Unpleasant surprise

— Ты что, шутишь? — я издал нервный смешок, вертя в руках протянутый мне костюм. — Я не буду это надевать! — Я не шучу, это обычный костюм для танго, — он посмотрел на меня, как на полного придурка, и выхватил из рук вещи. — Но если ты хочешь, я могу дать тебе платье. — Нет, давай сюда, — направляюсь за ширму, попутно захватив рубашку и брюки у этого изверга, — Я, пожалуй, надену это. — Совершенно не понимаю, зачем надевать костюм, — кричал я из-за ширмы Терренсу, переодеваясь, — Я просто хочу сделать Адаму сюрприз, не более. — Я просто учу тебя танцевать, а куда ты денешь свои навыки — это не мое дело, — Терренс поставил точку в нашем так и не начавшемся споре. — Давай начнем занятие, если ты готов. В ответ я просто кивнул, совершенно не представляя, что меня ждет. Никогда раньше я не видел танго и совершенно не понимал, как его танцуют. Мне почему-то кажется, что это какой-то красивый аргентинский танец. — Томми, ты что стоишь, как истукан? — парень посмотрел на меня испепеляющим взглядом. — Я для кого рассказываю и показываю? — Извини, я задумался, — встряхиваю головой, отгоняя ненужные мысли. — Я так понимаю, задумался ты явно не о танцах, — он говорит это с ухмылкой, явно намекая на неприличные вещи. — Вообще-то нет, — немного обиженно буркнул я. — Да ладно, — Терренс удивлено вскинул брови, но поймав мой взгляд, понял, что лучше приступить к занятию. — Давай начнем уже. Из колонок полилась мелодичная музыка, после чего я погрузился в изучение азов танго. — У тебя отлично получается! — воодушевленно воскликнул Спенсер по окончанию первого занятия. — Ты раньше занимался танцами? — Нет, — пожимаю плечами и улыбаюсь. — Разве я похож на танцора? — Такими темпами нам понадобится всего пару недель, и будешь танцевать не хуже меня, — отвечает он. — Пару недель? Нельзя это сделать как-нибудь побыстрее? — Это и так короткий срок; я понимаю, что ты хочешь сделать все быстро, но не переоценивай себя, — он скептически оглядывает меня. — Впрочем, все в твоих руках. Мы тренировались уже неделю, я практически полностью запомнил танец и мне даже начал нравится весь этот процесс. Я пропадал здесь все свободное время, стараясь укоротить время обучения. Совсем скоро у нас с Адамом годовщина знакомства, к которой я хотел сделать ему сюрприз. В последнее время мы постоянно ссорились, он ревновал меня к каждому столбу, поэтому на репетиции я выбирался всякими совершенно бредовым отговорками. — В танго главное — страсть, — рассказывал Терренс. — Ты знаешь историю танца? Там есть даже легенда, на основе каждой категории… А что, если Адаму не понравится, как я станцую? Я же все-таки первый раз в жизни танцую, а он в этом явно лучше разбирается. Я и танцы — вообще не вяжется, зря я затеял это все. — Что? — переспросил я. — Главное — сексуально дрыгаться, говорю, — с легким смешком повторил брюнет. — О, ну это я могу, — ухмылка. — С чего ты вообще решил, что Адам умеет танцевать танго? — с интересом спросил Спенсер, отпивая мелкими глоточками минералку. — Он мне как-то рассказывал о своем прошлом, в котором упомянул, что профессионально занимался танцами, — рассказывал я. — Потом сказал, что скучает по тому времени. — Странно, он никогда не рассказывал об этом, — он пожал плечами. — Даже когда мы ставили концертную программу, он молчал. — Он сказал, что это очень личное, — я нахмурился, вспоминая его слова. — Что-то случилось, из-за чего он бросил это все и начал заниматься вокалом. Повисла тяжелая тишина; я вспомнил череду ссор после этого разговора. В то же утро он устроил скандал и не появлялся дома несколько дней, тогда он обвинил меня в измене. Хоть мне и удалось нормально поговорить с ним, с того момента Адам остыл ко мне: мы стали меньше разговаривать, днями и ночами он пропадает в студии, избегает меня. — Ты какой-то груженый сегодня, — он насторожено посмотрел на меня, но не получив никакой реакции, пожал плечами. — Ладно, закончим на сегодня. Завтра последняя репетиция, потом сможешь порадовать своего Адама. — Я тоже на это надеюсь, — еле слышно пробормотал я. — Где ты был? — я услышал громкий и отчетливый вопрос, как только зашел в дом. — Ты смотрел на время? — Извини, — негромко ответил я. — Я немного задержался. — Немного? — я приблизился к Адаму, но он оттолкнул меня, зло зашипев. — Два часа ночи, Томми! Я опустил голову и замер. — Адам, не начинай… — неуверенно начал я, вспоминая пару последних месяцев. — Ты можешь не приходить домой целыми днями и не услышать не единого упрека от меня. — Я работаю! — раздраженно бросил он и скрылся в комнате, закрывая ее на ключ. — На работе ли… — сказал я одними губами, словно боясь, что он меня услышит. На последней репетиции танцевать было очень легко, движения не казались такими абсурдными, а музыка мешающей, как было в самом начале наших занятий. Терренс много хвалил меня, вслух считал ясно и громко, не так, как это бывает, когда он злится. По ходу он давал мне небольшие советы, рассказывал какие-то секреты, будто бы он готовит меня к выступлению на мировой сцене. — И последнее, — добавил он, после еще одного прогона. — Будь увереннее. Адам любит тебя, ему в любом случае понравится. — Любит… — повторил я с грустной улыбкой. Мы как обычно сели на лавочку, расположенную в углу зала, и обсуждали танцевальные моменты. — А вообще, ты молодец, — проигнорировав мою последнюю фразу, добавил он. — Ты очень быстро учишься. — Я и на гитаре научился играть за пару месяцев, — сказал я. — Видимо, был хороший преподаватель, — задумчиво говорит брюнет. — Я танцами занимаюсь с детства, уже и не помню, когда переступил черту любителя на высший уровень. — Я самоучка, — спокойно отвечаю. — Серьезно? — он удивленно посмотрел на меня. — Ты сам научился играть на гитаре? — Да, — честно ответил я. — Были сложные времена, я сидел дома, и мне было просто скучно. — Невероятно! — ошеломленно прошептал он. — Ты просто талант! — Тогда давай станцуем последний раз и по домам, — произношу, глядя на него, и морщусь на последнем слове. — Уже поздно. Он прошелся по залу, включил музыку, и зазывающе посмотрел на меня. Я протянул ему руку, за которую он взялся без раздумий и потянул меня на себя. Послышались первые ноты, после чего мы начали танцевать. Движения доставляли удовольствия, я начал понимать смысл танца. — Волшебно, — прошептал танцор. Зазвучали громкие аккорды, ритм ускорился, переходя к главной части танца. Терренс повел меня по залу, делая главный элемент. Вдруг музыка резко остановилась и мы замерли. Около колонок стоял разъяренный Адам. — Кто из вас, — он прошелся взглядом по нам. — Объяснит, что здесь происходит. — Адам… — начал я. — Молчи! — оборвал он; в его взгляде сверкали молнии. — Мы танцевали, — сухо ответил Спенсер. — Ты сам это видел. — Я видел, как он закидывал на тебя ноги! — закричал он и подошел почти вплотную к нам. — Адам… — снова начал я. — Молчи! Шлюхам слово не давали! — резкая пощечина опустилась на мое лицо. Я закрываю глаза всего на одну секунду и делаю глубокий вдох, совершенно не понимая, что произошло. Открыв глаза, я смотрю на танцора, чье лицо резко побледнело. В памяти, как на повторе, звучат слова, сказанные Адамом секунду назад. — Адам, успокойся, — спокойно начал Терренс. — Выслушай его. — Идите вы к черту с вашими объяснениями! — он поджал губы. — Теперь понятно, где ты пропадал ночами. — Это был сюрприз, — начал я медленно, подавляя вздох; по моим щекам начали литься слезы, которые я вытер рукавом рубашки. — Для тебя. Адам нахмурился. — Я хотел сделать тебе сюрприз… — шептал я, глотая солоноватые капли. — Захлебнись в своих слезах, в таком случае, — крикнул он изо всех сил, а потом чуть тише добавил. — Ненавижу тебя. Я резко распахиваю глаза, но картинка расплывается и пол уходит из-под ног; я хочу посмотреть в его глаза, увидеть там сожаление или любовь, но не вижу ничего, там пусто. «Захлебнись в слезах» Я резко разворачиваюсь и бросаюсь к двери. Я слышу, как кто-то бежит за мной, пытаясь догнать. — Том! — кричит Адам сзади. — Томми, стой! Я бегу быстрее, сменяя один переулок другим. «Ненавижу тебя» Он говорил, что любит меня. Злость, ярость, гнев, обида… Не осталось ничего, одна пустота; я бежал все быстрее, по инерции. Я надеялся, что смогу убежать от проблем, от этой ситуации, которая не могла мне присниться в кошмарном сне. — Пожалуйста, остановись! «Шлюхам слово не давали» Я боюсь останавливаться, словно если я сделаю это, мир вокруг меня исчезнет. Я отчаянно цепляюсь за жизнь, которая с каждой секундой уходит из меня. Дыхание сбивается, мне становится тяжело дышать; я выбегаю из переулка. Меня ослепляет яркий свет фар, я слышу звук удара, будто это происходит не со мной, и отчаянный крик Адама: — Томми!