Правильное окончание "Хоббита"

- И все-таки хорошо быть гномом, - мечтательно сказал Кили и застонал от боли. - И я думаю, чего тебе не быть эльфом, помер бы уже, а мне не пришлось бы с тобой возиться. – отозвался Балин, делавший ему перевязку. - Тебе хорошо было лежать в беспамятстве, а мне каково две недели бегать от одного к другому и к третьему. - Ну и бросил бы этого, - великодушно предложил Двалин, - наследник Торина Фили, а еще один молокосос нам вроде как не к чему. - Я вам это припомню, - с трудом удерживая стоны, пообещал Кили. - Мы тебя замуж выдадим на чужую сторону, - рассудил сидящий в кресле Торин. – А что? Что ты на меня так смотришь? Кто тебя сейчас за язык тянул? Мы теперь тебя не можем оставить здесь. Ты опасный, злопамятный, придется от тебя избавляться. Видишь, тебе от эльфов отбоя нет. Самое лучшее тебя к ним определить, только уж супружескую пару я тебе выберу сам. - Тауриэль никак не годится, - поддакнул Фили. Он был изранен меньше брата, лежал в своей постели, опершись на локоть, и с энтузиазмом участвовал в разговоре. – Слишком хорошо дерется. - К тому к ней Леголас прилагается. Это так Даин в свое время оживлял торговлю. Хочешь купить новую кольчугу, вместе с ней покупаешь поножи, пояс и меч. – заявил Балин. – Кили, мой мальчик, выброси из головы этих эльфов, видишь, с ними какая морока. - Леголас всегда как из-под земли вырастает, стоит тебе заговорить с Тауриэль. Представь только, что если он вылезет из-под кровати во время первой брачной ночи! – патетически воскликнул Фили. - Даже если во время второй, тоже нехорошо, - вставил Двалин. – Вам-то даже невдомек… Под предостерегающим взглядом Торина он умолк и вздохнул. Взрослые мужские разговоры для ушей молодежи не предназначались. - Я его убью - и дело с концом, - выпалил Кили. - Трандуил, видно, что-то такое предвидел, поэтому отправил наследника подальше, - задумчиво молвил Торин. - Вернется с полдороги, - предположил Двалин, - я бы вернулся. У него девушка ушла, а он… Я бы без боя не сдался. Я бы свое вернул. - Поэтому ты никак жениться не можешь, - сказал Торин, - у тебя с каждой невестой бой не на жизнь, а на смерть. Я тебя скоро начну награждать за самоотверженность, отвагу и добродетель. Двалин махнул рукой. - Женщин разве поймешь. С перевязкой Кили было покончено, и Балин взялся за Фили. Раны Торина уже почти зажили, правда, до конца жизни ему предстояло хромать. - Это Даин - железностоп, - сокрушался Двалин, - придется тебе какое-то новое прозвище придумывать на ту же тему. При упоминании брата Торин поморщился. Мысль о том, что Даин отдал четырнадцатую часть сокровищ, хотя бы купив таким образом благосклонность соседей, продолжала вызывать раздражение. Зато Аркенстон был здесь же, в украшенном затейливой чеканкой золоченом ларце, и это радовало не одного только короля. - Как бы там ни было, а мы не в накладе, - промолвил Балин, перехватив взгляд Торина. -Мы все живы, дракон мертв, и дом наш принадлежит нам. А что до сокровищ, мы наживем вдесятеро больше, как только заработают наши кузницы и мастерские. Торин поднялся, опираясь на посох, который выковал для него Глоин. - Дядя, могу я наконец встать с постели? – воскликнул Фили. - Я уже три дня чувствую себя здоровым. - Балин, может он подняться? – спросил король. - Раны еще не затянулись, я бы подержал его в постели еще хотя бы несколько дней, - ответил Балин. Торин выразительно развел руками. - Я был бы только рад, если бы вы могли подняться и работать. Нам сейчас нужна каждая пара рук. Но что делать. Составь пока компанию Кили. - Понял? Не удалось от меня отделаться? – съязвил тот. – Лежи тут и развлекай меня. Фили без единого слова возражения нашарил рукой башмак и метко кинул его в брата. - Дядя! – радостно завопил Кили, - Он в меня швыряется! - Если в тебя, я не возражаю, - важно сказал Торин и направился к двери. - Я останусь, - сказал Балин, усаживаясь в кресло, - Иначе они будут швырять друг в друга чем попало, вскакивать, и прибавят мне работы. - Мы не будем, - пообещал Фили. - Я не верю. - Давайте просто ремнями их пристегнем. - предложил Двалин. – Тогда можно свободно не верить. Все же Балина убедили оставить Фили и Кили. Гномы Торина трудились, не покладая рук. Торин торопился разобрать хотя бы часть сокровищ, до того, как в гору нагрянет двоюродный брат со своими подданными. Хотя все гномы Торина отправили воронов к своим семьям с вестью о том, что они могут присоединиться к ним в горе, от предложения о помощи, исходящего от Даина, Торин решил не отказываться, но принял меры предосторожности. Фили и Кили остались вдвоем. Это комнату, уцелевшую от драконова разгрома, гномы нашли в дальней галерее одного из жилых ярусов. Дракон не сумел протиснуться туда, ограничившись тем, что выжег ее своим пламенем. По-видимому, когда это произошло, жители успели покинуть свои дома, во всяком случае, гномы не нашли ужасных свидетельств смерти, зато во многих домах сохранились внутренние помещения, а в кухнях даже кое-какие припасы, предназначенные для долгого хранения. Вместе с провизией, полученной от гномов Даина, они представляли солидный запас, так что Торин и компания могли сполна вознаградить себя за долгие дни скудной и невкусной кормежки. Двалин вслух жалел о том, что они так быстро отпустили Бильбо. Хоббит готовил лучше всех в отряде. Следующим в списке искусных поваров значился Кили, но воспользоваться его услугами было пока невозможно. Чему Кили был только рад. Готовить он не любил. Комнатку в свое время обживало семейство, знающее толк в уюте. На стенах висели ковры, в спальне на двух кроватях лежали пуховые подушки и теплые одеяла, там-то и расположились сейчас младшие гномы. В каждой комнате был устроен камин. Правда, после того, как сюда вселился Торин с компанией, от порядка не осталось и следа. На полу валялись одеяла, на столе громоздилась посуда, которую мыли перед едой, когда становилось уж совсем невмоготу отскрести засохший жир. - Фили, а ведь каждому из нас полагается четырнадцатая часть сокровищ, - сказал Кили. – Помнишь? Тот кивнул. - Да, но я свою требовать не буду. - А что бы ты сделал с ней, если бы все-таки получил? - Отдал бы Торину. Ему сейчас понадобятся деньги, сколь всяких трат нам предстоит, прежде чем мы восстановим королевство во всем блеске. Кили поглядел на брата с уважением. Все-таки Фили был гораздо серьезней. - А я бы сначала приоделся, - сказал он. – Надоели эти обноски. - Тебе бы только о внешности думать. - А о чем? Я же не наследник, как некоторые. - Подумаешь. Торин еще может жениться, завести детей, тогда я тоже перестану быть наследником. Вот тогда мы с тобой уйдем странствовать. Фили сел и сбросил ноги с постели. - Ты куда? – забеспокоился Кили. – Уже что ли? - Балбес, мне надо выйти. - А куда мы пойдем? – спросил Кили. - Двинем на восток. Никогда не слышал, чтоб там жили гномы, а люди там есть. Представляешь, они о нашем брате, гноме, даже не слыхали. Это надо исправить. Покажем себя во всем блеске. - Точно! Кили незаметно спустил руку с кровати, дождался, пока Фили встанет и повернется к двери, и запустил башмак точно между лопаток брату. Пораженный неслыханным предательством Фили встал как вкопанный. - Ну все, гаденыш, - пообещал он, - я с тобой никуда не пойду. Вернусь и тебе не жить. Кили стонал от смеха, целиком уйдя под одеяло, но смеяться ему пришлось недолго. Вернулся Фили и приступил к возмездию. - Меня нельзя! Я больной! – с воплями извивался Кили, прячась под одеяло, щекотки он боялся больше, чем драконов, - Уй-уй, правда, больно, не трогай меня. - Ладно, подожду, пока выздоровеешь, - смилостивился Фили. Кили некоторое время молчал, а потом тихонько сказал: - Филька, я тебя люблю. - Я так и понял… - Нет, правда. У меня только ты и дядя, и я вас так люблю, что если бы надо было, я бы за вас умер. - Я тебя тоже люблю, братик, - нежно сказал Фили. – Выздоравливай скорей. - Дай мне яблочко, пожалуйста… - слабым голосом попросил Кили, слегка шмыгнув носом - и башмак. - Ах ты, скотина! А у людей братская любовь выглядит как-то по-другому? Между тем гномы и Торин разбирали сокровища. Драгоценные камни ссыпали в кувшины и чаши, каждый сорт отдельно. Их Торин счел необходимым припрятать. - Может быть Даин мне еще какие-нибудь нравственные обязательства изобретет, за которые, почему-то нужно платить деньгами. Может, с его точки зрения у меня есть еще какие-то неоплаченные долги? – Торин никак не мог забыть, что решение выделить людям Эсгарота долю в сокровищах гномов, Даин принял в то время, как он лежал в беспамятстве. О том, что это Бэрд убил дракона, Торин успел великодушно забыть. Впрочем, с ним были согласны все. Предстояло только найти подходящее укрытие для ценностей. Проще всего было бы спустить сокровища на один из нижних ярусов, но Торин не хотел рисковать. Ему требовались надежные запоры. Наконец Ойн, бродя в самом отдаленном закоулке сокровищницы, обнаружил низенькую дверцу. Они была окована металлом и надежно заперта. Гномы сбежались на его призывы. - Как бы ее открыть? – задумался Торин. - Высадить! – предложил Двалин. - Я тебе дам! – рассердился король. – Как мы ее потом закроем, если за ней окажется подходящее место, чтоб спрятать сокровища? Нет уж. У кого есть какие-нибудь ключи? Выворачивайте карманы, будем пробовать. Гномы народ запасливый и какие-то ключи нашлись у всех, но ни ключи от шкатулок, ни ключи от входных дверей, ни беспризорные ключи, чье назначение было давно позабыто, к двери не подошли. - Попробуй ключ от потайной двери, - осенило Балина. - Думаешь, подойдет? - У нас ведь больше ничего нет Торин вложил ключ в скважину, и он легко повернулся. Дверь открылась. - Огня! – потребовал Торин. Балин дал ему в руку лампу. Король, высоко подняв ее над головой, первым вошел в комнату, за ним все остальные. Комната была необычной. Она имела форму почти что правильной сферы, только внизу срезанной, так что получился пол. Все ее стены были покрыты странными инкрустациями из самых разных металлов и камней. Торин подошел поближе и поднес лампу к тому месту круглой стены, где сверкали алмазы. - Это самый странный способ украшать стены, какой я только видел когда-либо, - заявил Бофур. – ни красоты, ни вкуса. - Здесь какие-то надписи, - заявил Торин, - я вижу, написано «Элленах». Балин подошел к нему и прикоснулся рукой к стене. - Эред Нимрайс, - прочел он. – Белые горы. Король и старый гном поглядели друг на друга. - Да это карта руд! – вырвалось у них почти одновременно. Тут уж все гномы бросились к стенам, ощупывали их, находили знакомые, а иногда и совершенно незнакомые названия. Многие участки стен представляли собой поверхность необработанного камня, видно, даже всеведущие гномы ничего не могли сказать о тех местах, но и известных богатств хватило бы для того, чтоб подарить каждому участнику экспедиции по сокровищнице, в десять раз большей, чем все богатства Горы. Гномы шумно ликовали, похлопывали друг друга по плечам, а то и награждая тумаками. Двалин в порыве чувств пихнул Торина в бок и получил от короля такого тумака, что отлетел к стене. Это его, правда, совсем не расстроило. В одном месте Торин обнаружил выложенные золотом слова: «Сделано мастером Ньери по приказу Трора». - Твой дед был поистине светлая голова, воображаю, сколько понадобилось трудов, чтоб составить эту карту. - сказал Балин королю. – Ничего удивительного, что он нажил такие богатства. А тебе все само пойдет в руки. Поздравляю. - Все пойдет Королевству под Горой. – уточнил Торин. – А там и Морию когда-то придется восстанавливать. Я ведь имею право сидеть на троне Дарина. - Теперь уж точно, - кивнул Балин. Они перетащили драгоценные камни в сферическую комнату и надежно заперли дверь. - Скажешь Даину, что ключа у тебя нет, - наставлял короля Балин, - сомневаюсь, чтоб к этой двери подошел какой-то другой. В самом распрекрасном настроении гномы вернулись в свое жилище. Вокруг них царили мрак и запустение, но они смотрели вокруг без уныния. Ведь они надеялись очень быстро привести все в порядок и вновь сделать подгорное царство блистающим и великолепным. Их ждал пылающий камин и накрытый стол. - Конечно, вставали, - подытожил Балин. – Надо было привязать. - Мы приготовили ужин, - Фили, как старший, возмутился за двоих, - и даже посуду помыли. А Кильку я перенес в кресло. - Это в корне меняет дело, – сказал Торин, переглянувшись с Балином, - ради таких свершений можно рискнуть здоровьем. Гномы уселись за стол. Младшим гномам рассказали о чудесной находке. Фили больше заинтересовали неизведанные места на карте. Его заверили, что их осталось предостаточно, так что даже сотне молодых ретивых гномов хватит места, где пережить незабываемые приключения, а то и сгинуть навеки. Наконец Балин потребовал тишины, для чего ему пришлось долго стучать ложкой по столу. Он поднял кубок с медом и провозгласил: - За здоровье короля Торина и двенадцати, счастливо вернувшихся домой!