Голубые глаза

Людям всегда чего-то не хватает. Они жалуются на какие-то мелочи, на которые, в принципе, можно было бы не обращать внимания и жить спокойно дальше, но нет, они любят раздувать из мухи слона. Почему люди всегда хотят быть жертвами? Чего они хотят этим добиться? Не выгоднее ли постараться и выйти из ситуации победителем, а не сидеть на месте, оставаясь жертвой? Люди, Вы считаете, что жизнь закончена, если вам не купили какую-то ненужную дорогую безделушку, о которой вы забудете через три дня, в то время, как многие даже не мечтают об одной десятой того, что вы имеете? У вас есть крыша над головой — отлично, вы можете просыпаться по утрам, осознавая, что вам ничего не грозит, — прекрасно, вы можете выпить чистую воду тогда, когда вашей душе будет угодно, — очень хорошо, ведь этого не могут сделать сотни тысяч людей по всему миру. Так чего вам ещё не хватает? Лишних ненужных вещей? Тепла? Любви? Семьи? Дин Винчестер точно знает, чего ему не хватает, но он никогда не жалуется на свою жизнь, радуясь тому, что у него уже имеется. *** 2 ноября 1983 года. — Дин, малыш, подойди к маме, — Мэри нежно улыбнулась сыну и протянула руки, чтобы Дин поспешил. Мальчик подбежал к матери, и та подхватила его, закружив в воздухе. Детский смех смешивался с шелестом листьев деревьев, встревоженных ветром. — Мама, а почему небо голубое? — внезапно спросил маленький Дин, пропуская сквозь свои крошечные пальчики светлые волосы Мэри. — Небо голубое, потому что на небе живут ангелы. У одного из них голубые глаза, и он присматривает за тобой оттуда, — легко объяснила Мэри сыну. Она всегда была достаточно верующей женщиной и хотела, чтобы у её сыновей в душе всегда жила вера, которая помогла бы им в трудный период в жизни. — А я когда-нибудь увижу моего ангела? — Ангелы никогда не спускаются с небес, но ради такого замечательного мальчика как ты он обязательно появится здесь, — Мэри легонько поцеловала Дина в лоб и опустила на землю, взяв его за ручку. Они гуляли ещё несколько часов, пока Мэри не позвала его домой, напомнив, что дома их ждут папа и Сэмми — младший брат Дина. Мальчик поднял взгляд своих ярко-зелёных глаз на небо, чтобы снова посмотреть на глаза своего ангела, но небо заволокло тёмными тучами, грозившими вот-вот разразиться громом. — Мама, а что с глазами моего ангела? — обеспокоенно спросил мальчик. — Он грустит? — Да, малыш, ангелу грустно. — Почему? Я не хочу, чтобы он грустил. Вдалеке послышались раскаты грома, и с неба полились первые капли дождя. Эти тучи не обещали ничего хорошо. — Я тебе потом объясню, малыш, а сейчас нам пора домой, пока мы не промокли, — засуетилась Мэри и, схватив Дина за руку, быстрым шагом направилась к их дому, который, к счастью, был не так уж далеко от парка, который только что покинули они. На пороге их уже встречал Джон — отец Дина — с обеспокоенным видом, но при виде жены и старшего сына на его лице появилась счастливая улыбка. — Давай, беги к па… — Мэри не успела закончить предложение, так как грянула яркая вспышка. Сначала перед глазами Дина стояла белая пелена, которая сменилась мраком. Звон в ушах то утихал, то становился всё сильнее, пока потихоньку не начал ослабевать. До мальчика едва-едва доходили крики отца, которые были, словно эхо. Он пытался открыть глаза, но у него не получалось, а вскоре темнота совершенно поглотила разум мальчика. Дину Винчестеру было всего четыре года, когда он потерял мать и зрение от удара молнии. *** Наши дни. Все, абсолютно все посетители бара замерли, слушая низкий голос музыканта, сидящего на сцене с гитарой в руках. Он всегда сидел, свесив одну ногу со сцены, и не признавал стульев во время выступления. Здесь все любили слушать размеренную игру на гитаре и бас музыканта. Он был главным привлечением для посетителей бара «Дом у дороги». Когда песня закончилась, посыпались бурные аплодисменты, кое-где даже послышался свист. Музыкант счастливо всем улыбнулся, поправив тёмные очки, которые периодически сползали с его носа. — Давайте шумно поблагодарим, а потом отпустим нашего великолепного Дина, а то его, наверное уже заждались, — Джо Харвелл — официантка, дочь хозяйки бара, — похлопала Дина по плечу, и тот спустился со сцены, захватив с собой гитару. — Ну что, Слепой музыкант, сегодня у нас снова аншлаг, — послышался голос Эллен — хозяйки бара. — Да, я слышал, их много, — тепло отозвался Дин. Его прозвище было «Слепой музыкант», многие его так называли, но большинство предпочитало его настоящее имя. Эллен подала трость Дину, чтобы тот мог свободно передвигаться, насколько это было возможно в ситуации Дина. — Кстати, кто это меня заждался? — О, чуть не забыла. Тебя Бенни ждёт за пятым столиком. Сидит тут уже час. — Чего ты мне раньше не сказала? — беззлобно спросил Дин. — Ты выступал. Ты же терпеть не можешь, когда тебя прерывают. — Ладно, прости. Отведи меня к его столику, — Дин не мог видеть, как Эллен закатила глаза, но он точно услышал её недовольный вздох. После потери зрения слух Дина сильно обострился, поэтому он направил свои способности в музыку. Дин почувствовал руку на своём локте, которая мягко потянула его куда-то влево. Спустя одиннадцать шагов — Дин всегда их считает — он почувствовал чьи-то шаги рядом. Судя по ощущениям Дина, это Бенни. Дин всех запоминает по тем импульсам, которые люди издают, когда шагают. — Привет, старый друг, — весело поздоровался Бенни, и Дин не смог сдержать улыбки. Его заключили в медвежьи объятья, и Дин, счастливо улыбаясь, похлопал друга по спине. — Как давно мы не виделись! — Два года уже прошло, — мужчины уселись за столик, и оба заказали большой стакан имбирного эля. — Когда ты вернулся в Лоуренс? — Неделю назад. Только-только разобрался со всеми делами и сразу помчался к тебе. Как ты тут? Как Сэм? — Сэмми нашёл себе девушку. Джессикой зовут. Она классная. Я всё жду, когда этот лось додумается сделать ей предложение. Они уже полтора года вместе, а он всё тупит. А я… я всё ещё здесь, каждый вечер пою и играю на гитаре, получаю за это деньги и живу вместе с братом, — Джо принесла друзьям их заказ и умчалась прочь, потрепав Дина за волосы. Она всегда была для него младшей сестрёнкой, хотя он и знал, что немного нравится ей. — А что у тебя на личном фронте? Тур «галопам по жопам» всё ещё продолжается, или Дин Винчестер решил остепениться? — Кому нужен слепой партнёр? Так что да, мой тур продолжается, — странное щемящее чувство возникло в груди Дина. Он действительно пытался найти себе кого-нибудь — неважно, была ли это женщина или мужчина, — но он всегда чувствовал себя обузой. Дин не любил обсуждать свою личную жизнь; он вообще не любил говорить о себе, ему больше нравилось слушать, поэтому он постарался перевести тему. — А что у тебя? Мужчины просидели до самого закрытия бара. Бенни нужно было ехать к своей невесте — Анне, — а Дин не мог уйти без Эллен и Джо. Они всегда его подвозили до дома, а потом уезжали к себе. Иногда, когда Дин долго уговаривал, они заходили на чай, но это случалось редко. Джо довела Дина до двери и позвонила в неё. В это время Сэм обычно дома. Вскоре за дверью послышались шаги, и дверь распахнулась. — Привет, Джо и Дин. — Привет, Сэм, — одновременно отозвались Дин с Джо. — Не хотите с Эллен на чай зайти? — поинтересовался Сэм. — Не сегодня, — сразу ответила Джо. — Ну ладно, я передала тебе твоего братца и теперь могу со спокойной совестью ехать домой. Пока, Дин, — Джо чмокнула его в щёку и, попрощавшись с Сэмом, ушла к машине. Дин зашёл в дом, снял куртку и ботинки, отложил трость в сторону и прошёл на кухню. Он достал себе стакан, нащупал графин с водой и налил себе выпить полстакана. Дин измерял количество воды, засунув указательный палец в стакан. На самом деле, он мог свободно передвигаться по дому и без трости. Он знал свой дом, как свои пять пальцев, знал, где и что лежит. Рядом с Сэмом он мог снять очки, которые постоянно создавали неприятное давление в области переносицы, не стесняясь своей слепоты. Его глаза после удара молнии стали нежно-зелёными и всегда смотрели в никуда. — Как день прошёл? — поинтересовался Дин. — Всё никак не могу разобраться с делом Милтонов. Они так воду намутили, что тут даже самый сильный адвокат не справится. — Ты точно справишься. Просто надо немного расслабиться, — Дин игриво повёл бровью и ухмыльнулся, зная, что Сэм закатил глаза на этот его жест. — Знаешь, у меня есть кое-что интересное для тебя, — перевёл тему Сэм. — Да, и что же? — Дин сел на диван рядом с Сэмом, осторожно ощупав руку брата. — В Колорадо, в городе Фриско, живёт целитель. Говорят, он не жулик и реально лечит. Мы могли бы поехать туда и попробовать… — Нет, Сэм, ты же знаешь, что я скептически отношусь ко всем этим целителям, — перебил брата Дин. Он не верил во всю эту чепуху с даром Божьим и не хотел зря тратить время, а потом потерять веру. — Пожалуйста, мы должны хотя бы попробовать! Дин, а если это поможет? — Я же сказал, что не хочу. И не смотри на меня так, я затылком чувствую твой взгляд. — Мама на твоём месте попробовала бы, — тихо проговорил Сэм. Дина словно передёрнуло. Он не мог вспоминать о матери. Дин смутно помнил, как она выглядела, но помнил ощущение тепла, защиты и счастья рядом с ней, помнил её голос, который каждую ночь напевал ему: «Hey, Jude», помнил мягкие поцелуи, полные любви. — Хорошо. Но если он не сможет помочь, то ты больше никогда не полезешь ко мне с этими шаманами, — нервно вздохнув, согласился Дин и почувствовал, как Сэм сжал его в объятьях. — Ну ладно, хватит телячьих нежностей, — Сэм отстранился, но Дин услышал совсем тихое, едва слышное «спасибо». *** — Сэм, мне здесь не нравится, — жаловался Дин. — Здесь душно и жарко, я хочу обратно в Лоуренс. Через три дня после того, как Дин подписал себе смертный приговор, Сэм вернулся домой после очередного рабочего дня, весело оповестив Дина о том, что взял себе выходные, и они поедут к целителю. На следующий день братья отправились в путь в машине покойного Джона Винчестера — Шевроле Импала шестьдесят седьмого года. — Дин, прекрати ныть. Мы тут всего три часа. — Это худшие три часа в моей жизни. Даже свидание с Трэйси Брукс было в разы лучше, чем мой первый день в Колорадо. Встреча с загадочным целителем была назначена на следующий день, так что Дин и Сэм заселились в какой-то недорогой мотель. Дин завалился на свою кровать и отказывался куда-либо идти, демонстрируя своё недовольство этой поездкой. — Ладно, можешь проваляться тут весь день, а я пойду город посмотрю, — Сэм в итоге опустил руки и перестал пытаться растормошить Дина. — Пока-пока, Сэмми, — самодовольно улыбнувшись, ответил Дин. *** Честно говоря, Дин немного волновался перед встречей с целителем. А что, если Сэм прав? Дин никогда, даже будь он под дулом пистолета, не признается, что он волновался. Он всё утро дёргался от каждого шороха и был весь, как на иголках. Наконец, в номер вошёл Сэм и сказал Дину собираться. Путь был бы не таким долгим, если бы Сэм не запутался в карте. Они лишних двадцать минут ездили вокруг да около, пока Сэм всё же не нашёл нужное место. — Кажется, это здесь. Мы приехали. Сэм провёл Дина в помещение и усадил его на какое-то кресло. — Отлично, нам ещё и ждать придётся, — пробурчал Дин, но Сэм ничего не ответил. Спустя несколько минут за дверью послышалось гулкое «входите». Сердце Дина громко стучало в груди, и он пытался унять волнение. Почему, собственно говоря, он так волнуется? Это всего лишь встреча с тем, кто, возможно, может его излечить, ничего такого. — Здравствуйте. Меня зовут Сэм Винчестер, а это мой брат — Дин, и он… — Не надо, — прервал Сэма приятный мужской голос. — Я хочу, чтобы ваш брат сам мне всё рассказал. Присаживайтесь, — Сэм усадил Дина на стул, а сам куда-то делся. Судя по звукам, он сел в другом конце комнаты. — Здравствуй, Дин. Меня зовут Кастиэль, и я хочу узнать, что с тобой случилось. Какое странное имя — Кастиэль. Кто называет ребёнка Кастиэлем? Но это имя было очень созвучно с низким голосом целителя. Дину он нравился. — Я слепой, — Дин снял очки и засунул их в карман своей кожаной куртки. — Я родился зрячим, но, когда мне было четыре года, в мою маму ударила молния, а я находился слишком близко к ней. Я потерял зрение и получил огромный шрам-узор на правой руке, — Дину было тяжело вспоминать происшествия того дня, но он пытался перебороть ноющую боль в груди. — Ты можешь показать мне шрам? — Дин кивнул и снял куртку, положив её себе на колени. Он задрал рукав своей футболки и продемонстрировал узор, тянущийся от самого предплечья и до запястья правой руки. — Я не видел его, но мне сказали, что он есть, и что он большой, — Дин почувствовал лёгкое прикосновение пальцев к своей руке и вздрогнул от этих ощущений. Пальцы Кастиэля были холодными, и он медленно, едва ощутимо, обводил ими контуры шрама. Дин не хотел, чтобы Кастиэль убирал пальцы с его руки. Ему нравились его прикосновения, они заставляли что-то внутри Дина трепетать. — Можно я тебя потрогаю? — внезапно вырвалось у Дина. Обычно это был способ знакомства с человеком. Узнавая черты лица, Дин создавал своеобразный портрет своего собеседника. — Можно, — после долгого молчания ответил Кастиэль. Дин аккуратно взял Кастиэля за руки и провёл пальцами по его запястью, поднимаясь выше. Он чувствовал, как по телу Кастиэля пробежали мурашки, и ему нравилось знать, что Кастиэлю тоже не всё равно. Дин очертил большими пальцами линию челюсти целителя, чувствуя лёгкое покалывание от щетины, он провёл пальцами по щёкам Кастиэля, передвигаясь на нос. У Кастиэля прямой и немного острый по форме нос. Он спустился к губам Кастиэля, которые были пухлые и обветрившиеся. Дин очертил линию бровей и лба Кастиэля, останавливаясь на его веках дольше, чем нужно. — Ты красивый, — тихо проговорил Дин, убрав руки с лица Кастиэля. Ему хотелось снова потрогать его, но он не мог себе этого позволить. — Ты тоже, — прошептал Кастиэль так, чтобы слышал только Дин. Он робко улыбнулся Кастиэлю и легонько коснулся пальцами пальцев целителя. — Мне нужно будет взять тебя за руку. Будет не очень приятно. Ты готов? — уже громче спросил Кастиэль. Дин кивнул и почувствовал, как крепкая рука схватила его за руку, а два пальца другой руки легли ему на лоб. На мгновение тьма перед глазами Дина превратилась в серый омут, а потом он увидел тот самый день — второе ноября одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. Он видел счастливую улыбку матери, когда та крутила маленького Дина, видел, как она беспокоилась, когда начался ливень, а потом вспышку света — молнию. Казалось, голова готова взорваться, но вдруг Кастиэль отпустил Дина, и тот смог свободно вдохнуть воздух. Дин открыл глаза, и первое, что он увидел, — голубые, словно небо, глаза. — Мама, а почему небо голубое? — внезапно спросил маленький Дин, пропуская сквозь свои крошечные пальчики светлые волосы Мэри. — Небо голубое, потому что на небе живут ангелы. У одного из них голубые глаза, и он присматривает за тобой оттуда, — легко объяснила Мэри сыну. Кастиэль держал лицо Дина в своих руках, и их глаза были так близко вдруг к другу, что Дин готов был поклясться, что видел в глазах Кастиэля и море, и небо. — А я когда-нибудь увижу моего ангела? — Ангелы никогда не спускаются с небес, но ради такого замечательного мальчика как ты он обязательно появится здесь, — Мэри легонько поцеловала Дина в лоб и опустила на землю, взяв его за ручку. — Ты спустился ко мне, мой ангел, — прошептал Дин, проведя тыльной стороной ладони по лицу Кастиэля. — Что? Дин, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Кастиэль. — Да, я в порядке, — ответил Дин, не убирая руку с лица целителя. — Можно я тебя поцелую? — кажется, эмоция, что была на лице Кастиэля, называлась удивлением. Кастиэль действительно был очень красивым. Интересно, а у него есть кто-нибудь? Почему Дин задался этим вопросом после того, как попросил поцелуй? — Да, можно, — мягко улыбнувшись, согласился Кастиэль. Дин коснулся губами губ Кастиэля, совсем забыв, что в комнате сидит Сэм, который смотрел на всё происходящее с широко открытым ртом от шока, но при этом с огромном счастьем. Дин был слишком поглощён поцелуем со своим ангелом, который всё же пришёл к нему, к своему человеку.