Я останусь?..

- They call me monster, call me demon, call me freak...* Напеваю я, пробираясь сквозь снежную бурю со скоростью тридцать километров в час на своей черной "BMW Е9" семидесятого года выпуска. На поворотах меня слегка заносит к обочине, и каждый раз я, до побелевших костяшек пальцев рук, выкручиваю руль, чтобы не съехать с обочины в кювет, или еще лучше - "поцеловаться" с деревом... - Кто не поставил зимнюю резину? Вова! Конечно же Вова! Вова - ты идиот! Вот такими словами я песочил себя очередной раз, а после... Вывернутый до предела руль, и машину юзом тянет к обочине прямо в сугроб с торчащими из него корнями огромной ели... Глухой удар правой стороной машины, и меня хорошенько засыпает потревоженным снегом... - Охуенно! Просто пиздец, как охуенно! Я не ударяю по рулю, как это показывают чуть ли не в каждом фильме, наоборот, провожу кончиками пальцев по боковому стеклу, ища возможные трещины и, не найдя их, - облегченно выдыхаю... - Слава тебе, Господи... Перекрестился, хоть и не могу назвать себя верующим человеком. Ведь, как мы верим? Когда прижмет, или проще говоря - "схватили за яйца", вот тогда мы и вспоминаем молитвы, которые и не учили-то никогда, лишь понаслышке и то, с ошибками в каждом произнесенном нами слове... - Встретить Новый год в машине, на обочине дороги, окруженной непроглядной тьмой из-за метели и страшными елями, за верхушками которых и неба-то не видно... прекрасно, просто прекрасно... *** - А дальше, это главное, похоже на тебя... В долгом пути я заплету в волосы ленты... И не способный на покой я знак подам тебе рукой... Прощаясь с тобой, как будто с легендой...** Пол-литровая бутылка коньяка опустела, пока я согревался в стремительно холодеющем авто и садил батарею на мобильном, слушая песни и подпевая им хриплым голосом от несчетного количества выкуренных сигарет... - Каких-то четыре часа и очередной Новый год... очередной... *** - Дениска, готовься, Зая, собирай "чумудан" - мы летим в Прагу на праздники! - Вов, я не могу... - Почему? Что-то случилось? С Денисом мы встречались последние года два, хотя и встречами нельзя назвать то, что мы вытворяли... Живя в двухстах километрах друг от друга, мы устраивали совместные уикенды. Он брал такси, которое я ему оплачивал и был вознагражден очередным секс-марафоном. Но чаще сам садился за руль и ехал к нему, набрасываясь на сонного, теплого парня, неся обратно в спальню... - Все нормально, просто я... - Давай не будем делать котику больно? - Что? - Яйца коту не тяни, ему больно! - Вов, я хотел сказать, что мы... я... - Ты не ждал меня... - Да... - Тебе с ним хорошо? - Прости... - Будь счастлив, Дениска... - Вов, я... - Я все еще смогу подстригаться у тебя, или стоит найти нового мастера? - придаю своему голосу оптимизм. - Конечно! То есть, я буду рад видеть тебя и не только, когда потребуются мои услуги стилиста... - Это радует. Кто, если не ты... - Только я могу сделать из тебя красавчика! - Я уже думал, что снова придется вытаскивать машинку из ящика и стричься под ноль... - Боже упаси так уродоваться! - С наступающим тебя и твоего тоже... - Спасибо, и тебя с наступающим... *** Так я и оказался посреди дороги, впереди меня ждал путь домой, в пустую квартиру, в которой не витает запах праздника. Не сверкает гирляндой елка, пахнущая смолой, и не радуют глаз оранжевыми боками мандарины на блюде в центре журнального столика. Не звучат так полюбившиеся с детства голоса героев "Иронии судьбы". А позади оставался город, в который я больше не буду спешить... За час, проведенный на обочине, в погребенной большей своей частью снегом машине, не встретил ни одного водителя. Кроме дальнобойщика, но, возможно, он просто не заметил заснеженное авто, торопился домой, к семье... Я успел справить нужду, рисуя что-то, отдаленно напоминающее "смайлик" на снегу своей... Мне смешно, чувствую себя ребенком лет трех-пяти, когда именно в такую метель любил гулять во дворе нашего дома, покоряя очередной сугроб и падая в пушистое "одеяло", валяясь и пытаясь укутаться в него... - Тогда все было проще, намного проще... Выдыхаю и возвращаюсь в теплый по сравнению с улицей салон автомобиля... Делаю последний глоток коньяка и прикуриваю новую сигарету, пытаясь выпустить дым кольцами, но ничего из этого не выходит... *** - Невозможно расслабиться! Он нравится, нравится мне...*** Ору сорванным голосом, мотая головой в такт музыке... Эту песню мне скинула Людочка из бухгалтерии, объясняя, что именно таким и должен быть настоящий мужик: горячим, сорокаградусным, как водка, держащим в постоянном напряжении, не дающим расслабиться... После, осмотрев меня с ног до головы, выпрямила спинку и одернула кофточку, открывая и без того глубокое декольте, демонстрируя красные кружева бюстгальтера... - От него сегодня пьяна! Невозможно, невозможно расслабиться! Он нравится мне...*** Подпрыгиваю на месте, ударяясь головой, когда дверь с моей стороны открывается, и я встречаюсь с улыбкой обладателя глаз цвета арктического льда... - Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная? - интересуется незнакомец, все так же улыбаясь. - Чего? - Много выпил? - Пол-литра... не закусывая... - улыбаюсь в ответ. - Это плохо, закусывать все же надо... - Нечем... - Тоже плохо... - И не представляете, насколько... - Отчего же? Очень даже представляю. Еду я себе тихонечко на своем "танке", видимость нулевая, проезжаю еще парочку километров и вдруг вижу темное пятно. Дай, думаю, остановлюсь, посмотрю, мало ли что, а тут приватная вечеринка и, судя по запаху, - с коньяком... - Резина... - Не поменял, да? - Замотался по работе и не успел оглянуться, как снег стал валить... - Это да, за последние три дня навалило столько, что все диву даются, хотя забывают, что конец декабря - это не начало июля! Михаил, но можно Медведь... - протягивает руку для пожатия. - "Маша"... Володя... Мы оба смеемся и, отойдя от двери, позволяя мне выбраться наружу, Михаил крепко пожимает мою руку. Его ладонь теплая, шершавая и по-мужски крупная, приятная... - Я живу здесь неподалеку, километров десять через лес за поворотом. Могу предложить тебе теплый душ, относительно праздничный ужин и... - Согласен... - из моего рта вырывается облачко пара. - Тогда, закрывай свою "малышку" и милости прошу к моему "танку"! Он указывает рукой на машину с мигающими задними фарами, остановившуюся метрах в двадцати от нас. Это реально "танк" - "Хаммер", не тюнингованный, сверкающий хромом, а какой-то... потертый... - Давай, не стой на месте, а то будем как Дед Мороз и Снегурочка! Завтра возьму трос и вытянем твою машину, если надо будет - сам отбуксирую в мастерскую... - Спасибо... - Не за что... Михаил хлопает меня по плечу, а я, нырнув в салон авто, вытаскиваю сумку с вещами, приготовленными для поездки и, прихватив пару опустевших пачек с сигаретами, закрываю дверь, по привычке ставя на сигнализацию... - Мало ли?.. - спрашиваю сам у себя. - И то верно! - смеется мой "спаситель". - У тебя своя "берлога" в лесу? - Можно и так сказать, ведь построена она по моим чертежам... *** В "танке" было тепло, приятно пахло мужским парфюмом, которым явно пользуется Михаил, и тихонько играл старый рок... - Ты уже поведал о своей безалаберности с зимней резиной, но как ты оказался в пути, а не дома, или... - Это "или" попрощалось сегодня со мной... - О, извини, не хотел... - Все нормально, правда, просто неожиданно, и, сам понимаешь, праздничного настроения это не поднимает... А ты откуда путь держал? - Отвозил подарки сыну и Ольге... - Жене? - Нет, для меня она просто Ольга... мы не были женаты... - Сколько сыну? - Пять, исполнилось неделю назад... - Счастливчик! Столько подарков в один месяц! - И не говори! Но больше всего на свете он желает мой "танк"! - Дети - они такие! - А ты чего хотел бы на Новый год? - Я? - Да, для себя... - В детстве я желал... звучит по-глупому... Я желал вечной жизни своим родителям... - Это не глупо, это... - Мило? - И это тоже, но скорее - искренне... Вот сейчас мы чаще желаем кому-то чего-то плохого, вместо того, чтобы отпустить и пожелать счастья... - Я пожелал сегодня счастья. План можно считать выполненным? - Это было искренне? - Скорее да, чем нет... - А все же... - Сейчас - да... - Хорошо... - А ты чего бы пожелал себе, Медведь? - Мои родные и близкие живы-здоровы, ни в чем не нуждаются, как, впрочем, и я сам. Наверное, я все еще надеюсь на встречу со своим человеком, поэтому... - Ты одинок? - А ты? - Вопросом на вопрос - оригинально! Да, я одинок и не думаю, что не был им до сих пор... - Все так сложно? - О, да! - Поделишься? - Хочешь услышать мои душевные излияния? - После ты выслушаешь меня... - Идет... Мне двадцать девять, пока еще двадцать девять... Работаю художником, точнее, мастером аэрографии в автомастерской уже семь лет, до этого трудился в отцовском гараже. Мне нравится эта работа, я отдыхаю в процессе, кайфую от того, что рисунок на холодном металле оживает, и клиенты остаются довольны, но... - Но?.. - В восемнадцать я сломал правую руку... не хорошо так сломал... В армию меня не взяли, да я и рад был этому, но последние три года у меня прогрессирующий артрит... Я принимаю поддерживающие препараты, обезболивающие, но такое ощущение, что они нифига не помогают... - Я тебя понимаю... Десять лет назад, был в Ираке, оттуда и "танк"... Мы попали под обстрел, я как раз сидел на твоем месте, обшивку пробило бронебойными... Короче, моему бедру, ребрам и руке тоже досталось, а после еще и граната... - Пиздец... - вырывается у меня. - Это был именно он! - Извини, я... я... - Это было в прошлом, в настоящем боль при смене погоды и когда перетрудишься, а в будущем... в будущем меня ждут крепкие "отношения" с морфием... - Почему ты пошел на войну, она ведь вроде нас не касалась? - Нас многое не касается... Тогда были нужны деньги на операцию моему брату. Строительная фирма, где я - директор, еще не была настолько раскручена, вот и решил вспомнить свои боевые будни в Афгане... - Ты и в Афгане был? - Старый, да? - Нет! Просто я ни разу не держал оружие в руках, даже пейтбольный автомат... - Прям пацифист! - А сейчас... сейчас ведь брат... - С ним все хорошо, я передал дела фирмы ему, а сам, если можно так сказать - ушел на покой. Построил домишко в лесу, все удобства, включая полную независимость от линии электропередач, поставил ветряк и на крайний случай - дизельный генератор... - Дом мечты какой-то! - Тебе понравится, вот увидишь... - И не сомневаюсь... - Думаю, беседа продолжится под выпивку и закуску, тем более мы уже приехали... Я перевел свой взгляд с Михаила на лобовое стекло, сквозь работающие дворники и свет фар, смог разглядеть одноэтажный бревенчатый дом квадратов примерно на сто... - Сейчас разожгу камин и начнем! - Люблю запах, исходящий от дров... - Кто его не любит? Он улыбается мне и, открыв дверь, выходит на улицу, следую его примеру и вдыхаю морозный воздух, вмиг сковывающий грудную клетку, когда вижу следы от "пуль" на боку машины... - Не может быть... - провожу пальцами по "отверстиям", которые сам нарисовал четыре года назад. - Что-то случилось? - Они... - киваю на дверь. - Да, их нарисовали на заказ, после того, как я смог восстановить "танк"... - Я... - Что? - Их нарисовал я... еще удивился, когда... - Спасибо... - За что? - За сохраненные воспоминания... *** В камине уже потрескивали поленья, а я наблюдал за языками пламени, вспоминая старую печку-мазанку в дедушкином доме... - Я отнес свежее полотенце в ванную, воду можешь не экономить, если надо - будет еще, бойлер сам ее нагреет. Вода поступает из емкости на чердаке, а туда насосом из колодца... - Чудеса! - Отгоню машину в гараж и примусь за готовку ужина... *** Выйдя после горячего душа лишь в одном полотенце на бедрах, я прошел по холлу и глазами нашел свою сумку в одном из кресел. Открыв ее, достал футболку и трикотажные штаны, когда услышал... - Красивые татуировки... Оборачиваюсь на голос позади себя, туда, куда не удосужился посмотреть - часть дома, отведенная под кухню-гостиную, не имеющую разделяющих пространство стен... - Тоже считаешь черепа красивыми? - интересуюсь у него. - Намного красивее, чем лица некоторых людей... - Не могу не согласиться... - Я тоже хотел... хотел перекрыть шрамы, а потом как-то и не до этого было... - Не поверишь, но у меня тоже началось с перекрытия шрамов на руке... правой... Было сложно, порой по семь потов сходило... - Постой, так ты сам себе... - Удивлен? - Поражен! - Был бы я левшой... - Тогда ты просто мастер высшей категории, если смог сделать столь хорошую татуировку "не той" рукой... - Не смущай меня... - Значит, твои татуировки твоих же рук, все? - До единой... Подмигиваю Михаилу и возвращаюсь в ванную, чтобы одеться и присоединиться к нему за готовкой... *** - Так сколько же тебе лет, Медведь? - Седину видишь? - проводит ладонью по серебристым волосам на голове и заканчивает, обхватив подбородок двумя пальцами, поворачивая лицо из стороны в сторону. - А, может, мне нравится седина и седые... - Весной будет сорок восемь... - Восемнадцать... - Не понял... - Разница, говорю - никакая... - Шутишь? - Отнюдь! Ты... ты привлекательный мужчина, и готов поспорить, молоденькие девушки так и выпрыгивают из трусиков, увидев тебя! - Та еще напасть... - Что, списал себя со счетов? А кто говорил, что все еще верит во встречу с той самой? - Я такого не говорил... - Альцгеймер? - Я сказал "со своим человеком", а не "с той самой"... - Моя оговорка имеет значение? - Для меня да... - Давай так, выпьем и раскроем карты? - Ты уже начал с коньяка, думаю, им стоит и продолжить... - Поддерживаю! Мы выпили по половине бокала, закусывая тонконарезанным лимоном. Я по обыкновению его посолил и скривился, когда кислота обволокла рот... - Оскомина будет, да и хер с ней! - Мучаешься? - По три дня после не могу и хлебный мякиш на зуб накусить... - Ужас... - А еще изжога... - Лучше скажи, чем не страдаешь? - Топографическим кретинизмом! - И такое бывает? - Чего только нет! - Мы выпили... - И я, как молодой и дерзкий начну, но если вдруг захочешь по какой-либо причине дать мне в морду, то лучше укажи на дверь... - Не думаю, что... - Сегодня я расстался с человеком и это... не девушка... Уже уходить? - Продолжай... - С Денисом мы встречались почти два года. Я стригся у него, слово за слово, парень оказался не какой-то педовкой, а довольно-таки интересным, начитанным, интеллигентным и... мне было хорошо с ним... - А ему с тобой? - Думаю, что тоже, но тогда он не разорвал бы отношений... - Жалеешь? - Нет, ему всего двадцать три, пусть будет с тем, с кем хочет, я не смею ему навязывать себя, ведь сам такой, не терплю, когда навязываются... - Ты всегда был... геем? - Только не смейся, хорошо? - Ладно... - Я себя и как бисексуала не позиционирую, не то, чтобы геем или гетеро... - Это как? - Я не вижу пола как такового, не обращаю внимание на физиологические разбежности. Для меня есть только душа, которую я могу видеть глазами, ощущать кожей и чувствовать где-то внутри... - прикладываю ладонь к груди, похлопывая там, где бьется сердце. - Романтик... - Не отрицаю... Значит "человек" - не девушка, парень? - В точку... - опрокидывает в себя остатки коньяка. - Но у тебя есть сын и... - Все началось в студенческие годы, когда хочешь выделиться на фоне остальных и начинаешь посещать блат-хаты... На одной из оргий, которые там устраивались, я познакомился с Олежкой, милым парнем с внешностью эльфа, как сейчас говорят. Был он той еще блядью в образе вечного девственника-недотроги, но стал отправным пунктом в моем поиске "своего" человека... - Девушки были? - Были, чего же им не быть... - Я тоже порой не могу отказать себе пожамкать их титечки... - улыбаюсь, как объевшийся кот. - Любишь большие? - И задницы побольше, чтобы шлепнул, а она потрясывается... - И я люблю "мясистых" девочек, а вот... - А парней?.. - По душе, чтобы затрепетало сердце и улыбка, как у идиота, и слюна капала на пол! - Ты улыбался, когда открыл дверь моей машины... - Как идиот? - Почти... Михаил подлил коньяк в наши бокалы, пододвинув мой ближе, случайно касаясь пальцами моей ладони и... Я почувствовал, как он большим пальцем провел по моему указательному, будто лаская. Всего какие-то доли секунды, но это было... - Володя, ты любил когда-нибудь? - Нет... влюбленность была, увлечение, а вот любви... А ты? - Да, и эти полгода, которые мы провели вместе, были самыми счастливыми в моей жизни... Его звали Стивен Фишер, мы служили в одном отряде, он был снайпером, я же больше выводил наш "танк" из-под обстрела, но и с автоматом я на "ты". В то утро было странное предчувствие, кололо в сердце, хотелось остаться на базе, но приказ есть приказ. Наши заметили группку бедуинов, надо было проверить; кто знал, что ночью их люди окопались в песках и приняли выгодные позиции? Никто не знал, вот мы и попали под обстрел, всего пятнадцать человек на трех машинах, из которых в живых остались только трое, и я среди них... Стив вылез в люк на крыше, стал поливать всех пулеметным дождем, не думая, что и у врага тоже есть притаившийся снайпер... Позже я заварил люк, убрал все крепления для оружия, даже пулевые отверстия отрихтовали, но я хотел помнить... Потом был мучительно-долгий перелет и месяцы реабилитации здесь - дома... Ольга работала физиотерапевтом в областной больнице и взялась за мое восстановление; и, знаешь, если бы не она со своим упорством, то, скорее всего, я не ходил бы сейчас своими ногами, да и ложку держать бы не смог. Она стала тем светом во тьме, моей тьме и, не требуя от меня замужества, дорогих подарков, которых я и позволить поначалу не мог, просто просила не отталкивать ее, я и не оттолкнул... Сначала мы были просто хорошими друзьями, я даже в шутку называл ее сестрой, которая на десять лет младше меня, а как-то разговорившись на очередной встрече, я сам потянулся за поцелуем - и она ответила на него... Мы прожили вместе где-то около полутора лет. Родился Саша и, видя, чувствуя, что не можем мы быть семейной парой, снова стали друзьями, которых объединяет ребенок... - Она одна воспитывает сына, в смысле, у нее никого нет? - Есть, ортопед с ее работы. Пришел как-то к ней домой просить за одного своего друга, чтобы помогла восстановиться после переломов, полученных в аварии, и пригласил посидеть в дружеской обстановке. Ольга сразу поставила его перед фактом, что у нее есть маленький ребенок, но Андрея это нисколько не напугало, наоборот, предложил встречу в парке на детской площадке. С тех пор они вместе, и Сашу он считает своим сыном. Я рад за них, понимаю, что еще несколько лет таких отношений, если бы мы их до сих пор поддерживали, переросли бы в привычку, тягость. А так, я стараюсь приезжать пару раз в неделю к ним, гулять с Сашей, водить в парк, катать на санках, смотреть с ним мультфильмы. Тем более что все лето он проводит у меня здесь, уже ждем наше третье совместное лето... - Ольга не против? - Нет, они с Андреем "работают" над пополнением в семье - хотят девочку, так что, время, проведенное наедине ценится, дороже золота... - Андрей не ревнует ее к тебе? - Став частью нашей "семьи", он был посвящен во все нюансы и не видит во мне соперника, более того, опасается за сохранность своей задницы! - Саша спрашивает, почему вы с мамой не вместе? - Было дело, но мы как-то сумели объяснить ему, что такое бывает, у кого-то есть оба родителя, у кого-то только один, а кто-то сирота... Он любит Андрея, но папой так и не называет... - Он похож на тебя? - Копия меня в детстве, даже не верится, что между нашими детскими фотографиями разница в сорок три года... Сработал писк таймера на духовке и мне показалось, что Михаил что-то не договорил, хотя, скорее всего лишь показалось... *** Мы сидим на ковре у камина возле низкого столика, смакуя запеченное мясо под клюквенным соусом, кривимся от попавшихся чересчур кислых мандарин и медленно попиваем коньяк из коньячных бокалов и наслаждаемся треском горящих поленьев... - Положа руку на сердце, я рад, что оказался там, на обочине под снегом... не был бы я там, мы бы так и не встретились... - Взаимно, Володя... взаимно... Звон соприкоснувшихся бокалов, и мы опустошаем их до дна... - Может глупо, а может... Потанцуем? - предлагает Медведь. - А музыка? - Сейчас! Он поднимается с пола и идет в сторону кухни, а когда возвращается, держит в руках небольшой радиоприемник. Ставит его на столик, крутит реле и, пока ведущий желает не быть погребенными в снегу в новогоднюю ночь, протягивает свою руку открытой ладонью и, взяв мою, легко ставит меня на ноги. Прижимает к своему телу так близко, что я не задумываясь обвиваю его шею руками, утыкаясь носом в ямку между ключицами... - Watching every motion in my foolish lovers’ game... On this endless ocean finally lovers know no shame... Turning and returning to some secret place inside... Watching in slow motion... As you turn around and say... You take my breath away... Take my breath away...**** - Любимая песня родителей и моя... - говорю я и вдыхаю аромат кожи Михаила во всю мощь своих легких. - От тебя у меня перехватывает дыхание... - шепчет он, потираясь щекой о мою макушку. - И у меня... Мы топчемся на месте, прижавшись друг к другу так плотно, что своей грудью я ощущаю биение его сердца... Хочется вдохнуть глубже, но почему-то не получается, лишь короткие вдохи, от которых начинаю задыхаться... Зажмуриваюсь и, втянув воздух сквозь сжатые зубы, выдыхаю ему в шею, прикасаясь к коже губами... Михаил сглатывает и медленно отстраняется, но не выпускает меня из крепких объятий... - Володь... - Т-ш-ш-ш-ш... Приподнимаюсь на носочки и целую в губы, еле касаясь их своими и, проведя кончиком языка по нижней, тону в страстном напоре, с которым он начинает целовать меня... Губы покалывает от жесткой щетины, которой он трется о мое лицо, я закусываю их, когда он переходит на шею, покусывая и зализывая... - Пока можно все прекратить, просто скажи... скажи мне, и я... - Не останавливайся, Медведь... Его гортанное рычание, и миллионы мурашек на моем обмякающем от ласк теле... Михаил ведет нас куда-то, не разрывая поцелуй и не прекращая оглаживать мои бока под задравшейся футболкой... Я понимаю, что мы оказались в спальне только тогда, когда ногами упираюсь во что-то, а дальше... дальше падение на матрас, который принимает нас в свои объятия... Из-за снега на улице, дающего немного света, у меня появляется возможность насладиться видом его обнаженного тела... В полумраке его тело кажется телом молодого мужчины, посещающего спортзал пару раз в неделю. Я не нахожу ни одного изъяна: широкие плечи, грудь и живот покрыты темными волосками, а посередине и вовсе серебристыми, узкая талия с четкой линией косых мышц, переходящих в гордо стоящий член... - Я даже не буду задавать глупый вопрос о твоей позиции в сексе, и так ясно - ты верхний, но... у меня сегодня дебют снизу... - Хорошо, что ты сказал об этом... - Почему? - У меня почти год никого не было, сорвался и ворвался бы... - Мы оба знаем, что делать с нижними, поэтому, я расслабляюсь и получаю удовольствие и пытаюсь не рефлексировать... - Подождешь минуточку? - спрашивает он. - Да... Хотел было поинтересоваться зачем, но не успел, Михаил покинул комнату, и я услышал стук двери о стену и звон чего-то разбившегося... - У нас есть... - начал он. - У нас... - улыбаясь, повторяю я. - Да, у нас... Есть масло "Jonson's Baby", обезболивающая мазь для суставов, но боюсь, что тогда чувствительности никакой не будет... - Давай масло! Откидываюсь назад, ложась на спину, раскидывая руки в стороны, а ноги сгибая в коленях и разводя их немного шире. Михаил устраивается между ними, беря мои ноги за щиколотки и раскрывая еще сильнее. Наклоняется и целует ниже пупка, ведя дорожку все ниже и ниже, пока не начинает вести языком от основания члена к головке и вбирает ее в рот... - Хорошо-то как... Выгибаюсь в пояснице и, запрокидывая голову, выстанываю, подаваясь бедрами вверх, прося взять глубже, что и делает Михаил, начиная ускоряться и плотнее обхватывая ствол губами... - Все, все, все... или я кончу... Он выпускает мой член изо рта и напоследок звонко целует тазовую косточку... Открывает флакон с маслом, наливает на ладонь и подносит к моей промежности, позволяю маслу стекать с пальцев прямо между ягодиц... - Растяни, только как следует... у тебя такой агрегат... - Не преувеличивай... - И не думал... Проводит пальцами по расщелине, растирая масло и кружа вокруг отверстия, надавливая и слегка проникая внутрь... Эти ощущения нельзя назвать неприятными, они похожи на те, которые я испытывал, когда сам захотел понять, насколько приятны ласки в столь интимном месте. Тогда был душ, кондиционер для волос и один мой палец, который таки смог нащупать простату и, простимулировав ее и член одновременно, я получил один из самых ярких оргазмов в своей жизни... Михаил не стал тянуть вокруг да около, он медленно ввел палец до конца и согнув его, стал потирать простату, от чего мой член выдал очередную порцию смазки, которую я растер по стволу и стал слегка надрачивать себе, возбуждаясь еще больше... Второй палец не принес ожидаемого дискомфорта, как и более резкие движения внутри меня... Я приподнял голову и увидел, как он одной рукой растягивает меня, а второй сжимает основание собственного члена... - Миш... По моему взгляду можно было прочесть многое... Как мужчина мужчину, я понимал его и желание наконец-то заняться делом, мало того - сам хотел этого же. Некое нетерпение, предвкушение чего-то большего, нового, того, от чего получали удовольствие мои бывшие партнеры. Теперь и я жаждал испытать все, но было и еще кое-что... Страх... Банальный страх вверить себя кому-то, ощутить всю мощь крепкого тела, которое не подвластно тебе самому... - Мы не будем торопиться, хорошо? - Хорошо... - киваю и растягиваю губы в подобие улыбки. Он вынимает пальцы из меня, но не убирает руку, продолжая самыми кончиками кружить вокруг отверстия, дразня. Устраивается удобнее между моих бедер и практически сгибает меня пополам. Так, что я подхватываю себя под коленями, чтобы куда-то деть руки. Опирается одной рукой справа от моего плеча, а второй обхватывает член и проводит по нему вверх-вниз, растирая остатки масла... - Готов? - Да... И вначале просто давление перерастает в чувство непонятной наполненности, которую ты не в силах контролировать, а мышцы непроизвольно начинают сжиматься вокруг члена, протискивающегося внутрь. Время кажется остановившимся, а боль нарастающей, смыкающейся в месте ее причинения и распространяющейся по всему телу волной жара и капельками пота, выступившими на лбу и висках... - Э-э-эй, подожди немного... я... сейчас, еще немного... - прошу его. Михаил и не шевелится, ждет, а я отвлекаю себя, сжимая кожу под коленями, царапая ее короткими ногтями, и дышу, просто вдох и выдох... вдох и выдох... Становится легче и, на пробу сжав и расслабив мышцы ануса, понимаю, что вроде не так уже и больно, да и глаза напротив не пропускают ни единой моей эмоции, как и его тело - чувствует меня, ждет... - Все... теперь можно... Плавное движение бедер и ягодицами ощущаю его бедра, значит, он вошел в меня до упора... Просовывает правую руку мне под шею, обнимая, накрывая своим телом, и первое обратное движение, как штопор, вытаскивающий пробку из бутылки с вином - плотно, болезненно и как-то сладко... Закусываю кожу на его плече, наслаждаюсь от слегка солоноватого привкуса и закидываю ногу ему на талию, пяткой надавливая на поясницу... Мне было щекотно от его дыхания в мою шею... Я подавался вперед на каждое движение Михаила, желая, чтобы он был как можно глубже внутри. Желал, чтобы эта пытка наслаждением не заканчивалась никогда, чтобы этот жар между нашими телами не стихал, а лишь распалялся и сжигал до остатка, оставляя пепел прошлого в уходящем году... - М-м-м... Сдерживаться, когда его живот трется о мой член, просто невозможно, и, вжавшись в Михаила еще сильнее, двигаю бедрами, прося ускориться... Несколько глубоких толчков и я кончаю, теряясь в ощущениях, замечая, что при этом оргазме мой рот онемел намного больше, чем обычно, и эта парализирующая нега растеклась по всему телу, от кончиков пальцев ног до, казалось бы, волос на голове... Михаил не вдалбывается в мое тело, как это сделал бы я в погоне за удовольствием, наоборот, замедляется и двигает бедрами вкруговую. А когда его "накрывает", просто сжимает в медвежьих объятиях и перекатывается на спину, утягивая за собой, размещая на вздымающейся груди... - Мой Мишка, какая же у тебя шишка! - смеюсь ему в шею и получаю легкий шлепок по ягодице. - Прям таки шишка? - Как у сосны Ламберта... - Мазью намазать, чтобы зад утратил чувствительность? - предлагает он. - Я, видимо, мазохист, но нет... И под нежные поглаживания теплыми ладонями я начал проваливаться в сон, сквозь дрему услышав: - С Новым годом... *** Проснулся от того, что почувствовал запах сигаретного дыма и, втянув его трепещущими ноздрями, открыл глаза, натыкаясь на фигуру Михаила. Он стоял у окна с приоткрытой форточкой в одних трикотажных штанах и курил мои сигареты... Свесив ноги с кровати и порадовавшись, что она не издала ни единого скрипящего или другого звука, тихонько подошел к нему со спины и устремил взгляд в окно. Белый, искрящийся снег слепил глаза, и я потер их ладонью... - Мороз и солнце, день чудесный... - проговорил я в затылок Михаила. - Выспался? - Да... Куришь? - Нет, но захотелось, и я одолжил твои... - С Новым годом... Я сквозь сон слышал, как ты поздравил меня, но сил ответить не было... Прижимаюсь к нему, обнимая за талию и целуя плечо, слегка покачиваю нас, как если бы мы танцевали... - Я останусь?.. Задаю вопрос, который вертелся в моей голове с того момента, как я переступил порог его дома, в котором я сам почувствовал себя дома... - Будешь колоть мне морфий, и возить на прогулки в инвалидном кресле? - Нет... Он вздрогнул в моих руках, напрягся, вытянулся в струну, и хотел было развернуться, но я не позволил, вжался всем телом... - Тогда... ты можешь... Я знаю, что он подумал о моем отказе в том, чтобы разделить с ним не только сладостные моменты единения наших тел, но и моменты горести - болезни, которые идут рука об руку с нами... - Нет, ты не дослушал... Я не буду колоть тебе морфий потому, что не хочу причинять тебе боль... я просто не смогу сделать этого... Я не буду возить тебя в инвалидном кресле - я буду возить тебя в твоем "танке"... я... Я останусь?.. В конце мой голос дрожит и это последнее, что я хотел, что бы он услышал... Михаил накрывает ладонью мои руки, сцепленные в замок на его животе и сдавливает их одобряюще... - Навсегда... оставайся навсегда...