Бешенство х)

- Что ты сказала? -намерено медленно двигаю фарфоровую чашку по столу, наблюдая, как от тихого скрежета злится Намие. Внешне это она никак не выдает, но готов дать руку на отсечение, что это так. Из пухлого белого чайника темной струей стекает кофе, который сразу же бьет в нос уже привычным ароматом. Подпираю голову рукой, насмешливо щурусь и тут же ахаю от горячих брызгов, попавших на пальцы. Она чуть изгибает губы, убирает длинную атласовую прядь с тяжелой груди, перебрасывая ее за спину, и отходит к своему столу, довольная проделанным. - Какая-то малолетка укусила меня за ладонь, - демонстрирует с кресла место укуса. Небрежно кидаю взгляд через всю разделяющую нас дистанцию, но вместо ожидаемого некрасивого следа чужих зубов вижу только белый бинт, уже профессионально обмотанный на руке. - И поэтому ты хочешь взять выходной на сегодня, я правильно тебя понял? - дую на кофе и осторожно делаю глоток. Намие проделывает то же самое. - Мне нужно сделать кое-что, - витиевато отвечает. Не могу сдержаться, и ухмылка касается моих губ. - Понял-понял! В больницу к своему брату? В ее холодных глазах на мгновение проблескивает искра удивления, которая тут же гаснет. Давно пора привыкнуть к моей осведомленности, особенно если это касается тебя и других миллиардов людей, кроме этого мерзкого Хейваджимы Шизуо, монстра в человечьем обличье. - Хорошо, можешь идти, но позволь полюбопытствовать, Намие-сан, - тяну гласные в ее имени, зная, как ее это бесит. - Сейджи, твой драгоценный братик из-за чего в больницу загремел? - Вас это не касается. Получив согласие, Ягири идет к выходу, прихватив длинное пальто и синий шарф. Невольно любуюсь изгибом ее спины и смешной красной юбкой, едва прикрывающей округлые бедра, совершенно невяжущейся с ее образом снежной королевы. - Передавай привет! - радостно кричу ей в спину и машу рукой, хотя Намие даже не оборачивается, хлопая дверью. А я тут же встаю с удобного кресла, прихватив со стола походный бинокль, и заглядываю в окно, опуская прибор по направлению к толпе: все куда-то спешат, бегут, до безобразия похожие в этом на муравьев - каждый со своей ношей, спешащие по делам. - Мои милые маленькие людишки. Чувствую, как сердце заполняется приятным теплом, как оно отстукивает чечетку в груди. Тук-тук-тук. Невозможно удержать это растущее в груди тепло, поэтому: - Люблю вас, - мое признание врезается в стекло, расползается по всей площади окна, но не может выбраться наружу. И окрыленный хорошим настроением сажусь обратно, двигаю мышкой, чтобы компьютер вышел из режима сна. Вздыхаю. Радости радостями, а мои клиенты не отличаются большим терпением. *** - Шизуо! - громко кричат на ломаном японском. - Как дела? Не голоден? Заходи! - Привет, Саймон. Как-нибудь в другой раз. Высокий русский афорамериканец в красной шапочке Санта Клауса, зазывающий в русский суши-бар... Мда уж, теперь я видел все. Саймон, этот веселый, сильный мужик под два метра ростом с огромными ручищами и обезоруживающей теплой улыбкой - ярый пацифист до мозга костей, но все равно его внешний вид пробирает до дрожи, особенно зная ударную силу его кулаков. Он продолжает дальше пугать случайных прохожих, и позади меня уже слышится визг женщины, которая видимо впервые видит одну из визитных карточек букуро. Огромную такую карточку. Том идет впереди меня, вынимает пальцы из карманов и дышит на них. Сегодня и правда похолодало. Я прячу нос в шарф, но надеюсь, что пойдет снег. Детские мысли, конечно, но, что это за Рождество без снегопада? - Этот дом, - стуча зубами, Том показывает на высокое здание в конце улицы. Следую за ним, лениво кивнув в ответ. Хочется на самом деле послать всех должников куда подальше и погрузиться в общий предновогодний ажиотаж. С тоской рассматриваю украшения на столбах, веселые лица детей, на перегонки несущихся между парочек и думаю, что же подарить Касуке. Что-нибудь особенное, нужное. Не хотелось бы снова опозориться, как в прошлом году, когда Касука вручил мне набор из шарфа, шапки и перчаток какой-то известного и безумно дорогого бренда, а я, жмясь и краснея, подарил китайский ошейник с крошечным камушком для котенка Касуки. Но на этот раз я подготовился заранее, с каждой зарплаты откладывая в стеклянной банке деньги. Жаль только пришлось часть вытащить для погащения долга городскому бюджету за вандализм и прочие результаты моих приступов гнева. Ну да ладно. Это все из-за блохи, краегольного камня всех моих попыток стать нормальным. Сейчас надо побыстрее закончить с чертовыми должниками, вытрясти из их задниц банкноты и пробежаться по какому-нибудь торговому центру. - Шизуо! - Том машет рукой. Поднимаемся на лифте до двадцать третьего этажа. - Квартира 221, - уже успокоившимся от холода голосом говорит Том, посмотрев на записи в блокноте. Находим нужную дверь, идентичную остальным в узком коридоре. Том нажимает в дверной звонок, а я прикидываю, сколько стоит хороший свитер. Том уже барабанит кулаком по двери, стук которого гулко отскакивает по пустому коридору. - Хасэгава Такеши-сан! - Том предпринимает еще одну попытку решить все мирно, то есть без меня. В ответ тишина, и, получив согласие, сшибаю с ноги входную дверь. Заглядываем в маленький коридор. - Хасэгава-сан! - Том переступает через порог и сразу же зажимает нос. - Господи! Что за вонь? Морщусь и прижимаю шарф к лицу, когда подхожу к нему. Запах в квартире такой, будто здесь сдохли домашняя кошка, собака, канарейка и сам хозяин. Том светит фонариком мобильника и находит включатель. Лампочки с тихим треском загораются в коридоре. Мы видим закрытую дверь в спальню, и вся интуиция кричит, чтобы мы оставили ее закрытой, но Том нерешительным шагом подходит к ней и стучит. - Хасэгава-сан... Сглатываю комок в горле и готовлюсь к чему угодно, сжав кулаки. Чувствую, что мышцы напряжены, словно пружины. Том решается, кладет ладонь на округлую ручку двери и почти поворачивает ее, как вдруг с той стороны что-то ударяется об дверь. Звук такой, словно человек с разбегу пытался ее протаранить. Всем телом. Том отскакивает к противоположной стене от двери, а я понимаю, что сам сделал шаг назад. Становится неуютно при мысли, что имея просто чудовищную силу, пячусь назад. Но эта неудобная мысль вылетает из головы, как по спине пробегает холодок от скрипучего баса за дверью: - Кто там? - за вопросом следует череда ударов по несчастной двери. Том отвечает на мой вопросительный взгляд просто офигевшими глазами. - ...Мы пришли за невыплаченным долгом! - наконец отвечает напарник. Вдруг Хасэгава затихает, а мои нервы от такой тишины натягиваются точно струны на гитаре, которые вот-вот лопнут от давления. - Деньги! Дайте денег! - неожиданно пронзительно кричит мужчина. Я и Том застываем в немом шоке, потому что голос слишком звонкий, неприглушенный учитывая, что между нами деревянная перегородка. И тогда мой взгляд падает на широкую щель под дверью, и я вижу подсматривающего за нами. Видна только часть лица и пальцы, которые вцепились в нижний край двери. Красные и потрескавшиеся ногти начинают царапать по поверхности, так сильно, что на указательном и среднем пальцах слезают ногти. - Дайте! - не унимается должник, и на пол падают еще ногти. - Он под наркотой? - подходит ко мне Том, неверяще следя за мужиком. - И что нам делать? - странно, но мой голос почти спокойный. Бывало встречались и торчки, но не такие буйные. Тогда мы просто обшаривали их вонючие лачуги, пока хозяева квартир мучались в экстазе от иллюзий и ощущений, либо выблевывали содержимое желудка, съехавшие от накатившей ломки. Видимо сейчас придется сначала вырубить наркомана. Подхожу к двери и морщусь от смердящей вони. - Эй, ты! Отойди от двери, придурок, - предупреждаю, медленно двигаю ручку. - Отойди! Прежде чем я понимаю, в какую сторону открывается дверь, она бьет меня по лицу, а проворный старик, лежащий на спине, отталкивается скрюченными руками и ногами от пола в сторону Тома и вгрызается челюстью ему в ногу. - Какого..! - только и успевает крикнуть Том. От удара двери у меня перед глазами все плывет, но это не мешает мне пнуть тело на полу, которое со свистом пролетает до стены в ванной, и кажется у старика хрустят кости. - Закрой дверь! Следую словам друга и закрываю дверь ванной, в которую уродец тут же врезается изнутри. - Деньги! Дай! Сдвигаю стоящий рядом тяжелый шкаф к двери. Теперь ему не выбраться. - Этот ненормальный меня укусил. Ты прикинь? Том задирает штанину, и виден укус до крови на смуглой коже щиколотки. - Охуеть. Не сильно больно? - Не, но давай на сегодня это будет наш последний клиент, - устало и недовольно выдает он. - Осмотрим квартиру говнюка и покончим с этим. В темной комнате от вони аж глаза слезятся. Том щелкает выключателем, и перед нами кадр из фильмов ужасов с расчлененкой и лужами темной крови. Разница лишь в том, что в жизни получаешь бонус в виде сбивающего с ног запаха. На кровати куклой лежит тело маленькой девочки, шея которой на половину отсутствует, поэтому виднеется внутренняя розовая стенка глотки. Ее платьице, обляпанное в темно-бурых пятнах, разорвано. В углу неподвижно сидит, уткнувшись лицом в пол, женщина в похожей раскраске с разгрызанной до темных мышц левой ногой. Смотрю на девочку, которой на вид десять-двенадцать лет. Маленькие червяки полностью заели правое глазное яблоко, лениво извиваясь на ее сером лице. Тянет излить свой скудный обед на пол, когда платье дергается, и оттуда выбегает жирная крыса, она щипит и прячется под кроватью. - Шизуо, ничего не трогай, - Том достает телефон. *** - Вот и все! "Ваше сообщение отправлено". Закрываю вкладку с электронной почтой и поддаюсь желанию получасовой давности, когда в углу монитора отобразилось окно с уведомлением. Двойной клик, и окно моего любимого чата расползается поверх браузера. Пробегаюсь по цветным полосам диалога, чтобы уловить тему активного обсуждения сочатовцев. Канра в сети. Сайка: Все равно не нравится мне это... Канра: Добрый вечер!~ Танако Таро: О! Канра-сан, добрый вечер. Сэттон: Добрый вечер. Сайка: Здравствуйте, Канра-сан. Танако Таро: Вас сегодня долгое время не было. Были заняты приготовлениями к празднику? (^^) Канра: Типа того... Благодаря информации, которую я слил несколько минут ранее, кое-какие бизнесмены так и не доживут до конца уходящего года. Приготовления... Приглаживаю растянутые в ухмылке губы. Канра: ... украшала дом. Тааак устала. ~(=_=)~ Канра: А как вы провели день?☆ Танако Таро: Ходил в кино. Сайка: Я тоже ходила в кино! Неужели один фильм смотрели? Танако Таро: Может быть! (^^) Сеттон: Просидел дома... Канра: Сэттон-сан, вечно вы сидите дома, прямо как neet. лол Сэттон: ... Сэттон: Мне надо идти. Сэттон отключился. Танако Таро: Увидимся, Сэттон-сан! Не унывайте! Танако Таро: Не успел... Канра: М? "Не унывайте"? А что произошло? (○д○) Пальцы нетерпеливо барабанят по столу. Танако Таро: Канра-сан, вы слышали о нескольких случаях покушений, связанных между собой укусами жертвы? Канра: Слышала в утренних новостях. В вечернем выпуске сказали о еще нескольких покушениях. Сайка: Танако Таро-сан, как вам только не надоело говорить об этом? Танако Таро: Просто я не думаю, что эти события случайны. Канра: Соглашусь. Это веяние приобретает массовый характер. Интернет-форумы забиты похожими сообщениями. Сайка-сан, что ты думаешь по этому поводу? Сайка: На что вы намекаете? Сообразительная девочка. В центре появляется приглашение в приватный чат. Танако Таро: Изая-сан, Сайка ведь тогда была не виновата в поножовщине Потрошителя. Канра: Микадо-кун, ты ведь подумал о том же. Танако Таро: ... Танако Таро: Вы теперь всегда будете все массовые действия списывать под Потрошителя? Канра: Это был просто самый очевидный ответ на вопрос причастности. Только и всего. Закрываю окно приватного чата. Канра: Ни на что. Интересно твое мнение. Сайка: Думаю, теперь надо быть осторожнее, когда выходишь на улицу. Прозвучало, как угроза. Танако Таро: Тоже так думаю. Сайка: Извините, мне нужно выходить. Всех с Рождеством! Танако Таро: Думаю и мне пора. До встречи в следующем году. Канра: Веселых выходных! ~ Сайка покинул(а) чат. Танако Таро покинул(а) из чата. Канра покинул(а) чат. Сейчас в чате никого нет. Сейчас в чате никого нет. Сейчас в чате никого нет.