По путям одиночества

      Тяжелой поступью я бреду по заснеженной улице, направляясь, всего-то, в магазин. По своей собственной инициативе - меня угнетает долго сидеть в четырех стенах. Это действительно так, даже учитывая тот факт, что даже этой знаменательной ночью я решила остаться дома. Официальная причина такова, что я не хочу морозить свой зад на холодной улице. Для тех, кто меня плохо знает, такая причина пойдет. Им невдомек, что физические ощущения меня мало беспокоят.       А вот эмоциональные - вполне себе.       На самом деле, я так резко решила сорваться с насиженного места посреди дня лишь потому, что в очередной раз почувствовала эмоции настолько сильные, что не смогла усидеть на месте. Обладание сильной эмпатией для того, кто не очень-то любит людей, и уж тем более не взволнован возможностью на своей шкуре чувствовать эмоции окружающих - скверная штука.       Даже если эти люди - ненастоящие.       Конечно, выдуманные персонажи намного лучше реальных людей, это всем известно. Но в те моменты, когда я, посидев с пару минут над текстом, пышущим грустными эмоциями, чувствую натяжение нервных струн своего тела, я начинаю ненавидеть даже тех, кого нет.       Белоснежные пустынные пейзажи, которые я наблюдаю вокруг, будто бы обладают собственной волей, чтобы склонять случайных зрителей к тягостным, но безэмоциональным раздумьям. И я благодарна им за это.       Успокоив растрепанные чувства и обретя окончательное душевное равновесие за счет прохладных ветров, я начинаю замечать людей на улице. Моими первыми знакомыми на сегодняшнюю прогулку стали двое неприглядного вида мужчин, которые очевидно страдали от похмелья. Эта сладкая парочка сидела прямо на заледеневшем тротуаре и щурилась на божий свет, прихлебывая из баночки пива. "Kozel", кажется. От этого идиотского факта мой рот непроизвольно скривился в ухмылке.       И тут меня словно озарило. Ощущения были такие, словно солнце неожиданно выглянуло из-за облаков, и какой-нибудь случайный лучик света отвесил мне весомый подзатыльник, дескать, просыпайся, растяпа. Мне не удавалось внятно сформулировать возникшее чувство, но теперь казалось, будто я знаю важный секрет мироздания.       Впрочем, врать не буду, меня не сильно занимала надобность обернуть это ощущение в обертку из мало-мальски адекватных слов.       Что было более важно, так это то, что все мои хандру и скептицизм как рукой сняло, и на смену им пришло опьяняющее чувство радости. Говорят, такое бывает, когда смотришь на людей настолько ущербных, что радуешься своей собственной, удавшейся судьбе. Взыгравшее во мне великодушие почти было побудило меня присесть рядом с усталыми беднягами и, тепло улыбаясь, расспросить их о том, как они до такой жизни дошли.       Скажу честно - мнение окружающих по поводу моих поступков меня не сильно волнует, но жалкие остатки разума пересилили во мне порыв моей в высшей степени благородной души, и я, скрепя сердце, отправилась дальше.       Я даже обрадовалась, наконец-то увидев дверь магазина в поле зрения, и кинулась к ней чуть ли не с распростертыми объятиями. По пути едва не сшибла унылого вида женщину, несшую свои покупки, которых было немало, прямо в руках.       В голове мелькнула мысль о том, что неплохо бы положить лишнюю соточку на счет телефона, который благополучно оказался в минусе. Этой ночью было совершено немало важных звонков. Не сказать, чтобы мне были очень рады, но это совсем не важно.       Мои слова не расходятся с делом - я тут же ринулась к приему платежей. К моему огорчению, мне пришлось ждать своей очереди. За вожделенной металлической коробкой стоял бодрый мужичок, который беспорядочно тыкал на экран. Для того, чтобы по всем законам уравновесить мое недовольство, рядом с ним стояла невозмутимая женщина, судя по всему, его жена, читающая нотации мужчине невыразимо противным голосом. Противным настолько, что пилить таким можно было бы, пожалуй, и физически.       Я скорчила самую печальную и жалобную рожу, на которую только была способна. Славно, что при настолько важных ситуациях, у меня это получалось просто великолепно. Женщина, как только увидела выражение моего лица, тут же дернулась и начала откровенно пихать своего мужа в бок.       Мое коварство не знает предела.       Выполнив миссию, я решила что-нибудь купить. В свои владения надо возвращаться с трофеями.       На кассе я качала головой, глядя на то, как потрепанная жизнью и временем компания скидывалась на бутылку алкоголя, на ценнике которой красовалась четырехзначная сумма. При этом я настолько красноречиво поглядывала на висящий сбоку список сигарет в наличии, что стоило мне выйти из магазина, как мне тут же протянули сигарету и дали прикурить.       Домой я шла в прекрасном расположении духа.       Когда я оказалась в лифте вместе с незнакомой мне семьей, состоявшей из двух родителей и ребенка, последнего почему-то отвели подальше от меня, в другой конец лифта. Хотя улыбалась я совершенно искренне, до меня дошло бормотание: - Вот будешь пить и курить, вырастешь таким же, как эта тетенька!       Я пожала плечами. Может, не стоило пить с утра пораньше?