закончился, а Мартин, возвращаясь с прогулки, обязательно заходил в пекарню и приносил венские булочки, потому что Карл обожал их. Большая уборка по пятницам, пицца в субботу, совместные походы по торговым центрам, глажка брюк Магнусом и рубашек – Карлом, обсуждение увиденного или прочитанного – таким было их тихое счастье. Они были почти семьей, и это уже было больше того, о чем когда-то мечтал Карл, но это «почти» словно оплетало дом тончайшими нитями тщательно скрываемого друг от друга обоюдного желания, то и дело дававшего о себе знать вспышками. Немного сонный Магнус, только после душа, с капельками воды на теле, и Карл, пряча глаза и стискивая зубы, шел в ванную, чтобы немного охладиться. Возился в саду или по дому, закатав рукава, чувствовал на себе тяжелый взгляд, поворачивался, но замечал только неестественно прямую спину уходящего Магнуса. В такие моменты любое самое легкое и случайное касание отзывалось в теле сладкой дрожью, сменяясь глухой раздражительностью, выплескивать которую не позволял себе ни один, ни другой. Слишком боялись потерять то, что успели обрести и выстроить… Доктор встретил их у входа в Центр. Задал пару нейтральных вопросов, чтобы немного расслабить, а потом пригласил для беседы. - Итак, раз вы здесь, вопрос уверены ли, задавать не имеет смысла? – Брюс улыбался, глядя на них. Не разошлись по разным сторонам дивана, но и особого физического контакта нет. Впрочем, за эти полтора месяца, которые прошли после первой встречи, это очень даже неплохо. Руки едва соприкасаются, пальцы чуть подрагивают, словно хотят переплестись. – Тогда, думаю, не стоит тянуть. Придется провести парочку тестов и еще… Магнус, тебе придется задержаться. - Зачем? – вскинулся Карл. - Это стандартная практика. Чтобы убедиться, что все прошло нормально. Обычно хватает и суток, но Магнус близок к своему пределу, и я должен быть уверен, что все хорошо. - Ладно, - Магнус покладисто кивнул и скорее инстинктивно, чем осознанно, погладил сжавшие его ладонь пальцы Валанда. – Сколько займут тесты и сама операция? - Полтора часа на все, – Брюс, пробежал глазами по распечаткам. – Твои показатели я наизусть знаю, да и Карл проходил обследование, так что у меня есть все основания полагать, что все пройдет отлично. - Что нужно от меня? – деловито поинтересовался Карл, и Брюс едва не расхохотался. - В этом наука, увы, ничуть не продвинулась. Так что… Материал, Карл. Валанд невольно покраснел, и Джонсс фыркнул. - Расслабься. У нас есть все, чтобы помочь. Видео, журналы и отдельные комнаты. Пока мы будем делать тесты, ты можешь заняться этим. Медсестра вас проводит. - О... хорошо, - донельзя смущенный Карл поднялся и сделал пару шагов на деревянных ногах навстречу вошедшей девушке. - Мэри, - Джонсс поднялся следом. – Сначала отведи господина Валанда в комнаты для отдыха, а потом Магнуса – в лабораторию. Девушка понятливо кивнула, сделала приглашающий жест, и Карл, стараясь не смотреть на Магнуса, поплелся за нею следом. А когда она открыла одну из дверей, почти с облегчением прошмыгнул внутрь. Окинул взглядом стопку журналов, пробежался по целой коллекции двд-дисков. Как в сопливую юность вернулся. - Если будет что-то непонятно или понадобится помощь – это кнопка вызова, - девушка прошлась по комнате, показывая, где что можно найти и направилась к выходу. – Нажмите ее, как только закончите. Карл кивнул, мечтая остаться один и выдохнул, когда дверь наконец закрылась. Чувствуя себя неловко и скованно, неуклюже стянул куртку, отбросив в сторону, и замер в растерянности, не зная, что делать дальше. Свидание с правой рукой было делом привычным, но как-то все было не так… Он дернулся от неожиданности, когда дверь распахнулась. Развернулся, готовый сказать что-нибудь резкое, и осекся, увидев Магнуса, закрывающего замок, о котором Карл, кстати, даже не подумал. - Что ты… - Я решил, что будет неправильно, если ты будешь смотреть на какую-нибудь девку, - немного нервно произнес Магнус, шагнул вперед и несильно толкнул Карла назад спиной в стену. Подался вперед, заглядывая в глаза, улыбаясь странно, почти дико. – Смотри на меня. - Магнус… - Карл распахнул ресницы и вцепился в плечи Мартина, почувствовав, как забирается чужая рука под пояс и белье. Ахнул тихо, словно проваливаясь в потемневшие, ставшие непроницаемыми глаза Магнуса. У него… слишком долго никого не было. Слишком сильно он хотел прижимающего его к стене парня. Ни оттолкнуть, ни возразить. Обрадованное тело отреагировало быстро, даже слишком. Прошлась волна жара по позвоночнику, и Карл выгнулся, зажмурившись и тяжело дыша. Магнус ласкал его быстро, жестко, больно даже, и где-то внутри вместе с нарастающим удовольствием поднимались обида и разочарование. Ему не нужна была нежность. Но хоть капля эмоций… Хоть что-нибудь. Если бы он не цеплялся так в широкие плечи Магнуса, то сам бы подавался вперед, сам ласкал бы в ответ. Но словно стена выросла между ними. Он кончил молча и сильно, вжимаясь затылком в стену и закусывая губу, мечтая избавиться от грязного ощущения. Его словно использовали… И даже легкое прикосновение чужих губ к губам не помогло. - Отдыхай, - Магнус привел его в порядок, устроил в кресле и вышел, забрав с собой все, что нужно. Карл покинул комнату спустя пятнадцать минут. Немного побродив, нашел лабораторию, узнал, что тесты закончили, и Магнуса уже увезли на операцию. Он выпил два стакана кофе, пару раз выходил на крыльцо, чтобы проветриться, и с тоской чувствовал, как все больше вымораживает его изнутри. И когда нашедший его после всего Джонсс отправил домой, сказав, что Магнус все равно под наркозом и проснется не раньше утра, лишь выдохнул с облегчением. Но дом без Мартина был пустым. Холодным, неуютным. Отчаянно не хватало ощущения его присутствия. Пружинящих кудрей под ладонью, тяжести его головы на коленях и тихого сопения. Запаха, тепла, ворчания и шлепанья босых ног. Карл уснул на диване, уткнувшись носом в плед и впервые ощущая себя стариком. …Его разбудил телефонный звонок. И это было так похоже на то, что он так хотел забыть, что Карл проснулся скорее от страха, что все это ему приснилось, чем от звука. Потряс головой, нащупывая телефон, и выдохнул облегченно, увидев фотографию Магнуса на дисплее. Не приснилось. - Доброе утро, - Карл принял звонок и вернулся на подушку, морщась от ноющей боли в затекшем теле. – Ты как? - Здесь готовят отвратительный омлет, - голос Магнуса был напряженным, и Карл на мгновение растерялся, не зная, что сказать. - С тобой все в порядке? - Карл… Знаешь, я хочу извиниться. Ты только помолчи пока, ладно? - Хорошо, - помертвевшими губами вымолвил Валанд. - Прости. За вчерашнее. Ты приручил меня, а я и не заметил. И вчера от ревности голову потерял, стоило только подумать, что ты там на этих девок будешь… Карл пару мгновений лежал молча, глядя в потолок, а потом рассмеялся, чувствуя, как растворяется холод внутри, превращаясь в искрящуюся щекотку. - Валанд?.. – в растерянном голосе Магнуса звучала такая обида, что Карл тут же заткнулся. - Прости, родной, - улыбнулся, поглаживая подушку пальцами. – Я просто слишком рад это слышать. Магнус в трубке хмыкнул и мягко сменил тему. Они проговорили еще почти час, пока Мартин не сказал, что батарея садится. Но потом сам позвонил ближе к вечеру и следующим утром. А в четыре часа Карл уже стоял у крыльца, ожидая, пока Магнус появится. Тот вышел вместе с Джонссом, с которым Валанд успел переговорить раньше и, спустившись, подошел, смущенно улыбаясь. Вскинул голову, заглянул в глаза немного испугано, а в следующую секунду Карл уже целовал его. С жадностью, страстью терзал тонкие губы, пока Магнус не приоткрыл рот, отвечая и впуская его наглый язык. Завибрировало в груди, и заметался между слившимися губами глухой стон, силясь вырваться наружу. Но Карл только сильнее стискивал пахнущие каким-то лекарством кудри, да прижимал к себе тонкое сильное тело. Они оба задыхались, когда смогли наконец отпустить друг друга… Голова мягко кружилась и чтобы отшагнуть, увеличить расстояние, пришлось сделать над собой чудовищное усилие. Карл никогда не ездил так быстро и так осторожно, боясь даже посмотреть на сидевшего рядом напряженного Магнуса. И им снова не нужны были слова. Хотя, наверное, надо было все-таки спросить, что сказал Брюс, может, что-то еще, но все, о чем мог думать Карл – это о тонких губах с привкусом мятного чая. Руки чуть подрагивали, когда он включал сигнализацию и открывал дверь. Он еще пытался поймать хоть одну мысль за хвост, когда переступал порог. Но когда пальцы Магнуса коснулись затылка, все перестало иметь значение. Они занялись любовью прямо в гостиной на ковре, даже не добравшись до кровати. И Карл узнал, что можно кончить только от вида приоткрытых влажных губ Магнуса и долгих томных стонов, срывающихся с них. Что поцелуй после – самый сладкий и самый откровенный. И что для второго захода не нужно ждать почти полтора часа, а можно завестись, как в шестнадцать, от жаркого взгляда и легкого касания губ к губам. Жадный до ласк, покорный и требовательный – Магнус сводил с ума, и кровать, до которой они все-таки дошли, скрипела и стонала в такт до самой ночи. А потом Карл принес бутылку шампанского и, глядя на жмурящегося, откровенно залюбленного Магнуса тихо признавался в любви, глуша свои слова в высоком бокале с пузырящейся жидкостью. Им предстоит тяжелое испытание длиной в девять месяцев, а потом – забег в целую жизнь, но уже сейчас Карл был готов ко всему. Кажется, он все-таки выиграл джек-пот у своей судьбы. И приз из рук уже не упустит.