Афродит

Следующие два дня прошли в комнате. Не в привате. Нейто сдалека орал, что если Ханамия явит свой говнюшный лик ближе чем на сто метров к "Тихому омуту", то ему, то бишь, Макото, оторвут первичные половые признаки. Проверять на деле, так ли это, у Ханамии не было желания. Он просто залег в своей спальне и пролежал пластом два дня, обдумывая все вместе и каждое по отдельности. Думы не прерывались на работу - парень позвонил в офис и, кашляя, словно туберкулезник, выпросил парочку выходных. Начальство дало добро, все равно ему, как и всем работникам офиса, было абсолютно насрать на Макото, равно как и ему на них. Упади он на пол посреди рабочего дня и начни задыхаться, никто бы и внимание не обратил, продолжая прижиматься ягодицами к сканеру и складывать из бумажки самолетик. Два дня без жрачки, без уебищного кофе, с редкими визитами в нужник да на кухню, похлебать хлорной водички, пробежали неожиданно быстро. За это время он успел осмыслить свои пожелания относительно Теппея версии 2.0. Вызывающе-наглого, обаятельного, жутко симпатичного парня хотелось основательно поиметь, да так, чтобы оный стонал, словно шлюшка из хентая. Ханамия был уверен, что Киёши не привыкать подставлять свою задницу. Проститут он и в Африке проститут, стоящий ли в непристойном одеянии на улице, или же вертящийся у шеста в гей-клубе. Поздно вечером, вернее сказать, уже очень ранним утром, часа в четыре, когда все порядочные люди все еще спят, а непорядочные возвращаются отсыпаться после непорядочных дел, Ханамия стоял в укромном, затемненном уголке, напротив того магазинчика, о котором говорил Теппей. "Кимура и сыновья" предлагали разнообразную хрень, какая только может понадобиться гражданам, но Макото интересовал один, конкретный "товар", который должен был выйти из дверей видавшего виды магазинчика. Холод был собачий, и без того сопливый Ханамия мог отстукать зубами какой-нибудь веселый мотивчик, например, "Jingle bells". Погодка с падающим снегом и минус двадцать к этому весьма располагали. Мимо пробежала худючая псина, явно помойного место жительства. Она на секунду притормозила, оглядывая незнакомца, почти что отмороженного, не подающего признаки жизни, и уже хотела было подойти поближе, как брюнет оглушительно чихнул, да так громко, будто из пушки жахнули. Дворняга подпрыгнула от неожиданности и зашлась хриплым, простуженным лаем, для большей убедительности вздыбляя шерсть на холке. -Сгинь, - топнул ногой Макото, у которого уже звенело в ушах от противного лая, но псина не унималась, наоборот, она стала набрасываться, будто намереваясь тяпнуть его. -Ну, блядина, - Ханамия обернулся, отломал с подоконника книжного магазинчика пару увесистых сосуль и швырнул одну из них в оборзевшую, вздумавшую качать права шавку. Та увернулась от куска льда и кинулась было контратаковать, как дверь "Кимуры и сыновей" тихо заскрипела, выпуская высокого человека в темной куртке и дурацких, солнцезащитных очках на пол-лица. Псина завиляла хвостом и быстро забыла про Ханамию. Радостно лая, помоечный друг человека бросился навстречу Теппею, вытаскивающему из кармана какой-то сверток. -Вот, вот, Джунго, хороший мальчик... Кушай... - Киёши, присев на корточки, с рук потчевал собаку чем-то вроде булки, та жадно заглатывала угощение, будто боясь, что благодетель передумает и отнимет у нее пищу. -Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть, - мягко улыбнулся Теппей, снимая очки и кидая чуть насмешливый взгляд на Макото. Ханамия бросил на тротуар сосульку и подошел к Тэссину: -Да вот, сам не знаю, нахуя приперся. Соскучился по твоей святой роже, таких ведь уже нигде не найдешь, вымерли еще в библейские времена. Псина обернулась к приблизившемуся парню и, подняв верхнюю губу, явственно наехала, зарычав. -Эта тварь может провалиться сквозь землю? - Макото замер на почтительном расстоянии, - она меня настолько бесит, что мне хочется ее придушить... -Или сломать ногу, - с усмешкой подсказал Киёши, принимая стоячее положение и подходя вплотную к совсем заледеневшему школьному врагу. -Только если ей вздумается сыграть со мной в баскетбол, - пытаясь унять стук челюсти, парировал Макото. Ко лбу прижалась теплая ладонь, сдвигая в сторону челку. Ханамия прикрыл глаза, наслаждаясь согревающим жаром руки и даже невольно подался вперед, прижимаясь плотнее. Дома он вгонит себе иголку под ноготь за такие нежности, но сейчас можно немного расслабиться. -Да ты как ледышка! - возмущенно воскликнул Киёши, обеими руками обхватывая холодные щеки Макото, - как давно ты тут стоишь? Да еще и без шапки! -Минут сорок... может, час, - честно говоря, он бы тут простоял хоть сутки, дожидаясь Теппея, но эти подробности знать последнему было ни к чему. -Вот же ж блядь! - в сердцах выругался сейриновский пай-мальчик, сдирая с себя шарф и обматывая им трясущегося Ханамию. Губы того тронула едва заметная улыбка. Теппей настолько невинен, что даже "блядь" из его уст звучит как "аминь". *** -Только тихо, бабушка с дедушкой спят, - шепотом произнес Киёши, присаживаясь на табуретку и снимая тяжелые ботинки. -Да ладно? А я наивно полагал, что они вместе с внуком ведут ночной образ жизни, - ядовито, но тоже тихо, ответил Макото, выпутываясь из шарфа Тэссина. Он помог парню освободиться, раздеться и, наощупь, не включая свет, повел его по дому, погруженному во тьму. -Мне не следует быть здесь. -Мой дом не обмотан лентами с надписью "KEEP OUT". -А ты вспомни о наших отношениях в школе! -Тише, тише... да, в дочки-матери не играли, корефанами не были, что мне теперь, на улице тебя замерзшего бросать? -Я бы так и поступил. -Да я и не сомневаюсь ни капли. Ханамию втолкнули в комнату и по глазам ударил яркий свет. Они находились в ванной, до того махонькой, что Теппею пришлось втиснуться в закуток между раковиной и стеной, дабы не дышать в затылок парню. -Типа "мойте руки после улицы"? - насмешливо произнес Ханамия, часто моргая и привыкая к освещению. Сам он никогда рук после туалета, улицы, перед едой никогда не мыл, наверное, потому и вырос таким говном. -Нет, это типа "замерзшего человека следует как следует отогреть в горячей ванне", - Киёши сдернул с крючка полотенце, бросил его на стиралку, стоящую рядом с ванной и велел оторопевшему Ханамии: -Раздевайся. -Че за? С хера ли я буду у тебя намываться? Еще чего, не дождешься, - Макото сложил руки на груди, отгораживаясь от всех доводов Тэссина. Тот перегнулся через раковину, включил воду и, мягко улыбаясь, пообещал: -Я на тебе сейчас все-все разорву, включая джинсы и ремень, так что, не зли меня, быстро скидывай одежду и залазь в ванну. Брюнет подбоченился, с вызовом прищуриваясь: -А в колено получить не боишься? Я ведь могу так засандалить, никакая операция потом не залатает, будешь потом на костылях жопой по шесту елозить. Вместо ответа был молниеносный выпад, слишком молниеносный для такого крупного барана, как Железный Хуй. Макото и сам не понял, как оказался задницей на стиральной машине и с разорванным свитером. -Я же обещал, - спокойно произнес Теппей и занес руки над съежившимся брюнетом: -Джинсы хоть не рви, говнюк, - нехотя выдавил Ханамия и, зло сверкая глазами, принялся воевать ледяными пальцами с пряжкой ремня. Киёши, видя потуги Макото, отстранил его холодные руки и сам споро вытащил ремень и стянул с шипяще матерящегося Ханамии джинсы, да еще и вместе с бельем. Такого жгучего стыда парень в жизни не испытывал, даже когда в детском саду, на утреннике, забыл простенькое четверостишие. Он, перед Тэссином, практически голый, не считая тонкой футболки, которую тоже отняли, стягивая через голову. -Блять... Киёши... убью, сука... - барахтался обозленный парень, когда его подхватили на руки, аки принцессу и погрузили в воду. -Горячая! -Не сваришься, - отмахнулся Киёши, - в такой грудничков купают, им нормально, и с тобой ничего не случится. -Сволочь, - буркнул Ханамия, откидываясь на бортик ванны и погружаясь в воду по грудь. -Конечно сволочь, куда без этого, - немного рассеянно согласился Теппей, расправляя одежду брюнета и кидая ее в стиралку. Горячая вода навевала дремоту, такую сильную, что рот то и дело раздирался от зевков. Сонно моргая, Макото опустил голову на грудь и смежил веки. Ведь два последних дня он не только не ел, но и не спал, свыкаясь с мыслью, что питает некие трахальные чувства к Железному Хую... На макушку чуть задремавшего парня опустилась хорошая затрещина, такая, что Хана аж тюкнулся носом в воду. -Что за?! - возопил он, забыв о спящих стариках Теппея и порываясь встать на ноги, но тело будто свинцом налилось и принимать вертикальное положение не собиралось. -Соизволь объяснить, - Теппей грозно раздувал ноздри, смотря исподлобья, что, в принципе, такое редкое явление, что было жаль отсутствия камеры под рукой, - какого черта ты ходишь зимой в летних джинсах, мудак? - под нос Хане сунули темный сверток, - Отвечай, паршивец. -От паршивца слышу, - огрызнулся Макото, вновь удобно устраиваясь, - Без разницы мне, какие носить, и там и здесь жопа мерзнет. У Киёши аж руки опустились, он в бессилии привалился задом к стиралке, бросая на Макото затраханный взгляд матери-одиночки, получившей очередной вызов к директору школы. -Ты ёбнутый, - еле слышно прошелестел шатен, опуская руку в воду и проверяя ее температуру. На данное заявление Ханамия ничего не ответил, ибо что правда, то правда, по-другому не скажешь. -Я пойду чаю приготовлю и поесть чего-нибудь соображу. Постарайся не утонуть во сне, - Киёши вышел, прикрыв дверь, оставляя Ханамию одного. Тот незамедлительно шлепнул себя по лицу обеими руками, покрывая брызгами плитку и с головой ушел под воду. -Ты такой милый, что просто в рот еби, - пробормотал с набитым ртом Ханамия, жадно поглощая рис с курицей. Теппей поперхнулся чаем и закашлялся к неудовольствию Макото, тут же прикрывшего свою тарелку от кашля Тэссина. -Харэ слюной брызгать! -Что-что ты сказал? - наконец прокашлялся Тэссин, тяжко сглатывая. -Я говорю, рот надо прикрывать, когда кашляешь. -Нет, до этого. -Я сказал, ты такой милый, что просто в рот еби, - членораздельно повторил Макото, припадая к своей кружке с чаем, - Радуйся, чувак, я не каждому говорю такой комплимент. Вот в этом Тэссин вообще ни разу не сомневался, такую комбинацию грубости и похвалы он слышал впервые, однако, Макото был прав, от него вообще немыслимо услышать нечто беззлобное, простое и человеческое. -Вкус какой-то странный у чая, - поделился впечатлениями Хана, делая осторожные глотки. -А. Я туда антипростудного добавил. -Точно антипростудного? А вдруг ты меня травануть хочешь? - ухмыльнулся в кружку Макото. -Если бы я хотел от тебя избавиться, я бы тебя в ванне утопил, - с милой улыбочкой поведал Теппей, - там и труп-то удобнее разделывать. Любой другой на месте Ханамии как минимум бы нервно хихикнул, но тот лишь повел плечами. После Теппея-стриптизера его уже ничто не удивит, даже Теппей-сатанист. Киёши встал из-за стола и, подойдя к Ханамии, облаченному в пижаму Тэссина, прижался носом к черной макушке, вдыхая аромат волос. -Ты чего там творишь? -Грейпфрутовым шампунем голову мыл... я с ума схожу по этому запаху, просто ноги дрожат, когда слышу его... У Макото самого обильно слюни текли от сочного запаха грейпфрута, чего уж там, но шумное дыхание Теппея, который никак не мог нанюхаться, раздражало. -Слушай, хватит пыхтеть, иди возьми бутылку с шампунем и хоть до утра его нюхай. А мне домой пора. -Домой? Кто тебе сказал, что я тебя распаренного выпущу на мороз? - Киёши оторвался, наконец, от манящего запаха и развернул Макото к себе за плечо, - Ты остаешься на ночь. И это не обсуждается. -Так. Слушай. Ладно, ты заставил меня купаться, я пожрал у тебя, но ночевать здесь я не намерен. Мы с тобой не друзья, и даже не приятели, можешь быть уверен, что от меня ты в жизни такой помощи не получишь, даже если будешь в ней остро нуждаться. Да, я неблагодарная тварь, а ты просто наивный дурак, за каким-то хреном решивший со мной повозиться. Так что, тащи мне сюда мою одежду, я иду домой. Повисла тишина, Теппей будто ждал, что Макото извергнет из себя новый гневный клекот. -Все сказал? - на всякий случай поинтересовался парень. -Все, - кивнул Ханамия, - а теперь иди и... И Теппей пошел. Да как пошел! Выдернув предварительно Ханамию из-за стола и взвалив его себе на плечо. Макото сжал руки в кулаки и отчаянно заколотился в широкую спину, исступленно ссуча ногами, в общем, боролся за свободу, как мог. Резвость отогретого парня Киёши оценил по десятибалльной шкале и шлепнул разошедшегося Макото по упругой попке, на которой мешком висели большие полосатые пижамные штаны. -Ты, блять, руки-то при себе держи, - прошипел Ханамия и вцепился в дверной косяк, не позволяя Теппею войти в комнату. -Прости, не мог удержаться, она у тебя еще в школе здоровской была, так и хотелось пожамкать ее... - шатен осекся и оглянулся, затылком чуя взгляд ноши. Макото смотрел растерянно, как-то жалобно, с недоверием, густой румянец заливал обычно бледное лицо. Воспользовавшись музыкальной паузой, Киёши отодрал зазевавшегося парня от косяка и со всеми почестями возложил на кровать, после чего незамедлительно получил не слабый такой удар в челюсть. -Ах, ты драться вздумал?! - Теппей накинулся на ощетинившегося Макото, вжимая его в матрас, - ну сейчас огребешь у меня так, что сокомандники не узнают! Вместо обещанных побоев Макото получил какую-то детскую возню: шутливые шлепки, пощипывания и мимолетные поглаживания со стороны Киёши перемежевались ударами в полную силу от Ханамии, вот только все его атаки были умело блокированы. Ну хоть по зубам прошелся, и то бальзам по почкам. Ханамия быстро выдохся. Его нещадно клонило в сон, против воли, но подушка у Теппея была такой мягкой, постель невероятно уютной, а тело, нагло развалившееся сверху - такое горячее... -Ты из меня сейчас кишки выдавишь, - слабо возвестил Макото, пытаясь спихнуть с себя Тэссина. Тот, сам понимая, что он далеко не пушинка, послушно откатился в сторону, но сразу же прилип к спине брюнета, стоило тому отвернуться лицом к стене. -Отъебись. -Неа~ -Я говорю, отвянь, дай поспать. -Спи, кто тебе мешает? -Ты мне в затылок пыхтишь, как тостер, зажопивший отдавать хлеб. -Ты же сам сказал, что я милый настолько, что просто в рот еби. -Выебу, если сию же секунду не заткнешься, я тебе клянусь просто. Киёши замолк, Ханамия хотел было вяло поддеть его, сказав что-то вроде "аааа, сученыш, за дырку свою пользованную трясешься?", но слова застряли где-то в районе глотки. Немного холодный, ну прямо как у собаки, нос уткнулся в загривок и шумно вдохнул воздух. Руки, обвивающие почти бездыханное тело Макото, напряглись, прижали сокроватника ближе к мускулистой груди. -Ханамия... - хрипло простонал Киёши и вжался пахом в тут же поджавшуюся задницу школьного врага. С Макото сон как рукой сняло. Он безмолвно вытаращил глаза в стену перед собой, даже еще не оказывая сопротивление Теппею, увлеченно поглаживающему все труднодоступные места Ханамии. Широкая ладонь беспрепятственно проникла в пижамные брюки и огладила внутреннюю сторону бедер, приятно холодя чувствительную кожу. Слова протестующей брани застряли в горле, когда Макото схватили за мошонку и чуть сжали, заигрывая с психикой парня. Что за пиздец здесь вообще происходит? Ханамия вяло двинул локтем под ребра Киёши и получил заслуженный засос под ухом. -Такой вкусный... боже... грейпфрутовый гель для душа... Ханамия... я сейчас трахну тебя... Было бы сознание ясным, брюнет бы обязательно поинтересовался бы, не сношал ли Киёши, случаем, несчастный фрукт, проделав в нем предварительно дырку, но быстрые движения ладони на члене выбивали все мысли из головы и звезды из глаз. Плотно сжатых губ осторожно коснулись пальцы, надавливая подушечками на тонкую, бескровную полоску уст. Макото мотнул головой, уходя от конечности Теппея: -Какого хера тебе надо? Отвянь, я не собираюсь с тобой трахаться, тоже мне, принц сраный. -А член у кого стоит? - жарко прошептал Теппей в раскрасневшееся ухо, все еще не оставляя попытки проникнуть внутрь хамоватого ротика. -У тебя стоит, у кого ж...Тьфу, блять, да прекрати мне свои щупальца в рот пихать! -Но у тебя же тоже стоит, Ханамия, - брюки были решительно сдернуты с хорошенькой, вертливой попки и Тэссин, торопливо вытащив свой изнывающий от недостатка внимания орган, прижался стояком к заднице Макото, потираясь им между ягодиц. Головка скользнула в горячую расщелину и шатен прижался плотнее, подбираясь к плотно сжатому колечку мускулов. Сейчас туда и палец-то не пропихнешь, не то что хуй - Ханамия напряжен, взвинчен, его насильно склоняют к соитию, да еще и кто склоняет... Странно, что у него вообще встал, учитывая его неприязнь к Железному Сердцу. Челюсть открываться упорно не желала, Хана, сообразив, что будут ебсти, наглухо затворил все свои щели, в которые можно запихнуть член. Пришлось воспользоваться методом, которым Киёши кормит кота таблетками от глистов. Прекратив терзать истекающий смазкой пенис, Теппей ухватил одной рукой немного сопливую носяру Макото, перекрывая тому доступ к кислороду. Во ебнутый, даже удушить готов, лишь бы поиметь, подумалось парню и он решил, что если и помрет, то с честью и нетронутой задницей. Продержался он половину минуты и судорожно забился, пытаясь высвободиться из рук Тэссина. Давать страшно не хотелось, но жить-то в любом случае приоритетнее. Проклиная Теппея до его предков из каменного века, Ханамия разжал зубы, вдыхая живительный кислород. Вместе с воздухом в рот вторглись два пальца Теппея, тут же попытавшиеся захватить в плен язык брюнета. Оный выскальзывался, ворочался, всячески избегал контактов с непрошенными гостями, однако, деваться ему все равно было некуда. -Как ты ловко язычком работаешь, - вторгся в окончательно заслюнявленное ухо ехидный голос, - такие умения да в нужное русло направить... Но ведь откусишь же, с тебя станется, - печально вздохнул Теппей, вытащил пальцы изо рта Макото и втиснул средний в узкую дырку. Ханамия сжал стенками этот чертов палец, надеясь если не оторвать его, то хотя бы сдавить побольнее. -Ах... черт, если ты и на член так давить будешь, я потеряю контроль и изнасилую тебя к чертям собачим... -А, то есть, сейчас ты меня не насилуешь! - фыркнул Макото, всеми силами выталкивая палец из задницы. -Пока еще нет, - к пальцу в заднем проходе добавился еще один, - я предельно нежен. О да, сама нежность, просто ёбанный Ленор, подумал Макото, скуля от раздирающего чувства. Член чутка поувял, желание трахаться упало в нулевую отметку. Вообще он пророчил себе активную позицию, ибо уж кому-кому, но только не Теппею строить из себя всемогущего султана в паре с экс-капитаном Кирисаки Дайичи. -Хотя, нафига я с тобой нежничаю? - рассуждал Киёши, наскоро подготавливая вражину к большой анальной экзекуции, - ты ведь мне травму нанес, а сколько нервов я потом из-за нее потратил, и ребята, опять же, сильно переживали... так что, может мне стоит вставить прямо сейчас? На этом месте член увял окончательно и почти скукожился куда-то под яйца. Мир Ханамии посерел и треснул, когда парень представил огромный, горячий, каменный херак в своей девственной заднице. Да его разорвут, как рисовую бумагу, у Теппея мало того, что длинный, так еще и толстый, с таким не то что в баскетбол играть, ходить и то, наверное, сложновато. -Да ты весь гусиной кожей покрылся... испугался? - к бледной заднице вновь прижался готовый сношать пенис, пачкая кожу потеками смазки, - да пошутил я, не буду рвать, тебе хоть так, хоть этак будет больно, даже если я тебя сутки буду разминать, - пальцы были вытащены, горячее тело ненадолго отлипло, холодя спину, но тут же прижалось вновь, как только Хана дрожащими руками натянул пижамные брючки. -Куда собралась, красотка? - несчастный, саднящий зад снова оголили, - я еще не закончил... Чего уж там, я даже и не начинал! - послышалось чпоканье какой-то крышечки и между ягодиц потекло что-то склизкое и до одури холодное. -Сейчас мы тебя смажем хорошенько, сейчас мы меня смажем хорошенько, - напевал себе под нос Теппей, - и войду я плавно в твою тесную попочку... -Хуй тебе!! - рявкнул Ханамия, накопивший силы за время растяжки, обернулся, желая вломить с локтя в похабную физиономию, но в скользкое нутро вогнали аж три пальца. -Кому из нас и хуй, так это тебе, - Теппей укусил строптивую укешку за мочку уха и протолкнул пальцы чуть глубже, под яростное шипение брюнета. -Осторожнее, блядь, не в дупло пихаешь! -Ну, после меня-то твоя задница точно дуплом станет, дырка зиять будет еще несколько дней, - Киёши прижался головкой к добросовестно растянутому входу, - ну, теперь держись... -С удовольствием подержался бы за твой гроооооооо...ммм... твою мать... Киёши, медленнее... я же сдохну... -Не велика печаль, было бы желание, а куда спрятать труп - всегда найдется, - заявил добрый Тэссин и, даже не дав многострадальной попе хоть как-то привыкнуть к внезапному повороту судьбы, сразу же начал движения бедер. -А!.. А!.. А!.. - заклинило Макото на одной гласной, которую он сдавленно выкрикивал всякий раз, когда крупный орган погружался в него по самую, что говорится, рукоять. Теппея так и подмывало вторить любовнику "Бэ! Бэ! Бэ!", но вместо этого он заткнул искусанные губы шершавой ладонью, перемазывая лицо брюнета в остатках смазки. -Ну ты разошелся, прямо как актрисулька из немецкого порно, тише надо быть, Ханамия-кун, - вторая рука обхватила не особо возбужденный член, - А чего это нам не нравится происходящее? Ты же ведь за этим и приперся к магазину Кимуры, не так ли? Макото промычал отборный мат, пытаясь расслабить агонизирующую задницу и развести бедра пошире, облегчая тяжкую участь первого раза. Стонать под Теппеем, это все равно, что возбудиться от палача, заносящего топор над твоей головой, рассудил брюнет. Абсурд полнейший, нужно быть ну очень извращенцем, чтобы ловить кайф от всего этого, однако, Ханамия ловил, и еще какой. Киёши вжался в сокроватника в последний раз и, коротко простонав, покинул измученную, исстрадавшуюся задницу. Он слепо нашарил позади себя упаковку салфеток и спустил в одну из них. Не смотря на то, что животу было мокро и мерзко от кончины, Ханамию неукротимо потянуло в сон, в объятия Морфея засасывало, как кота в пылесос. "Трахнули из-за грейпфрута... Кому скажи - засмеют",- вяло подумал новоиспеченный любовник Тэссина, проваливаясь в выгребную яму грез. Утро было мерзким, гребанные лучи не менее гребанного солнца светили прямо в глаза. На животе стянуло кожу тонким слоем спермы. Вопрос был в том, как с себя это соскоблить и не блевануть от отвращения. -Выспался? Ханамия тяжело перекатил зырки на хозяина комнаты, лежащего рядом с такой довольной рожей, будто ему грузовик шлюх привезли. Теппей светил не хуже того же долбанного светила на улице, будь у растраханного вдребадан Макото силы, он бы обязательно вонзил пятерню в эту мерзкую ухмылочку, но пришлось ограничиться слабым шевелением языка: -Скройся с глаз долой, животное... -И это первое, что ты говоришь любимому с утра пораньше? -Кому, блять? - Ханамии показалось, что в ухе стрельнуло, вот он и ослышался. В обоих ушах стрельнуло. Даже, можно сказать, из пушек пальнуло. -Лю-би-мо-му, - по слогам, нараспев, протянул Тэссин и перевернувшись на спину, закинул руки за голову, - вчерашняя ночь была великолепной, не находишь? -Ты ебанат, или просто таким образом разводишь костер в моем пердаке? -Я хочу сказать, что даже ты можешь быть очень милым, - карие глаза смотрели весело, нижняя губа Теппея чуть подрагивала от тщательно скрываемого смеха. Ну точно издевается. -Я не милый, - буркнул Ханамия, попытался сесть и почувствовал в заднице нечто такое, отчего ему шевелиться расхотелось. -Твою мать, у меня жопа на куски разламывается... -Приятно, что я был у тебя первым, - Киёши счастливо прищурился и малость пропустил момент, когда ему на лицо опустили подушку. -Ничего, сейчас я у тебя стану последним, - пообещал Ханамия, прижимая подушку к лицу глухо хохочущего Афродита. Конец~ P.S. При написании этого фанфика ни один стриптизер не пострадал^^ В отличие от задницы Ханамии))