Общага ( рабочее название)

Трафальгар откровенно не понимал как он – холодный, малоэмоциональный, нелюдимый обаятельный засранец мог оказаться в ситуации, ход которой почти не зависел от его решений. Самой глупой его ошибкой, совершённой за двадцать четыре года жизни, было решение вернуться в эту страну. По крайней мере, Ло думал именно так. Парень понимал, что покупая билет в Токио, он решает раз и навсегда разобраться с произошедшим здесь десять лет назад. Вот только у судьбы слишком извращенно-нелогичное чувство юмора, чтобы она позволяла претворять в жизнь все намеченные планы в первозданно-идеальном виде. Тысяча случайностей, десятки новых лиц, сотни вариантов дальнейшего развития событий, и… - Ты намекаешь, что решил занять моё спальное место?- одно бесцеремонное наглое самовлюблённое существо, которое самим фактом своего существования раздражает настолько, что заглушает естественный фон ускользающих в сон мыслей. - Военнопленные находятся во власти неприятельской державы, но отнюдь не отдельной воинской части, взявшей их в плен. С ними надо постоянно обходиться человечно, в особенности защищая от насилия, оскорблений и любопытства толпы. Меры репрессий в отношении их воспрещаются, - сильнее натягивая уже ставшее привычным одеяло, накрываясь с головой, чтобы спрятаться от наглых лучей солнца, проникающих со всё большей настойчивостью в запылённые окна, пробурчал Ло. – Конвенция о содержании военнопленных 1929 года. - Ты же врач, или я что-то путаю? – Кид по привычке присел на пол, опираясь спиной на диван, оккупированный «военнопленным». Скинуть оккупанта было не проблематично, но делать это пока не было никакого желания. - У опекуна много забавной литературы, - прохладный душ, новая порция лекарства и покой делали своё дело, возвращая силы. Горло драло, как будто в нём застряла унция кайенского перца, говорить было тяжело, но и оставлять последнее слово за хозяином квартиры было невыносимо. Юстасс ухмыльнулся, но промолчал, вслушиваясь в выравнивающиеся дыхание брюнета, который не дождавшись продолжения перепалки, вновь задремал. Подниматься было откровенно лень, но ночь подошла к концу, а от Киллера не было никаких известий. Сомневаться в первом помощнике не приходилось, но и пускать всё на самотёк больше не стоило. На сегодня намечалось его триумфальное «воскрешение из мёртвых», поэтому необходимо проконтролировать настройку церемониальных фанфар. Телефон нашелся в безнадёжно разряженном состоянии, лежащим около входной двери. Падла заурчал, расставаясь со своей любимой игрушкой – зарядкой, которую он загонял во все доступные щели, только бы спрятать подальше от этого злобного матерящегося монстра, квартиру которого он почтил своей царской, ведущей свой род от лучших кошек Древнего Египта, персоной. Кид же кардинально не разделял такие взгляды на мир, поэтому зарядное устройство было извлечено из цепких лап, а их царственный обладатель бесцеремонно запихнут ногой под гардероб. Когда экран зажегся, сверкнув известным логотипом на заставке, через пару минут инициализации сим-карты начали приходить сведения о пропущенных звонках и сообщениях. Всего три пропущенных вызова от Хита и один без определившегося абонента были не самым страшным происшествием, но десяток смс от Киллера напрягали немного больше. Привычно пролистав парочку первых сообщений с перечислением его грехов и наставлений по их исправлению, Юстасс перешел на более информативные. Чем дальше он читал, тем глубже становилась складка на лбу. Буквально через секунду, Капитан уже пытался дозвониться до своего подчинённого. Пара гудков и в трубке зазвучал уставший и измотанный голос. - Я, конечно, понимаю, что без меня ты жить не можешь, но, мне кажется, я заработал свои два часа сна. - С чего ты взял, что против нас ведут игру, как минимум, двое? – не размениваясь на прелюдии, Кид перешёл сразу к делу. - Альвида вчера отдала флешку с наработками Хоукинса. Судя по собранным материалам, взрыв и стрельба в тебя не имеют ничего общего. В целом, создаётся впечатление того, что наши парни просто оказались не в то время и не в том месте, попав под раздачу. Касаемо намеченного предприятия всё остаётся в силе - Товар прибудет на танкере «Baroque Works» раньше срока, но это не самое важное… - Что может быть важнее? - хорошие и не очень новости взбодрили не хуже холодного душа. - В Токио возвращается Джокер. Я думаю, что Безил лишился головы именно поэтому, поскольку ходили слухи о его личном знакомстве с этим человеком. - Джокер - не более чем легенда. Призрак. Чем ты занимался всю ночь, чтобы утром начать верить в городские байки? - Юстасс не поверил своим ушам. Пусть нормандец и недолго находился в этом городе, но успел уже ознакомиться со слухами о произошедших здесь десятилетие назад событиях. – Но даже если и не легенда, то уже давно должен быть мёртв. - Так или иначе, ты видел его знак на товарах Гладиуса, за что чуть не отправился в Валхаллу или во что там верили твои дикие предки! – Мясник был до крайности раздражен. Ночка выдалась утомительной, но стоило всё-таки сомкнуть глаза, объявился Кид, всё это время проведший в праздности и утехах тела и души, или, проще говоря, отрывавшийся с бабой, а зная его, и не одной к тому же. - Не кипятись, - голос Капитана приобрёл металлические нотки. – Есть что-нибудь ещё? - Городские байки тебя не устраивают. - Так и быть, я готов послушать сказочку на сон грядущий, - красноволосый вновь вернулся в гостиную, на этот раз, падая в кресло и закидывая по диагонали ноги на край дивана, пихнув Ло, приоткрывшего один глаз и злобно зашипевшего на такую бесцеремонность. - Аукцион начнёт свою работу после приезда Джокера. - Аукцион? – Трафальгар мгновенно напрягся, начав внимательно вслушиваться в обрывки разговора. Он бы всё отдал, чтобы услышать то, что говорил Киду его собеседник. Но анализировать информацию получалось, только опираясь на редкие вопросы красноволосого, который, словно издеваясь, становился всё более кратким и ограничивал свои эмоции междометиями. - Всё понятно. Избавься от этой бабы. Общий сбор вечером в восемь. Отбой. Кид положил трубку, откинулся в кресле и позволил себе расслабиться. Появление нового, неизвестного пока, соперника не входило в его планы, мешая карты, но оставлять такую акцию против его парней безнаказанной – невозможно. Он и так начал игру против призрака, даже не зная об этом. Отступать теперь было бессмысленно. «The Show Must Go On», суки. - Должно продолжаться, Юстасс-я? – голос Ло выдернул в реальность, на что Кид цыкнул. Он не подумал, что может произнести последнюю свою мысль вслух. – Либо ты самоубийца, либо – конченный идиот. Джокер сотрёт тебя в порошок, как сотню таких же до тебя. - Говоришь так, будто знаком с ним, - тяжелое золото глаз, выбило дух, заставляя Трафальгара ощериться, словно бы защищаясь. - Даже если и так, что тебе с этого? – брюнет сел. - Я могу сделать ему подарок в виде голов – твоей и Гладиуса. Думаю, он оценит. В комнате повисла напряженная тишина. - Я могу помочь, - смуглые пальцы сжали покрывало, откидывая его. Юстасс с интересом склонил голову чуть вправо, демонстрируя лёгкую заинтересованность словами собеседника. - За это ты позволишь мне лично прикончить этого человека, - Ло оскалился, обнажая острые зубы. В глазах застыли решимость и жажда крови. - У тебя есть повод? – Кида забавляло происходящее. - Это малая часть, - рукава поползли вверх, обнажая уродливые клейма, ранее не замеченные Юстассом и теперь привлекающие внимание своими уродливыми перечёркнутыми улыбками. - По рукам. Но учти, я без колебаний уничтожу любого, кто предаст меня. - Меня всё устраивает. А теперь раздевайся. - Решил не брезговать «отработанным материалом»? Красавица проявляет благосклонность? – Капитан разулыбался как кот, отожравшийся сметаной. Оценивающим взглядом проходя по успевшему подняться парню, чьи татуировки всё ещё стояли перед внутренним взором. - Надо осмотреть тебя, принцесса. Я не намерен терять свой шанс из-за твоего идиотизма. - Если виски не может излечить болезнь – она безнадёжна, - поддел Кид. – Не так ли говорят у тебя на родине? - На моей родине говорят: «Не позволяй своему языку перерезать собственное горло», - бросил Трафальгар, проводя пальцами по начавшим заживать швам.

***

Прохладные ночи сменялись тёплыми днями, нагоняя в успевшие остывать за ночные часы аудитории невыносимую духоту, усугубляемую сотнями студентов, набившихся в лектории для записи мудрых мыслей предыдущих поколений, которые почти безнадёжно пытались донести преподаватели. У профессора Крокодайла это получалось намного лучше прочих, хотя бы потому, что во время его объяснений даже безмозглые насекомые вроде мух не смели издать не единого звука. Тот, к кому все, включая ректора, обращались исключительно на европейский манер, употребляя Сэр, а не традиционное для Японии «-сан» почти не прилагал усилий для создания такой атмосферы. Скорее напротив. Извечная сигара, странный протез, идеально подобранный костюм и шейный платок, а в зимний период и длинная горностаевая шуба – настолько выбивались из строгой атмосферы приобретения знаний, что у многих возникал резонный вопрос: «Почему этот человек здесь, а не в каком-нибудь правительстве?». Крокодайлу было безразлично на это. Он был весьма обеспечен, чтобы позволить себе заниматься всем, чем пожелает: сейчас он стоит за кафедрой, завтра будет отдыхать на солнечных побережьях Аликанты или Ривьеры, послезавтра же запланирована поездка в Каир на раскопки нового памятника древней архитектуры. Его лекции были одним из алмазов образовательной системы Университета и попасть на них для посторонних лиц становилось возможным только по личному приглашению Сэра. Ещё свежа была в памяти студентов и преподавателей история о том, как этот человек с каменным выражением лица вышвырнул вон из лекционной аудитории международную комиссию, прибывшую с дружеским визитом. Крокодайл мотивировал свой поступок тем, что он не имеет права создавать для студентов условия, препятствующие их обучению. Аргумент был проглочен и с трудом переварен. С тех пор на его парах присутствовали все без исключений, не позволяя себе ни минутного опоздания. Сегодняшним утром эта традиция дала первую трещину. - Рост производительных сил давал уже теперь возможность достаточно эффективно использовать в хозяйстве труд военнопленных, которых теперь поэтому стали обращать в рабство, а не убивать, как это делали прежде. Об этом ясно говорит древнеегипетское слово "живой мертвец" (секер-анх), которое служило для обозначения военнопленного. "Живыми мертвецами" называли тех военнопленных, которых раньше убивали, а теперь стали сохранять, для того чтобы использовать их в качестве рабов в хозяйстве. – Сэр, путаясь в дыме излюбленной марки сигар, расхаживал вдоль огромной доски, повествуя о причинах восстаний Древнего Египта. - Именно в эту эпоху завоевания Египта иноземцами, в силу обострившихся социальных противоречий, трудящиеся массы восстали против своих вековых угнетателей и сделали смелую попытку подорвать их социально-экономическую мощь. Текст Лейденского папируса ясно вскрывает социальный характер этого восстания… Профессор осёкся, когда в закрытые двери аудитории кто-то постучался. - Можно, Сэр? – в приоткрывшейся щелке показалось побледневшее от напряжения лицо Портгаса. - Звезда нашей баскетбольной команды – господин Портгас решил, подобно Амону, осветить нашу скромную обитель своим присутствием, - Крокодайл присел на край кафедры, выпуская колечко дыма. – Войдите и поведайте о причинах, столь задержавших Вас. Когда Эйс, имитируя утренний туман, просочился в приоткрытую дверь, в аудитории, жужжащей до этого мгновения лёгкими смешками и предположениями о незавидной судьбе опоздавшего, воцарилась гробовая тишина. Парень переступил с ноги на ногу, поправляя забавные пушистые тапочки в виде кроликов, под бешеные проценты выпрошенные у Нами. Длинный байковый халат, доставал до щиколоток, заманчиво приоткрываясь на каждом шагу и пестря ярко-желтой клеткой, столь любимой Бартоломео. Газета со свежим выпуском новостей и чашка с остатками кофе, щедро разбавленным виски для смелости, прыгали, пытаясь вывернуться из дрожащих пальцев. Крокодайл задумчиво окинул взглядом, уже буквально вибрирующего студента. - Теперь мне всё понятно, - Сэр встал и подошел к Портгасу, стремительно белеющему с каждым шагом к нему преподавателя, забрал из трясущихся рук газету и… вернулся к доске. – Спасибо за свежую прессу. Можете пройти. Эйс, до которого с трудом дошло, что вместо намеченного пути в деканат за своими документами он должен прошествовать на любимую галёрку, судорожно кивнул и, расплёскивая по дороге капли напитка, сел на первое же свободное местечко с краю. - Только не забудьте подойти ко мне после окончания лекции, - произнёс Профессор, словно забивая первый гвоздь в крышку гроба. Брюнет тяжело вздохнул, уже тысячу раз проклянув Козу, придумавшего всё это, и свою натуру, которая не в силах пройти мимо даже такого глупого вызова, залпом допил остатки кофе, слушая продолжившего свою лекцию преподавателя. Полтора часа пролетели абсолютно незаметно, и Портгас отправился на рандеву с человеком, который ещё долго будет сниться ему в кошмарах. Сэру, было абсолютно наплевать на бурю в душе ученика, позволившего себе такую наглость. Интересная заметка о текущих событиях в Токио была более достойна его внимания. Когда все студенты покинули лекторий, а провинившийся успел уже морально трижды переписать своё завещание, пресса легла на стол. - И как Вы объясните свой внешний вид? - глубокий баритон звучал спокойно, но это было не ново. Таким же спокойным голосом Сэр мог зачитывать приказы об отчислении. - Я… - Эйс замялся. - Поспорили? - Да! Ну… то есть… я… Сэр… - У меня есть предложение, - профессору было лень выслушивать бессвязное мычание студента, поэтому он взял нить переговоров в свои руки. – Вы ведь желаете дальше учиться в этом учебном заведении? - Да, Сэр! – Эйс, ошалевший от происходящего почти вытянулся в струнку, став похож на загулявшего вояку, явившегося в непотребном виде перед очи командира. Пан или пропал. - Тогда вот Вам задание. Через три месяца будет промежуточный экзамен по моей дисциплине, и если вы убедите своих оппонентов придти на него исключительно в одних полотенцах, я поставлю всем хорошие баллы по любому выбранному предмету, независимо от факультета. В противном случае – исключение. Согласны? - Да! - Не смею больше задерживать, - Крокодайл поднялся, собирая лекции в папку. Эйс как на крыльях полетел к выходу из аудитории, когда голос преподавателя настиг его, заставив чуть было не вписаться в косяк от удивления. - Милые тапочки. Надо будет купить такие же.