До последней капли терпения

      «Глава дисциплинарного комитета – Рангику Мацумото. Строга, но в то же время любит играть комедию. Чуток легкомысленна. Любит пустить в ход свою внешность и привлекательность. Светлые, чуть золотистые волосы; глубокие, но яркие серебристо-голубые глаза. Идеальные пропорции и черты лица». Гин в очередной раз перебирал все достоинства и недостатки этой девушки. Девушки, чьего имени боялась половина академии, а другая половина зверски хотела. Сложно сказать, к какой именно половине относился Ичимару. Он отличался ото всех, как и она. Его чувства были неописуемы простыми словами.       Дверь в класс с грохотом распахнулась от чего шум, царивший в помещении, немного поубавился. Кошачьей походкой девушка миновала половину класса и остановилась около насупленного снежноволосого Хитсугаи Тоширо. Самый низкий в классе, но Гина раздражало другое. А именно:       - Тоширо-кун! – в очередной раз парень был прижат к пышной груди златовласки. Гин с усмешкой наблюдал, как мучительно краснеет беловолосый, и как коварно усмехается Рангику. Его бы это могло забавлять, если бы не жгучее раздражение, что исходило из глубин сердца. Девушка улыбалась и смеялась, видя жалкие попытки парня освободиться от её стальной хватки. Как же Гин мечтал сам в ней оказаться. В отличие от Хитсугаи он бы даже не стал вырываться.       Раздался звонок. Ровно с ним учитель вошёл в класс и знаком велел Мацумото сходить за журналом в учительскую. Девушка утомлённо вздохнула, видимо ей надоели эти посылания туда-сюда. Когда она проходила мимо Ичимару, то на миг посмотрела ему в глаза. Это соприкосновение взглядов было подобно морской буре. Перед тем, как она отвернулась, он успел увидеть чуть заметный румянец, на бархатной коже. Мацумото тоже почувствовала это... Её походка стала более нервной. Такой человек, как Гин Ичимару, вполне способен заметить куда более мелкие вещи. В академии было для него слишком скучно, и юноша прикрепил все внимание к единственному занимательному объекту.       - Сенсей, - обратился пепельноволосый к, присевшему на стул, учителю, - можно выйти?       - Ичимару, перемена ровно минуту назад была. Извольте потерпеть, - строгий бас учителя ничуть не сломил желание Гина, которое возникло внизу живота и теснотой отдавалось в штанах.       - Я не вытерплю, сенсей, - взмолился парень, наигранно печалясь. Он знал, что сработает, ибо сенсей слишком доверчив. Получив утвердительный кивок, Ичимару рывком поднялся и исчез за дверью, вызывая у одноклассников недоуменные взгляды.       Терпеть было невыносимо. Сердце, мысли, тело – всё просило её. До учительской было дойти не долго, что, несомненно, радовало парня. Чего это он вообще как извёлся? Просто не смог удержаться. На этот раз тяга была сильнее всех предыдущих. Решённый вопрос. Гин уже знал, что сделает это и плевать на все.       В учительской было светло и просторно. Девушка стояла у стола с журналами и искала нужный ей. Парень закрыл поплотнее дверь и не спеша подкрался к девушке. Но Гин знал, что она уже заметила его.       Ичимару обвил руками стройное тело, чувствуя, как Рангику тяжело вздохнула.       - Рангику-тян, Вы прекрасно пахните, - томно прошептал Ичимару, вдыхая приятный запах жасмина с шелковистых, длинных и густых волос. Девушка испуганно вздрогнула, но не отстранилась. Её тело поддалось к парню, сокращая и без того маленькое расстояние между ними. - Не ожидал, что Вы так легко сдадитесь.       Девушка вновь промолчала и прикрыла глаза, когда коварный язык Гина шаловливо стал бродить по шее. Добравшись до уха, Ичимару нежно прикусил мочку, тем самым срывая с губ девушки сладостный стон.       Широкие ладони легли на изящную талию, затем переместились на животик и стали блуждать по нему в поиске пуговиц. Ткань белоснежной блузки была приятна на ощупь. Мягкая и шелковистая... Первая пуговица, которая попалась под длинные гибкие пальцы, была небрежно оторвана.       - Ичимару, что ты делаешь? - слабо возмутилась девушка, перехватывая ладонь юноши.       - Выполняю ваше сокровенное желание, Рангику-тян, - девушка немного отстранилась в попытке выбраться, но дорогу преграждал учительский стол и руки парня, с новой силой охватившие её талию.       - Но не здесь же! - привела вразумительный довод девушка, но это не сработало.       Парень грубо и резко развернул её к себе, упираясь ладонями о стол. Девушка лишь сдавленно ойкнула под его напором. Дыхание стало сбивчивым и равным. Сердце в безысходности металось в тесной грудной клетке.       - Ичимару... Гин... прекрати, - Рангику опустила голову.       - Не прекращу, - усмехнулся парень, приподнимая голову за подбородок. - Я ревную Вас. Ревную беспощадно и жестоко, - его прохладные губы накрыли её, и язык резко прорвался внутрь, устанавливая там свои правила и требуя ответа.       Руки подхватили девушку за попу и усадили на стол. Рангику смущённо покраснела, поддаваясь напору юноши и принимая правила его коварного языка. Ранее Мацумото даже представить не могла, что сердцебиение может настолько участиться. А ведь, сколько времени она ждала этого момента, когда он прикоснётся к ней, лишив выбора. Если бы не его губы, заткнувшие рот, то вшивые гордость и благоразумие одержали бы победу. Множество ночей её мучили бессонница и желание. До безумия хотелось отдаться ему, но мешали глупая правильность и чувство стыда. Даже сейчас эти чувства мешают ей насладиться моментом единения.       Руки Ичимару бессовестно забрали её юбку и стали нежно поглаживать бедра. Рангику обвила руками его шею и прижалась к нему как можно ближе.       - Рангику, а вы развратная девушка, - усмехнулся парень. Его распахнутые голубые глаза затуманились неистовым желанием. Все тело трепетало от видения его томления и реакции на неё. Перетянув руководство поцелуя на свою сторону, Мацумото выгнулась, словно кошка и запустила ладонь в светлые волосы юноши, слегка оттягивая пряди. Такие непривычные ощущения, но девушка столько раз представляла все это, что её сознанию было вполне комфортно, ведь для него то это не впервые.       Гин нежно сжал одну грудь девушки, получая в награду приглушенный стон.       - Не сдерживайся, - Ичимару надавил чуть сильнее, но и в этот раз Рангику сдержалась       - Если я не буду сдерживаться, то в результате сюда сбежится вся школа, - буркнула девушка, опуская голову ему на плечо. Как же стыдно. Она - глава дисциплинарного комитета - так развязно и бесстыдно ведёт себя. Но это лишь рядом с ним. Он тот, кто уже ни один год не давал ей покоя. Девушка поразилась их общей выдержке.       - Жаль, что мы не дома, - его голос был наполнен сожалением. - Тогда бы я сполна смог бы насладиться твоими страстными стонами, но, увы, сейчас я даже на твоё обнажённое тело полюбоваться не могу, - юноша провёл губами по шее, чуть покусывая отдельные участки.       - Думаю, у нас ещё будет время, - прошептала девушка, протягивая руки к пряжке ремня и ловко расстёгивая её.       - Не спеши, - Ичимару лизнул место, скрывающееся за мочкой уха. Мацумото чуть задрожала от нарастающего напряжения. Тугой комок чуть ниже живота уже изрядно поднадоел. Только для них время тянется медленно. Наверняка скоро прозвенит звонок, и сюда нахлынут учителя.       - У нас есть тридцать минут, - предугадал её мысли Гин. Хитрый лис, читающий её словно открытую книгу.       Парень нежно погладил внутреннюю часть бедра девушки, всё более продвигаясь к эпицентру её стыда. Тонкие, ловкие пальцы стянули трусики с их основного места расположения. Дыхание девушки было уже невозможно утихомирить. Щеки пытали стыдливым огнём, а после того, как Ичимару поднёс снятую часть нижнего белья к своему носу и с блаженным видом вдохнул исходивший от неё запах, Рангику чуть сознание не потеряла. Чёртов лис-извращенец...       - Я же уже говорил, ты прекрасно пахнешь, - юноша отложил свой "приз" на край стола и вновь поцеловал раскрасневшуюся девушку.       Почувствовав, как прохладные пальцы прикоснулись к её сокровенном месту, перед глазами замелькали тёмные пятна. Гин слегка надавил на клитор, заставляя Рангику, прикусив губу, сдерживать стон. Хоть бы никто не зашёл сюда раньше времени. Вновь протянувшись к брюкам парня, девушка дала сигнал Гину для дальнейших более серьёзных действий.       Долго размышлять о шаге не пришлось. Ичимару рывком приспустил штаны и поудобнее расположился меж раздвинутых стройных ножек. Страх пришёл вместе с ощущением чего-то горячего и живого у входа во влагалище. Мысли заметались в лихорадке, ища выход, но отступать было уже поздно.       - Потерпи, - прошептал Гин, успокаивающее, целуя в лоб и поглаживая щеку. Резкая ослепляющая боль прорвалась через толстую пелену наслаждения. Рангику понимала, что будет больно, но не настолько же! На глаза навернулись слёзы. Надо терпеть. Гин, видя, что девушка заплакала, заколебался и не мог решиться сделать решающий толчок и вызвать у неё ещё большую боль.       Колебания Гина обернулись для него же плохой стороной. Рангику обвила ногами его бедра и самостоятельно сделала решающий для неё шаг. Вспышка боли, и сдавленный крик вызвал крайне негативную реакцию у обеих сторон. Юноша ласково стал поглаживать изящную спину, то бы девушка быстрее расслабилась и привыкла к боли. Он прекрасно знал, что он у неё первый. Первый и отныне единственный.       Как только пальцы, отчаянно вцепившиеся ему в плечо, разжались. Ичимару стал медленно двигаться, краем сознания понимая, что так долго не может продолжаться. Уж слишком озверело его желание. Но и видеть её слёзы мучительно больно.       - Быстрее, - раздался её шёпот. - Не сдерживайся, а то провозимся, и нас заметят.       Она, конечно, права, но... Красивые серебряные глаза с голубым оттенком были до необычности серьёзными. Ичимару нервно усмехнулся, но все же стал двигаться быстрее. Постепенно самообладание уходило к чертям и толчки стали более быстрыми, резкими, рваными.       Чувства девушки было трудно описать. Боль никуда не делась, но уже была не так заметна на фоне других эмоций и ощущений. Страсть, желание, моральное наслаждение и просто радость от ощущения единого целого с возлюбленным. Тут не нужны три простых слова, которые в последнее время обесценились. Они просто оба чувствовали потребность друг в друге. И эта потребность больше моральная, чем физическая.       По резким действиям Гина, Мацумото поняла, что он близится к своему оргазму. Жаль, что она не сможет пока подарить ему свой, но как Рангику уже говорила: у них ещё все впереди.       Парень глухо зарычал, прижимая к себе изумлённую и смущённую девушку. Внутри неё толчками разлилось нечто тёплое.       - Идиот, - выдохнула Мацумото, - а если я забеременею? Что делать будешь?       - Как что? - удивился парень, словно вопрос и не требовал ответа. - Ребёнка растить.       Девушка про себя молилась, чтобы это было действительно так, и он бы её не бросил. Рангику спрыгнула со стола и стала торопливо приводить себя в порядок. Гин также последовал её примеру, только со своей фирменной улыбкой лиса на лице. В коридоре послышались гулкие шаги. Парочка посмотрела на время. До конца занятий оставалось десять минут. Наверное, один из педагогов решил зайти в учительскую раньше времени.       - Живо в окно, - скомандовал Гин, подталкивая Мацумото к распахнутому для проветривания окошку. Хорошо, что этаж первый.       На улице парочку с распростёртыми объятиями встретили кусты шиповника. Вот и какой дурак посадил их под окном?! Рангику хмуро посмотрела на Ичимару, храбро служившему ей щитом от колючек. Из окна послышался хлопок двери, а затем шелест каких-то бумаг. Вспоминая стол, девушка случайно вспомнила одну важную деталь.       - Гин... Мы, кажется, там кое-что забыли... - не зная, куда себя дать от нахлынувшего смущения, Мацумото просто уткнулась в грудь парню. Эх, как же она не подумала...       - Не волнуйся, я взял их, - усмехнулся Ичимару, вытягивая из кармана комок белой ткани.       - Извращенец...       - Не Вам меня судить. Рангику Мацумото - глава дисциплинарного комитета.