Я найду тебя

В Черноводе было уже около полуночи, темнота такая, что разглядеть что-либо почти невозможно. Василиса сидела на подоконнике и, слегка отодвинув штору, с болью в сердце наблюдала за почти невидимой каретой, уносимой вдаль четырьмя малевалами, увозящей от нее самого любимого человека. Куда-то очень далеко. Навсегда. О неожиданном отлете девушка узнала всего минут пятнадцать назад, когда уже ничего не исправить. Хотя, если бы эта новость дошла до нее раньше, что бы она смогла сделать? Ничего. Как бы Василиса сказала худшему врагу, что не хочет с ним расставаться? Как бы она заявила такое Маркусу Ляхтичу? Вот даже слабые очертания кареты перестали быть видны, и Черноключница направилась к выходу из комнаты. Оказавшись снаружи, она просто пошла, не зная, куда ноги несут ее. Через некоторое время девушка оказалась рядом с какой-то дверью. Василиса не знала, что ее тянуло войти внутрь, не знала, почему дыханье учащалось, но все же легонько дернула за ручку. На удивление, дверь была не заперта и с легкостью поддалась. Осторожно заглянув в комнату, девушка с болью осознала, куда пришла. Черно-золотая цветовая гамма, которую ей все-таки удалось различить, ясно указывала на то, что это была Его комната. С расширившимися от шока глазами Василиса вошла внутрь. Стоило ей это сделать, как все тело пронзил жуткий холод. И неудивительно: хозяин комнаты оставил окно раскрытым настежь. Тем не менее, девушка не стала закрывать источник холода, ей не хотелось ничего здесь менять. Маленькими шажками Черноключница медленно подошла к идеально застеленной кровати Марка. Споткнувшись, девушка оказалась стоящей на коленях на красивом, темно-коричневом, в золотых узорах покрывале. Ее взгляд упал на одну из небольших подушек. Василиса легко провела по светло-желтой наволочке рукой. "Шелк", - промелькнула мысль в голове. Не удержавшись, Черноключница взяла нетяжелую подушку и приблизила к лицу, вдохнула ее еще не выветрившийся аромат. "Вино... И странный, чуть сладковатый одеколон... Запах Ляхтича", - подумала Василиса, слегка сжимая подушку в руках, поднося к груди и совсем несильно обнимая. По щеке скатилась одинокая слеза и упала на наволочку. Плакать по-настоящему девушка себе не позволила: она твердо решила хотя бы попытаться остаться такой же сильной, какой была до отъезда своего любимого врага. Ноги не держали, и Василиса обессиленно упала на покрывало. Так она и лежала, вспоминая каждый проведенный с Марком момент. Увы, счастливых среди них не было. Слегка поведя рукой, девушка почувствовала что-то сухое и шершавое. Вытащив это "что-то", ЧерноКлючница поняла, что держит в руке конверт. Хоть и было ужасно темно, но, внимательно приглядевшись, она различила аккуратные буквы, собиравшиеся в надпись "Василисе Огневой". Природное любопытство побороло вежливость, желание следовать правилам приличия, поэтому Василиса достала стрелу и наэферила небольшой огонек, чтобы внимательно ознакомиться с содержимым. Осторожно распаковав конверт, девушка достала письмо и начала его читать. Дорогая Огнева. Мое письмо ты не получишь никогда. Так что я изолью на этот несчастный кусок бумаги абсолютно все, что накопилось в голове за очень долгое время. Даже не знаю, с чего начать. Пожалуй, расскажу пока что-нибудь более-менее нейтральное. Например, через пару дней я уезжаю. И вряд ли вернусь. В общем, как ты сама знаешь, зло, то есть Астрагор, не дремлет. Конечно, от такой заразы, как я, это звучит странновато, ну да ладно. Радосвет собирает добровольцев на борьбу с Духом. Интересно, кстати, почему тебе об этом никто не сказал? Веду все к тому, что я согласился участвовать. Точного плана никто из добровольцев пока не знает. Известно лишь, что в течении месяца нас будут чему-то обучать. А еще в конце миссии все мы, скорее всего, умрем. На этом вся осведомленность заканчивается. Наверное, с моей стороны такая самопожертвенность ужасно неожиданна. Ведь я редкостный гад и раньше помогал Астрагору, а теперь вдруг иду против него. Что ж. В моем странном поведении виноват лишь один человек: ты. Когда я впервые тебя увидел, ты сразу же вызвала во мне бурю эмоций, которую я, дурак такой, долго и упорно воспринимал, как ненависть. Но в один момент что-то словно переключилось, и я осознал, что для девушки, которую я ненавижу, ты появляешься в моих мыслях слишком часто. Я задался вопросом: если я чувствую к тебе не ненависть, то что? Но ответа у меня не было, и я постарался об этом не думать. Постепенно я действительно понял, что желание над тобой издеваться я придумал себе сам, на деле же его нет и никогда не было. С каждым днём ты становилась всё прекраснее как внешне, так и внутренне. Тогда я обнаружил, что почему-то хочу просто быть рядом с тобой, смотреть на тебя и слушать твой голос. Ты продолжала носиться со своим придурком Драгоцием, иногда даже, очень редко, конечно, ты же девушка сильная, плакала из-за него. Тогда я почувствовал, что меня бесит видеть тебя рядом с ним. А ещё понял, что не хочу, чтобы ты плакала. Но, помимо редких слёз, Драгоций постоянно дарил тебе море счастья. И твои друзья тоже. Когда ты была рядом с ними, ты всегда словно светилась изнутри, впрочем, сейчас ничего и не изменилось. Но тогда я обнаружил ещё одно странное желание: желание твоего вечного счастья. В конце концов все чувства и желания слились в один очень простой факт, который я долго не мог принять: я понял, что люблю тебя. Надо признать, это очень больно, ведь ты влюблена в Драгоция, и, к тому же, я твой враг. Разумеется, говорить смысла не было и нет, ведь ты либо не поверишь, либо пошлёшь меня куда подальше. В принципе, если бы был хоть малейший шанс на то, что ты когда-нибудь прочитаешь это письмо, я бы его не писал. Но такого шанса нет. Вернемся к тому, почему я согласился на участие в борьбе против Астрагора. Всё просто: любовь к тебе породила желание попытаться хоть как-то искупить ошибки, совершить что-то, что поможет всем, и оставить о себе светлое воспоминание в твоей памяти. Вряд ли один такой поступок перечеркнёт всё моё тёмное прошлое, но это, возможно, будет последним, что я сделаю в своей жизни, поэтому уж будь, что будет. Пожалуй, это всё, что я хотел сказать. Твой, пускай и даром тебе не нужный, Маркус Ляхтич. Василиса перечитывала эти строки пять раз и никак не могла поверить. Сама не заметила, как из глаз начали течь слёзы, так старательно сдерживаемые до этого. Последний раз перечитав письмо, Огнева грустно и нежно улыбнулась. - Дурак ты, Ляхтич. Теперь я обязательно тебя найду, - прошептала она тихо-тихо, - Найду! - почти крикнула. После этого девушка опустила голову на одеяло, устало закрыла глаза и, преисполненная любовью и надеждой, провалилась в сон.