***
Поздравьте меня, теперь за мной установлена слежка. Охрана отца следует по пятам днем и ночью, докладывая ему, где и с кем я бываю. Только работы у них мало, кроме дома и школы я почти никуда не хожу. Но сегодня будет напряженная ночка, первый раз за три месяца иду в клуб. Пробираюсь через толпу, осматриваюсь по сторонам. Хочу хоть издалека увидеть его. Хотя бы на секунду! За три месяца ничего не поменялось: полный клуб пьяной молодежи, жизнь бьет ключом, разврат процветает. - Привет, Вован, - сажусь на свое любимое место. - О, кого я вижу! Кузьма! Ты где пропадал? - Нагонял учебу, выпускной класс, - правда, боюсь, его опять рассмешит. - Держи! Три месяца храню, был соблазн потратить, - на стол ложатся деньги. - Что это? - Десять штук, принес парнишка за которым ты ухлестывал, - не может быть! В висках застучало. - Когда? - Боюсь, я уже не вспомню… Нет, подожди… На второй день, после того как я продал тебе порошок. Чуть не забыл, там еще пятьсот баксов, те что ты мне дал за порошок. - А это зачем возвращаешь? - Обещай, что не обидишься, - что-то мне эти его слова не нравятся. - Честное пионерское! - Шутник! Извини, но я тоже тебя тогда разыграл. Надеюсь, мое плацебо тебе помогло. - Чего?! - Я дал тебе пару грамм сахарной пудры, чтобы ты был уверенней с девчонкой. Ведь твоя проблема здесь, - стучит указательным пальцем по своей голове. И до меня доходит… Я кретин! Не было возбуждающего средства, мой Руська хотел меня, отдавался по своей воле, стонал от желания быть рядом. Голова идет кругом. Что я наделал! - Вован, ты разрушил мою жизнь, - падаю головой на барную стойку. - Малый, ты чего? - Найди мне его, или ты пожалеешь! – вот вам «малый», - достань мне его адрес из под земли. - Ты правда запал на него?! – смотрит мне прямо в глаза, - точно, чокнутый! Ладно. Тут каждый вечер зависает его подруга. Сейчас узнаю где она. Жди. Он уходит, оставив меня наедине с мыслями. В голове прокручиваю в тысячный раз тот вечер. Если раньше меня злило его развратное поведение, потому что я думал оно вызвано порошком, то сейчас понимаю, он хотел заняться со мной любовью. «Люби меня!» Блядь! «Люби меня!» «Люби…» - Второй этаж, третья кабинка. Бегу, проталкиваясь через толпу, перескакиваю ступеньки, открываю заветную дверь… Его нет. Компания: Каринка, между двух парней. - Скажи адрес, - все удивленно смотрят на нас. Только мы одни понимаем о чем речь. - Нет, - сука! - Подумай хорошенько! – она испугано смотрит на мой дикий взгляд. - Дайте на чем-то написать! - пишет на какой-то бумажке, руки трясутся, - хочешь - бери, только боюсь, то что ты увидишь, больше не будет тебя возбуждать. Вырываю из руки желанную бумажку. И бегу, будто у меня считанные минуты чтобы все изменить. Все как в каком-то боевике, выбегаю из клуба, где мне заламывают руки и, со словами «Пора домой», запихивают в машину. Глупцы, меня уже ничего не остановит.***
Прошла неделя домашнего ареста. Мне жаль родителей, им не легко дается осознание моей ориентации. Но рано или поздно они простят своего единственного любимого сына. А пока я стою с сумкой через плечо возле заветной двери. Пялюсь в нее уже пятнадцать минут, не решаясь нажать на звонок. Из соседней двери выходит бабулька, мило улыбается мне: - Вы к Русланчику? У него заедает звонок, - стучит бешено по двери, - Русланчик! К тебе гости! Двери открываются… На долю секунды я подумал, что ошибся адресом. - Русланчик, у меня закончились спички, - настырная бабуля прет к нему в комнату, - я сама возьму. Смотрю на парня, стоящего напротив, и не вижу ничего от моего Руси: худое маленькое создание, большие глаза на половину лица с синяками под ними, бледное лицо, почти лысая голова, только губы остались прежними. Это точно его прекрасные уста. - Ты похудел, - это он говорит мне! Стоим и смотрим друг на друга, не отрываясь ни на секунду. - Спасибо, Русланчик! Что же вы встали на пороге, - бабулька, выходя, заталкивает меня в его комнату, закрыв за собой дверь. Не могу двигаться. Только теперь я уже вижу тот же уверенный взгляд. - Ты изменился. Что случилось? - Не нравлюсь? – молчу, боясь разозлить его, - у меня были слегка тяжелые времена. Мама умерла два месяца назад, - в глазах у него слезы, голос хриплый. - Извини, я не знал, - как же я хочу тебя обнять, прижать к груди, - а волосы? - Смена имиджа, - проводит рукой по ежику на голове, - если по правде, надоели. Не смотри так на меня, я не хочу твоей жалости. - Тогда, может, пожалеешь меня? Я сказал родителям что люблю тебя, а они лишили меня наследства и выставили из дома. Возьмешь меня к себе? – я удивил его. Растерянный взгляд, едва заметная дрожь губ. - Ты любишь меня? Такого?! Зная о всех моих поступках? Меня - лживого, падкого на деньги, эгоиста до корней волос?! - Люблю! Маленького мальчика в тебе, желающего любви и ласки. Шепчущего мне: "Целуй меня! Люби меня!" Твои большие глаза, в которых мелькает временами грусть. Улыбку на этих желанных губах... Люблю всего тебя! Даже если ты и не полюбишь меня никогда, хочу страдать рядом с тобой. Я, наверное, мазохист, - он делает шаг и берет мое лицо в ладони. Писец! Я сейчас разревусь. - Так и быть... я возьму тебя нищего, только взамен ты будешь любить меня всю жизнь. Поклянись! - Клянусь!