Овладевая судьбой 2

Avt © Том расслабленно откинулся в своем кресле, выдохнул, прикрыв глаза. Наконец-таки филиалы в Берлине ликвидированы, а утечка информации из его филиала прекратилась. Кризис длиною в месяц закончился. Элена Эртройт вернулась из отпуска, и теперь Тому не нужно больше мотаться в Нью-Йорк. А Сенира наконец-таки вышла с больничного, и теперь точно все будет хорошо. Билл вел себя сдержано и совсем не приставал к другу, давая ему время свыкнуться с мыслью о том, что он, Том, является натуральным геем. Так считал сам Эртройт, у брюнета же были свои причины. Он хотел, чтобы следующий их секс случился по желанию Тома, по его инициативе. И художник делал все, чтобы возбудить в любимом желание себя. Он умело играл перед шефом, обольщая его то короткими шортами и просвечивающей майкой, то будто случайными прикосновениями, то невероятными шедеврами кулинарии. Они теперь частенько ужинали у Билла дома, но хозяин квартиры больше не настаивал на том, чтобы Том провел у него ночь. Такой расклад устраивал обоих, хотя, конечно, больше Тома, чем Билла. Эртройт был возмущен лишь одним фактом - своим спокойным отношением ко всему происходящему. Он, как и прежде ничего особенного кроме интереса и желания трахнуть, не испытывал к Биллу. Но его невероятно смущал тот факт, что его существо так быстро и легко свыклось с мыслью, что он, Томас Эртройт - ГЕЙ. - Билл, так ты позвонил своей матери? - Том, полулежа в своем кресле, вдруг вспомнил о той ситуации. - Нет еще... - не отрываясь от компьютера, пробормотал Билл. - Так уже месяц прошел... Мог бы и позвонить. - Том, не мешай... - нервно выдал он, - сам же потом будешь ворчать, почему у меня яблоки такие кривые, почему облака какие-то одинаковые... отвали... Эртройт замолчал, внимательно разглядывая сосредоточенное лицо юноши. Ему вдруг показалось, что Билл невероятно красиво бы смотрелся во Франции в прошлые века. Такой молодой, с бледными щечками и черными волосами, убранными в низкий хвост. В одежде тех времен... Том не знал, как называются те прибамбасы, которые носили в далекие-далекие века, но он точно знал, что Билл бы в них смотрелся идеально. Такой кроткий и послушный слуга, который бы выполнял абсолютно все приказы своего господина. А кто был бы господином? Конечно он, Томас Эртройт. И он бы был очень пошлым господином и каждый раз, когда Билл приносил бы ему чашечку чая, Том бы просил его о чем-то таком... Пикантном... - Ну, что? - Том вдруг понял, что пялится на уже смотрящего на него брюнета. - Чего ты так смотришь на меня? Позвоню я маме... На днях... - Иди ко мне... - позвал Том, Билл вздохнул и, ласково улыбнувшись, пошел к любимому. Легко запрыгнув к шефу на колени, брюнет уверено полез к нему целоваться, и, конечно, ему ответили на поцелуй. А теплые ладони нежного мужчины уже блуждали по телу, нагло пробираясь под тонкие одежды. - Ты шикарно сегодня выглядишь... - шепчет Том, сжимая в ладонях тощий зад. - Ты даже не представляешь какой я шикарный дома и без одежды. - Ммм, - облизывает верхнюю губку брюнета, - я ведь тебя тогда даже разглядеть не успел... - Ну, дело за тобой... - Билл пальчиками залезает в расстегнутую ширинку. - Эй... - парень заерзал, чувствуя, как проворные пальцы художника добрались до пока спокойного члена. - Тшшш... - Билл заскользил губами по уху, - все равно сейчас все на обеде. Том отрицательно помотал головой, но сказать ничего не успел. В кабинет, как к себе домой, без стука, вошла Сенира: - Будет вам, дома такими делами заниматься нужно! - строго проговорила она. Билл слез с коленей любимого и прошел к своему столу. - Том, нам прислали факс, на город идет сильнейший шторм, приказано всем немедленно укрыться в своих домах и ждать следующих указаний. - Что? - Том поднялся со своего места. - Какой шторм? - Сильный дождь с ооочень сильным ветром, - объяснил Билл. - Томас, - девушка склонила голову набок, - я уже распорядилась, чтобы все сотрудники были предупреждены и уезжали домой. - Как домой? А что, работать во время шторма нельзя? - Ты дурак? - Сенира скорчилась, будто жалея недоразвитого. - Ты понимаешь, что это распоряжение по всему городу, не тупи, Том! Объявлено особое положение, по всем местным каналам об этом уже второй час говорят. Всем людям немедленно приказано запастись едой и укрыться в своих квартирах! Действуй!!! Чтобы через пять минут тебя тут не было! - А как же заказы? Как же все это... - Ничего не будет! Возьми Билла к себе, а Билл пусть возьмет все нужное для рисования, и рисуйте там на пару в перерывах между игрищами! Всё! У вас есть пять минут на сборы... - она подмигнула Тому и вышла из кабинета. Том не спеша перевел свой взгляд с закрывшейся двери на ухмыляющегося брюнета: - Ну, что, - облизнул нижнюю губу, - собирай свои манатки и поехали художественными игрищами заниматься? - дернул бровью. - Только заедем ко мне? Я вещи и собак заберу... - Без проблем. Tom © Пока Билл пошел собирать свои вещи, я зашел в магазин в его же доме. Что тут творится... Люди гребут с полок всё, что там лежит. Мне пришлось чуть ли не драться за сахар, воду, мясо и еще кое-какие продукты. Невероятно, но за две палки колбасы мне досталось от женщины, которая таких палок набрала почти тележку, сумасшедшая? Зная, что брюнет любит сладкое я, конечно, взял несколько плиток шоколада, мороженое и фрукты. Спрос на сладкое, конечно, был меньше, чем на все остальные продукты... Когда я вылез из магазина с полными пакетами, брюнет уже ждал меня возле машины и сиротливо так озирался по сторонам. - Люди так паникуют, будто конец света начинается... - трогаюсь с места, Билл пристегивается и смотрит на меня: - Мне, например, тоже страшно. - Чего бояться? Это же просто дождь. - Ну, мало ли... Конечно, выглядит это все на самом деле мрачновато: за несколько часов небо заволокло огромными, почти черными тучами. Где-то над пляжем уже мигают молнии, а мы попали в пробку. Это все напоминает какой-то фильм ужасов. Только спустя два часа мы добираемся до моей квартиры, за это время успел пойти дождь, а Билл, по-моему, сожрал все свои ногти на руках от нервов. - Я хочу в душ, - первым делом Билл занял ванную комнату, даже закрылся там. Все равно он странный. А его собаки уже ползают по моему дивану, по креслам, а спаниелька даже пробралась в спальню и устроилась на кровати. Только шерсти мне собачей тут не хватало, чтобы потом вся одежда в ней была. Поэтому сгоняю недовольных зверей на пол. - Ваше место на полу! - объясняю я Скотти. - Мебель для людей!!! Дождь за окном только усиливался, когда я вышел на балкон, ужаснулся! Пальмы гнулись до самой земли, людей на улицах почти не было, лишь редкие бегущие бедняги, которые всеми силами пытались не взлететь с порывами ветра. Долго я просто не осмелился оставаться на балконе, казалось, что вот-вот в меня ударит одна из тех ярких молний, что били на горизонте. Когда я появился на пороге кухни, Билл суетился у плиты, готовил что-то. Он снова напялил мою футболку и в этот раз на голое тело, теперь я точно вижу его вставшие соски. Как это мило. - Руки мой, я сейчас быстро приготовлю кое-что. Я киваю и подхожу к раковине, чтобы исполнить приказ своего художника. - А вообще, лучше прими душ... - Нет, я уже руки помыл! - возвращаюсь назад на стул и слежу за тем, как Билл лезет зачем-то в духовку. Он уже что-то там готовит? - Сексом с грязнулей я заниматься не буду! - Вот и отлично, - пожимаю плечами, - спать спокойней буду. Билл как-то недоверчиво косится на меня. - Тогда ты спишь на диване! - Чего это ты командуешь?! Я твой начальник если что. - В офисе, если что! - повторяет мне в тон эта гадюка. Иногда он мне реально змею напоминает: черный и шипит противным голосом, чертов художник. - Том, по-хорошему прошу, иди в душ. - По-хорошему я никогда не понимал, - не успею договорить, как это существо плескает прямо мне в лицо какой-то кисловатого вкуса соус. Ну, да, что еще можно от него ожидать? Облизываю губы, фу, нереально противный вкус. - Вали в душ! - смеется это существо и проводит пальчиком по моей щеке, облизывает его. - Я так и думал, что он испорчен. И мне приходится идти в душ. А значит, сегодня будет секс... О чём это я? Да, конечно, я хочу его. И Билла, и секса с ним, только я никогда не признаюсь ему в этом. Когда я возвращаюсь с душа, меня встречает накрытый стол и уже жующий во всю брюнет. - Вымой посуду... - просит Билл после нашего ужина. - Попозже, - падаю на диван, - я никогда не мою посуду после еды. Сначала нужно полежать. Билл кивает и, будто убедившись в чем-то своем, улыбается. - Я и не сомневался... - секунда и он ложится рядом со мной, поворачиваясь ко мне спиной. Так мы и лежим, пялимся в телевизор. Спустя полчаса молчания, я все-таки придвигаюсь к брюнету и укладываю свою руку у него на талии, а губами скольжу по его щеке, вижу тонкую улыбку его губ. - Билл... - Том... Он осторожно накрывает своей ладонью мою ладонь. Нежное чувство пронзило сознание, повезет тому человеку, который завоюет любовь этого парня... Он ведь почти идеальный. Идеальный в своей не идеальности. Не идеальный в свой идеальности. Bill © Я просыпаюсь от холода. Оглядываюсь. Ну, да, мы с Томом вырубились прямо на диване. Телевизор все так же о чем-то болтает, по-моему, даже ужастик какой-то идет. Я оборачиваюсь, Тома рядом нет. Вот наглец! И где он? Дверь на балкон открыта, вот почему я замерз. Но где Том? Выхожу на балкон, тут никого нет. Закрываю дверь и прохожу на кухню, но и там тишина. Прохожу в спальню, Том сидит с ногами на кровати и листает какие-то документы, Скотти и другие собачки лежат рядом с ним. Сейчас я гляжу на него и мне кажется, что это тот Том, который мой, которому я принадлежу. Но вот Эртройт обнаруживает замерзшего меня на пороге комнаты. - Ты храпишь во сне. Вот так предъявы, но, конечно, я не буду обращать на это никакого внимания. Просто прыгаю рядом с ним на кровать и прижимаюсь грудью к его руке. - Ты эгоист! А я замерз. - Там есть плед, в шкафу, а вообще, оденься, что ты в моей майке тут носишься? И эту его колкость я оставляю незамеченной, поднимаюсь с кровати и подхожу к шкафу. Хм, его гардероб стал разнообразней. Помнится, мы хотели обновить его гардероб после того как он вернется из Рио-де-Жанейро. Не удалось. Хватаю его кофту, натягиваю на себя, так намного теплее. Возвращаюсь к Тому, прилипаю к его спине, укладываю подбородок на крепкое плечо: - Так, что ты делаешь? - Работаю... - начинает что-то печатать на ноутбуке. Я хоть и не раз уже видел, как мой Том работает, но сейчас все равно мало, что понимаю в этом множестве незнакомых мне слов. Поэтому я продолжаю выпрашивать: - Ну, а конкретнее? - Это основа под отчет, Элена Эртройт звонила, просила прислать первые результаты работы нашего филиала. Вот, собираю все кусочки воедино. - Ммм, - целую его в самое ухо. Том улыбается. Обнимаю его, касаюсь виском его затылка и гляжу в окно. Он теплый. Его свободная ладонь ложится на мою руку, сжимает пальцы. Так я понимаю, что он со мной. Хоть и работает, но он со мной. Прижимаюсь к его спине, вздыхаю. Как же хорошо. В окно бьется холодный и сильный ветер вперемешку с дождем, там наверно холодно и сыро, но мне плевать. Мне-то хорошо и тепло. И Тому тоже. Конечно, вот так вот сидеть мне быстро надоедает. Наскучивает. И я начинаю скользить ладонями по его животу, сбивая в кучу футболку, иногда касаюсь его теплой кожи. Том никак не реагирует, продолжает заниматься своими делами. Я, конечно, пользуюсь этим. Пальчиками проскальзываю в его спортивные штаны, сразу же залезаю в его трусы, скольжу по гладкому лобку, берусь за член. Эртройт уверенно делает вид, что ничего не чувствует, что никак не обращает внимания. Его орган еще мягок и сух, но я уверен, что спустя некоторое время он будет изливаться смазкой. - Я не возбуждаюсь, когда работаю, - уверенно говорит он. - Работай, я ведь тебе не мешаю? - сжимаю его яички в ладони, скольжу кончиком языка по краю уха. - Совсем нет. Этот наглец никак не реагирует. Ну, ладно. Встаю на ноги, обхожу кровать и встаю напротив Тома, он не поднимает глаз, но он видит, я уверен. Стаскиваю с себя кофту, кидаю ее на кресло за своей спиной, остаюсь в одной футболке. Возвращаюсь назад к кровати, сгоняю собак, выставляю их за дверь, они нам только мешать будут. Залезаю на кровать и снова принимаюсь за свое занятие, лезу руками в его спортивные штаны, он все так же спокоен и не возбужден. - Билл, ты входную дверь закрыл? - Закрыл... - кусаю его за мочку. - Ну, хватит уже... - крадусь ладонями под его футболкой, царапаю его кожу. - Мне нужно закончить это, - не перестает отмахиваться Эртройт. - Завтра, сделаем это завтра, - сжимаю в пальцах его соски, Том кривиться. - Хорошо, иди закрой входную дверь. Я приятно улыбаюсь, хватаю плед, обворачиваюсь в него и спешу в прихожую. Как я и говорил - дверь закрыта. Возвращаюсь. Но облом, дверь в спальню закрыта, и я слышу голос Эртройта: - Мне действительно нужно закончить это сегодня, прости. - Эгоист! - ору я и хорошенько бью кулаком в дверь. Надо же? И ради него я раздевался? И ради него я делаю все это!!! Да, он выставил меня за дверь так же, как я собак сюда выставил! Хорошее же у него ко мне отношение!!! Еще раз бью дверь кулаком и отхожу к дивану. Ненавижу его такого. Это и раньше случалось, если ему приспичило сделать что-то по работе, то он будто помешан на этом... И ни я, ни мое тело не может его возбудить. Хотя возбудить его легко, но он постоянно идет на различные уловки, то закроет меня где-нибудь, то сам смоется куда-нибудь. Странно, но он поступает так же, как и раньше, он в сексе такой же, как и раньше, но самого важного он не помнит. Гипноз. Идиотизм. Тут всё так же холодно. На кресле, которое стоит неподалеку, я вижу Томкину рубашку. Конечно, я тут же надеваюсь, иногда мне кажется, что у нас с ним почти один размер одежды. Но Том жирней меня. То есть больше. Ну, в смысле, что шире в плечах. Закутываюсь в плед, ложусь на диван. Вот так вроде бы тепло. И мне нравится, что одежда пахнет Томом. Но пока еще не моим Томом. Мы хоть и рядом, но невероятно далеки. Когда же он уже все вспомнит? За окном всё так же воет ветер, не представляю, что твориться на улице. Я лежу в полной темноте, лишь иногда комнату освещают блики молний. Собаки копошатся где-то рядом, черт, я же с ними даже не гулял, но в такую погоду? Я не осмелюсь выйти на улицу. Спустя час, я подошел к двери, тихо прося: - Том... Ну, впусти меня, я спать лягу. - Еще немного, Билл, подожди еще немного. - Мне надоело, я замерз, пусти, я лягу спать. - Поспи на диване, как я закончу, я разбужу тебя. Эртройт говорит так спокойно - ему плевать. Вот так вот. Да пошел он. Иду на кухню, лазаю по шкафчикам, я знаю, что он обязательно где-то тут припрятал сигареты. Том хоть и не курит, но иногда покуривает. В принципе, как и я. Сигареты нахожу в банке из-под кофе, вот так запрятал хитрец. Прикуриваю, залезаю с ногами на подоконник. Интересно, что было бы, если бы мы до сих пор жили в нашей квартире в Нью-Йорке? А может быть, и не жили бы? Что было бы с нами? Том ведь уже начал говорить о том, что мы могли бы... пожениться? Ведь всё как раз наладилось, мы столько всего вынесли, вытерпели, а теперь вернулись к тому, с чего все начиналось. Это не объяснить. Время идет, но для меня оно стоит на месте. Прошлой осенью я впервые его встретил, а сегодня опять наступила осень, точнее, она вообще наступила... Но мы все так же далеки, как и тогда. - Не думал, что ты куришь, - я не оборачиваюсь на его голос, лишь прикуриваю очередную сигарету. Никотин убивает, знаю, но воспоминания убивают быстрее. Том подходит ко мне и хочет забрать окурок, но я делаю последнюю затяжку и тушу остатки сигареты в пепельнице. Вот еще, если ему нужно - сам прикурит! Слезаю с подоконника и демонстративно выхожу из кухни. Да, я веду себя, как маленький ребенок, ну а как еще? Залезаю под одеяло, неужели спать? Даже секса уже не так хочется. Умеет Эртройт обломать все. Том ложится рядом. - Ты ведешь себя, как баба. Мне казалось, что парни так не ведут себя. - Когда ты ведешь себя, как полная жопа, мне позволительно вести себя, как баба. - Билл, работа есть работа, я не могу от нее отказаться. - Работа утром и днем, но дальше должен быть секс. Я поворачиваюсь к нему, любимый лежит на боку и смотрит на меня. - Билл... - тянет ко мне руку, - ты мне явно кого-то напоминаешь. - Кого же? - беру его за руку, мне интересно, вдруг он что-то помнит? Хоть маленькую капельку. - Это ты мне скажи... - сжимает мои пальцы. - Билл, мы ведь встречались раньше, да? - С чего ты взял? - улыбаюсь, приближаясь к нему. - Потому, что я уверен в этом. Столько странного стало происходить со мной, когда появился ты. Я внимательно смотрю в его глаза, быть может, мне рассказать ему? Но нужно думать о том, что он еще не готов к правде. Том еще ничего ко мне не чувствует, а раз ничего не чувствует, значит, мало вероятно, что он мне поверит. Ведь моя история это не просто рассказ о части жизни, которую он не помнит, это история наших с ним отношений. - Билл? - Эртройт проводит пальцами по моей щеке. - Где мы виделись? Что ты знаешь? Я провожу ладонью по его скуле, по шее: - Я меня была выставка, ты присутствовал на ней... - расскажу ему маленькую часть. Том бровь приподнимает. - И что? Что еще? - Ничего. Ты был там со своим другом. - Мы общались? Ты и я? - Нет, - и снова я ему вру. У меня просто не получается ему рассказать. - Что ж... - он явно разочарован. Поворачивается на спину и глядит в потолок, - иногда я вообще не парюсь из-за того, что чего-то не помню. Ведь каждый человек чего-то не помнит. Людей мало волнует их прошлое, мало кто может четко вспомнить что-то из прошлого. Воспоминания расплывчаты и это никого не беспокоит. Я так думаю иногда. Но временами я чуть ли головой о стену не бьюсь, пытаясь вспомнить хоть что-то. Ведь в такие моменты мне кажется, что я забыл что-то очень важное. Когда появился ты, у меня появилось стойкое ощущение того, что мы уже где-то виделись. Я думал, что ты что-то знаешь. Я нависаю над его лицом, невесомо провожу пальцами по его щеке, по его подбородку, по губам: - Ты вспомнишь, - шепчу в его губы, - обязательно вспомнишь. Так написано на твоем браслете... - Да, кстати? Что там написано? Я все никак не могу в инете проверить перевод, ты скажешь? - Вспомни молитву, молитва хранит тебя. - Что за бред? - Том трясет браслетом на своем запястьем. - Что это значит? - Что ты можешь понимать? Те, кто читают книги Хитоси Мируоку, знают смысл этой фразы... - загадочно выдаю я. - Это твой любимый писатель? - Да... - укладываю руки на его грудь и устраиваю на них свой подбородок. - За что ты его любишь? - Он пишет замечательные романы об однополой любви. Знаешь, в его историях люди такие, какие есть на самом деле. Порочные, эгоистичные, лживые... Он не сглаживает углы, не придерживается норм, он пишет о больной любви, но так глубоко и честно, что я без ума от него. Не знаю, как еще объяснить... - То есть ты любишь честность? - Нет, это не то. Этот автор пишет об обычных людях, каждое его слово реально и пропитано жизнью. Это не просто истории - это жизнь... - Разве те, кто любят человека одного с собой пола обычные люди? - Ну, - этот вопрос застает меня врасплох, - знаешь, у них ведь так же две руки и две ноги. - Билл, ты серьезно? Ты способен полюбить парня? - Том как-то издевательски улыбается. - Почему бы нет? Том громко смеется. - Ты смешной. Да, я поверил. - А ты бы..? - КОНЕЧНО, НЕТ! Я же не какой-нибудь моральный урод. Нет, у меня будет красивая жена и несколько детишек, - при этом он вполне уверено устраивает свою ладонь на моей заднице. - Понятно... - не нужно говорить, что его слова с приличной силой бьют по моему сердцу. А ведь он любил меня. Любил ли? Ведь эти мысли это часть того, что было в нем всегда. Возможно, что и прошлой осенью он думал точно так же. Думал или нет, но по крайней мере ничего подобного мне не говорил. - Мы с тобой просто хорошо проводим время, ведь так? - Конечно. Мне сложно сдерживать желание дать ему по голове. Особенно сейчас, когда он не только говорит такие вещи, но и заставляет меня, их подтверждать. - Ведь если я несколько раз займусь с тобой сексом, то я же еще не гей? - все еще издевается он. - Кого, по-твоему, называют геями? - еле-еле делаю беззаботный голос. Ух, я бы ему... - Ну, парней, которые не смотрят на девушек, а трахаются только с мужчинами. - Разве это не о тебе? - Конечно, нет. Я ведь не подставляю свой зад кому-то другому, да и на девушек я не просто заглядываюсь, но и сплю с ними. И с тобой я сплю так же, как и с ними, ничего не меняется, не так ли?! Я еще сдерживаю нарастающее желание въ*бать ему хорошенько. Но у меня появился шанс узнать то, что меня так беспокоило всё это время: - А у тебя есть девушка? - Нет, но я не перестал на них смотреть. - Но со мной ты уже спал, а с девушками? - Ах, да, я кажется обещал тебе сообщить, когда узнаю: у Сениры нет целлюлита. Вот сейчас у меня в животе зарождается злость. Как он посмел? Ведь он МЕНЯ любит!!! МЕНЯ!!! Я сажусь, смотрю на его самодовольную рожу и... Так нехорошо становится. Это слишком. Это точно слишком!!! - Я домой! - первое, что приходит в его голову - желание сбежать. Поднимаюсь с кровати, стаскиваю с себя его рубашку, лезу за собственной одеждой. - Ты сдурел? - смеется он. - Чего с тобой? Оса в попу ужалила? А мне и сказать нечего. Я думал, что, когда мы уже станем заниматься сексом, то мне станет легче находиться рядом с ним. Но ошибся. Стало только хуже, честное слово. Теперь мне приходится выслушивать все эти его издевательства над своей любовью... И как я доберусь до дома? Почему он не останавливает меня? Сидит и смотрит на меня. Ну, да, чего ему волноваться? Это не он собирается посреди ночи, в ужасную погоду ИДТИ через весь город с тремя собаками. - Да, подожди ты... - хватает меня за руку у самой двери, - с ума сошел? Ты видел, что там на улице происходит? - Лучше там, чем тут... - говорит моя обида. Если еще час назад я верил в то, что мы переживем все это, то сейчас я снова разбит. Теперь каждая секунда рядом с ним лишь усиливает мое огромное желание разрыдаться рядом с ним... Я сажаю собак на поводки и уже хочу выйти, когда он встает на моем пути, загораживая проход к двери. - Не глупи! Если я тебя чем-то обидел, скажи как есть, но туда я тебя не выпущу. Я громко вздыхаю и все-таки бью его в лицо. Несколько секунд смотрю на то, как он кривится от боли в губе. Подхожу и обнимаю его. - Если бы ты смог понять... - шепчу в его шею... Tom © Получить по морде в столь странный вечер - весьма мило. Этот художник явно не в себе. Но я, наверно, уже привык к этому. Наверно, поэтому я сейчас прижимаю его дрожащее тело к себе. Что в нем не так? Он явно что-то держит в себе, но что? Что его беспокоит настолько, что он ведет себя подобным образом? - Идем, уже спать... - прошу я его, - пошли.