Проблемы часто приходят оттуда, откуда их совершенно не ждут. Появляются настолько неожиданно, что порой и не сразу понимаешь, что это на самом деле проблема, или беда, и тем более, уж не сразу понимаешь, как её устранять.
В тот день Эллисон уже предвкушала то, как они проведут с Лизой эти выходные. Работа казалась ей просто адским местом. Порой она кусала губы, порой хмурилась, записывая свой мини-сценарий в блокнот. Иногда она его проговаривала с самодовольной усмешкой, проецируя все чувства и эмоции вместе с мимикой в реальную жизнь с бумаги.
Сценарий был идеален, атрибутика, которая была ей нужна, также была в наличии, а это значило, что ничто не помешает им сегодня насладиться потрясающей сессией. Хорошо иметь постоянную нижнюю, живущую в одном доме с тобою. Эллисон не раз убедилась в этом. К тому же, дом не был теперь таким уж огромным и всепоглощающим.
И планам, как казалось доминанту, ничто не могло помешать. Совершенно ничего. Ни отсутствие девайсов, ни отсутствие нижней, ни даже месячные, которые ушли неделю назад. Но Элликэт ещё не подозревала, что её ожидает громадное фиаско сегодня. Нет, она просто не могла предвидеть ту небольшую череду событий, которая происходила с её нижней.
Всё случилось ещё вчера, перед закрытием кафе. Лиза с напарницей оставались совсем одни, и, казалось, что последние десять минут их рабочей смены будут спокойными и пройдут без происшествий. Как бы не так.
− Какие планы на вечер пятницы?
Лиза пожала плечами, по привычке поглядывая на настенные часы. Ей хотелось поскорее вернуться домой, под бок Элли, которая наверняка её ждала. Возможно они посмотрят какой-нибудь фильм, или снова почитают эти японские комиксы, от которых Эллисон так фанатеет. В любом случае, вечер обещал быть уютным. Что же о завтрашнем вечере, то наверняка её верхняя придумает что-нибудь чертовски особенное и соблазнительное. Как всегда.
− Никаких. Смотреть телевизор. Возможно почитать что-нибудь. Собрать пазл, − ответила рыжая, предвкушая, как уже через пару минут отправится домой. Мечтам не суждено было сбыться.
Дверь отворилась за несколько мгновений до того, как Лиза с победоносным «Ура!» отправилась бы домой. Напарница уже оделась, и потому непрошенного посетителя обслужить придётся именно ей. Парень был зелёный, бледный и кажется не здоров.
− Мне один кофе, пожалуйста.
− С собою? − с надеждой в голове спросила Лиза, молясь всем богам, чтобы парень действительно попросил кофе с собою. Чёртово правило заведения − обслуживать последнего клиента столько, сколько потребуется.
− Да, разумеется, − кивнул юноша, шмыгая носом. Мысленно Лиза поморщилась от одного лишь его вида и звука хлюпанья. Жутко. Омерзительно. Заразно наверняка.
Через пять минут, кофе был готов. И всё бы было ничего, если бы парень не чихнул на рыжую. Форма была в соплях, что привело Лизу в ужас. К сожалению, в соплях была не только форма.
Ругательства, думаю стоит опустить, ведь приличные девушки так не выражаются, а мы, дабы оставить хоть немного честного имени Лизы Уильямс, не станем углубляться в такие подробности.
В любом случае, итог этого происшествия был ясен как день.
Утром Лиза проснулась не в лучшем настроении − из-за заложенного носа и откуда-то навалившейся усталости. Казалось бы, она только оторвала свою рыжую голову от подушки, но… Ощущения были, будто бы всю ночь на ней ездил асфальтоукладчик.
Но, как и на многое, молодая женщина махнула рукой на собственное самочувствие по обыкновению, сославшись на авось и просто плохое утро. День, надо сказать, тоже был не из самых лучших. Постоянный озноб, першение в горле и желание убить того или иного клиента осложняли рыжеволосой жизнь. Это влияло на скорость её работы и понимание ситуации.
Домой она ввалилась уставшая, злая и с одним единственным желанием − рухнуть в кровать и забытья сном. Ни о какой сессии сегодня речи быть и не могло. Пройдя в дом, она стащила обувь в прихожей и медленно поплелась в сторону ванной комнаты.
− Привет, пушистый мешок с костями, − устало улыбнулась она коту, который тут же принялся тереться об ноги пришедшей женщины. Он явно требовал еды, а возможно и внимания с лаской. К несчастью, Лиза не могла всего этого дать, ибо нуждалась в ласке и заботе сама. Она уже представляла разочарованное лицо Эллисон, как только та узнает, что сегодня всё отменится.
Лиза знала, что её госпожа всегда тщательно готовилась к их играм. Знала, что наверняка уже сто раз продумала всё от и до, сидя на работе и представляя сегодняшнюю ночь. Знала, и от того ей было всё более неуютно и даже немного обидно. В голову прокралась мысль о том, чтобы ничего не говорить Элликэт, но ведь зная её безграничную любовь к кляпам (будем честны, эта любовь была больше присуща самой писательнице), без него не обойдётся. Это давало определённые трудности в данный момент. Например, трудность дыхания. Нос был заложен. Напрочь.
Второй проблемой являлась температура и то, что Элизабет, как бы ни любила игры со своей госпожой, как бы ни была вдохновлена порциями боли и доминирования, сейчас совершенно не была готова терзать своё тело. Болезнь − это одна сплошная БДСМ-сессия, в которой стоп-слово, к сожалению, не действует.
Оказавшись наконец в кровати, рыжая ощутила, что впервые по-настоящему счастлива за последние сутки. Действительно счастлива от ощущения, как мягкое тёплое одеяло накрывает её, давая ощущение защиты и покоя. Как подушка приятно охлаждает её пунцовые от температуры щёки. А ведь сегодня вечером такого цвета должны были быть не только её щёки.
Она и не заметила, как погрузилась в сладкую дремоту. Не заметила, потому что рядом мурлыкала кошка, потому что одеяло грело, и потому что начинала болеть голова. Именно поэтому и сон был не самым приятным, тяжёлым. Снилось, будто бы её глаза завязаны слишком туго, как и руки, и ноги, и всё тело в принципе. Как её соски начали ныть от того, что прищепки на них были слишком долго. Снилось, что тело было на пределе, и ощущения Лизу почти не обманывали.
Эллисон же, войдя в дом, была немного удивлена. Она знала, что сегодня Лиза освободится раньше неё, и думала, что ужин будет готов к приходу. Ну, или будут хоть какие-то признаки жизни в доме. Но, почему-то было пусто, и единственное, что давало понять, что нижняя тут, это скинутые наспех туфли.
Это сразу не понравилось хозяйке дома. Слишком уж было тихо для дома, в котором кто-то живёт. На худой конец, если Лиза уж так устала, наверняка бы она легла на диван и смотрела телевизор. В крайнем случае, позвонила бы Эллисон, попросив купить что-нибудь на ужин в ресторане. Размышления о том, могли ли похитить Лизу пришельцы или дракон, были прерваны хриплым криком из спальни.
− Янтарь… Янтарь… Янтарь!
Ушат ревности окатил Эллисон в мгновение ока, после чего, скинув наспех туфли и оставив сумку в прихожей, она пулей полетела в спальню. Нет, она ни за что не станет ни с кем делить свою Лизу. Нет, она доминант, а Лиза нижняя. Лиза не посмеет предать её.
Лишь войдя в спальню, брюнетка успокоилась. Её Лиза (и её ли?) лежала на кровати. Одеяло было скинуто, а кот уже лениво лежал на тумбочке под включённым светильником и грелся. Девушке явно снился дурной сон, судя по тому, как она ворочалась, и порой с её уст слетало «янтарь».
«Что же такое страшное тебе снится, что ты так яро хочешь это прекратить, Элизабет?» − пронеслось в голове Эллисон. Но мучить более свою нижнюю она не стала и, сев на край кровати, коснулась пальцами щеки девушки.
Ей сразу не понравилось то, какой обжигающе горячей была кожа Лизы. Слишком горячей, для здорового человека, как и щёки, что при свете прикроватной лампы были слишком уж пунцовыми.
− Лиза… − тихо позвала девушку доминант. Это не помогло, и потому ей пришлось немного потрясти свою подругу, чтобы та наконец проснулась.
Открыв глаза, Лиза не сразу поняла, что произошло, где она и кто это. Лишь через долю секунды она осознала, что её Элликэт, её госпожа вернулась. И, наверное, не будь между ними той пропасти под названием «просто друзья», она бы кинулась ей на шею, с перерывами на всхлипывания жалуясь, как ей плохо. Но нет. Они просто друзья. Друзьям на шею не вешаются, даже когда болеют.
− Всё в порядке? − тихо спросила Эллисон, укрывая девушку одеялом снова. Она видела, как та дрожала, и явно не от волнения. Это и не нравилось женщине больше всего.
Лиза покачала отрицательно головой. Это сопроводилось чихом, тихим, словно у кошки. Действо умилило Эллисон, но проблемы это не устраняло. Она с ужасом поняла, что её нижняя больна. И все планы рушатся. И не будет никакой игры сегодня. И завтра, вероятнее всего. Это хуже месячных. В сотни раз хуже месячных. И это подарок судьбы, несомненно.
Нет лучшего случая показать и доказать свою любовь человеку, как заботиться о нём во время болезни.
− Кажется кто-то ходил без шапки и шарфа? − улыбнулась уже мягче Эллисон, нежно погладив рыжую по щеке. Больная Лиза была безумно сексуальна. Растрёпанная, с горящими щеками и дрожащая, она была ещё более невинна и совершенно беззащитна, но не могла же Эллисон подвергнуть свою нижнюю таким адским мучениям, как секс во время болезни? Это было бы совершенно бесчеловечно, а хороший доминант − умный доминант, знающий, когда уместна забота, а когда нужна порка.
− Нет, это всё чёртов парень, − поморщилась писательница, поворачиваясь на бок и натягивая одеяло выше. Ей до сих пор хотелось убить его только за то, что пришлось стирать форму от его соплей. Притом, просто оттереть салфеткой не получилось и пришлось стирать в стиральной машинке. Это было отвратительно.
− Парень?
− Да! Ты представляешь, вчера мы почти закончили смену, и приходит это пугало! Хорошо, что просто заказал кофе, так он же, тварь такая, чихнул на меня, когда я отдавала ему этот кофе! − активно, насколько это было возможно, жестикулируя и пылко рассказывая случай с работы, Лиза на мгновение и забыла, что болеет. Она даже села, откинувшись на подушку и прислонившись к спинке кровати. Эллисон не перебивала её, внимательно слушая и о парне, что чихнул на её нижнюю, и о семейной паре, которая делала заказ не меньше получаса, потому что никак не могли выбрать что они будут пить. Она даже слушала о том, как отвратительно не чувствовать запахов из-за насморка. Эллисон это умиляло.
В голову закрались мысли о том, что это люди и называют любовью. Слушать нескончаемую болтовню и возмущения о работе. Думать о том, как теперь провести пятничный вечер, планы которого накрылись медном тазом ОРВИ, но так, чтобы не огорчить и не обидеть свою нижнюю. Хотя ответ приходил сам собою, видя отвратительное состояние писательницы.
− …и в итоге этот гад поставил мне завтра утреннюю смену! Ты представляешь, мне придётся его завтра подменять, а я… − договорить Лиза не смогла по двум причинам, первой из которых была рука её доминанта. Брюнетка закрыла рот девушки, прервав шквал эмоций и поток болтовни, бесполезной и беспощадной к и без того уставшему мозгу Элликэт.
− Отпросишься завтра с работы и скажешь, что заболела. Уж кто-нибудь да подменит тебя, я в этом просто уверена.
Второй причиной, почему она не смогла договорить, было першение в горле, которое закончилось удушливым кашлем. Каждая секунда такого кашля была практически ножом в сердце Эллисон. Ужасно видеть, как твоя нижняя страдает не по твоей прихоти.
− Но я же… Ох, похоже ты права. Я не могу прийти завтра в таком состоянии на работу.
Аргументов у Лизы, чтобы возмущаться, не было, как собственно и сил. Болезнь снова клонила её в сон, и становилось ясно, что она действительно сейчас недееспособна даже для того, чтобы писать. От этого легче, правда, не становилось.
− Думаю, твоим новым стоп-словом на время болезни будет «молоко», − самодовольно произнесла Эллисон, поднимаясь с кровати и задев рукой совершенно случайно кота, который недовольно фыркнув, спрыгнул с тумбочки прямо на колени больной.
Её взгляд быстро встретился со взглядом нижней. В нём было много непонимания, вопроса, а также любопытства. Если бы она пригляделась внимательнее, увидела бы в нём безграничную любовь и преданность Эллисон, но увы, сейчас женщину волновало немного иное.
− Почему?
− Потому, что в ближайшие несколько дней ты будешь пить молоко литрами, − расплывшись в улыбке произнесла Эллисон, представляя, как будет заставлять пить свою нижнюю молоко. Да, именно молоко с мёдом, приговаривая, что если она будет плохо лечиться, кончится для неё это ещё хуже. В конце концов, в интересах самой Элизабет поскорее поправиться. И дело не только в работе, разумеется.
Лиза поморщилась. Ещё через секунду её передёрнуло от одной лишь мысли, что придётся пить молоко, которое она ненавидела ещё с самого детства. Постоянно заставляла пить его своих братьев за неё. Кажется, те были даже не против такого своеобразного доминирования сестры.
− О да, ты будешь пить его каждый час. По стакану. – мурлыкала словно кошка Элликэт, наслаждаясь каждым выражением лица своей нижней. Как сменялось оно от любопытства и легкого страха, до ужаса и отвращения к тому, что её ожидает.
− А теперь, милая, тебе придётся подождать несколько минут, пока я схожу переодеться, а потом принесу тебе молока. Не скучай.
Поцеловав всё ещё шокированную писательницу в висок, она ушла.
Да, болезнь от части подорвала все её планы и разрушила мечту попробовать в эти выходные новые позы, но с другой стороны, это позволило ей получить возможность позаботиться о Лизе. Сделать ещё один знак, что та совершенно не безразлична своей верхней. Доказать свои чувства, в конце концов, которых Эллисон так боялась и избегала.
Всё это было глупостью, самой что ни на есть несусветной. И ошибкой. Молчать о своих чувствах, но ведь и быть такой открытой мишенью было не менее страшно. Но что самое важное, Эллисон могла быть неверно понята, со своей этой фразой: «Я тебя люблю.» Три каких-то трёклянных слова, а проблем выше крыши.
Именно об этом думала она, пока грела молоко и искала к нему что-нибудь перекусить. Стоило бы приготовить ужин, но об этом можно подумать и позже. Наверняка Лизе чертовски плохо, и она нуждается в её помощи. В её ласке и заботе. И ведь нижняя её получит, в полной мере получит, может не сомневаться.
«Ты будешь пить у меня молоко каждый час, до полного выздоровления. Уж поверь мне, с такими темпами выздоровеешь ты у меня чертовски быстро».
Лелея мечту помучить свою нижнюю, Картер прошла в спальню, откуда не доносилось ни единого звука. Она была воодушевлена тем, что Элизабет не любит молоко, если верно расценивать выражение её лица. Лечение приобретало более приятный характер для Эллисон.
Правда, открыв дверь, та обнаружила, что Лиза уже спит крепким мёртвым сном снова, измученная болезнью и усталостью и сморенная, конечно же, теплом одеяла с котом, что грели бедную рыжую нижнюю.
Это не могло не умилить Эллисон. Даже заставило подумать о том, что болезнь будет долгой, но возможно и не такой неприятной. Очень долгой, но она найдёт в этом плюсы. Они обязательно найдут в этом плюсы, можно не сомневаться.
***
Лечить человека, который тебе не безразличен, порой самый настоящий кошмар. Для больного, разумеется. Лечить человека, которого ты любишь, но который не знает о твоих чувствах, и вовсе мука адская. Эллисон не подумала о том, что наблюдать за больной Лизой будет так душераздирающе. Не думала она, что сорвётся с цепи и задушит своею заботой нижнюю.
Правильно говорят, что лечить даже такую мелочь как простая простуда, должен врач. Эллисон поняла это в первую же ночь.
Когда Лиза проснулась, она тут же напоила свою нижнюю молоком с мёдом, оставила на тумбочке чай с лимоном и ушла за лекарствами. Конечно, сама Эллисон болела крайне редко, и поэтому поход в аптеку за лекарствами, а не лубрикантом был целым событием. Женщина, стоя у витрины с разными назальными средствами, лишь чесала свой затылок.
− Может быть Вам помочь? − заботливо уточнила фармацевт, которая наблюдала за муками верхней не без улыбки. Это действительно было забавно, наблюдать как она мучается, кусает губы, смотрит на капли и рассуждает тихо про себя о том, подошли бы они или нет.
− Э… Ну… Да, думаю мне нужна Ваша помощь, – наконец сдалась Картер, понимая, что самой ей ни за что не справиться с выбором лекарств. Она в конце концов спец в девайсах, возможно в еде, в играх, но не лекарствах, нет.
− Что Вас интересует? Точнее, что лечить будем? − с улыбкой спросила молодая девушка, вышедшая от стойки кассы прямо в зал к своему единственному покупателю. Время было позднее, и большая часть людей уже была пятничным вечером либо дома, либо отдыхала и расслаблялась где-то.
− Вероятно мне нужно что-то от насморка, да, капли в нос, и по сильнее. Чтобы наверняка заложенность ушла. И что-то от кашля. И аспирин. Много аспирина!
Эллисон забыла всё, что говорила. Она и не контролировала свой речевой аппарат в то время, когда перечисляла что ей нужно. Молодая женщина думала лишь о том, что лечение обещает быть весёлым, потому что, посмотрев на фармацевта, она вспомнила о том, что в гардеробе её был медицинский халатик и даже стетоскоп. Когда-то всё это было так же куплено для игры, и будь она проклята трижды, если это не самый идеальный случай, чтобы опробовать этот костюм.
− Я поняла Вас. Не волнуйтесь. Вижу, Вы не смыслите ничего в лекарствах, так что я соберу Вам их по своему выбору, − заботливо произнесла девушка, а после снова куда-то ушла, оставив Эллисон одну в огромном зале.
Внимание посетительницы теперь, когда проблема с выбором лекарств была снята с неё, привлек стенд с лубрикантами. Хоть что-то знакомое и привычное её взору. Пока никого нет, Эллисон могла спокойно выбрать какой-нибудь и тоже купить его, порадовав Лизу не только лекарствами, но и новой смазкой для последующих игр.
«С клубникой или бананом? Банальщина! Неужели тут нет йогуртовой… Ой, есть и такая. А это? Шоколад? Его-то я и возьму!»
− Простите… что-нибудь ещё? − раздалось за спиной доминантки, из-за чего та выронила из рук баночку с лубрикантом. Благо тот не разбился и не разлился. Нервно обернувшись, Эллисон кивнула, поднимая с пола ещё одну покупку.
− Да. Посчитайте ещё это, пожалуйста.
В итоге, отдав всю наличку в кошельке и сокрушаясь, как подорожали лекарства, Эллисон отправилась обратно домой, придумывая на ходу новый сценарий к новому развитию событий. Да, возможно Лиза не могла в этот вечер взять в рот кляп и маловероятно, что тело её вынесет бондаж или верёвки, но ведь доминирование, не обязательно должно сопровождаться сексом и пытками лишь сексуального плана.
Именно с этими мыслями Картер пришла домой, расфасовав в кухне лекарства на те, которые она будет давать Лизе сама и те, которые девушка будет использовать пока Эллисон на работе. И тех и других было не много, но если верить написанному в инструкции, лекарства должны были принести свои плоды, и нижняя была обязана быть на ногах уже через несколько дней.
***
− Милая, я вернулась и не с пустыми руками, − раздался голос ещё за дверью.
К приходу Эллисон, Элизабет надеялась повеситься на каком-нибудь узле, который бы мастерски связала из имеющейся верёвки. Озноб стал сильнее, а нос был забит настолько, что она не ощущала ничего, даже вкуса лимонного чая. К слову сказать, рыжая его не выносила на дух, и пила лишь исключительно из соображений, что «надо».
От этого «милая» по спине пробежались мурашки. Лизе стало немного не по себе. И не ясно, в хорошем или плохом смысле не по себе. С одной стороны, это было безумно мило и трогательно слышать от Элли такие слова. А с другой стороны была пропасть под названием «дружба». Но откинув эти тяжёлые мысли из головы, Лиза улыбнулась. Она была рада наконец видеть Эллисон.
И в этот вечер не должно было случиться ничего уж такого непоправимого. В этот вечер не должно было быть разврата, и окончиться он должен был бы мирными посиделками за книгой или у телевизора, если бы речь шла о ком-то другом, но речь шла об Эллисон Картер, которая умудрилась, как истинный доминант найти плюсы даже в болезни собственной нижней.
Челюсть Лизы, как и планировалось Элли, отвисла. Рот, конечно, и до этого был открыт, ибо дышала рыжая им, но теперь он был открыт ещё шире. Не зрелище, а загляденье. Сонная, с красным носом и щеками да с раскрытым ртом. Было в этом что-то эротичное и трогающее одновременно.
− Что? В ближайшее время я − твой лечащий врач, и я попрошу сейчас Вас закрыть рот и принять лекарства. У меня их для Вас много, − промурлыкала Элли, проходя вглубь комнаты и закрывая за собою дверь. От лишнего шума кот, проснувшись, сиганул с кровати и принялся тереться о голые ноги брюнетки. От этого хотелось посмеяться, но Эллисон умудрилась сдержаться и даже не пролить стакан молока и стакан воды на подносе.
− Ох… − только и вырвалось с уст Лизы. Она и не мечтала, что в её болезнь Эллисон возьмётся её лечить, и уж тем более не думала, что будет делать это в неприлично коротеньком халатике медсестры. Хотя, она больше походила на врача − в очках, со стетоскопом и с этими таблетками в руке. На очень соблазнительного врача.
Эллисон точно знала, что собирается делать. Первым делом Лизе пришлось выпить таблетки для снятия симптоматики. Потом последовали капли в нос и драже для горла, чтобы не першило. К лечению своей нижней Элликэт подошла со всей серьёзностью и знанием. Лиза подозревала даже, что она провела какое-то время в интернете, ознакамливаясь с методами лечения, прежде чем прийти к ней.
Даже в этих действиях можно было если очень постараться, заметить любовь и привязанность Элли к рыжеволосой. Она пыталась всеми силами показать Лизе, как много та для неё значит. Всеми силами дать понять, что она её любит. Ведь сказать это, к сожалению, Эллисон не могла. Не сейчас.
− Вот, мерь температуру и пей наконец свой чай! И постой, ещё же сироп от кашля. Ты не принимала его, я точно это помню! − со знанием дела возмущалась Эллисон, наливая в мерную ложечку сироп от кашля. Конечно, принимать его нужно было после еды, а не до, но кажется брюнетку это совершенно не волновало.
− Элли, прошу, меня уже тошнит от лекарств. Мне кажется, если я выпью ещё хоть немного, меня вырвет. Или как минимум, мне станет плохо! − застонала Лиза, повернувшись на бок и всячески стараясь избежать очередной порции медикаментов.
− О, мне кажется, тебе и так плохо без моего лечения. И смысл заключается как раз таки в том, чтобы ты страдала, моя дорогая, − с кровожадной улыбкой заключила Эллисон, после чего умело вывернулась и, держа лицо нижней в своих руках, влила в неё ложку вяжущего сладкого сиропа.
Отплёвываясь, она проклинала тот день, когда согласилась признать Элли госпожой. Конечно же это было в шутку, но всё-таки. Это добровольно-принудительное лечение начинало её пугать. А ещё, это странное рвение Эллисон помочь. Наверняка она разорилась на этих лекарствах.
− Всё, Элли, хватит! Янтарь! Янтарь! − возмущённо произнесла Лиза, когда её госпожа налила ещё одну ложку сиропа. Если верить инструкции, то на тушку Лизы нужно было две-три таких, в зависимости от того, как сильно кашляет больная.
− Дорогая, прости, но сегодня это стоп-слово не действует. Я ведь говорила, − замурлыкала женщина, вливая ещё одну ложку в рот Лизы. Та слабо отбивалась, возмущённая таким положением вещей, в то время как в её голове крутилась лишь одна мысль:
«А какое же тогда теперь стоп-слово? Кажется, госпожа говорила его в этот вечер. Какое же?»
Тем временем Эллисон вливала в нижнюю последнюю ложку сиропа, чтоб наверняка. Лиза ликовала. Сейчас эта женщина закончит свои пытки её бедного больного тела, и она сможет наконец поспать.
− Всё! Вот теперь точно хватит! Молоко! − наконец вспомнила слово нижняя. Но вместо ожидаемого прекращения действий, от доминанта она получила лишь ещё более довольную кровожадную улыбку хозяйки.
− Как скажешь, милая, − промурлыкала Элли, беря стакан с молоком и собираясь влить и его в свою пассию. В конце концов, она ведь сама потребовала молока.
