Happy Christmas

Это был рождественский вечер. Главная площадь маленького штата вся мерцала в огнях, которые отражались на белоснежном снегу и переливались всеми цветами радуги. Не смотря на то, что уже было очень поздно, здесь было светло как днем. У всех было праздничное настроение, всюду был слышен детский смех, звуки взрывающихся петард и хлопушек, в ночном небе мелькали искры салютов. Хоть было довольно холодно, и морозец довольно таки хорошо щипал за щеки и за нос, кругом было много людей и царила невероятно теплая атмосфера наступающего праздника. Веселые малыши бегали вокруг нарядной праздничной елки с бенгальскими огнями в руках. А детишки кто уже чуть постарше, катались кто на коньках, кто на санках, кто лепил снеговика, а некоторые строили из снега крепости и играли в снежки. Свежий снег скрипел под ногами. Эшли шел домой и смотрел по сторонам, наблюдая такую праздничную картину. Глядя на детвору, которая радовалась каждой секунде наступающего праздника, ему самому захотелось возвратиться в беззаботное детство. Вдруг он заметил одинокого парнишку лет шестнадцати-семнадцати, который сидел на лавочке, смотря на вечернее небо и потирая ладошки друг о друга, видимо, в попытке согреться. Эшли прям хотелось кричать и танцевать от чувства какой-то рождественской радости, совсем как в те времена, когда он был маленьким мальчиком, и они вместе с родителями сидели за общим столом и ждали когда часы пробьют полночь, чтобы скорее бежать к елке смотреть какие подарки принес Санта Клаус. Сейчас ему очень хотелось поделиться своей радостью и он просто не мог пройти мимо. - Чувак, с праздником тебя! - весело сказал Эшли. - Спасибо, - хриплым простуженным и дрожащим от холода голосом ответил паренек. Парди подошел ближе к незнакомцу и смог лучше рассмотреть его: бледная посиневшая от холода кожа, синие от холода губы с пирсингом в нижней, несмотря на такой мороз он был одет совсем легко и был без шапки, ветер трепал его длинные иссиня-черные волосы. Особенно выделялись грустные голубые глаза. Эшли никогда еще не видел такого красивого глубокого голубого цвета глаз. Эти глаза зацепили его и манили, словно магнит. Та и сам мальчик был очень привлекательным, хотя в тот момент выглядел немного жалко. Он будто черный голубоглазый котенок, которого выкинули на улицу, продрогший до костей. Эшли так прям и захотелось подобрать это чудо и согреть, крепко прижав к себе. Такие желания для Эша давно уже перестали казаться странными, так как он заглядывался не только на девочек. Но сейчас не об этом. - Почему ты такой грустный в этот радостный вечер? - спросил музыкант. Ну что может заставить ребенка, да, он считал голубоглазого еще ребенком, грустить в Рождество? Все его сверстники собираются вместе, гуляют до утра, веселятся на полную, выпивают (ну как без этого), совершают безбашенные поступки, живут яркой насыщенной жизнью. Но не сидят одни и не унывают! - Ненавижу Рождество, - коротко и ясно ответил мальчик. Хотя, Эшли как раз ясно ничего не было. - Но почему? Это ведь праздник, веселье, подарки, угощения? - У каждого свой календарь. Для тебя это так, а я проклинаю каждое Рождество. Я уже забыл, как можно радоваться праздникам и как вообще можно чему-то радоваться в этой жизни. Я не хочу больше жить здесь. Я больше никому не нужен в этом мире. Надеюсь, мне удастся окоченеть к утру, - говорил черноволосый, стуча зубами. У Парди в голове не укладывалось услышанное. Но одно ему было понятно - нельзя оставлять мальчика здесь. Ему нужна помощь. Помощь и поддержка, которой ему так не хватает. - Поднимайся. Пошли со мной. - Куда? Я даже имени твоего не знаю. - Эшли. - Энди. - Вставай. Пошли. Пожалуйста. Он встал с лавочки, а Парди снял с себя куртку и накрыл ее голубоглазого и себя. Так они шли под одной курткой. Парди обнял Энди за талию, как бы пытаясь согреть, но ему нравилось обнимать это хрупкое тело. Энди не возражал. Он начал даже потихоньку согреваться. Они постепенно удалялись от людной площади и вскоре подошли к милому двухэтажному домику. Пройдя до двери по прочищенной от снега дорожке, хозяин жилища достал из кармана ключи и открыт двери. Парни переступили порог и зашли в теплое помещение, откуда доносился приятный запах имбирных пряников. Пахло так вкусно, что у Ди "потекли слюнки", а живот предательски заурчал. Хозяин дома провел своего гостя в зал и попросил подождать пока угощения будут готовы. Парди усадил мальчика в кресло-качалку около камина, не забыв укрыть замерзшего паренька теплым клетчатым пледом. Бирсак грел свои оледеневшие конечности и оглядывался вокруг. Комната была довольно большая и с высоким потолком, на котором висела огромная хрустальная люстра, интерьер был выполнен в уютных бежевых тонах, в центре зала стоял стол, накрытый белой скатертью. Здесь Бирсак чувствовал себя как не в своей тарелке. Но нельзя отрицать, что ему нравилась эта теплая домашняя атмосфера. Просто для Эндрю это было в край непривычно. Он забыл уже, что рождественские праздники могут быть такими. Вспомнились счастливые, но давно минувшие времена, и на глазах выступили слезы. Вот стол уже накрыт. Энди с аппетитом ест, а Эшли в это время разливает виски по стаканам. Какой же праздник без выпивки. - Но я все же не понял, почему ты так не любишь Рождество. Расскажи, если можно, - сгорает от любопытства кареглазый. - Ладно, расскажу, - вздыхает Энди, делая глоток обжигающего горло напитка, - Десять лет назад, именно на Рождество в нашем доме был огромный пожар. Это... Это было просто адское пламя... Я видел ад своими глазами... И, к сожалению, меня успели спасти, а вот родители... Они сгорели заживо... Это ужасно... Это невыносимо больно... Это событие положило границу счастливому детству. С тех пор боль стала частью меня, частью моей души. Она не стала меньше, я просто привык жить с болью... С тех пор я ненавижу Рождество... С тех пор я ненавижу все, весь окружающий мир. Каждую чертову зиму я сбегаю из дому, чтобы не видеть этих праздничных хлопот тетушки. Мне противен ее дом, мне противна сама она. Она меня ни капельки не любит, а заботится обо мне, если, конечно, это можно назвать заботой, только потому, что так завещала ее покойная сестра. - Знаешь, я тебя прекрасно понимаю, - сказал Парди, - У меня самого родители погибли в автокатастрофе... Но, знаешь, на этом жизнь не заканчивается. Если постоянно смотреть в прошлое, лишишься будущего. А жизнь прекрасна во всех ее проявлениях. Поверь... - бой курантов не дал кареглазому закончить речь. - Загадывай желание, - шепчет Эшли голубоглазому мальчику. Последний подумал и совсем по-детски, наивно, и в то же время осмысленно, с пониманием произнес: - Я хочу научиться жить по-новому. Без боли. Без страданий. Без воспоминаний, что так тяготят душу. Я хочу стереть прошлое. - У меня желание попроще, - сказал Эшли. Он подсел ближе к Ди и посмотрел в его голубые глаза, полные боли и все-таки надежды на лучшее. В следующую минуту Бирсак ощутил мягкие губы парня на своих...