Тогда была весна.

~Adel – Someone Like you~ «Я всегда буду рядом, Чонгук» Тогда была весна… Чонгук раньше работал на радио, там, где по утрам куча народу, а за окном яркое солнце. Его голос всегда отрезвлял сонное сознание, рассказывал какие-то милые истории, тихо над ними посмеиваясь, отдаляясь от микрофона. Очень зря, потому что у него прекрасный смех. Каждый день Тэ включал отцовское радио, чтобы послушать этот прекрасный голос, который заметно ломался с каждым эфиром. Он даже не знал, как выглядит этот замечательный ведущий, мог только представлять, вырисовывая чёткие ровные линии натянутого, как струна, тела. Конечно, парень должен быть высоким, с тёмными короткими волосами аккуратно уложенными, глубокими глазами превосходного кофейного оттенка, нежной кожей и ровной спиной. Всё это складывалось лишь в какого-то вымышленного персонажа, которого и вовсе не может быть, но Тэхён просто верил. Ещё ни разу не пересилил себя и не позвонил в прямой эфир, просто потому, что совсем нечего сказать. И темы там какие-то были совсем странные, он бы даже и двух слов связать не смог. Ему оставалось только, затаив дыхание, слушать, как тягуче почти поёт каждое слово этот ведущий. Чон Чонгук. Такое у него было имя. И Тэхён не понимал, что же его так тянет в этот странный мир, который он придумал себе сам, наверное, он просто влюблён в этот голос, раздающийся из динамиков. Однажды, задевая за самое больное, Чон трогает тему любви. И у Тэхёна не остаётся никаких шансов на выживание, когда он на стены готов лезть от непонятного чувства в груди. Ещё одно слово, ещё и ещё, а ему всё мало. Нет, парень не может держать всё это в себе, ему определённо нужно кому-то высказаться. - Здравствуйте. Вы в прямом эфире. Как Вас зовут? – звенит знакомый голос, и ТэТэ давится собственным вздохом. - Тэхён. Ким Тэхён. - Очень приятно, Ким Тэхён. Расскажите нам свою историю. - В общем, началось всё это очень давно, практически три года назад. Я тогда ехал с отцом в машине и слушал в наушниках радио. Для меня это было впервые, потому что раньше я считал радио чем-то совсем неинтересным. Но там играли довольно неплохие песни, а ехать пришлось очень далеко. За окном уже темнело, меня дико клонило в сон. Я помню, как ударился головой об стекло, на которое облокотился, чтобы сиделось удобнее. Но потом я понял, что просто не могу спать, потому что, кажется, услышал свою любовь. Этот голос был самым прекрасным на свете. И все истории, которые я слышал, совершенно отличались друг от друга. Тогда я понял, что готов слушать это вечно. Я запомнил канал, на котором залип с несколько часов, а потом стал включать его всё чаще и чаще. И недавно я понял, что на самом деле влюбился. Просто в этот голос, в эти истории, в каждое моё утро. - Какая великолепная история. Огромное Вам…, - звонок неожиданно прерывается, - спасибо. Надеюсь, Вы позвоните нам снова. Тэхён оседает на пол, прижимая колени к груди, и колотит себя по голове. Он же знал, что не нужно было этого делать, не нужно было так запросто срываться и звонить. А что, если он догадался? Что тогда? Хотя, они ведь не знают, что это за Ким Тэхён такой, влюблённый в чей-то там голос. Поэтому-то Тэ срывается снова, спустя несколько минут, когда эфир уже подходит к концу. - Это снова я. Чонгук, а ты нам не расскажешь какую-нибудь историю о своей любви? У тебя такая есть? - Простите, но я не могу. Это слишком личное, - шепчет Чон и улыбается. – С Вами была программа «Доброе утро», надеюсь, оно у вас будет действительно самым добрым. Удачного дня. И теперь каждое утро рыжего Тэхёна проходит очень странно, немного сумбурно, от чего он не помнит всех деталей, но впитывает в себя эти слова, которыми заканчивается каждый эфир. Теперь он не стесняется своих мыслей, старых школьных историй и представлений о какой-либо ситуации. На радио звонит каждое утро некий Ким Тэхён, который вместе с Чонгуком ведёт программу, счастливо смеясь. Они больше не затрагивали такую больную тему, потому что что-то подсказывало, что не стоит. - Ты определённо нравишься моим родителям, Чон Чонгук. Они готовы слушать твои эфиры каждый час, - смеётся Тэхён. – А я вместе с ними. Мне ещё никогда не было так весело. Спасибо тебе. - Хён, это тебе спасибо. Наши эфиры теперь в сто раз популярнее, чем были раньше. Ты лучший. - Это не моя заслуга, поверь. Слушай, а ты не хочешь как-нибудь встретиться? Ведь мы с тобой общаемся уже два с лишним месяца, а всё что я могу – представить, но я хочу увидеть. Я сейчас иду к радиостанции, на которой ты работаешь. Когда твоя передача закончится, я буду с нетерпением ждать тебя у входа. Ты не против? - Конечно, нет. Но как я тебя узнаю среди тысячи фанатов? - Просто посмотри в глаза. Ты сразу всё поймёшь. - Давай, я лучше крикну твоё имя, а ты сам узнаешь меня по голосу. - Хорошо. Весенний ветер пробирается за толстый вязаный шарф, осторожно трогая молочную кожу. Солнечные тонкие лучики приветливо светят в самое лицо, когда Тэхён выходит из-под козырька здания. Он ждёт уже полчаса, которые слишком болезненно тянутся. Взглянув на часы, парень понимает, что осталось совсем немного, и он, наконец, увидит человека, по чьему голосу вздыхал долгие три года. Но в какой-то момент, Тэхён замирает на месте, переставая перескакивать с ноги на ногу, потому что в его голову прокрадывается мысль о том, что он не понравится Чонгуку. Вот так просто возьмёт и разочарует его своей внешностью, поведением, характером. Он впивается ногтями в тонкую кожу ладоней, противно шипя себе под нос, но его прерывают негромким «Ким Тэхён». Высокий молодой парень в тёмном пальто и солнцезащитных очках медленно выходит из здания, придерживаясь за ручку двери. Ровные стройные ноги обтягивают новые чистые классические брюки. Лакированные туфли блестят на солнце так, что хочется зажмуриться и прикрыть лицо ладошками. Красивый профиль выглядывает из-за широкого воротника. И от этого вида у Тэхёна перехватывает дух. Он готов поклясться, что никого прекраснее никогда не встречал. - Я здесь, - всё, на что хватает сил у парня. Чонгук осторожно разворачивается на пятках и направляется на звук. Врезаясь в парня, который, кажется, его ниже на пол головы, он дико извиняется, а потом тихо шепчет, что не заметил. Как можно было не заметить эту яркую макушку? Как можно было не заметить человека, который в принципе, стоял точно перед твоим носом? Нет, с ним что-то не так. И Тэхён убеждается в этом, роняя челюсть, когда Чон осторожно снимает очки. - Они, наверное, мне идут, поэтому я их одену обратно. Знаешь, я просто не хотел скрывать. Мутные зрачки глядят, будто в самую душу. И Тэхён клянётся себе снова, что такого в жизни ещё никогда не видел, определённо. И ему сразу становится понятно всё до мельчайших подробностей. Он ещё никогда не влюблялся, постоянно спотыкался и замолкал на моментах, когда Тэхён спрашивал о том, красиво ли сегодня за окном, всё это только потому, что он просто…не мог видеть. Неужели, парень, в которого он влюблён так давно всегда был слеп или это случилось относительно недавно? - Пять лет назад. Так получилось, - будто читая мысли, в полголоса произносит младший. – Теперь ты хочешь уйти, да? Я тебя понимаю. Можешь идти, если нужно. Я не расстроюсь, правда. Звенящее молчание бьёт в самое сердце, от чего Чонгук ведёт плечами. От него пахнет вкусным кофе и сгущёнкой, а ещё каким-то уютом и теплом. Тэхён просто тает, но не может вымолвить и слова. Он тогда крепко обнял своего возлюбленного, прижимая к себе так сильно, как только мог. Сразу чувствовалась эта разница в возрасте, эти детские страхи, кроющиеся в совсем взрослом человеке. Можно было бы сказать, что Тэхён тогда испугался, но не показал этого. Он просто тихо шептал, что ему всё равно, главное, что они, наконец, встретились и могут быть вместе. Да, так должно было быть. Где-то в старой сказке, пылящейся на большой книжной полке, но только не у них. «Я всегда буду с тобой, Чонгук» Тогда была весна… День за днём пролетала осень, касаясь листьями грубой кожи, которая со временем только сильнее трескалась. Под диким давлением кости, будто вовсе ломались, никак не хотели срастаться. Всё потому что ничего уже не вернуть. Даже если очень сильно захотеть, то максимум, что из всего этого может получиться – они, наконец, начнут здороваться. Никто ни разу не склонил в приветствующем жесте голову, не протянул для рукопожатия руку, потому что гордость не позволяет. И только одна маленькая проблема заставляет их забиваться в отдалённые друг от друга углы – это то, что они работают в одном офисе, на одном этаже. Только Чонгук об этом не знает. Зарывшись в огромную кучу бумаг, они пытаются избежать проблем, которые просто вереницей тянутся за их не сложившимися отношениями. Нет, нет, они определённо хотят оставить всё, как есть, только вот, иногда очень тянет. Из одного конца комнаты пахнет крепким кофе, который Тэхён варит каждое утро, чтобы не уснуть прямо за столом. Из другого – сладким печеньем со сгущёнкой, которое Чонгук каждое утро таскает с собой, потому что не успевает позавтракать дома, ведь ему до работы только добираться полтора часа, если без пробок. Несмотря на это, Чон Чонгук всё равно всегда появляется на рабочем месте на полчаса раньше, чем Ким Тэхён. Только Чонгук об этом не знает. Старший помнит, как они утром вместе просыпались, потягиваясь практически одновременно, следом зевая, широко открыв рот. Они жили душа в душу, даже не ругались ни разу, только вот обоих что-то очень напрягало. Их ночи были не такими, как у всех. Всё было безумно нежно, с красными кончиками ушей и алыми щеками, с бледной мягкой кожей и блестящими шелковистыми волосами. Тогда, в принципе, всё было хорошо, если не считать разбитой вазы где-то в углу. Чонгук случайно толкнул её бедром, когда нёс этот чёртов завтрак в постель. В тот день Тэхён сделал заключение, что у его парня кривые руки, но это на самом деле не так, просто младший давно не такой, каким Тэ представлял его себе ранее. Только Чонгук об этом не знает. Чон бросил эту работу на радио, потому что она разрушила его жизнь в пух и прах. Если бы ни эти эфиры, ни эти весёлые истории по утрам, ни этот звонок, ни этот голос, то всё бы было в полном порядке. Парень устроился в какой-то малоизвестный офис, чтобы спокойно отдохнуть и забыть обо всём на свете, как будто ничего и не было. Только вот из конца огромного зала снова тянется аромат кофе, который он раньше пил по утрам из небольшой кружки, купленной Тэхёном именно для него. Резные узоры на ней можно было прощупать кончиками пальцев, что не могло не нравиться, потому что он ощущал. Чувствовал всё так, как должен был. Но потом в его сознание постепенно начали проникать другие мысли, от которых хотелось рвать волосы на голове и бить себя по впалым щекам. Эти ночи. Чонгук прекрасно помнит каждое прикосновение к его коже, которые нащупывали самые нужные точки, доводя до предела. И от всего этого становится невыносимо больно, так, как никогда ещё не было. Но с сегодняшнего дня он наконец-то видит. Всё было как-то странно, спонтанно вынесено решение об операции. В один из самых холодных осенних дней лечащий врач оторвал парня от работы своим звонком и радостным «Мы нашли тебе донора». Тогда Чонгук не подозревал, что для него это закончится плачевно. Пусть он снова может разглядывать всё, что только есть вокруг него, пусть он ещё ходит в очках, потому что солнце для него всё же слишком яркое, пусть он не знает, как выглядел рыжий, но он надеется, что когда-нибудь его увидит. Когда Чон понял, что снова может плакать, он не упустил своего шанса. Целая ночь до самого рассвета крепко сжимала его в своих объятиях, когда громкие рваные всхлипы и вдохи, крики и злой шёпот пронзали тишину в его съёмной квартире. Чонгук узнал, что где-то недалеко от него работает Ким Тэхён, который никогда об этом не рассказывал, никогда не звал на чай или кофе, никогда не подходил ближе, чем на километр. Парень только помнит… кофе. Да, именно этот напиток, которым пахло в офисе. И неужели его бывший возлюбленный всегда наблюдал за ним через щёлочку между столами? Теперь Чонгук точно всё знает. «Я всегда буду с тобой, Чонгук» Тогда была весна… И вечером, когда по телевизору радостным голосом объявят о том, что этой ночью к нам приходит Новый год, Чонгук, недавно успокоившийся, снова зальётся рыданиями. Ему больно слышать о том празднике, который он просто мечтал провести вместе с НИМ. Тогда он узнаёт, что его вселенная далеко не бесконечная. А за окном дожди льют не потому, что он плачет, а потому что так надо. И, что в его комнате кофе не пахнет, ему просто кажется. Звонок в дверь неожиданно обрывает парня на половине своей мысли, от чего он резко дёргается и мгновенно успокаивается. - Кто там? – сиплым голосом зовёт он из коридора, пока бежит к двери. - Это я, Чонгук. Солнечные очки, точно такие же, как у мальчика были в первый день их знакомства, тёмное длинное пальто, на ощупь похожее на то, в которое Тэхён был одет в первый день их знакомства. Всё так отчётливо напоминает об их дне, что Чонгук просто не выдерживает. Он прижимается к чужой груди, только старший хочет что-то сказать, и шипит на него, отказываясь слушать вовсе. Тэ обнимает в ответ, так же сильно, как тогда…в их первый день. Чон пропускает в свою новую квартиру своего старого любовника, сразу же вжимая его в холодную стену. - Чонгук, я… - Молчи! Ничего не говори! Я, наконец, могу видеть эту кожу, эти руки, это тело, эти…, - Чонгук снимает пластиковые очки, осторожно опуская их в карман чужого пальто, - глаза… Что ты сделал, идиот? - Я просто люблю тебя. Тэхён с силой толкает парня к противоположной стене и на ощупь идёт прямо на него, спотыкаясь о свои же ботинки. Мутные зрачки смотрят прямо в душу. И Чонгук понимает, каково было тогда его возлюбленному глядеть на него. Это был их первый день вместе. Сейчас же Чон может спокойно вести без чьей-либо помощи, что он и делает. Перехватывая чужие запястья, парень делает поворот, прижимая возлюбленного лопатками к стене, и сразу же впивается в тонкую шею, заставляя Тэхёна сильно выгнуться в пояснице. Он покрывает поцелуями нежную бледную кожу, оставляет на ней яркие красные следы, а старший млеет. Ему не нужно видеть Чонгука, чтобы понять, что он будет делать в следующий момент, он слишком хорошо его знает. Но вот, когда младший резко подхватывает парня на руки, со всей силы вдавливая в стену, он тихо ойкает и отворачивает голову в сторону. Он не хочет, чтобы в самый важный момент, Чонгук смотрел в эти мутные глаза и не видел того, что придавало бы ему каких-то нужных эмоций и сил. Младший отрывается от выцеловывания тонких торчащих венок на шее и замирает, рассматривая маленькую капельку пота, которая осторожно стекает по чужому виску. Прижав Тэхёна к груди, парень широким шагом идёт на кухню, бросая старшего на холодную стеклянную барную стойку. Он нетерпеливо стягивает ненужное сейчас пальто, грубо хватается за воротник белой рубашки, разрывая её на две никчёмные части, откидывая их куда-то далеко в сторону. Припадая к часто вздымающейся груди, он языком вырисовывает свой путь от ключиц до одного соска, затем до другого. Чонгук, увлёкшись процессом, случайно прикусывает маленькую бусинку, вызывая волну мурашек у Тэхёна и негромкое мычание. Старший несильно впивается в чужую оголившуюся поясницу, оставляя неглубокие отметины. Он тянет край ночной рубахи вверх одной рукой, что у него слабо получается, к сожалению, но затем чувствует, как горячие чонгуковские руки осторожно опускаются на его, помогая избавить младшего от вещи. Тэхён прекрасно помнит каждый изгиб этого тела, только вот понимает, что кое-что упустил. Чонгук накачался ещё больше. Это старшему не может не нравиться. Спустя несколько мгновений, Чон, полностью обнажённый, прижимает чужие острые плечи широкими шершавыми ладонями к столешнице, разглядывая нагое тело напротив. Тэхён извивается в чужих руках, требуя дальнейших действий, и Чонгук не заставляет себя долго ждать. Он цепляет чужой подбородок, двигаясь ближе, но вместо поцелуя в маленький ротик проникают два пальца, заставляя получше их смочить слюной. Тэхён сдавленно стонет, когда другой рукой младший накрывает его возбуждение, осторожно массируя его. Выпуская пальчики изо рта, старший вновь хватается за плечи парня, но уже сильнее впиваясь в них ноготочками. Чонгук осторожен. Он подставляет один палец к сжатому колечку мышц, постепенно вводя его внутрь, начиная медленно разрабатывать. Он никуда не торопится, хотя очень хочется сорваться. Чуть позже к первому добавляется и второй палец, а затем и третий. Когда Тэхён уже сам насаживается, глухо стонет и просит войти в него, Чон не выдерживает. Он входит резко и сразу по самое основание, заставляя старшего сильно прогнуться в пояснице до хруста всех позвонков. Чужое шипение призывает его остановиться, но он не слышит. Парень двигается отрывисто, грубо входя и выходя снова и снова. Тэхён вжимается в стеклянную поверхность стойки и громко вскрикивает. Упираясь лбом в чужое плечо, он пытается расслабиться, что в скором времени кое-как у него получается. Удовольствие полностью перекрывает все неприятные ощущение, унося Тэхёна к самой вершине его наслаждения. С экрана телевизора грубый хриплый голос объявляет о том, что вот-вот и наступит Новый счастливый год, и ТэТэ улыбается. - Один, - громкий звон курант, которые парни решили посчитать. - Два, - толчок. - Три, - ещё толчок. - Четыре, - Тэхён притягивает младшего к себе и нежно целует в пухлые губы. - Пять, - Чонгук кусает проворный язычок старшего. - Шесть, - сбитое дыхание смешивается с громкими вздохами. - Семь, - этот стон, такой мелодичный, бьёт по барабанным перепонкам, оставляя свой след в чужой голове. - Восемь, - тонкие ноги обвивают талию младшего, притягивая ближе к себе. - Девять, - движения становятся резче. - Десять, - Чонгук вбивается по самое основание. - Одиннадцать, - он шепчет, как сильно любит рыжего, как жить без него не может. - Чонгук! – наконец, кончает с громким стоном Тэхён, снова выгибаясь в пояснице, сжимая пальцы на ногах, которые сводит лёгкой судорогой. – Двенадцать. За окном громко кричат люди, салюты гремят на всю округу, а у них в доме тепло, уютно и спокойно. Этот Новый год они встретили вместе, как и хотел Чонгук. «Я всегда буду с тобой, Чонгук» Тогда была весна… А сейчас у них за окном зима, которая укутала их этим праздничным вечером.