Черно-белая война

Время течет свои чередом. Его не остановить и не повернуть назад. Прошлое не изменить, как и не возможно вернуть мертвых к жизни, остается только надеется на будущее, которое никому не известно. Однако, есть существа, их всего единицы из миллиарда, которые обладают удивительными способностями - Силой. Благодаря ей, они могут влиять на предмет, даже не касаясь его: притягивать или отталкивать, поднимать его или же опускать. Но только самым сильным и мудрым из них получается увидеть свое будущее, которое зависит от выбора, сделав, который уже не вернешь ничего назад. - Темное будущее ждет нас, - тихо произнес самый старый джедай в Совете и, наверное, во всем храме - Магистр Йода. Он чувствовал много чего, например: страх, тревогу и, самое главное, боль за детей отправленных на войну, эту никому не ненужную войну. Ему больно видеть, как каждый день только-только ставшие падаваны, которых в душе он считал своими детьми и радовался их успеху, и помогал, когда что-то не получалось, идут на собственную смерть. Ему больно видеть как еще семнадцатилетняя девчушка - Асока Тано, Шпилька, как зовет ее Скайуокер, каждый раз приходит с новым шрамом то на ноге, то на руке, докладывать о успешно выполненной миссии. Однажды его спросили: а вы когда-нибудь привязывались к кому либо? Он не смог ответить на этот вопрос, хотя со стороны вопрос кажется простым, очень простым, но мудрец, проживший восемь сотен лет, не смог на него ответить, не смог признаться, что к кому-то смог привязаться. - Я пришел доложить, о том что наши разведчики допустили грубейшую ошибку! - с порога громко сказал генерал Скайукер, входя в помещение и сдерживая себя, чтобы не наорать на весь Совет и, все равно, что это не их вина, и, все равно, что после этого его выгонят из храма Джедаев. Ему просто хотелось выместить свою злость, страх и переживание за жизнь своего падавана. - И какую же? - спокойно заметил темнокожий человек, пытавшийся смерить молодого джедая надменным и серьезным взглядом, - Мейс Винду. Ему надел этот мальчишка. Вечно чем-то не довольный. Вечно предъявляющий претензии. Вечно пытающийся казаться героем. Вечно... Это вечно можно продолжать бесконечно. Он его раздражает. Вот опять его претензии. Как же это его раздражает. Хочется подойти и дать ему подзатыльник как провинившемуся ребенку. Хочется наорать на него, но приходиться сдерживаться и не показывать виду, положение Магистра в совете обязывает не показывать свои эмоции. - Из-за них чуть не погиб мой падаван! - Скайуокер чуть ли не кричит в бесстрастное лицо Винду. - Не было на той планете никаких заложников, лишь ловушка от Сепаратистов! - Любому свойственно ошибаться, - заметила голограмма кел-дора, сейчас, он находился в другой системе и никак не мог бросить беженцев с ближайшей обороняющихся от дроидов. Смотря на него со стороны можно было подумать, что он совершенно спокоен и отчужден, однако не все знают, что он был первым кто привязался к Асоке и почти никто не знает, что они вместе играли, когда ей было шесть, он заботился о ней как о собственной дочери. Но Кодекс не позволяет иметь любых привязонностей, что очень огорчает джедая, ведь будь его выбор, то он бы он в ту же секунду усыновил бы ее, как увидел эту девочку в первый раз. - Даже гении ошибаются. В этом нет ничего зазорного. - Да, но не тогда, когда от тебя зависит чужая жизнь, - спокойно ответил ему Оби-Ван, видимо, поддерживающий своего бывшего ученика. Квай-Гон учил его всегда проверять свои предположение или догадки по несколько раз и быть осторожным, чтобы не пострадали другие люди, точнее живые существа космоса. Ему было страшно, когда он бросается, каждый раз, в бой, нет, Кеноби не боялся умереть, он боялся да других: за своего ученика, которого он поддержит в любом (Скайуокер стал для него близким другом, можно сказать, сыном), за своих солдат (да для всех они всего лишь клоны, обычные копии генетически созданные люди, но для генерала Кеноби они были больше, чем просто "пушечное мясо", для него они друзья) и за мирных жителей, которые попали в плен к сепаратистам. Но генералу просто нельзя показывать ни страха, чтобы не боевой дух солдат не падал, ни каких-либо других чувств подвергающих миссию опасности. При жизни Квай-Гон научил его сдерживать эмоции и юношескую энергию, что ему очень помогало в теперешней очень напряженной ситуации. - Правда? И что вы предлагаете? - грубо спросил Мейс, чернокожему это все уже надоело, хотелось побыстрее закончить этот весь сыр-бор и уйти к себе в комнату по медитировать. Это помогало ему успокоиться и прийти к своему обычному, сосредоточенному состояние. Винду продолжил после короткой паузы, но более резким голосом. - Забросить сейчас все и идти выяснять кто и по какой причине это ошибка была допущена? - Да хоть так, а если вы не хотите, то я сам пойду! - воскликнул генерал Скайуокер. — В этом нет нужды тебе, — вновь заговорил самый старый мастер и, махнув рукой возмущающемуся Мейсу, встал со своего места опираясь на свою трость, — для тебя у меня есть свое задание. На планету Тахион (П/А:Все вымысел, нет такой планеты ни в настоящем мире, ни во вселенной Звездных Войн.) хочу я, чтобы ты полетел. Там тебе найти надо человека одного. Силой он обладает. Поможет нам в войне бессмысленной этой. — Я никуда не полечу, пока мой падаван не поправиться, — упорно стоял на своем Энакин, будто бы он не знал, что на Корусанте могли вылечить почти все. — Щенок, — огрызнулся Винду, отвернувшись от собеседника, чтобы сохранить последние силы сосредоточенности и не высказать этому мальчишке все, что Мейс о нем думает. Магистр Йода тяжело вздохнул и слегка улыбнувшись, точнее так показалось генералу Скайокеру, спокойно ответил ему: — Будь так, тогда это будет вашей миссией с Асокой. Но предупредить я должен тебя: миссия будет опасной и не знаю, сможете ли вы вернуться целыми и невредимыми. — Так точно, разрешите выйти, — отчеканил молодой генерал, получив утвердительный жест, развернулся и пошел на выход.