Пиратство - выбор сердца

– Анна Мэриэн, да будет вам известно… «Мария, Мария, гнилой ты кочан капусты», - про себя выругалась шатенка, смотря куда-то перед собой, связанными руками теребя край мужской рубахи. В ушах стучал марш, который отбивали солдаты, дабы началась казнь. Людей собралось много, словно тут будет что-то сверхъестественное. Можно подумать, пиратов редко вешали. Женщина не рассматривала толпу, а глядела на первые лучи солнца, что выглянули из-за стен. Рассвет. – …мародерство, кражи, поджег. За эти преступления суд признал вас виновной и приговорил к смертной казни через повешенье. Да помилует Господь вашу душу. Барабаны застучали быстрее. Палач медленно, лениво, подошел к женщине, также медленно надевая на ее тонкую шейку петлю. Сердце замерло, руки онемели. Не от страха. Вовсе не от страха. Ей всегда было интересно поучаствовать в подобном обряде, и плевать, что ее жизнь висит на волоске. Жизнь приучила Анну к риску. Не рискуешь – не живешь. Веревка до боли впилась в кожу. Специально, сволочь, затянул. Опустив глаза, понимая, что смерть уже дышит ей в спину, касаясь костяными руками плеч, вдруг прищурилась, хмурясь. Сквозь щелку досок, как раз под ногами, что-то мелькнуло. Мария опустила голову, делая шаг назад, и как раз вовремя – тонкая, словно специально для женской ладошки, сабля взлетела ввысь. Схватив ее перевязанными руками, женщина засмеялась, когда над ее головой что-то щелкнуло. Висельная веревка лопнула. В толпе, опуская дымящийся пистолет, улыбался известный на всю Францию мистер Лебо. О, да, эту хитрую ухмылку знали многие. Женщина, разрезав саблей веревку на руках, спрыгнула с деревянного пьедестала, срывая с шеи петлю, но не успела даже оглядеть паникующих людей, как рядом с ней, словно из-под земли, возник высокий темноволосый юноша, хитро скалясь. Анна, толкнув его в плечо, насупилась. – Паршивый ты пес! – ругалась пиратка, еще сильнее толкнув брата. – Какого черта?! – Какого черта так долго? – театрально удивился капитан Вагнер, отбиваясь от солдат, которых, казалось, было бесчисленное множество. Женщина, на ходу завязывая пышный волос в нечто подобие хвоста, не отставала от младшего брата, раскидывая врагов, точно игралась. – Какого черта вы вообще вернулись за мной?! – закричала она, наблюдая, как мистер Лебо отстреливался от разодетых солдафонов. И каждый раз, когда на него наставляли ружье или когда сабля свистела в опасной близости от тела – сердце ее замирало от страха. – Ты же знаешь, что отставших не ждут! – Знаю, но также пират готов всегда рисковать своей жизнью. А ты, Шельма, не только лучший член моей команды, - хватая ее за руку, он свистнул мистеру Лебо. Тот кивнул, давая понять, что готов, и, прицелившись, поджег газовую шашку, что секундой ранее вытащил из-за пояса, - ты - моя сестра. Площадь стремительно стал заволакивать серо-черный дым, что со страшным свистом вырывался из самодельной шашки мистера Лебо. Этот пират славился не только своей меткой стрельбой, воровскими качествами, но и мастерил такие «безделушки», которые не раз спасали команду. Солдаты и оставшийся люди, что не успели сбежать, кашляли и щурились, пытаясь разглядеть трех проклятых пиратов, что уже были у них в когтях, а одну из них почти удалось повесить. Но беглецов уже и след простыл. Мисс Максимофф, стоя возле окна, наблюдала за суматохой внизу. Рада ли она была, что пираты скрылись? Весьма. Ей даже казалось, что она видит за скалами, вот там, далеко в море, пиратский корабль, команда которого смиренно ждала своего капитана. Быть может, корабль и правда стоял там, скрытый скалами, укутанный утренним туманом… дожидаясь капитана, чтобы отправиться в путь. Как дожидалась и она. Каждый день, с рассветом, девушка не просыпалась, а воскресала. Долгие месяцы жила мгновением, когда сможет увидеть своего капитана, посмотреть в карие глаза, прижаться к крепкой груди, ощутить на губах горечь рома от его губ. И она снова умирала, каждый раз, когда он исчезал в спальне ее окна, а затем его корабль скрывался за горизонтом. Но Ванда знала, что это ее судьба… И она никак не может ее изменить. Запретная любовь, когда расставание приравнивается к смерти. Закрыв глаза, девушка сильнее стала кутаться в шелковую накидку, прикрыв штору. Через четверть часа за ней, как и каждое утро, придет брат, чтобы, словно ребенка, отвести на семейный завтрак, будто бы она сама не может спуститься вниз. Но, нужно признать, порой Ванда действительно забывала поесть, поглощенная горечью. Дрожа, то ли от холодного ветра, что дул с моря, то ли от чего-то иного, она медленно, словно через силу, подошла к шкафу, намереваясь достать из него темно-алое платье, которое так нравилось отцу, но с настолько тугим корсетом, что было тяжело дышать и едва ли не трескались ребра. Однако сегодня придется потерпеть – отец и так будет нервничать из-за побега пиратов. Интересно, куда они сейчас? Улыбаясь, девушка разложила платье на кровати, размышляя над тем, как ее капитан снова и снова обводит вокруг пальца флотские корабли и их экипаж. Сегодня ей удалось лишь издалека увидеть Курта, но, быть может, в следующий раз повезет больше?.. Растягивая в руках розово-красную ленту, услышала шаги в коридоре. Нахмурив тонкие бровки, заинтересованно обернулась. Брат так рано никогда еще не приходил… Тогда кто?.. Вдруг дверь резко раскрылась. Девушка даже пикнуть не успела, как на рот ей легла теплая и слегка влажная ладонь. Распахнув глаза, Ванда схватила тоненькими пальчиками кисть руки пирата, этим жестом показывая, что кричать не собирается. – Да-а, - протянула Анна, спиной облокотившись на закрытую дверь, - чтоб мне в таких хоромах жить. – Я думала, что вы уже давно на пути к кораблю, - беспомощно пропищала мисс Максимофф, проигнорировав высказывание женщины. – Курт… – Нам перекрыли путь, - ответил капитан Вагнер, слегка приобнимая смущенную хрупкую девушку. Щеки той залил густой румянец, ведь они были не одни. Стыд прожег до самых костей. – Прости, дорогая, но бежать нам было некуда. – Вас видели? – Нет, - мистер Лебо, расхаживая вдоль стены, рассматривал рамки картин ручной работы, за которые, если была бы возможность украсть, можно получить неплохие деньги. Но, увы, в этот раз собственная шкура была куда дороже, чем мешочек золотых. – Из окна твоей спальни мы можем легко прорваться к пристани, а там уже нас ждут, - ответив на не задаваемый вопрос Ванды, но прочитав его в ее глазах, сказал капитан. Секунду подумав, он с усмешкой добавил: – Ты ведь не выдашь нас? – Нет! – тут же вскрикнула девушка, обиженная до глубины души. – Конечно же нет! – Курт, нам пора уходить, - зашипела Шельма, вслушиваясь в тишину за дверью. Пока все было тихо, но, как говорится, удачу лучше не испытывать. Руки мужчины, прижимающие к себе любимое тело, мелко задрожали от бессилия. Не хотел он идти сюда, потому что знал, как тяжело будет расставаться. Легче было жить воспоминаниями, грезить о встрече, но потом все равно становилось больно, потому что сердце капитана всегда было тут, навеки отданное этой смущенной маленькой девушке. Но, зная, что сестра права, он робко отстранил от себя Ванду, целуя ее в лоб. Она тихонько заплакала, хоть раньше никогда не позволяла себе этого. Мистер Лебо, встав на подоконник, протянул руку возлюбленной, а сам смотрел вниз, выглядывая повозку, которая как раз свернула на дорогу, что проходила под окнами губернаторского дома. Анна, хмурясь, подошла к окну и кашлянула, подгоняя младшего брата. – Нет, - зарыдала мисс Максимофф, схватившись ручками за ворот рубахи мужчины. – Не пущу! Я больше не выдержу очередного расставания! Я не могу так жить! – Дорогая… – Не пущу! – уткнувшись ему личиком в грудь, еще пуще заплакала та. – Я… я… Я уйду с тобой! Я… я… – Дурочка! – на этот раз грубо отстранив Ванду, Курт посмотрел ей в глаза, вытирая горькие слезы с красных щек. Прежде он никогда не видел их на лице любимой и сейчас чувствовал себя беспомощным перед ними. – Ну куда ты с нами пойдешь? Глупая… Глупая девочка… – Очередной каприз избалованной особы, - сквозь зубы процедила Шельма, подойдя к девушке и оттянув край ее накидки. – Ты привыкла одеваться с иголочки, есть с золотых тарелок, да расхаживать в золотых камнях, точно королева. Вот, тронь рукой, на. Взяв ее за руку, Анна приложила ладошку девушки себе на рубаку и усмехнулась, наблюдая, как она поморщилась. Темная мужская рубаха была грубая и колючая, точно крапива, а ходить в ней и вовсе казалось средневековой пыткой. Но мисс Максимофф испугать было не так легко. – Это не имеет значения, - запротестовала Ванда, выдергивая свою ручку. – Я привыкну! Курт, умоляю, возьми меня с собой… – Дорогая, но тебе не место среди… – Умоляю! – снова заплакала она, едва ли не падая на колени. Шельма засмеялась, и даже строгий взгляд брата не заставил ее замолчать. – Да из нее пиратка, как из меня… губернаторская дочка! Ха-ха-ха! Боже, Курт, оставь ее, мы только зря теряем время. – Но ведь женщина может стать пираткой! – вытирая слезы, Ванда зло посмотрела на Марию. Зеленые и голубые глаза горели яростью. – Женщинам разрешено становиться пиратками только в том случае, если они не уступают мужчинам в следующих качествах: решительности, смелости и силе воли. – Верно, - протянула Шельма. – Но не уступаешь ли ты?.. – Разве она не доказала свою силу воли, м, ma сherie? – мистер Лебо знал, что проще уже согласиться с губернаторской дочкой, ведь повозка приближалась к окнам, а время тикало. И вор стал уже нервничать. – И решительности у нее больше, чем у любого в этой комнаты, - поддакнул другу капитан, усмехаясь, посмотрев на сестру. Та, напыжившись, закатила глаза. – Так что… – Хорошо, пусть так. Но у нее птичья душа, а с этим… Ванда, ничего не говоря и недослушав, подбежала к окну и, схватившись за мистера Лебо, кивнула ему. Тот кивнул в ответ. Оба, сделав шаг вперед, прыгнули как раз на телегу, которая подъехала к окнам. Та притормозила. Капитан Вагнер захохотал, косясь на ошарашенную сестру. – Надеюсь, ревность тебя не съест, - сказав это, он тоже сиганул с окна, падая в сено, пока мистер Лебо расправлялся с мужчиной, что вел повозку. – Идиотизм, - выругалась Анна и, засунув за пазуху парочку бус и колец, вытащенных из шкатулки - какая-никакая, а все же добыча, - встала на подоконник и спрыгнула. В коридоре послышались шаги, но дверь была заперта. А когда ее откроют – юная пиратка и ее капитан уже будут далеко, на пути к кораблю.