***
Утро далось тяжело. В голове набатом стучали противные мысли, во рту было сухо, будто он несколько дней без воды путешествовал в пустыне и заедал голод верблюжьим пометом. Стакан воды, который стоял на тумбочке не принес ему особого облегчения, лишь боль, которая раздирала горло изнутри и царапала легкие при каждом выдохе. Бросив взгляд на часы, он тихо застонал и откинулся на спину, прикрыв лицо теплым одеялом. Лежа навзничь, Джим неожиданно понял, что не может ни пошевелиться, ни вымолвить ни слова. Он был раздавлен, на него потихоньку находила депрессия. Она разрывала душу на части и громко рычала на безалаберность и лень хозяина, требуя сделать что-нибудь яркое и сильное, но в то же время гладила по светлым волосам и просила уснуть, забыть обо всем и вернуться на Землю, к матери, отчиму и полезному, словно витамин, виски. — Капитан, время 13:40. Вам стоит встать. — Женский голос музыкой лился из стен, но почему-то именно сейчас Кирку захотелось вырубить центр управления, чтобы она наконец-то заткнулась. — Мистер Спок не сможет заменять вас вечно. — Сможет, заткнись, механическая женщина! Я уже три года в космосе. Вырубись, или я вырублю тебя, к чертовой матери. — Джим вскочил с постели и сразу же сел на корточки, чувствуя дикую боль в висках, которая давила на голову металлическим обручем. — Пойду отключу тебя. — Как знаете, капитан. — Голос затих, и парень нервно усмехнулся, с иронией подумав, что его уже и программы бросают. — Так лучше. — Он придирчиво осмотрел себя в зеркало и склонил голову к плечу. — Не буду переодеваться. Ну вас всех. Парень провел рукой по светлым волосам, приводя их в относительный порядок и задумчиво одернул желтую кофту. Для капитана он выглядел неважно, но ведь сегодня его день рождения, а значит, он может делать то, что считает нужным, не так ли? Отряхнув плечи и облизнув потрескавшиеся губы, он вышел за дверь. Джеймс чувствовал, что его слегка качало от усталости, состояние близилось ко сну, а в голове, нагло посмеивалась и танцевала злость. Ему надоело быть пешкой Федерации, выполнять приказ, который он дал самостоятельно. В нем больше не было той искорки веселья и азарта, с которой он бросался на противников, с которой стремился путешествовать по неизвестным мирам и защищать друзей. Сейчас в нем осталась только апатия, а все действия происходили на автомате точными, уже изученными фразами и командами. — Кэптин на мостике. — Энсин Чехов широко улыбнулся и повернулся к своей приборной панели. — Курс чистый, продолжаем путь по старой схеме, кэптин? — Да, нам спешить некуда. — Джим поднял взгляд и натянуто улыбнулся Споку, который вежливо кивнув, сел на свое место. — Мы не имеем права возвращаться. — Капитан, вы хорошо себя чувствуете? — Коммандер вздернул тонкую бровь и заложил руки за спину, вставая рядом с капитанским креслом. — Ваши щеки бледные, а глаза блестят. Может, стоит сходить в медблок? — Нет, Спок. Не стоит. Я сам могу написать отчет. Можешь идти. — Кирк сложил локти на ручке кресла и закрыл глаза, даже не вслушиваясь в то, что говорит его старший помощник, но уверенный в том, что снова угадает тему лекции. — Спасибо, что заменил меня. — Капитан, я вовсе не… — Коммандер сглотнул и недовольно посмотрел на смеющеюся Ухуру. — Я сказал, что ты можешь идти. Тебе еще раз повторить? — Джим яростно распахнул темно-синие глаза и взмахнул рукой в сторону турболифта. — Отдохни, это приказ. — Есть, капитан. — Спок резко развернулся и скрылся за стеклянными дверьми. Закрыв глаза, он не заметил, как уснул. Сон яркими вспышками боли взрывался под веками, забирался под кожу ржавыми и скисшими нитками из холодной и грубой проволоки, оседая там на долгое время и причиняя дискомфорт от каждого вдоха, глотка, мысли. Джим понимал, что умирает — нет, не физически, телом он был крепок и силен, готовый совершать множество открытий и драк; он понимал, что умирает морально — от давления, апатии и депрессии, которая похуже червя пожирала изнутри, словно он был давно прогнившим яблоком, от которого нужно было избавиться в скорое время. — Джимми, братик, у меня к тебе дело, поднимайся. — Настырный женский голос, и горячие руки трясли его плечи и нагло оттягивали форменную куртку. — Поднимай свою ленивую задницу с капитанского кресла и пойдём поговорим. — Ты кто такая? Что ты себе позволяешь? И вообще, я не сплю, я медитирую. — Он облизнул пересохшие губы и лениво осмотрел девушку, которая бросала на него обиженные взгляды. — Чего надо? Парень не мог не отметить, что та была по-своему красива: белые волосы длинными волнами спадали на плечи и терялись за спиной, большие карие глаза с зелеными искорками и пушистые светлые ресницы, тонкие на взлете брови и аккуратные острые ушки, легкого зеленоватого оттенка. Кирк неожиданно усмехнулся, вспомнив, что эта девушка была копией его сестры-полувулканки из книги, главы к которой он дополнял каждый вечер, будь то пьяное или адекватное состояние. Стоп. На его корабле только один вулканец, и это Спок. Других быть не могло. Проникновение? Резко вскочив с места, он осмотрел удивленную девушку с ног до головы: короткое обтягивающее платье черного цвета, собранные в маленький хвостик волосы на затылке, искусанные губы и длинные до колена сапоги, на тонкой золотистой шпильке. Глубоко вдохнув, он потер виски и закрыл глаза, поворачиваясь к ней спиной и пытаясь собраться с мыслями, чтобы дать более или менее адекватный приказ и попросить объяснить, что тут, черт возьми, произошло. — Дай угадаю… твое имя Аманда Кирк? — Джим чувствовал, что бросился в омут с головой и крепко зажмурился, уже готовый получить презрительный взгляд и слова о своей тупости от новенькой, которая, видимо, не знала, что перед ней стоит капитан корабля. — И ты моя сестра? — Да, и если ты снова напился с Леонардом, то я пойду сейчас и дам ему по шее. Или это был Спок? — Она забавно подвигала бровями, громко засмеялась и хлопнула его по плечу. — Ты уже успел меня напугать, братик. — Погоди, мы встречались с атлантами? — Кирк отстранился и выставил руки вперед, пытаясь собраться с мыслями. — Или что? — Ну да, они наши главные враги. Тебе точно не нужно в медблок? — Нет. Я в порядке. — Он замотал головой и вбежал в лифт, прислонившись горячим лбом к прохладной двери. — Твою мать, я попал в собственную книгу.***
Джим чувствовал тошноту, которая тугим комком подступает к горлу и оседает около дыхательной трубки неприятным привкусом при выдохе. Он знал, что еще чуть-чуть и его вырвет на вишнево-красный ковер, который неизменно лежал на полу каюты, не принося и малейшего признака успокоения. Парень рухнул на колени и слепо начал шарить рукой под кроватью, пытаясь нащупать падд, который ночью так некстати был засунут в темный мир пыли и мусора. Не обнаружив вещь на месте, он закусил губу и глубоко вздохнул, поднимаясь на ноги и пытаясь переварить информацию. — Возможно, что я снова напился с Боунсом и мне снова снится сон о том, что я в собственном романе. Хотя, на этот раз все куда более серьезно. Компьютер! — Кирк нервно улыбнулся и потер сухие ладони друг о друга. — Сколько прошло времени после того, как мы покинули Землю в поисках новой жизни? — Сэр, приказ не был обнаружен. С планеты Тэренс мы вылетели пару часов назад. — Механический женский голос, снова до коликов в пальцах, раздражал парня. — Время 13:40. — Спасибо, любимая. — Джим стащил куртку, доставая из шкафа копию старой, но только более чистую. — Я в столовую, там есть кто-нибудь? — Да. Коммандер Спок, ваша сестра и ваш лучший друг Боунс. — Какие подробности. — Он прокашлялся и прошелся расческой по волосам, укладывая что-то наподобие прически. — Я пошел. — Удачи, сэр.***
В столовую он шел мрачный, пытаясь разобраться, какого черта, он оказался в собственной книге, да и еще в качестве главного героя, который не просто наблюдает за всем этим со стороны, но и принимает участие в этом дешевом спектакле. Джим широко улыбнулся и тихо засмеялся, забирая свои слова назад — он любил свое произведение только за то, что все мечты, которые сбывались на страницах романа, происходили и в его воображении, даря ночное спокойствие, удовольствие и счастье. Так почему бы и не использовать этот шанс, даже если это впоследствии окажется обычным сном? Не впервой, уже проходили через этот реалистичный ужас. Открыв дверь, парень осмотрелся, по привычке запустил руку в волосы, ероша прическу, и остановил взгляд на Споке, который не обращал внимание на происходящее вокруг: Аманда открыто заигрывала с Чехом, попутно кидая комочки из салфеток в недовольного Боунса, парочка кадетов-энсинов громко смеялась в дальнем углу столовой, а Скотти, бегающий от одного стола к другому, явно стремился получить по шее от каждой компании. Встряхнув головой, парень прошел вперед, взял на пути чашку с горячим кофе и сел напротив коммандера. — Всем доброе утро. — Кирк улыбнулся и толкнул сестру в бок, заставляя ее отвести взгляд от Павла. — Как настроение и что… происходит? — Добрый день, капитан. — Спок улыбнулся, отчего Джим подавился глотком кофе и закашлял, пытаясь прийти в себя. — Все хорошо? — Д-да. Я пойду за едой. — Он вскочил из-за стола и подошел к репликатору, заказывая жареную картошку, салат и два куска свежего мяса. Взяв набитый до отвала поднос, он вернулся назад и с опаской посмотрел на вулканца, который следил за ним внимательным взглядом. — Что-то я проголодался. — Это нервное, — сказал Спок тем самым тоном, которым обычно объяснял научные явления новичкам. — Ты испытываешь похмелье, оно равнозначно большой потери молекулярной энергии, которая требует возмещения. — Я понял, спасибо. — Кирк слабо выдохнул и улыбнулся, радуясь, что хоть характер его старшего помощника не изменился. — Ты как всегда. — Джим, скажи мне, какого гоблина, мы летим на планету Криптон? Тебе что, теории Карла мало? Или ты решил сам проверить, насколько она опасна? — Боунс, явно недовольный поведением своего друга, яростно наколол на вилку сосиску и бросил темный взгляд на предмет недовольства. — Я на такое не подписывался, если ты не заметил. Джим удовлетворенно кивнул. Ему было все равно на злость друга, тот всегда пышет жаром недовольства и ярости, но в тоже время, постоянно закрывает глаза на замашки Кирка и послушно следует по пятам, посылая ему при этом в спину множество ругательств. Но Джеймс был скептиком и поэтому не мог безоговорочно поверить в абсурдную теорию о том, что каждый криптонец жаждет убить тех, кто хоть немного похож на человека. Все это казалось мифическим бредом, да и наукой не было доказано, существует ли такая планета, так чем же они рискуют? — Встретимся на мостике. — Он поднялся с места, кивнул и скрылся за дверью.***
Ему нравилось проводить время в своей книге. Каждый вечер, словно по часам, Спок ловил его в коридоре и прижимал к стене, страстно целуя. Это был не просто поцелуй — это было нечто особенное и волшебное. Язык вулканца ласково касался его искусанной губы, выводил замысловатые узоры по небу и нежно переплетался с его языком, задевая кромку зубов. Джим чувствовал, что если так будет продолжаться и дальше, он не сможет вернуться назад, в свое время, чтобы снова погрузиться в пучину беспросветной смерти — воскресшая душа не готова была вновь умирать, подчиняться законам реалии и идти по течению жизни. Собственный роман убивал похуже кровоточащей раны, причинял боль ожившим воображением. — Капитан? — Спок оторвался от его рта и укусив за нижнюю губу, ласково улыбнулся. — Я надеюсь, что ваше настроение стабилизировалось? — Д-да, а что? — Кирк откинул голову назад, тяжело выдохнул и прикрыл глаза. — Только не говори, что все это было ради того, чтобы поднять мне настроение. Клянусь, я оторву тебе голову и очень разозлюсь. — Вовсе нет. Я просто хотел пригласить вас на ужин, но для этого нужно, чтобы у вас было хорошее настроение. — Вулканец продолжал широко улыбаться, а его темные брови уже давно скрылись под короткой челкой. — В 19:00 сегодня в моей каюте, составите мне компанию? Джим замер и облизнул вмиг пересохшие губы. Он мечтал услышать эти слова уже несколько лет их совместного путешествия, даже не смотря на то, что тот предал его, написав рапорт, он продолжал искренне верить в то, что у них все впереди. Но сейчас, стоя посреди пустого коридора со стерилизованными лампочками и холодным электрическим светом, Кирк неожиданно понял, что не хочет этого. Ему нужен настоящий Спок — не созданный им прототип старшего помощника, а логичный, отрицающий чувства и эмоции коммандер, который сделает все, лишь бы опровергнуть теорию своего капитана. — Прости, но нет. Ты ненастоящий, а я хочу… тебя живого, не того, кого я создал. — Парень вырвался из крепких объятий и встряхнул головой. — Ты не тот, кто мне нравится. Я вообще удивлен, что повелся на все это, что поддался и поверил в свой сон. — Капитан, но это нелогично. — Если бы ты знал… Кирк убежал так быстро, будто за ним гналась свора диких псов, которые изголодались по свежему мясу. Он понимал, что делает все неправильно, судьба дала ему шанс исправить свою жизнь, обрести любовь на страницах собственной фантазии, сражаться за правду и команду, а он — неблагодарная сволочь, которая отказалась от подарка. Команда любила и уважала его не только за капитанские качества, но и за человеческий характер, искорку веселья в синих глазах и широкую ослепительную улыбку. А в настоящей жизни? В реальности он был только главнокомандующим, который находил проблемы на свою задницу и спасал жизни многих своей «нелогичностью». Видимо, он и правда чересчур эмоционален. Открыв дверь в каюту, он прислонился лбом к стене и тихонько рыкнул, чтобы не привлечь внимание компьютера. Последнее время программа, будто по чьей-то указке следила за ним, спрашивала о его самочувствии и информировала о нахождении не только лучшего друга, но и Спока, явно намекая на то, что им пора бы пересечься. Все это выводило Джима из колеи, отбивало желание поскорее разобраться в происходящем и попытаться вернуться в реальность. Он был влюблен в происходящее, хоть и понимал, что все это неправильно. Подскочив к шкафчику, парень вытащил виски, которые берег для особого случая и сделав глубокий вдох, вышел за дверь. Он должен был навестить Боунса, поделиться с ним происходящим, рассказать о книге, о реальности и о том, что он как последняя студентка влюблен в своего старшего помощника.***
— Спок, что ты снова натворил? — Голос МакКоя приобрел угрожающий характер и словно хлыст, бил по ушам. — Ты выкрал книгу Джима, заставил нас играть этот спектакль, чтобы поднять ему настроение и даже нашел вулканку, похожую на его сестру. Так что теперь? Сам же и не справился. Джим резко остановился, поудобнее перекинул бутылку, прислонился ухом к двери и прислушался. Осознание происходящего резко накатило на него ледяной волной ужаса. Его лучший друг, собственная команда — все это было лишь спектаклем, где он оказался обычным клоуном, за счет которого развлекались остальные. Тяжело задышав, Кирк зажмурился и прижался к двери сильнее, пытаясь разобрать остатки разговора. — Нет, доктор. Вы же знаете, как я отношусь к Джиму. Видимо, я где-то сделал ошибку, как бы прискорбно не было это признавать, и я не крал его роман, а лишь одолжил на время по просьбе Спока из другой Вселенной. И как видите не зря. — Голос коммандера начал повышаться, отчего Боунс лишь тихо засмеялся. — Что смешного, доктор? — Ничего, гоблин. Ты влюбился в капитана, но ты не знаешь Джима. Когда он узнает правду, то все мы огребем и попадем в его личный черный список. Все, мне нужен виски, проваливай отсюда, остроухий. — Прошу не называть меня остроухим, это говорит о вашей ксенофобии, доктор. Кирк больше не мог терпеть, все это причиняло ему боль, голова раскалывалась, а глаза приобрели пугающий темно-синий оттенок. Зайдя внутрь и окинув презрительным взглядом удивленных мужчин, он гордо вскинул подбородок и громко фыркнул, открывая бутылку и делая большой глоток прямо из горлышка. Горький напиток неприятно обжег горло, словно расплавленный свинец, отдаваясь приятным шумом в висках и ввинчиваясь куда-то в центр мозга, отключая левое полушарие. — Значит, человек, мой лучший друг, которому я доверял больше всего на свете, обманывал меня. — Джим сложил руки на груди и пошатнулся, чувствуя, что напиток действительно крепкий. Плюнув на приличия, он сделал еще глоток и ткнул пальцем в Спока. — И ты, сволочь остроухая, да-да, тоже мне солгал. А ведь ты мне реально нравишься. Завтра же попрошу, чтобы вас обоих перевели к чертовой матери с этого корабля. Прежде, чем кто-то из них успел произнести хоть слово, он с легкостью пьяного человека выскочил за дверь и зашел в турболифт, чтобы разнести всех, кто находился на мостике. Кирк до сих пор не мог поверить в то, что его команда пошла на предательство, чтобы те, кого он защищал ценой собственной жизни, осмелились шутить над ним во время апатии. Неужели им настолько надоело летать по космосу и почему они не могли сказать этого в лицо? Споткнувшись на выходе, он ухватился за стоящего неподалеку Сулу и тихо хмыкнул, крепко обняв ошеломленного парня. Он и сам не понимал, зачем сделал это, но знал, что приятного иметь на корабле человека, который не принимал участия в этот дешевом цирке. Оторвавшись от энсина, Джим осмотрел притихший корабль и завалился в кресло, вертя в руках бутылку спасительного виски. — Вы знаете, я сейчас хочу, чтобы вы все исчезли с моего корабля. Какого черта вы украли мою книгу и играли роль акробатов в цирке? Я не клоун, чтобы наживаться шутками за счет меня. Никто не произносит ни слова, ясно? Все, кто это делал, через неделю будут переведены на другой корабль, вместе со Споком и Леонардом. Понятно? — Он поставил бутылку на пол и запустил руку в волосы. — Пошли вон отсюда, позовите бета смену, это приказ. Сулу, останьтесь. Кирк усмехнулся и закрыл глаза, чтобы не смотреть на провинившиеся лица. В его душе больше не было места для этих людей, друзей, которые предали его, чтобы отыграться на чувствах, поиздеваться над тем, что он не способен управлять собственными эмоциями и любовью, которая, так или иначе еще тепло горела внутри. Виски не помогал, лишь усугублял ситуацию, вызывая из недр сознания образ улыбающегося Спока, а губы помнили вкус и упругость губ коммандера. Громко зарычав, он откинулся назад и закрыл глаза.***
Он изо всех сил избегал своих друзей, стараясь не ходить в столовую и составляя их расписание так, чтобы они попадали на гамма смену. И сейчас, лежа на кровати и карябая узоры на металлической стене, ножницами, он пытался прогнать виноватый взгляд Боунса, влюбленные искорки карих глаз Спока и взволнованные лица команды. У него не было настроения спорить с собственными чувствами, а роман, который так и оказался незаконченным, больше не пополнялся бессвязными главами. — Капитан, у вас звонок с Вулкана. — Компьютер загорелся легким зеленоватым светом и сразу же потух, ожидая ответа. — Прими. — Джим не отрываясь от стены махнул свободной рукой и потер затекшую шею, пытаясь нащупать на полу новую бутылку водки. — Что терять-то. — Здравствуй, Джим. Я слышал, что случилось, могу я тебе все объяснить? Я только что разговаривал с твоим Споком. — Старший вулканец наклонил голову в ожидании ответа. — Джим? — Да, попробуй. — Парень отбросил ножницы в сторону и радостно воскликнул, нашарив холодную бутылку. — Но я не обещаю понять. — В моем времени ты не просто был капитаном. Ты рисковал жизнью, спасая команду, они любили тебя и уважали, но не старались угодить, как это бывает при министерстве или генерале. Они обожали тебя как человека и всегда старались помочь, а может даже обращались к тебе за советом. Ты ценил это. Но я до сих пор удивляюсь насколько наши миры похожи. — Спок покачал головой, явно не одобряя происходящее. — Ты впал в депрессию и даже я не мог помочь тебе. Но в этом времени я нашел способ спасти тебя от саморазложения, путем оживления твоего романа. Это был не способ посмеяться, а шанс открыть свои чувства тебе, Джим. Кирк отложил нетронутую бутылку и задумчиво закусил верхнюю губу. Слова, которые не раз приходили ему на ум, были лишь успокаивающим колокольчиком, который помогал ему разобрать ситуацию по полочкам, ища радостные мотивы в поведении рационального вулканца. Но сейчас, услышать эти слова от самого Спока, пусть и не из этого времени, было словно обух по голове, залитый свежим абсентом и легким дымным наркотиком. Также нереально и обидно. — Компьютер, отключить связь. Джим поднялся с кровати и закатал рукава свитера, подходя к двери. Сейчас у него было всего два выбора: проигнорировать слова вулканца и продолжить пить, дожидаясь окончания срока договора и увольняя Спока, или бросить все — гордость, чувство самосохранения и признать влюбленность в старшего помощника. И он решил.***
Он стоял перед дверью каюты и неловко переминался с ноги на ногу. Что-то тяжело давило на грудь, кусало внутри, словно раненный хищник и просило немедленно уйти, бросить эту затею также быстро, как передвигается корабль на варп-скорости, но рациональная часть, которая еще не была подчинена эмоциям, твердила о том, что Кирк все делает правильно — любовь важнее слабости и горя. — Капитан, все хорошо? — Спок удивленно приподнял бровь и сделал шаг в сторону, явно не зная, как луче поступить в этой ситуации. — Что-то случилось? Нужно мое присутствие? — Можно я пройду? — Джим кивнул внутрь комнаты и взволновано улыбнулся, боясь сбежать раньше времени. — Нам нужно поговорить. — Конечно. — Вулканец отошел в сторону и дернул плечом, проходя в каюту. — Располагайтесь. Комната, в которой Кирк собирался провести целую ночь, была окрашена в красный цвет. Низкие полки с резными игрушками из плотного песка, записи на древневулканском языке украшали светлую бумагу, которая висела на стене и легко покачивалась от дымка ароматических свечей, коврик на полу и идеально заправленная кровать с темно-синим покрывалом. Все это навевало спокойствие и сон; ему хотелось остаться тут больше, чем на ночь, но он не знал, как на это отреагирует Спок. — Можешь подойти? — Он резко обернулся и лукаво улыбнулся, наблюдая за тем, как холодная маска дала трещину, являя на свет волнение коммандера. — Ладно, все ясно. Джим одним, уже выученным, движением подошел к Споку и обхватив его лицо руками, поцеловал. Целовались они грязно, с ноткой похоти, обиды и страсти, которая скопилась в них за прошедшую неделю. Он почувствовал, как руки вулканца обхватывают его талию, утягивают на кровать и пытаются стащить с него домашние джинсы. Оторвавшись от его губ, он запустил руку ему в волосы и нагло прикусил нижнюю губу, начиная мурлыкать. — Оказывается, вулканцы тоже умеют мириться, да? — Кирк приподнял бедра и резко поддавшись вперед, обхватил губами кончик острого уха. — Или все куда сложнее? — Все куда сложнее. — Голос Спока срывался, руки слепо исследовали его тело под слоями одежды, а губы покрывали легкими и влажными поцелуями шею. — Нелогично прерывать меня… капитан. — Свои кинки, да? — Джим засмеялся и откинул голову назад, открывая больший доступ к своему телу. Больше он не произнес ни одного связного слова, наслаждаясь прикосновениями кожи к коже, горячими поцелуями, потемневшими глазами, которые смотрели на него с обожанием и первобытной, а главное, человеческой страстью. Тихо выдохнув сквозь зубы, он закрыл глаза и громко застонал, обхватывая ногами талию коммандера и отдаваясь процессу.***
Весьма обычно, что спящих царевичей пробуждает пылким поцелуем какой-нибудь захудалый принц, бродящий по свету в поисках золотых россыпей и богатых невест. Но у принца Кирка был особенно потрепанный вид. Джеймс сладко потянулся и улыбнулся, запуская руку в темные волосы, приводя их в еще больший беспорядок. — М-м-м, Джим, я спать хочу. — Спок недовольно поморщился и положил голову ему на грудь, попутно забрасывая ногу на его бедра. — Как ты вообще выспался? — Настроение хорошее, теперь-то все будет по-другому. — Капитан улыбнулся как можно шире и посмотрел на черную макушку, которая уютно устроилась у него на плече, и понимая, что не сошлет он никого на другой корабль, ведь кто знает, если бы Спок не стащил его падд, насколько бы хватило его выдержки и безответной влюбленности. — И я наконец-то смогу прекратить писать роман собственной жизни.~КОНЕЦ~