Смерть ради свободы

Воет вьюга, снег с бешеной скоростью бьет в лицо усталого жизнью волка. Но несмотря на это, он продолжает двигаться вперед, не жалуясь на дикую боль в боку и усталость. А впрочем, зачем ему сражаться дальше, двигаться вперед и спасать свою жизнь, когда все потерянно, когда некуда вернуться, а на хвосту целая стая альф, которая во много раз сильнее? Зачем мучиться? Учитывая это все и понимая свою обреченность, Яромир продолжает упрямо двигаться вперед, назло холодному, пронизывающему до костей, ветру, который так и норовит опрокинуть измученного омегу. Только с каждым шагом сил становится все меньше и меньше, а лес, в котором можно спрятаться и зализать раны, находится еще очень далеко. На открытом поле он как на ладони, и не спасает даже его белая шерсть, покрытая пятнами грязи и крови. Волк не хочет оборачиваться, не хочет видеть погоню и вспоминать моменты жизни, от которых он бежал и которые оставил там, в плену, где его держали с самого детства. Он хочет лишь свободы, и не будет против, если ради нее он умрет. Лучше так, среди мягкого белого снега, чем в ненавистных тобою руках. Бедному омеге хочется плакать, потому что он не понимает, что он такого плохого сделал, и не понимает, почему к нему настолько жестока Луна. Но на слезы тоже нужны силы, а даже такого небольшого количества их у Яромира нет. Остается только двигаться вперед и надеяться, что удача не повернется к нему хвостом и он сможет выжить, оказавшись на воле. Надежда пропала тогда, когда сделав новый шаг, у волка лапа ушла в небольшую яму, а ветер, почуяв слабость своей жертвы, дунул со всей силы и опрокинул его в снег. От разочарования омега взвыл и потом протяжно заскулил, понимая, что теперь он точно обречен и что не видать ему свободы. Голубые глаза закрылись, инстинктивно защищаясь от снега, так и ползущего в глаза. А тем временем вьюга не проявила ни капли сожаления юному волку и продолжала накрывать его снежным одеялом, образовывая небольшой холмик и маскируя легкий запах несовершеннолетнего омеги. И она не ожидала, что не вредит ему, а наоборот, помогает и уносит его запах далеко, за пределы поля, сбивая след опытных в слежке альф и уводя прочь от настоящего местонахождения цели. Яромир лежал и ждал своей участи, надеясь, что умрет от потери крови или от холода. Его шуба не такая, как у взрослых омег или же альф, из-за возраста, и она еле-еле держит тепло жизненно необходимое в данной ситуации. И волк понимал это и также понимал, что смерть от холода будет не такой мучительной, как от потери крови. Даже сейчас от холода он почти не чувствует зияющей раны, успеющей покрыться небольшой кровавой корочкой. Жаль осознавать, что это конец. Конец всем его начинаниям, конец его будущей счастливой жизни, конец его истории, которая толком даже не успела начаться. Судьба отобрала жизнь, которую совсем недавно с трудом подарила. А Луна смотрела на свою погибающее дитя и продолжала лить слезы, которые мягким снегом покрывали небольшую поляну, ставшую для омеги могилой…