Практическая работа иного характера

– Нас точно не будет слышно? – Точно. Дверь закрыта, и открыть её можно, только если войти в твою комнату. – Темно? – Я не вижу одежду, в которую ты одет и твоих карих глаз. – А волосы? Гриммджоу слабо зарычал, теряя самообладание над возникшей ситуацией. – И волосы тоже. – Хичиго… он правда спит? – Напился снотворного и дрыхнет в постели, как убитый. Последнее явно было лишним со стороны Джаггерджака, поскольку Куросаки, едва услышав слово «убитый» в темноте, широко открыл глаза. – Чёрт, Гриммджоу! Мне надо… Не тут-то было. Стоило рыжему встать с кровати и сделать всего один шаг в сторону двери, как чужая рука схватила его и притянула к себе. Мягко приземлившись на матрац, его тут же крепко обняли. Ичиго, рассеянно моргая глазами в темноте, ощущал на себе всю силу простых человеческих рук, сдавливающих его чуть ли не до хруста в рёбрах. По идее, подобные объятия ни к чему хорошему не приводят, а сегодня всё совсем иначе. Чувствуется жар в теле голубоволосого, биение его сердца, дыхание в шею, ладони на лопатках прижимают к себе чересчур близко. «Так… приятно» - мысленно заявил себе рыжеволосый, находясь в объятиях дорогого ему человека. – Твой братец выпил все лекарства, побрызгал в нос средство, облегчающее ему дыхание во время сна, а твой папаша вместе с Карин и Юзу отправились в Египет смотреть на пирамиды и устраивать скандалы с местными аборигенами и верблюдами… – Куросаки, – Джаггерджак включил лампу возле тумбочки, и слабым светом она осветила односпальную кровать вместе с её обитателями, шторы кофейного цвета и половину письменного стола, на котором лежали тетради, ручки и прочие канцелярские принадлежности. Мужчина ослабил хватку и позволил школьнику освободиться. – Тебя что-нибудь ещё беспокоит? – В смысле? – Ну как… – Гриммджоу со всем вниманием взглянул на Ичиго. – Может, тебе в туалет захочется или живот заболит, или доделать домашнее задание вздумается, или проверить надёжность запертых дверей во всём доме, или заняться стиркой посреди ночи. – Ну, хватит уже, я понял. – Куросаки отвернулся и сложил руки на груди. – Не надо мне напоминать об этом. – Я бы не напоминал, если бы всё произошло на пятой или шестой попытке. А у нас уже шестнадцатая. – Вау, ты ещё и попытки меня в постель затащить считаешь. – Скорее всего, количество обломов, получаемых в мой адрес с твоей стороны. – Заткнись, Гриммджоу. – Ичиго вздохнул и молча смотрел на шторы, собираясь с мыслями как поступить дальше. Кажется, прелюдные ссоры начались после четвёртой попытки. Или пятой… Куросаки сам уже и не помнил, ведь всё столько раз портилось из-за «непредвиденных» обстоятельств с его стороны, что давно сбился со счёта. А вот Джаггерджак, напротив, считал и напоминал ему об этом, как мозоль на указательном пальце левой ноги. – Ладно, прости, – Гриммджоу слабо улыбнулся и притянул Ичиго к себе, обнимая уже не так сильно, как прежде. – Всё необходимое лежит у тебя под подушкой, подготовить тебя к сексу у меня получиться – не зря же я по часу в неделю внимательно смотрел соответствующие видео и тренировал свою силу воли. – А последнее-то зачем? – Спросил Ичиго, глядя непонимающими глазами на любовника. – Это чтобы я голову не потерял, когда успешно пройду первые два этапа… если их пройду, конечно. Ичиго усмехнулся, услышав спокойный голос Гриммджоу, рассказывающий обо всех прелестях «первого раза». Были подозрения, что это всё напридумано и приукрашено только для того, чтобы снять напряжение с взволнованной души, переполненной всеми видами сомнений. Но Куросаки поверил. В шестнадцатый раз. Гриммджоу успел морально подготовить себя к самому знаменательному дню на свете. Не зря он так долго мучался, чтобы познать все тонкости этого непростого занятия, как секс. Звучит просто, а на деле – чуть ли не целая наука с какими-нибудь сложными и труднопроизносимыми словами, чьё сокращение теперь стало понятным даже первоклассникам. Шестнадцать раз подряд он слышал «Нет» от рыжего паренька, краснеющего и мило улыбающегося ему прямо сейчас. И вот сегодня он услышит «Да». От Ичиго. От него, любимого и дорогого ему человека, чья улыбка превращала грусть в радость, чьи глаза проникали в душу и лечили от глубоких и непроходимых ран, чьё внимание очень ценно и дорого голубоволосому. Ради него можно было и потерпеть злосчастные шестнадцать попыток, которые прочно засели в его памяти. Но, быть может, и не прочно… если всё получится. Выключив свет (для большей уверенности в предстоящей ночи), Гриммджоу притянул Ичиго за подбородок и нежно поцеловал его в губы. Чтобы всё удалось, Джаггерджак одной рукой сжал любовника сильнее, чтобы тот не вырвался и не выдал какую-нибудь глупость. Куросаки, не отрываясь от поцелуя и подчиняясь языку голубоволосого, обнял его в ответ и прижался к нему плотнее. Мужчина в глубине души пришёл в изумление оттого, что школьник повёл себя на редкость неожиданно. Раньше он даже и приблизиться не мог, а тут взял и пододвинулся к нему ближе. Впрочем, это не так сильно волновало Гриммджоу, и он решил не зацикливаться на этом. Вслед за поцелуем Джаггерджак медленно наклонялся в сторону кровати, а вместе с ним и Куросаки. Стоило почувствовать всю мягкость и удобство матраца с подушкой как поцелуи голубоволосого стали менее страстными. Только потом рыжий понял почему: чьи-то длинные пальцы залезли ему под футболку и нежно поглаживают его спину, вызывая толпу мурашек по всему телу. От подобных поглаживаний он медленно возбуждался. Разум начинал отступать, давая в руки управление чувствам и глубоким желаниям. Когда на поцелуй приходилось тратить слишком много воздуха в лёгких, тогда Ичиго отстранялся от губ своего любовника, дышал запыхавшись, и снова возвращался к голубоволосому. Пока один понемногу приходил в возбуждённое состояние, второй действовал ещё дальше. Гриммджоу поднадоело гладить спину Ичиго, ощущая на своём лице тёплое дыхание мальчишки. Решив, самую малость, добавить пикантности в данную ситуацию, он правой рукой направился в сторону штанов. Весь путь от спины до копчика Джаггерджак только и делал, как дразнил своими поглаживаниями Куросаки. Мало того, что школьник задыхался от поцелуев, так ещё и переносил достаточно приятную и безобидную ласку. Едва кончики пальцев коснулись копчика и принялись двигаться вперёд-назад, как Ичиго выгнулся вперёд, оторвался от губ и резко задышал ртом. – Гримм… джоу… хах… Довольно улыбаясь, Джаггерджак продолжил свои движения. Пускай в темноте он не видит лицо Куросаки, зато звуки, испускаемые им, заменяли лицо дорогого ему человека полностью. Стараясь не переборщить с этим делом, пальцы слабо касались чувствительной точки и двигались в привычном направлении. Поддразнивая тело школьника, Гриммджоу уже был готов приступить к дальнейшим действиям, слушая сбивчивое дыхание дорогого ему человека и возбуждаясь от слышимых звуков. Никаких преград на пути нет. Только внимание, забота и осторожность, могут преодолеть эту проблему. Как бы не так. – Гриммджоу… по… подожди, Гриммджоу… – тихим голосом произнёс Ичиго, отрываясь от губ и двигаясь из стороны в сторону. – Всё хорошо, – шёпотом ответил Гриммджоу, прижимая к себе сопротивляющееся тело. – Я буду осторожен… – Гримм… джоу… пусти… – Не беспокойся… – Отпусти… меня… отпусти, слышишь?.. – Я не сделаю тебе больно, – со злобой произнёс Джаггерджак. – Пусти… меня… Долго мужчина не сопротивлялся. Пытаясь убедить голосом, он был уверен, что всё получится и удастся продолжить начатое. Однако привязанность и любовь сыграли свою злую шутку, и мужчина выпустил школьника из объятий. Тот быстро слез с голубоволосого и поспешил удалиться из комнаты. Разбираться в том, что в очередной раз произошло с Ичиго, Гриммджоу не стал. Да и зачем? Всё равно рыжий придумает отмазку, по которой он вынужден уже шестнадцатый раз прервать попытку доставить любимому человеку удовольствие. И он поверит… подавляя в себе непреодолимое желание устроить разборки в комнате рыжего. Джаггерджак тяжело вздохнул и отогнал от себя идею насилия. Не это ему сейчас хотелось, а взаимной человеческой любви, которую он так добивается в последнее время. Как только рыжий справился со своими "делами", он вернулся обратно, зажёг свет в комнате и… никого не увидел. – Гриммджоу, – позвал Куросаки своего любовника. – Гриммджоу, где ты? – Сегодня сплю в гостиной. Спокойной ночи. – Донесся голос с первого этажа. "Быстро перебрался" - отметил про себя школьник, почёсывая затылок. – Гриммджоу… Гриммджоу, ты не злишься? – Нет, не злюсь. Всё в порядке. Иди спать. – Точно? – Точно-точно. Минуту помолчав, Куросаки вдохнул и сам себе улыбнулся. – Спокойной ночи, Гриммджоу. – Бывай. – Отозвался мужчина с первого этажа, после чего замолк. Ичиго, захлопнув за собой дверь, быстро снял с себя одежду, выключил свет и лёг в кровать, чтобы встретить завтра новый день. Гриммджоу лежал на жёстком диване в гостиной и пытался заснуть на нём перед телевизором. Прежде, чем провалиться в сон мужчина думал о школьнике. Вернее, думал о том, как поступить таким образом, чтобы было хорошо и ему самому, и любимому человеку. А может… уже и не любимому.