Последний Король Севера

— Я собираюсь идти на Север, к брошенному замку у берегов Лайовве — это моё окончательное решение, Рольф Хранитель, и я пришёл не за тем, чтобы ссориться с тобой перед дорогой, а для того, чтобы попрощаться со старым другом, — ответил мужчина, устало склоняя голову вбок. Рольф продолжал стоять спиной к собеседнику, но, тяжело вздохнув, развернулся — его лицо всё ещё хмурилось, а взгляд был испуганный и тревожный. — Зачем твой отец пошёл на Север, ведь там ничего нет: ни драгоценных металлов и камней, ни плодородной земли, которую можно завоевать, ни красивых женщин и сильных мужчин? — неожиданно спросил мужчина, медленно шагая к столу, за которым сидел его друг. — Зачем же тогда, скажи мне, Антерро, сын Короля Севера Оинна! При упоминании этого великого и могучего имени Антерро невольно стиснул кулаки, хмуря брови, и тяжело встал из-за стола. — Значит, там было что-то ценное, раз он решился пройти через холодные фьорды и гигантские ледяные горы! — разозлился он, стукнув кулаком по столу, отчего пустые тарелки слегка подпрыгнули. Давным-давно, когда все племена — люди, эльфы, тролли и дикие волки — обитающие на планете, начали междоусобную войну, один из воинов людей — викинг, пришедший со своим народом с Севера — сильный и отважный воитель, желающий, чтобы все жили в мире, прогнал чужих с людских земель и установил, что каждое племя будет помогать друг другу, если так придётся, во всех делах. А тех, кто был против, изгнали страдать на Север — туда, где с того времени живут самые злостные, мерзкие и одинокие твари. После победы человеческие племена объединились и решили, что отныне будет существовать только один мудрый и храбрый правитель — Оинн — Первый Король Севера. Со временем люди строили деревни и города — король же вместе с женой и маленьким сыном правил в своём замке, построенном у берегов моря Лайовве, который процветал и с каждым годом становился всё больше и больше. Так и жил человеческий народ до тех пор, пока страшные силы и могучие чудовища, обитавшие на Севере, не объединились и не напали на прекрасный город у берегов Лайовве. Долго сражались храбрые викинги, долго плакали матери и жёны, заключённые в темницы, но колдовство мерзких животных было сильнее: они полыхали искрящимся огнём из рычащих пастей, топили корабли, идущие на помощь с Запада, и били ледяными осколками в грудь храбрых воинов. Они схватили бедную Ингрид, жену Оинна, и тоже посадили её в темницу захваченного замка. Город пал. Люди бежали за своим королём, который не знал, куда идти и что делать. Другие племена отвернулись от человеческого народа, посчитав их слабыми воинами и испугавшись, что на их города тоже нападут чудовища с Севера. Долго скитался король со своим народом: кто-то уходил с семьёй в другие земли, которые позволили им остаться, потеряли всякую надежду и силы, после чего просто умирали, а кто-то бросался с высоких скал в то самое море, которое со времён Великой битвы почернело и помутнело. Так остался король со своим маленьким сыном, старым другом Рольфом Хранителем и семью самыми храбрыми воинами, что были готовы вновь сразиться за своего правителя. Оинн, Король Севера, обезумел от тоски по любимой жене и славному городу. Он собрал мечи, щиты, копья и, оставив маленького сына с Рольфом, не сказав тому ни слова, отправился вновь на Север со своими воинами. Король хотел вернуть былую славу великого викинга и победить зло, что завладело замком. Прошёл год, потом ещё один: маленький Антерро рос и обучался военному мастерству, играя с мальчишками в деревне, а отец всё не возвращался. Прошло двадцать лет: люди вновь основали город, но не такой великий и могучий, как когда-то тот, что стоял у берегов Лайовве. Антерро готовился стать новым королём, но прежде нужно было доказать, что он достойный правитель. И сейчас Рольф продолжал смотреть на него строго и настороженно, как родной отец, если бы он им был: — Хорошо, Антерро, пусть будет по-твоему, — согласился наконец Рольф. — Но один ты не пойдёшь в это путешествие. — Рольф, — буркнул тот. — Я уже не маленький мальчик! — Но ещё и не король, чтобы спорить со мной. Ты будешь не один в этом путешествии: с тобой пойдёт один из лучших воинов этого города — Йоханн, сын Элиаса. Его отец тоже сражался за замок Оинна, но погиб, когда Йоханну было только семь. Его дорога тоже лежит на суровый Север, но гораздо ближе, чем твоя. Он старше, он присмотрит за тобой, — ответил Рольф и спрятал морщинистые ладони в карманы тёплого плаща. Антерро лишь усмехнулся. Сын Короля Севера, могучий и смелый, да не справится со злыми чудовищами и гнусными тварями? Он собрался в путь на третий день после разговора с Рольфом Хранителем. Он взобрался на чёрного большого коня, что нервно стучал копытом по сухой земле, и спрятал меч в кожаную сумку. Йоханн завязал тёплую меховую шапку, ведь, несмотря на то, что в этих краях и была поздняя, но солнечная осень, там, куда они направлялись, никогда не росли цветы и деревья, и никогда не восходило Солнце. — Что же, Рольф Хранитель, спасибо тебе за всё, что сделал для меня и моего народа. Если я вернусь, то человеческое племя вновь будет жить, не боясь выходить из своих домов. Былая слава, как и прежде, заиграет весёлой песней в этих краях! — крикнул Антерро и поклонился. — Удачи тебе, Антерро, сын Короля Севера Оинна. Да пусть Гудгерд сопровождает тебя весь твой нелёгкий путь, — он также слегка склонил голову. — Как же ты стал похож на отца... Сын Короля нахмурил брови и грозно бросил: — Совсем нет, Рольф Хранитель. — Почему же? — Я жив. *** В самые злостные и холодные бури лошади не могли идти дальше по сугробам и ледяным дорогам, а потому путешественникам приходилось делать много остановок, пока северный ветер более или менее не успокоится. Небо давно затянуло где-то белыми, где-то серыми и чёрными облаками. Антерро и Йоханн не знали, ночь сейчас или день, они просто брали меч в руки и шли дальше, пока были силы. Молодой король укутался в шерстяную накидку и задремал под свист ветра между высокими горами и под пение морской шипящей волны. Но не успел он полностью погрузиться в сон, как услышал тихий голос Йоханна, который вывел его из мира грёз: — Убереги, Боже, от холодной вьюги и страшной метели меня и моего молодого короля... Антерро открыл глаза и увидел, как бородатый спутник точно так же уткнувшись в свою тёплую шубу, шептал себе молитву под нос, прикрыв глаза и спрятав руки в карманах. Ветер понемногу стих. — Пошли, мой друг. Нужно идти, пока буря вновь не началась, — сказал Антерро и направился к спящим лошадям. — Ведь эта буря... неспроста... Я чувствую, что здесь кто-то есть. Мы и ещё кто-то... — Йоханн говорил так, будто вокруг пещеры, в которой они прятались от метели, и правда кто-то ходит. У него был испуганный взгляд, и дрожали пальцы. Антерро помог ему встать и добраться до лошади, но сердце путника всё ещё сильно билось. — Нам осталось миновать только Солёные скалы, а дальше дорога будет прямая... дорога, ведущая к замку, — сказал Антерро и поскакал вперёд. Они подъехали к ледяной расщелине, которая вела в тёмные залы высоких северных гор, и остановились. Солёными скалами они назывались потому, что вода, капающая в холодных пещерах этих гор, была сильно-сильно солёной и никогда не замерзала. Поговаривают, что давным-давно в этих горах жил Гисли Плачущий Камень — молодой юноша, который ушёл из своей деревни скитаться в одиночестве в этих местах. Но Антерро не верил глупым легендам, хотя и охотно слушал их по вечерам, когда Рольф садился возле костра и начинал рассказ. Гисли был влюблён в одну девушку по имени Сольвейг — светлую, как ранний луч солнца, и весёлую, как звонкий весенний ручей. Многие завидовали её доброте и красоте, и вот однажды Инга, дочь Эгиля (мясника в той деревне), которая была влюблена в Гисли, замыслила погубить Сольвейг, выискав страшное заклинание в старой колдовской книге у ведьмы, что жила далеко в тёмных лесах. Но это было не самое ужасное, что задумала Инга — она превратила Сольвейг в мерзкую тварь, которые жили глубоко-глубоко под землёй, и выпустила её бегать по улицам деревни, отчего все жители тут же начали кричать и в страхе попрятались в свои дома. Но храбрый Гисли был силён и отважен, не испугался ужасного зверя и метнул копьё прямо ему в сердце. Монстр взмыл в воздух тёмным облаком и упал обратно на землю в виде умирающей Сольвейг, отчего Гисли тут же подбежал к возлюбленной и схватился за голову, плача и извиняясь за то, что сделал. После этого Инга, подобно всем тем коварным и страшным людям, что творят зло в мире, ушла в леса, превращаясь в одну из чёрных ведьм. Гисли, убитый горем и виной гибели своей возлюбленной, покинул деревню и поселился в этих горах. Так сильно болело сердце, что он плакал горячими солёными слезами дни и ночи, пока от него ничего не осталось. И превратился он в кусочек горного камня. Антерро осмотрелся: и правда, похоже на слёзы — прозрачные, словно растаявшие льдинки. — Нужно оставить коней здесь, дальше они не смогут идти. Слишком низкие и узкие дороги в этих скалах, — сказал путник и отпустил лошадей на волю. *** Долги ли, коротко ли шли они через горы, а вдали пещеры показался маленький лучик света, а значит, что дорога к замку была уже близка. Йоханн и Антерро воспрянули духом и зашагали быстрее, чем шли раньше. — Мой молодой король... снова... снова я кого-то чувствую... Он здесь, — произнёс шёпотом Йоханн, после чего остановился и оглянулся. Кто-то подёргал Антерро за рукав меховой накидки, а потом холодным ветром потрепал того по волосам. Тот дёрнулся, осматриваясь, но никого не было, кроме испуганного Йоханна, стоящего неподалёку. — Идём, чем скорее мы доберёмся до выхода, тем лучше, — сказал молодой король и вновь направился вперёд, стараясь не замечать гуляющего по этой пещере ветра. Но стоило ему сделать ещё один шаг, как перед путниками появился прозрачный силуэт, стоящий на коленях и склонивший голову. Он, кажется, плакал и бормотал себе что-то под нос: — Не отдавай ему... Не отдавай ему. Он заберёт его у тебя, и ты никогда не вернёшься домой, — а потом поднял голову и посмотрел в глаза молодому королю, после чего улыбнулся бледными губами. — Первый воин — Дубхе — теперь служит вам, мой король, первый воин теперь служит вам... — и исчез. Сердце Антерро сильно билось, несмотря на то, что он и был храбрым воином, но слова призрака его озадачили и напугали. Он только лишь расправил плечи, выставил вперёд свою крепкую грудь и направился к солнечному свету, а Йоханн, напуганный так, что даже не мог двигаться, вдруг надулся, как мешок с картошкой, и грозно последовал за королём. Они вышли на ледяную дорогу, что вела прямо к замку, и здесь Антерро остановился и тяжело вздохнул: — Здесь мы, Йоханн, сын Элиаса, с тобой простимся, поскольку это уже моя битва, которая покажет, могу я быть королём или нет, — он протянул свою руку другу и замер. — В таком случае, Антерро, сын Короля Севера Оинна, я желаю тебе удачи в твоём путешествии, — он в ответ протянул свою замёрзшую ладонь и поклонился. — Я расскажу всем о твоей храбрости! И люди будут ждать твоего возвращения. Все мы будем ждать тебя! *** Силы были на исходе, дорога оказалась скользкая и извилистая. Антерро еле-еле передвигал ноги и тяжело дышал, но не останавливался. Ветер, как злая и бешеная собака, кусал за нос и руки, которые тут же краснели и покрывались инеем. Море сильно колыхалось и жадно билось о берег, пытаясь схватить короля за рукава и утащить на илистое дно на веки вечные. И он вдруг почувствовал себя самым несчастным правителем из всех, что правили на планете: даже мысль о том, что он скоро дойдёт до замка, победит ужасных чудовищ и получит корону, а после станет править всем человеческим племенем, его совсем не радовала. Но он не стал долго об этом размышлять, так как поскользнулся на дороге и полетел вниз, думая о том, как бы остановиться и не удариться о ледяные камни, выпирающие из снега. Неожиданно тропинка завернула вбок и повела путника прямо к краю обрыва... Антерро напрасно хватался горячими пальцами за холодный снег — тот тут же таял, и удержаться за него было невозможно. Ветер подталкивал в спину и громко смеялся у Королевского Сына прямо над ухом, а потом набрался силы и скинул короля с высокой горы... Антерро почувствовал холодный воздух, что грозно и совсем не любя обнял его за шею и потянул в ледяную воду, а после — лёгкое касание тонких пальцев. Он открыл глаза и увидел привидение — такое же, как и в пещере, только это было с длинной седой бородой и зажмуренными глазами, словно тот падал вместе с ним и также боялся удариться об острые скалы. Призрак сделал тяжёлый выдох, ещё крепче сжал ладони Антерро и взмыл вверх, как птица. Потом привидение открыло глаза и что-то забормотало: — Второй воин — Мерак — теперь тоже под вашей властью, мой король, второй воин теперь тоже под вашей властью... — и разжало ладони. Антерро почувствовал под собой мягкий сугроб и что он вовсе не летит вниз на острые скалы, а лежит на земле, на той самой земле, по которой бродят люди. И вдруг король вспомнил, как Рольф говорил про то, что Оинн отправился на Север вместе с семью храбрыми воинами. Видимо, по пути до замка некоторые из них пали, и теперь их души бродят в этих местах, поджидая для службы следующего короля. Антерро увидел, что призрак высадил его недалеко от замка, отчего его сердце забилось ещё сильнее, чем когда он падал вниз в холодное Лайовве. Он набросил на голову меховой капюшон, чтобы ветер не задувал под одежду, и направился вперёд к воротам, за которыми обитала тьма. *** Возле входа его встретил ещё один призрак в рогатом шлеме и с длинным копьём в руках, он величаво поклонился королю и повторил то же, что и предыдущие привидения: «Третий воин — Фекда — отныне и до скончания вашего правления служит вам, мой король, третий воин отныне служит вам...» — а потом исчез, перед этим подняв тяжёлые медные ворота перед путником. «Если эти призраки-воины мне помогают, то значит, что не всё зло захватило эти пустующие и одичалые земли», — подумал Антерро и бесстрашно направился вперёд, в темноту дворцовых коридоров. Было тихо: на холодных каменных стенах висели портреты великих викингов, которые когда-то точно так же сражались за что-то важное и дорогое, но погибли, либо же пропали без вести, оставив о себе лишь легенды и истории на многие века. Высокий и тёмный коридор тянулся вперёд, разветвляясь на более извилистые комнатки, а те, в свою очередь, на другие, образуя дворцовый лабиринт. Антерро дотронулся горячими пальцами до холодных камней, а они, будто живые, зашевелились и обрадовались возвращению истинного короля. Путник поднял голову и взглянул на длинный узорчатый потолок, который был украшен замысловатыми рисунками и знаками, а потом заметил, что каждая картинка состоит из маленьких точек, похожих на звёзды, что сияют на чёрном небе Севера. Антерро насчитал ровно семь таких маленьких звёздочек. Показалось, что они медленно поплыли по тёмному потолку в разные стороны — так и было, одна точка то искрилась синим огоньком, то угасала, превращаясь в угольки; а потом они тихо спустились вниз, ударяясь о каменный пол и замирая. Перед ним появился ещё один призрак: — Мой король, четвёртый воин Севера — Мегрец — навечно в вашей власти, четвёртый воин навечно в вашей власти... — и, быстро взмыв в воздух, исчез. Антерро не знал, куда идти: каждая комната вела в разные коридоры, ещё темнее, чем предыдущие. Неожиданно он услышал с верхних этажей глухой и хрипящий голос, который, подобно старой и умирающей собаке, пронзительно завыл. Антерро метнулся к длинной лестнице, что вела наверх. Сделав пару шагов, он остановился, прислушиваясь. Тишина. Путник положил ладонь на кожаный мешок, где лежал острый меч. Он сделал ещё пару шагов вперёд, и перед ним появился новый коридор, который не имел никаких разветвлений, а вёл прямо к другой лестнице. Антерро вдруг почувствовал, что нужно идти именно туда: что-то тихое и почти неслышное звало вперёд и неощутимо касалось дрожащей руки. Подъём был не такой длинный, как предыдущий, но вёл в самую кромешную темноту замка. Держась за перила, Антерро продолжал идти, пока ступеньки в конце концов не кончились, и перед ним оказалась одна-единственная закрытая деревянная дверь. Он подошёл ещё ближе, протянул ладонь к ручке и замер. Сначала тихие, баюкающие и перешёптывающиеся голоса звенели над правым ухом путника, потом над левым, а потом звучали во всей голосе, пытаясь уговорить короля вернуться назад и уходить, пока не поздно — Антерро не понимал их, так как голоса громко гудели и перебивали друг друга. В конце концов он схватился за голову, помотал ей из стороны в сторону и открыл деревянную дверь, которая с лёгкостью отворилась. Комната была совсем маленькая: два пыльных решётчатых окна, а в уголках висела старая пыльная паутина, и... высокий бронзовый трон посередине комнаты. Он был изящно отделан золотыми узорами на бархатной набивке, но на пустующем сидении кое-где виднелся серый и изумрудный мох, которого в этом замке с каждым годом становилось всё больше и больше. И вдруг по обеим сторонам бронзового сиденья появились два духа — точно такие же, как те, которых Антерро повстречал раннее. Они были одинаково одеты, и движения их казались медленными и осторожными: — Пятый воин — Алиот, — произнёс один. — И шестой воин — Мицар, — произнёс другой. — Наш король, — вдруг сказали они вместе. — Теперь вовеки служат вам... — Пятый воин, — снова повторил один. — И шестой воин, — повторил другой. — Теперь вовеки служат вам, — и, как и все остальные, исчезли во мраке комнаты. Антерро стоял ошарашенный, не смея двинуться или сделать хоть шаг в сторону. Ему казалось, что стены медленно направляются друг к другу, сжимаются и глубоко дышат, не оставляя воздуха ему самому. Он схватился рукой за грудь, а второй старался найти невидимую опору, чтобы не упасть на каменный пол, но ноги сами понесли его к старому трону, на который он присел переводя дыхание. Антерро прикрыл глаза, пытаясь привести мысли в голове в порядок, но, видимо, ему это никак не удавалось, потому что он вновь услышал тихий и отдалённый голос, который, кажется, звучал не наяву, а где-то глубоко внутри. И что-то в этом голосе показалось ему знакомым и родным: — Удобно, не правда ли? Антерро, слишком уставший, не мог открыть глаза, решив, что голос продолжает блуждать только лишь в его голове. — Давненько этих холодных стен не касались горячие пальцы... — не дожидаясь ответа, продолжил голос. — Давно этот замок не дышал тёплым человеческим воздухом... Антерро наконец открыл глаза, но от ещё больше наступившей темноты в комнате в глазах помутнело. Он потёр веки ладонью и вновь приоткрыл глаза. Возле решётчатого окна, повернувшись спиной к путнику, и явно высматривающий что-то за горизонтом, стоял высокий викинг в шерстяной, доходящей до пола накидке. У него были морщинистые и сухие ладони, которые он тёр друг об друга, стараясь согреться. Волосы его стали седые и длинные. Воин повернулся лицом к Антерро, спрятав руки за спину. И викинг посмотрел на него уставшими и одинокими глазами — серебряными и прозрачными, как ледяная морская вода. Он медленно зашагал навстречу к Антерро. — Здравствуй, Последний Король Севера, — тихо поприветствовал его викинг. — Последний Король... — лишь повторил тот. — Последним Королём Севера был Оинн — мой отец! — вдруг грозно ответил Антерро. Викинг тяжело вздохнул, а потом улыбнулся, но его морщинистое лицо от этого стало лишь более бледным и тёмным. — Здравствуй, сын мой. *** — Антерро, Последний Король Севера, оставайся со мной. В темницах полно заблудших духов, готовых служить нам, а в сокровищнице столько драгоценностей и ценных металлов, что мы ещё тысячи лет не будем ни в чём нуждаться, — ответил Оинн, после чего посмотрел на сына в ожидании громогласного «да». Но Антерро молчал. — А наш народ должен умирать от голода и пытаться бороться с наступающей тьмой? Это говорит не мой отец! Ты любил своё племя и светлый Север! — Но эта любовь погубила меня, Антерро! — крикнул Оинн так, что, кажется, глыбы льда, покоящиеся на вершинах гор, треснули и захрустели. — Я был настолько влюблён в Север, что не мог покинуть его. Я понимал, что не желаю оставаться здесь ни минуты, но что-то меня схватило за горло, и стоило мне выйти из замка, я сразу задыхался. Твоя мать заблудшим призраком навеки заточена в подземельях этого ужасного места потому, ибо я так решил. Потому что я люблю Север больше всего на свете. Он забрал моё сердце, а я не сопротивлялся. Семнадцать лет я брожу по этим каменным лестницам, семнадцать лет я смотрю в бездушные и пустые глаза моих предков, изображённых на картинах. И ты тоже останешься здесь, Последний Король Севера. — Ни за что на свете! — путник бросился к запертой двери, которая теперь ни под какой силой не могла открыться. Антерро стиснул кулаки и облокотился на деревянные доски, прикрывая глаза и тяжело дыша. Он почувствовал тёплое дыхание возле щеки и тяжёлый холодный предмет на своей голове. — Это серебряная корона Последнего Короля Севера. — Не нужно... — выдохнул Антерро, не открывая глаз. — Я шёл на Север, чтобы избавить мой народ от злых чудовищ и мерзких тварей, но когда я пришёл сюда... то здесь не было ничего, кроме удушающей темноты и вечной тишины. И я понял, что единственной мерзкой тварью в этом замке оказался я. Прости меня, сын мой, но эту битву я проиграл. Холодные руки отпустили плечи Антерро и Король исчез во мраке комнаты. Путник открыл глаза, и отныне он был здесь один. И он вдруг понял, что никогда больше не увидит старого доброго Рольфа и своё племя, никогда больше не выйдет на весенний луг и не увидит летнего солнца, жадно глотающего тёплую морскую воду. Он направился к пыльному окну, взглянул в него и увидел все свои владения: бескрайние синие океаны и высокие алмазные, ледяные горы, которые окружали замок. Антерро взглянул на небо: звёзды искрились и летели за горизонт — за тот волшебный горизонт, куда уходили все реки мира и куда направлялись самые отчаянные путники. И в такие холодные и тёмные ночи, как эта, ему казалось, что отец садится в лодку, оборачивается, хмурит брови, а потом смеётся и уплывает. О, глубокое изумрудное море, он уплывает туда, где звёзды всю ночь освещают путь, а Луна напевает молитвы и баллады. Последний Король Севера уплывает туда, где когда-то пели птицы и пахло цветами.