И тебя вновь не понимаю...

***

И тебя вновь не понимаю… «Как?», «Зачем же?» и «Почему?..», И вопросы все тонут, но знаю: Я с тобою паду вновь во тьму! Тьму тяжелой, тихой, красивой, Дикой, настоящей, дорогой Ночи той, парящей тихо, милой, Словно дни, прошедшие с тобой. Необузданно, все странно и прекрасно Верую я - ты доселе жив. Грубость, дерзость, и опять не ясно: Продолжаю ждать я от тебя напрасно: «Но твоя ж любовь – не миф?!» А, однако, правда ведь, дебила И меня похлеще не сыскать. Ненависть моя к тебе убила Равнодушие. Его уж не взыскать. Не любил тебя, скажу все прямо, Нету в сердце радостных огней. Стоило окинуть тебя взглядом, Уходил ты в свете фонарей… Но скажи же, что во мне плохого, Разве я настолько некрасив? Может, измениться надо много, Чтобы, не запомнил ты, простив. Я в глаза твои, смотря, все плачу… Вновь о выступлении говоришь. Для тебя я ничего не значу… Правду говорили. Я – глупыш! Верил я - за ненавистью пусто, Не найти там ничего, но вдруг! Подошел к реке я снова – густо, Из любви этой не выплыть, друг. Я забыться пытаюсь, но что же, Сердце, словно горит в неглиже, Постепенно ломается маска, Он, увидев лицо мое: «Краска!» Тихо вскрикнет, а я вновь во мгле. Ненавидимый тихо с начала И так жарко любимый сейчас… «Идиот, подойди!» - мне кричала Душа так распятая нас. Дима Билан, мой любимый ублюдок, ненавижу всем сердцем тебя! Я стою, в тишине оставаясь, только там свое сердце дробя. Ненавижу твои поцелуи, что ты даришь опять мне, скорбя Неизвестно о чем. Все понятно, ты не станешь моим, не любя… И последние крохи за сердцем Я скрывать от тебя не могу. Будто губы посыпаны перцем, Я опять в этом адском саду… На финале ты хвалишь, целуешь В перерыве, желая помочь. Но всем этим сильнее сбиваешь. Без тебя мне и жить-то не в мочь. Наконец-то все кончилось, слава, Что сдержаться я смог до конца. Я уеду домой, вот забава! Позабудешь ты быстро мальца. И сейчас, уже ночью, на сцене, прощаяся с шоу и с собой, Резко чувствую: это - объятья, исполнЕнные так лишь тобой. Обнимая, ты чутко целуешь, увлекая с собой в глубину. Будто в трансе, как просто болванчик, подчиняюсь тебе, я в плену. И опять я не понимаю, и опять: «Почему?», «Как?», «Зачем?». Но вдруг слышу, как мне отвечают: «Сашенька, разве ты нем?» В шоке я замираю, но вскоре, удивление и дурь победив, Улыбаюсь, лишь только услышав: «Но моя-то любовь ведь – не миф!»