Последний вальс

Осенний вечер заглянул в гости снова. Но он пришел не один: как всегда она за компанию с ним. Надо было плотнее закрыть дверь, чтобы ветер не смог отворить ее. Старик опять забыл это сделать. И что ей нужно от меня? И так всегда. Она переступит порог дома, оглянется лишний раз на лес, будто прося кого-то или что-то подождать ее. Снова обернется - улыбается. Но как-то чересчур грустно и отстранено. Она не любит осень. Это уже не та улыбка, которую я созерцал раньше. Тогда, когда еще все было спокойно. По крайней мере, у нас. Я как всегда сижу за столом, сгорбившись, сопя над своим дневником. Я не рад этим встречам. - Я тебя не ждал. Улыбка сменилась безразличием. - Но ты думаешь. Этот голос, которого я страшусь. Она будто специально растягивает слова. И снова все идет по кругу: дрожащая рука непроизвольно ломает карандаш пополам, нервно шмыгаю носом от простуды, пытаюсь не двигаться, не издать лишнего звука. Она околдовала меня, одним своим громким вздохом парализовала мое и без того слабое тело. Запах поздних мерзлых ягод, который она принесла с собой из лесу, дурманит разум и сводит меня с ума. Как долго я еще продержусь? Когда она уже оставит меня и его в покое? - Я хочу его увидеть. Нет! Пока я жив и в трезвом уме, этому не бывать. Она как будто знает, о чем я думаю. Не злится. Не перечит. Как всегда... Не оборачиваясь на нее, чувствую, как она легко передвигается по комнате, будто летит. Не слышу, как ступают ее ноги. Только как волочится ткань подола ее длинной ночной сорочки. - Но ведь скоро увижу. Ты же знаешь... Уже дрожу от ярости. Она не права. Думаешь, если один раз смог избавиться от тебя, то другой раз уже не удастся? - Ошибаешься... Смеешься? Издеваешься надо мной? Дрянь... Я не отдам его тебе. Я не отдам сына, слышишь! Пусть меня прямо сейчас разорвет на месте, но ты исчезнешь со мной. А если не захочешь уйти, я тем более. Я все-таки обернулся. Но я не должен был этого делать. - Потанцуешь со мной? Стоит рядом со старым граммофоном и маняще тянет свою худую серую руку, но остается серьезной. Ее ореховые глаза смотрят на меня в упор, они приказывают мне. А я не могу воспротивиться, потому что сам желаю этого. Когда-то я мог смотреть в эти глаза с детской любовью, наивной радостью. Но сейчас я стараюсь отвести взгляд, спрятаться от них, я испытываю чудовищный страх перед этим существом. Встаю из-за стола, не спеша подхожу, беру ее руку в свою ладонь и невесомо касаюсь своими сухими губами ее запястья. Вздрагиваешь? Разве это возможно? Ты же давно не жилец. Зачем же ты это делаешь... Играешь не по правилам дома. До моего слуха доносится скрип заезженной пластинки с банальным вальсом. Мне так надоела эта музыка. Мы всегда выбираем ее под вальс. Я не могу это больше слышать, слишком устал. Но я давно уже должен был смириться. Но вот мы снова кружимся в нашем осеннем танце, она выглядит такой счастливой, что я... сам невольно улыбаюсь? Ветер кружит по комнате позднюю листву, окрашенную в цвет черепичной крыши дома. Вместе с листвой кружимся и мы в безумном вальсе. И смотрим друг другу в глаза. И мы оба все прекрасно понимаем. Она начинает тихо подпевать музыке и, слегка прикрыв свои чарующие цвета ореха глаза, понемногу приближает свое лицо к моему... * * * Трупом лежу на холодном полу посреди комнаты. Не могу двигаться, я мертв, спятил. Лежу в куче листьев, и я как будто часть ее, я сам превратился в лист. Мое теперь уже такое же безразличное лицо обращено к распахнутой двери, что ведет в лес. Последнее воспоминание, которое я отчетливо запечатлел в своем сознании, - как ее худощавый, почти что полупрозрачный силуэт скрывается в тени высоких деревьев. Ты победила. Я больше не жилец. _____________________ "Лес лезет внутрь. Но дом надежно меня защищает. Свет выключен. Окна закрыты. Двери заперты на засов".