Исповедь высшего вампира

Каменный замок, домишки и улицы – запах отвратный, следы нечистот, На пламя свечи задумчиво щурится высший вампир господин Гугенот. Пламя свечное истерически пляшет, нежить задумчиво пишет в тетрадь О жизни, о тайнах, о нашем, о вашем, о том, что время пришло умирать. «Крики и вопли несутся по городу, он весь освещен, как будто бы днем, Братья святые вцепились нам в бороду – мы долго, увы, играли с огнем. Подворотни и скверы, склепы, часовни – всюду Бог света, везде он проник, В боли надрывно верещат колокольни, от поступи корчит весь материк. Могучий, Добрейший, Всепроникающий… Куда ты исчез столетья назад? Шел я с охоты тогда, Всепрощающий. С тех пор я принЯвший бессмертие и ад. Мне было неплохо вначале, не спорю – забыл о болезнях, нега и власть, Выше царей, я правил над горем – но быстро закончилась дурманная сласть. Я могуч, но бездушен, сыт, но голодный… Вечен, но пал в пучине забвенья, Есть дом, но по сути бродяга бездомный, кровь не несет собою спасенья. Не будет мне счастья, не будет посмертья (кстати, банально не будет любви), Жизнь тяжела, и проклятье – бессмертие, хоть я и могу купаться в крови. Ведь дьявол суть тень всемогущего бога, и я тень жизни, всеми гонимый - Так и буду стоять у святого порога, будто зимою пес шелудивый. Так будет - и будет ужасно, но боже, ведь для жизни нет сил никаких. Вы простите, вампиры, те, что моложе… Слышу, как колокол уличный стих. Навлек инквизицию на бледный народ, мне жаль, но бессмертие – мука, Тысяча пятьсот семьдесят второй год. Вам, молодые вампиры, наука.» Бледный лорд на улицу вышел – он хоть и хотел, но плакать не мог, Отблески факелов, крики и мыши – на этом закончу, пожалуй, я слог.