Дочки-матери

Шаттл бесшумно приземлился на расчищенную, но интенсивно заметаемую снегом площадку перед небольшим домом. Кроме этого дома в радиусе нескольких километров не было ни одной постройки, ни одной живой души, только лес и замерзшее до дна озеро: идеально место, чтобы скрыться. – Мы зря сюда прилетели, Ривен, – щурила от метели глаза и прижимала к себе маленькую крошку Дарси, пряча её личико от снега тоже. – Твои родители сами пригласили нас. – Они ненавидят меня, вспомни свадьбу. – Тогда зачем приглашали? – Они приглашали тебя. – Они приглашали нас всех. Они хотят познакомиться с внуками. Это естественное желание, – тонул в снеге, но упрямо шагал Ривен. – С внуками, не с внучкой. Мы с Аной вполне могли остаться дома. – Не говори ерунды. Во-первых, я говорил тебе, что Новый год семейный праздник… – Ты придумал его отмечать, как и День Розы, как и день первого поцелуя, как всю остальную чушь. – Дарси, мне похер, я могу не отмечать ничего, только как ты потом объяснишь детям, почему другие папа и мама водят своих детей в День Розы на площадь, а их нет? Или по какой причине некоторым дарят подарки 31 декабря? Или, в конце концов, кто такие дедушка и бабушка, и почему у них их нет?! Что ты им скажешь? – То и скажу, что это все глупости. – Помнишь, ты спрашивала, сможешь ли ты быть лучше своей матери? Я соврал тогда, не сможешь. – Да пошел ты. – И ты иди быстрее, – буркнул Ривен и обернулся на жену, услышав тоненький писк дочурки, – Разбудили? – Наверное. Ты прав, пойдем быстрее: холодно. Подойдя к дому ближе, Ривен понял, что видимая часть это только верхние этажи, и вниз предстоит спуститься по выдолбленным из снега ступенькам. Спустившись бочком, они-таки достигли обледенелой двери. Ривен подумал, что Айси, должно быть, скучает по дому больше всех. – Ну наконец-то! – открыла дверь Айси, и Ривен пристыл к порогу, не думая, что мысли могут быть настолько материальны. – Да, мы немного застряли в пробке на второй межгалактической магистрали, надо было ехать по во восьмой: думали срезать, – протиснулась в дом мимо мужа Дарси, тут же снимая перчатки и распаковывая все ещё плачущую дочь, благодаря которой и удалось заманить на «семейный праздник» Айси, а с ней и остальную Ко. Правда, для Ривена это был небольшой сюрприз, но ведь сюрпризы положены в Новый год? – Не оправдывай своего неумелого муженька, Дарс, – насмешливо протянула ведьма, специалист одарил блондинку испепеляющим взглядом. – Айси, не начинайте. – Да больно нужен, – потеряла интерес к Ривену старшая сестра и отобрала у младшей племянницу, – Что случилось, моя красавица? Папка, северный олень, укачал тебя? – Так, ведьма, ты добазаришься седня, – не выдержал мужчина. – Дарс, ты уверена, что у тебя дети от этого, – кивнув на Ривена, однако не посмотрела на него Айси. Переодевающая Нейта Дарси безнадежно закатила глаза: каждый раз одно и тоже, почему они не могут хотя бы помолчать? Блондинка продолжила, – Ну не может у такого неотесанного чурбана быть девочки. – У такой ледяной змеи как ты тоже, – огрызнулся специалист и по незнанию задел за живое. Дарси закусила губу и искоса посмотрела на сестру, та лишь поджала губы и неестественно выпрямила спину. – Мы ждем вас в гостиной, – как дворецкий отчеканила Айси и быстро прошла в следующую комнату. – Что это с ней? – озадаченно спросил Ривен. – Ничего, потом объясню. Не спорь с ней, пожалуйста, больше. – Но… – Ривен, ты попросил меня поехать, я поехала, я прошу тебя не разводить хоть раз бабские склоки, мне тут и без вас проблем хватит. – Ладно, я постараюсь, но обещать не могу. Она бесит меня, зачем ты её позвала? – А кто говорил про семейный праздник? – Ты тоже змея, Дарси. – Мы же сестры, милый, – чмокнула мужа в губы девушка и передала ему открывшего заспанные глазки сына, окончательно этим обезвреживая Ривена. Гостиная дома Трикс никогда не видела столько народу как сегодня. Айси подсела к Дарко и заставила того отвлечься от бумаг и разделить с ней радость от прибытия племянницы. Подросший Норд, оставленный в покое властной матушкой, катал по полу подаренную бабушкой и дедушкой машинку, постоянно приговаривая «брум-брум-брум». Маленький Белиал пытался поспеть за ним, но ползти и катить машинку одновременно оказалось сложно. Валтор у камина что-то писал на скрученном листе пергамена, видимо, придумывая какое-то заклинание для работы, потому что Ривен подошел к нему и живо вступил в обсуждение. Не хватало только Сторми, но Дарси знала, что её не будет, она сегодня снимается в Оранжевом огоньке, и они увидят её по телевизору, если метель совсем не заметет антенну. – Здравствуй, мама, – поздоровалась Дарси, внутренне готовясь ответить на любую последующую гадость. В носу неприятно запершило от какой-то старой досады, и ей пришлось мысленно напомнить себе, что она давно самостоятельна, что ей двадцать пять и что она уже сама мама, но помогло не сильно. – Здравствуй, Дарси, – ответил за отчего-то промолчавшую женщину отец, и колдунья сдержанно ему кивнула, хотя очень хотелось съязвить в духе «Великий Дракон, ты помнишь, как меня зовут?!». Ведьма быстро прошла дальше на диван к сестре и опять захныкавшей дочери, жалея о том, что она не могла и до сих пор не может быть такой же неприступной как Айси или Сторми, которые этим явно пошли в мать. Им всегда было все равно любят их или нет, рады ли им, скучали ли по ним, для них на первом месте их чувства, у Дарси наоборот. Возможно, так было из-за магии, эмпатии, из-за того, что чужие чувства всегда приходили к ней раньше, чем она осознавала свои, а возможно и просто оттого, что Дарси действительно была немного сентиментальнее сестер. – Поздоровалась с мамочкой? – ухмыльнулась Айси. – Угу, – буркнула шатенка, трогая лобик девочки и проверяя температуру. – Господи, Дарс, сколько можно вести себя как маленькая? Просто не обращай на них внимания больше, чем они требуют или заслуживают. – Я просто не могу понять, почему Айси? Ты всегда была занозой в заднице, Сторми ломала и крушила, а я, что я им сделала, что они ненавидят меня больше всех? – Хм, именно поэтому. Что бы сделала, скажем, я, если бы они заперли меня в темном чулане за магию? Даже мне представить страшно. А ты? – Меня и так запирали. – Я помню, а мы со Сторми отпирали, и нам ничего за это не было. Они боялись нас, а тебя нет, вот и вся разница. – Это глупо. – А да, ещё ты всегда была чересчур умной, это, знаешь ли, тоже бесит, – усмехнулась блондинка и заставила улыбнуться сестру. – Температуры нет, – меняла тему Дарси, – и ничего, вроде, нет. Я не знаю, почему она беспокойна. – Мало ли, – на правах самой опытной матери начала строить предположения Айси, – Может, длинный перелет был утомительным, а может просто соскучилась по вниманию вечно занятой мамочки, вот и привлекает. – На этой неделе действительно был завал с этими проверочными работами и бумагами за полугодие, – тяжело вздохнула шатенка, давая девочке пустышку. – С твоей работой не было бы странным, если бы Ривен хныкал и просился к тебе на руки. – Очень смешно. Я хотя бы всегда прихожу накормить и уложить их спать, а он может и ночами зависать вместе с Дарко, между прочим. – Да знаю я, – отмахнулась Айси, – Такими темпами свою дочь я рожу только к пятидесяти, да, Дарко? – Да, дорогая, – нацепив очки, погрузился с головой в бумаги мужчина, соглашаясь чисто автоматически. – Что и требовалось доказать, – развела руками старшая ведьма, Дарси рассмеялась, думая, что на самом деле Айси слишком спокойно живется дома, вот она и цепляется к Ривену, надеясь хоть от него получить скандал и потренироваться в острословии. Может, зря она запретила Ривену спорить с ней? Вдруг Дарси почувствовала, как её кто-то дергает за штанину, и посмотрела на пол. Маленький кудрявый Белиал смотрел своими невинными голубыми глазками и зачем-то протягивал ей свою машинку. – Хей, привет, дьяволенок, – улыбнулась ему ведьма и посадила к себе на колени, – Красивая машинка. – Ана, на, – протянул он сидящей напротив на коленях Айси девочке машинку, – Не плачь. – Спасибо, Бел, – ответила за растерянно хлопающую мокрыми ресницами дочь Дарси, – Ана просто немного приболела и не может поиграть с тобой, поиграешь с Нейтом? Уверена, ему понравится твоя машинка. Мальчик покивал, едва поспевая за потом сложных предложений тети, которая не умела иначе как по-взрослому разговаривать с детьми. К счастью, Белиалу приходилось частенько бывать у них, и он привык понимать не хуже Аны и Нейта. – Ривен, оторвись на минутку и поиграй с мальчиками. – Все классно, Вал, – хлопнул напоследок по плечу друга Ривен и собрал вокруг себя племянников, – Ну что, парни? Кто хочет поиграть в «Темную четверку»? – Господи, Дарси, зачем ты это сделала? Нормально же сидели, – притворно закатила глаза Айси, пронаблюдав, как родной сын, воспитываемый в строгих традициях, бросил машинку и побежал к этому мужику. На ужин Дарси не вышла, вызвавшись посидеть с детьми, рассудив, что её присутствие за столом менее значительно и принесет лишнее напряжение. Хотя на деле, в основном, напряжение чувствовала только она. Не стала она смотреть и Оранжевый огонек, предпочтя сразу подняться в спальню и уложить хотя бы Нейта. Ана по-прежнему вела себя неспокойно, чем все больше волновала ведьму, терявшуюся в догадках. Девочку будто тревожила какая-то невидимая сила, она постоянно жалась к матери, жалобно пикала и, без того маленькая, пыталась свернуться в клубочек. – Не спит? – присел на краешек кровати рядом с женой Ривен. – Нет, постоянно просыпается, я не знаю, что с ней, – покачала головой девушка. – Может, в Магикс в больницу? – говорил тише специалист, чтобы не разбудить задремавшую дочку. – Я не чувствую, что она чем-то больна. Айси говорит, что может от перелета, тогда сделаем только хуже, но я не знаю, вдруг что-то серьезное? – Ладно, не паникуй только, подождем до утра и сразу в Магикс, сейчас, вроде, спит. Может, правда от перелета, чертова вторая магистраль. – Тише, не ругайся. – Давай положим в кроватку, чтобы не трясти. Оказавшись в кроватке, маленькая Анабель недовольно поводила носиком и сжалась в комочек, но не проснулась. – Наверное, я и правда паникую, но давай в любом случае поедем утром домой? – Хорошо, – поцеловал в лоб жену Ривен и взял за руку, – Пойдем, в столовой никого, я оставил тебе нежирный кусочек индейки и немного шоколадного торта. – Я не хочу, особенно шоколада, на всю жизнь его за беременность наелась. – Чересчур сладко тебе пришлось, да, Дарси? – посмеялся специалист, понимая, что шоколада требовали маленькие сладкоежки, а не ведьма, – А поесть все равно пойдем. Ты сама жаловалась, что не хватает молока. – Просто уже, наверное, все, – пожала плечами ведьма. – Не все, если ты сама будешь нормально есть, – тянул её за собой к выходу Ривен, – Сколько ты весишь? – Не скажу, это женский секрет. – Хах, секрет, тоже мне, я и так вижу, что меньше, чем до беременности. – Дарси, можно? – приоткрыв дверь, заглянула в спальню средней дочери женщина лет пятидесяти, – Их нет. – Может, просто оставим? Возьмет, если понадобиться, – спросил её заглядывающий поверх её головы мужчина. – Да, давай, – женщина шире открыла дверь и прошла в комнату. В полумраке со стороны кроватки вновь запикала девочка. Всегда любопытная и до одури взрослых активная, сегодня она даже не могла как следует заплакать, чтобы поднять на уши весь дом: беспокойство Дарси несложно было понять. – Маленькая, ты чего? – быстро подошла и взяла внучку на руки миссис Трикс, – Замерзла? Сноу, давай одеяло. Не успел мужчина передать жене принесенное с собой фиолетовое детское одеялко, как в дверях появилась Дарси. Меланхолично спокойная и сдержанная ведьма, сейчас, увидев на руках матери плачущую дочь, была готова рвать и метать и даже не старалась скрыть это намерение за маской безразличия. – Не смей к ней никогда прикасаться! – приглушенно вскрикнув, чтобы окончательно не разбудить заворочавшегося Нейта, колдунья выхватила девочку из рук женщины. – Что случилось? – появился Ривен. – Ничего. Мы уезжаем отсюда. – Дарси, послушай…, – хотела обратиться к дочери миссис Трикс. – Я достаточно Вас наслушалась, мама, – трясло ведьму от беспомощного гнева, который, когда успокаиваешься, оборачивается далеко не разрушениями, а горькими слезами, – И вряд ли Вы способны сказать мне что-то новое. – Мередит, – положил жене на плечо руку мистер Трикс, когда она хотела сказать что-то ещё, – В следующий раз. Давай оставим их. – Хорошо, – согласилась женщина и добавила, – Мы заметили, что девочка плачет, но переставала, когда ты сидела с ней у камина, поэтому подумали, что, возможно, она замерзла. Зрачки Дарси на мгновение расширились от этой догадки и элементарного сопоставления. Позже она подумает, что, чтобы сделать такой вывод, нужно было достаточно долго смотреть за ней и Анабель, но сейчас она думала о том, что родители, к несчастью для её самолюбия, могут оказаться правы. Это была первая зима будущей ведьмочки, да и в Магиксе зимы не такие: теплые, мягкие, снежные, но без вьюг и метелей. Возможно, здесь в доме и не было холодно, но градус был пониже: неощутимо для обычного человека, но отчего-то ощутимо для одной маленькой девочки. Поэтому она и просится на руки, оттого и жмется. – На всякий случай мы принесли дополнительное одеяло, – продолжила женщина и улыбнулась, – Ты вела себя точно так же, когда замерзала. Дарси не смогла ничего ответить, смотря на свое детское фиолетовое одеялко, о котором, кажется, никогда не помнила, но вспомнила сейчас. – Спасибо, миссис Трикс, – ответил за колдунью Ривен и принял протянутое одеяло. – Да, – не слишком впопад кивнула женщина и уже у выхода добавила, – Прости, Дарси. Доброй ночи, Ривен. – Доброй и ещё раз спасибо, – закрыл дверь специалист и облегченно выдохнул. – Ривен, – очнулась колдунья, – ты слышал, что мы уезжаем отсюда прямо сейчас? – Дарси, успокойся. Ты перенервничала и устала, отдохни, а утром поедем, я обещаю, – взял на руки маленькую дочку мужчина. Она выглядела так жалостливо и сиротливо, что у него ощутимо кольнуло в груди. Не зря Дарси называет дураком, не смог даже понять, что малышке просто холодно. – Замезла, – пролепетала крошка, когда увидела одеялко, в которое её заботливо закутывал Ривен. – Замерзла, это ты замерзла Анабель, – чмокнул дочку в мягкую щечку специалист, – А это одеяло, им укрываются, чтобы не мерзнуть. Что ж ты не сказала папе, что замерзла, когда он спрашивал, что случилось? Девочка, как всегда все понимавшая, пожала плечиками, дескать, откуда я знала, что замерзла, если никогда раньше не замерзала. – Ладно, давай ты будешь спать, а я тебя погрею, идет? Ана помотала головой. Знает она вас, взрослых, только она уснет, вы опять положите её в кроватку, а там снова…, как его, замерзла. Но Ривен, кажется, её понял. – Нет, я не оставлю тебя, не переживай. Честно. Папа не мама-ведьма, не обманет. – Папа хаосий, – пригревшись, выдохнула малышка фразу, которой Ривен упорно учил её с самого рождения, но она сказала её только сейчас. Специалист просиял как начищенная монетка, кинув на присевшую рядом жену взгляд полный самодовольного превосходства, Дарси увела глаза. – У нас в сумке есть свое запасное одеяло, – будто между прочим вставила колдунья. – А чем плохо это? Оно теплое. – Тем, что его принесли они. – Дарси, перестань, они хотели как лучше. И они оказались правы. – Ты ничего о них не знаешь, Ривен. – Возможно, – согласился мужчина. Ведьма смотрела в пол и болтала ногами как маленькая, обиженная девочка, которую недолюбили в детстве, недоговорили ласковых слов, не научили верить во что-то хорошее типа бескорыстия. Ривен пожалел, что у него не четыре руки, и он не может обнять и пригреть ещё одну ведьму, – Но они хотят пойти тебе навстречу, Дарси. Ты же видишь, что все не так, как было на свадьбе. – Тебе кажется. Дети делают тебя сентиментальным. – Зато твой скептицизм исправит только могила. – Просто я знаю этих людей. У них был миллион способов хоть как-то намекнуть мне за двадцать пять лет, что я им не безразлична, а тут вдруг и сразу приглашение на вечер. Все это не просто так, я уверена. И не случайно они оказались в комнате, когда нас не было. Они хотели навредить Анабель: наверняка думают, что она умеет колдовать. – Дракон, Дарси, тебе пора спать, ложись. – Не говори со мной как с истеричкой, Ривен. – Кстати да, если меня дети делают сентиментальным, то тебя менее равнодушной, раньше ты вообще не умела истерить, ты замечала? – Ой все. – Вот видишь?! – Ривен, я серьезно, я не знаю, что со мной. – Все ты знаешь, Дарси, ты же умная. И гордая. Сложно признать, что мама оказалась права насчет Анабель, и ещё сложнее принять помощь. – Нет. – Да. Ты привыкла ненавидеть их… – Я не ненавидела их, мне на них все равно. – Было. Вернее, стало, со временем, когда ты отдалилась от них. А сейчас ты вернулась сюда. Сколько ты здесь не была? – Лет десять. – То есть, с начала обучения в Башне, в одной из лучших магических школ. – Не пытайся сказать, что они отправили нас туда по доброте душевной. – Нет, они отправили вас туда учиться и быть собой, ведьмами. – Они отправили нас туда как в интернат для детей с отклонениями. Да что говорить, даже после Светлого Камня они не пожелали нас видеть, им было настолько плевать, что с нами произошло и произойдет, что они предпочли откупиться от нас квартирой, лишь бы мы не вернулись домой. А это одеялко… Хм, ты купился на эту слезливую историю? Да знай они, что мы будем ведьмами, они бы придушили нас как котят в младенчестве, не то что бы укрывали от случайного сквознячка. – Ты слишком эмоциональна и продумано строишь предложения для той, которой все равно и всегда так было. – Скажи, что ты меня любишь, Ривен, – уперлась лбом в плечо мужа Дарси, крепко жмурясь, чтобы не заплакать, – Что я тебе не безразлична. – Конечно я люблю тебя, ты чего? – поцеловал её в макушку специалист. Анабель недовольно вздохнула, когда отец пошевелился. – Ничего, прости, – так же внезапно отпрянула ведьма и спаслась бегством в ванную раньше, чем парень успел что-либо ответить. Ривен отказался класть дочку в кроватку, хоть сколько бы одеял Дарси ещё не достала. Вдруг малышка проснется раньше него и увидит, что папа обманул? Так и не обняв её, не успокоив, Ривен, разделяемый от жены дочкой, лежал напротив и осторожно гладил её по щеке, чувствуя себя до крайности виноватым, что привез её сюда. Хотел как лучше, а получилось, в итоге, как всегда. Их семейные скелеты оказались куда прочнее, чем он думал, да ещё и чуть свою дочурку не заморозил, упрямый дурак. – Прости меня, Дарси, – прошептал специалист, – Я не хотел, чтобы так получилось. – Я знаю, ты же «хаосий», – улыбнувшись, спародировала она Ану. – Да, я просто отменный дурак. – В чем-то ты все же прав, Ривен. Нет, я не про дурака, а про помощь. Мне действительно сложно признать, что… мама, – поморщилась, но произнесла ведьма, – может что-то знать о детях и тем более о моих. – Ну, как ни крути, у неё три дочери, поэтому, как бы сказала Текна, это логично, что она чуть опытнее нас. Но мы-то с тобой все равно самые классные родители, – приблизился насколько это возможно Ривен и поцеловал девушку. – Хм, да, – улыбнулась Дарси, – Скажи, я должна буду завтра поблагодарить её? – Это, конечно, было бы круто и помогло вам, но, зная тебя, советую начать тебе просто не смотреть на них как на врагов народа и вежливо попрощаться. – Что ж, пожалуй, это я смогу. – Не сомневаюсь. Сказать, что я люблю тебя? – Скажи, только правдоподобнее. – Хэй, что значит правдоподобнее? – Шучу, я люблю тебя, – закусывая губу, тихо хихикала колдунья. Ривен деланно недовольно посмотрел на неё, демонстративно поправил дочери одеялко и, скорчив все ещё лыбящейся ведьме рожицу, закрыл глаза. А Ане снилась далекая, теплая планета, где вечно печет солнце, растет зеленая трава и какие-то мягкие круглые светло-оранжевые фрукты, которые очень сладкие и почти не хуже шоколада.