Вы не пробовали писать книги?

Уэсли смирился — он стал рабом УР-функций, хотя и понимал, что ему не хватит жизни даже на то, чтобы проверить все ур только по Хэмингуэю. Кто знает, сколько произведений он мог бы там найти. Ненаписанных и неизданных в его ур. У него вошло в привычку вводить в поле ВЫБЕРИТЕ АВТОРА всех, кого он встречал за день и чьи имена и фамилии знал. Иногда это приводило к таким поразительным результатам, что у него кружилась голова, а иногда после завершившегося ур-поиска Уэсли думал, что теперь просто не сможет смотреть на этого человека по-прежнему. К примеру, Дэн Аркер, преподаватель психологии. Он так гордился тем, что его рассказ (писательские амбиции были не только у преподавателей литературы) опубликовали в «Эсквайр». Стоило ему чуть выпить на корпоративных вечеринках, как он тут же начинал внушать собеседникам, что еще немного и он допишет свой первый роман, который (по секрету, конечно) явно станет бестселлером. Ур-поиск показал Уэсли, что Дэн Аркер в писательском мире не существовал ни в каком из измерений. Тот рассказ был его первым и последним произведением. Конечно, Уэсли помнил, что его-то самого ур-поиск вообще не нашел (то есть у него было на одно произведение меньше, чем у Аркера), но все равно заранее посмеивался, когда думал о будущих вечеринках. Погруженный в свои раздумья, Уэсли свернул в коридор, ведущий к учебным аудиториям, и натолкнулся на уборщика, чуть не перелетев через его швабру. — Извини, Стив! — пробормотал Уэсли, потирая ушибленную ногу. — Я задумался. — Бывает, мистер Смит, — ответил уборщик. Он даже не взглянул на Уэсли, а продолжил натирать полы тряпкой. Уэсли постоял несколько секунд, а потом продолжил свой путь к аудитории. Стив был странным — молчаливым и мрачным. Высокий с какими-то непропорционально длинными руками и узкими плечами, он постоянно горбился. Внешность у него была не располагающей к общению: густая шапка темных волос, светло-голубые, почти белесые глаза за толстенными стеклами очков в широкой оправе, тонкие губы, похожие, скорее, на разрез ножом, чем на рот, и тяжелый квадратный подбородок. Студенты звали его Стиви-Король жутиков из-за его слишком звучной фамилии Кинг. Когда Уэсли открывал дверь в кабинет, ему в голову закралась мысль вписать в ур-поиск имя уборщика. Вот уж будет забавная штука, если в каком-то из ур Стиви-Жутик окажется крутым писателем. В поле «Выберите автора» он написал СТИВЕН КИНГ. «Киндл», как обычно, на некоторое время задумался, а потом выдал то, чего Уэсли совершенно не ожидал:

ПРОСМОТРЕНО 10,438,721 УР НАЙДЕНО 231 ЗАГЛАВИЕ СТИВЕНА КИНГА ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ ЗАГЛАВИЕ, ВЫБЕРИТЕ УР ИЛИ ВЕРНИТЕСЬ В МЕНЮ УР ФУНКЦИИ ВЫБРАННЫЕ ИЗ ТЕКУЩЕГО УРА НЕ БУДУТ ОТОБРАЖЕНЫ

Двести тридцать одно произведение. Уэсли удивленно уставился в экран. Логика подсказывала ему, что такое маленькое количество означает, что Стивен Кинг стал писателем совсем в немногих урах. Он может до скончания своей жизни искать тот ур, где Король жутиков что-то написал. Уэсли настолько задумался (а может быть, сказалось и то, что он уже несколько ночей ложился поздно и плохо спал из-за своего розового «Киндла»), что машинально нажал на поиск. В окне номера ур автоматически возник ноль. Потом экран привычно мигнул, и Уэсли приготовился увидеть длинный список произведений, но вместо этого возникла яркая, цветная картинка: под серым небом посреди поля алых роз стояла черная башня. Поверх нее высветились синие буквы:

НАЙДЕНО 231 ЗАГЛАВИЕ СТИВЕНА КИНГА ПРОСМОТР ЗАПРЕЩЕН ИЗ-ЗА УГРОЗЫ РАЗРУШЕНИЯ БАШНИ ОБСУЖДЕНИЕ САМОГО ФАКТА НАПИСАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ЗАПРЕЩЕНО В СООТВЕТСТВИИ СО ВСЕМИ ПРИМЕНИМЫМИ ЗАКОНАМИ ПАРАДОКСА ВЫ СОГЛАСНЫ? ДА НЕТ

Брови Уэсли полезли на лоб. Если до этого он был удивлен тем, что школьный уборщик где-то там писал романы, то теперь выходило, что все найденные двести тридцать одно произведение он написал в одном ур – в УР НОМЕР НОЛЬ. И он написал их так, что даже само прочтение списка работ, даже само упоминание того факта, что он что-то писал, запрещено. Уэсли испытал такую пронизывающую волну любопытства, которой не ощущал никогда в жизни. Ничего ему не хотелось настолько, насколько сейчас он хотел знать, что же писал Стивен Кинг в нулевом ур. Он со злости ткнул в вариант «нет». Нет, он не согласен. С чем он вообще должен был согласиться? «Киндл» замигал, по его экрану прошли какие-то помехи — Уэсли даже испугался, что сломал его (а ведь он еще не дочитал «Собак Кортленда» Хемингуэя). Сквозь них он увидел куски фотографий обложек — монстры, кровь, кричащие люди — и обрывки фраз. «Человек в черном пытался укрыться в пустыне, а стрелок преследовал его» — успел выхватить его взгляд прежде, чем все исчезло, и на экране загорелось стандартное ур-меню. Его поиска произведений Стивена Кинга словно никогда не существовало. Уэсли отложил от себя свой странный розовой «Киндл». У него возникло чувство, будто он заглянул туда, куда заглядывать не следовало. И не надо больше пытаться это проделать. Он почти ощущал дыхание парадокса на своей шее — дыхание убийцы за своей спиной. * — Мистер Кинг, — Уэсли уже давно хотел задать этот вопрос, — а вы никогда не пробовали писать книги? Уборщик взглянул на него исподлобья. — Нет, сэр, — буркнул он. — Кому это нужно? — А вдруг у вас к этому талант? — предположил Уэсли. — Думаю, мир дольше проживет без моей писанины, — ответил Кинг и вернулся к мытью полов, всем видом показывая, что не намерен продолжать этот разговор. «Просмотр запрещен из-за угрозы разрушения Башни» вспомнилось Уэсли. Он пожал плечами и предпочел уйти. «Киндл» еще так много мог ему поведать, у него не было времени на то, чтобы зацикливаться на странном уборщике, из-за произведений которого разрушаются миры.