Подарок на Рождество

      Гермиона поежилась от сквозняка и поправила пиджак. В кабинете были открыты окна, несмотря на минусовую температуру. Занавески колыхались от непослушного ветра. Интуиция подсказывала, что даже если она попросит закрыть окна, хозяин проигнорирует её.       Она сидела на крохотном двухместном диване и проклинала моду на кожаную обивку мебели. Ноги и руки покрывались мурашками от одного соприкосновения с ней, и Гермиона сидела не двигаясь. Кроме дивана в комнате был огромный стол и книжные стеллажи, полностью занятые. «Что я здесь делаю?» — в который раз подумала женщина и вздохнула.       Вздох не остался незамеченным - хозяин комнаты усмехнулся. Мужчина поправил волосы и пошел к ней. Гермиона замерла, наблюдая, как он медленно подходит и садится рядом с ней. Близко. Слишком близко. Отодвинуться некуда, а встать было бы некультурно. «Серьезно, в такой ситуации я думаю об этикете?»       Зато теперь можно внимательно осмотреть его. Сколько лет Люциусу, было непонятно. Может, дело в магии, а может, сказывалась принадлежность к одному из чистокровных семейств. Гермиона недавно видела Драко на обложке Ведьмополитена, где его, несмотря на прошлое, называли самым завидным женихом Соединенного Королевства. Как же быстро забылось его участие в войне. Все забыли слишком быстро. Драко можно было назвать красивым. У него были нежные черты лица, которые покоряли многих женщин. Люциус не был красивым. Похожий скорее на озлобленного волка, который побывал во многих переделках, он пугал, и люди старались не иметь с ним дела. Серые, почти бесцветные глаза, острые скулы и тонкая линия губ, всегда сжатая от недовольства. В таких не влюбляются девушки. Он тоже осматривал её. Словно товар на рабовладельческом рынке. Гермиона отвела взгляд и снова осмотрела комнату. — Сколько лет прошло? Через секунду Гермиона поняла, что сказала это вслух. — Шесть, — четко ответил Люциус. — Мы не виделись шесть лет.       Это была ложь. Шесть лет прошло с победы Гарри Поттера, а виделись они потом часто. Много. Долго. Страстно. Гермиона отогнала воспоминания и посмотрела ему в глаза. Люциус молчал, словно играл в гляделки, как раньше. «Какого черта я здесь делаю?!» — Она отвела взгляд.       Люциуса словно не удивило то, что она пришла к нему домой в Сочельник. Он казался спокойным и провел её к себе в кабинет, не задавая вопросов. Гермиона сама не знала, зачем пришла к нему. Она сидела в Норе с многочисленными Уизли и Поттерами и должна была радоваться. Её парень, её верный друг и защитник Рон Уизли сделал ей предложение. Наконец-то. Гермиона сразу представила ажиотаж в прессе и радость подруг. Она была счастлива, вот только что-то не давало радоваться. Гермиона даже знала, что. Точнее, кто. Люциус Малфой. Она не может выйти замуж, не поставив точку в этой истории. — Как я понимаю, у тебя есть какие-то новости для меня? — он заговорил. — Я выхожу замуж.       Вот так. Три слова, но лицо Люциуса на секунду изменилось. Мгновение, и перед Гермионой вновь оказалась маска равнодушия. — Ты приглашаешь меня на свадьбу? Я бы с удовольствием пришел, вот только мне нельзя выходить из поместья еще двадцать пять лет. Или ты подождешь меня?       Ему было плохо, и Гермиона знала это. Он походил на загнанного зверька. То, что ему нельзя было выходить из поместья уже пять лет и нельзя будет еще двадцать пять он будет вынужден делать это, приводило Люциуса в ярость. В такие моменты он напоминал Гермионе Сириуса, когда тот сидел на Гриммо. Расплата за служение Лорду. Считалось, что это лучше Азкабана, но на деле все оказалось сложнее. Она понимала, что Люциус долго не протянет. Либо сбежит, а в случае поимки пойдет в Азкабан, либо умрет в этом чертовом поместье. Люциус тоже понимал это. — Я решила, что ты должен знать. — Я решила, — он скривился. — Как это похоже на тебя. И чего же ты ожидала? — Не знаю, — она сказала правду.       Люциус вздохнул, словно устал от разговора. Гермиона почувствовала себя провинившейся первокурсницей, которую отчитывают. Люциус медленно встал и подошел к столу. — Думаю, я должен подарить тебе что-то. — Ты ничего не должен.       Он тихо засмеялся, и Гермионе показалось, будто она не уходила, и последнего года не было. Словно она как прежде, тайком, прошла к нему, прячась от охраны. Для чего? Для того, чтобы встретиться с ним взглядом, для того, чтобы почувствовать, как он прижимает к себе и целует, боясь потерять. Последний год без встреч с ним пролетел, напомнив, как она тосковала. Почему она не приходила? Почему не предупредила, когда решила не посещать его больше? Хватит. Она поняла, что пора начинать нормальную жизнь, общаться с друзьями и работать. Он снился ей. Их ночи, их безумства. Она не выдержала и сломалась. И теперь, пора поговорить. Гермиона пошла за ним к столу. Люциус провел пальцем по корешкам книг. — Какую ты бы хотела взять? — он уже знал ответ на этот вопрос. Гермиона кивнула, подтверждая. — Почему я не удивлен, — тихо пробурчал Малфой, и Гермиона засмеялась. Она потеряла голову. Может, потому что скоро Рождество? Они любили вечерами читать Диккенса, обсуждать его произведения. Гермиона подарила эту книги на их последнее совместное Рождество вместе. — Время возвращать долги, не так ли?       Они стояли слишком близко. Непозволительно близко. Гермиона непроизвольно дернулась, и по телу пошли мурашки. Она старалась не встречаться с ним взглядом и посмотрела на его губы. Бледные, тонкие, вечно в презрительной ухмылке. У него есть только одно увлечение. Она приоткрыла губы и коснулась его рта, застыв на секунду. Все или ничего. И он ответил. Прижавшись к ней всем телом, углубляя поцелуй. Она запустила руку в его волосы, порча всегда прекрасную прическу. Люциус крепко держал ее, впиваясь в губы, будто не мог насытиться ими.       Она отстранила голову и выдохнула: — Люциус. А он, воспользовавшись моментом, начал целовать ее шею, нежно опускаясь к выступающим ключицам. Это отрезвило Гермиону, и она вытянула вперед руки, отдаляя его от себя.       В Норе сейчас тепло, все веселятся, дарят подарки. Там её семья. Там её ждет будущий муж. Она почувствовала, как по щеке катится слезинка. Люциус протянул руку, чтобы смахнуть её, но в последний миг передумал. — Думаю, тебе надо идти. Слезы застилали глаза, и Гермиона закрыла лицо руками, чтобы не смотреть на Люциуса. — Тсс, не надо, — он стоял рядом, но не трогал её. — Мы знали, что этот день наступит, ведь так? Она кивнула. — Тебе пора, Гермиона. Так будет лучше. Он подошел к двери и повернулся, когда нажал на ручку. — Уйдешь как обычно, через портал. Счастливого Рождества, — сказав это, он вышел из комнаты, бесшумно закрыв дверь. Гермиона взяла книгу со стола и подошла к открытому окну. Глаза болели от слез и холодного ветра. Она открыла первую страницу. «Дорогому Люциусу от Гермионы. С Рождеством!»