Please, take me

Дверь мотельного номера с грохотом распахнулась, пропуская двух людей. Она громко хлопнула, и на секунду показалось, что штукатурка над дверью готова была рухнуть на деревянный пол. Дин зашёл, пыхтя себе под нос, как бык, а Сэм же был растерян таким неожиданным поворотом событий. Теперь ему придётся спать с каким-нибудь мужиком. Младший Винчестер считал себя истинным натуралом, так же, как и старший. «Ладно, перетерпеть, что ты в теле бабы, это ещё можно. Но вот спать ещё с кем-то, это выше понимания!» — думал Сэм. — «Но, видимо, чтобы не умереть, придется лечь под кого-то». Вывод был довольно печальный. — Сэм, мы что-нибудь придумаем, — произнёс Дин. — Дин, ты будто не знаешь этих ведьм, прокляли — выполняй. Хорошо, что хоть не смертельно. Выпрямившись, старший развернулся. Между бровями появились складки, как и на лбу. Он был зол, это было видно. Вдруг Дин закричал: — То есть для тебя это просто хрень?! То есть для тебя просто лечь под какого-нибудь кабеля и стонать под ним — это хрень?! Сэм, мягко говоря, был в шоке. Ну не ожидал он такого от брата! — А… а тебе-то какое дело? — девушка медленно сделала пару шагов к брату, закусывая при этом непроизвольно губу. Старший Винчестер вдруг расслабился, жилка на шее, до этого времени пульсирующая, исчезла. Парень сделал «вдох-выход» и, спустя секунду, сказал: — Ты мой брат, чёрт возьми. А сейчас ещё и сестра. Я не могу позволить такого. Как же Сэму хотелось закричать в тот момент: «Признайся, Дин, ты не хочешь, чтобы я лёг под кого-то, кроме тебя». Но крупицы самообладания всё же нашли себе место в голове, и только тогда можно было понять, что не стоит заявлять это вот так прямо. Либо Дин врежет, либо Дин… врежет. «Я сейчас действительно смахиваю на истеричку», — заметил про себя парень, а вместо ответа просто обошёл брата и скрылся за дверью ванной. Тихо, мирно, без ругани. Не нужно всего этого сейчас. Вот именно сейчас не надо. Плохо обоим. Но выхода нет. Хотя, Дин уже, возможно, придумал кое-что… Скинув с себя одежду и тряпку, пропитанную кровью, он переступил порог душевой и закрыл дверь. Тёплая вода обволакивала тело, как и пена на мочалке, пахнущая апельсином. Приятный запах по всему номеру был обеспечен. «Вроде Дин не имел ничего против», — промелькнуло в голове младшего, но он просто отмахнулся от неё, как от мухи, жужжащей над ухом. Вода забирала с собой мысли из головы и вместе с ними стекала в сток в полу. Её капельки, попадая в глубокую рану, доставляла неприятные ощущения, тем самым заставляя Сэмми хмурится и иногда шипеть сквозь зубы. Постаралась же Элена, или же Дон, хотя какая уже разница? Правильно, никакой. Сэм намылил голову и стоял в душе ещё минут десять, что уже немного взбесило Дина. Ему тоже надо в душ. Душ после охоты — святое дело для обоих. Девушка, ужасно раскрасневшаяся от горячей воды, вышла, замотав голову в ещё одно полотенце. Как только ванная комната была освобождена, Дин тогда же проскользнул внутрь, тихонько прикрыв за собой дверь. Старший Винчестер быстро принимает душ, минут пять-десять. Но вот если попалась ванная или, лучше того, джакузи, то его не вытащить оттуда и грузовым краном. Долго и старательно Дин будем мыться, кайфовать и пускать столько пара, словно он собирается устроить там парную баню. Переодевшись в шорты и майку, Сэм сел за стол и достал из аптечки бинты, перекись и вату. На правой руке, ниже сгиба, находилась глубокая рана, оставленная ножом. «Постарались, твари!» — нахмурился про себя младший, но эмоции в виде складок на лбу всё же отразились на лице. Открыв пузырёк с нужной жидкостью, девушка пропитала ею кусочек ватки и принялась обрабатывать рану, шипя под нос и проклиная всё, на чём белый свет стоит. Болевой порог стал куда ниже, определенно. Но когда было покончено и с этим, Сэм отрезал небольшое количество бинта и, подложив себе под руку, принялся перебинтовывать. Неудачные попытки стали выводить из себя. Открылась дверь в ванную, вышел Дин. Воздух вдруг стал раскаленный, и это отнюдь не от пара. Капельки воды скользили по торсу, спотыкаясь о кубики пресса, и сползали, словно по ступеням. Волосы были взъерошены, на них тоже была вода. Вокруг бёдер было обёрнуто махровое полотенце. Маленькие, русые волосы вокруг пупка продолжали линию вниз к паху и обрывались, ибо остальная их часть была прикрыта белоснежным полотенцем. Сэм закусил губу и заметил, что очень долго и с интересном смотрел на полуголое тело брата, что могло вызвать подозрение, и отвернулся, стараясь всё же умудриться перебинтовать руку. Старший заметил и неудачи брата, и взгляд, блуждающий по его обнаженному телу, и раскрасневшиеся румяные щеки. Но подумал, что пока не стоит зацикливаться на этом. Бинты ёрзали туда-сюда, словно змеи, что неимоверно раздражало. Так ещё и из раны вновь началась сочиться кровь, пачкая бинты. Взяв один край, Сэм вновь пытался что-то сделать, но вдруг чья-то рука подхватила в воздухе один кусочек, доставая другой из хрупкой руки. Девушка подняла голову и тогда же увидела глаза брата. Он опустился на соседний стул и достал из-под руки кусок бинта, который был уже немного испачкан алой жидкостью. Сэм молча сидел и наблюдал за движениями брата. Сначала тот опять смочил вату перекисью и начал обрабатывать рану, от чего девушка сначала издала «ой», а потом, время от времени, шипела. — Тсс, — шепнул в ответ Дин, дуя на рану на руке. — Подними руку, — скомандовал старший и подложил кусок бинта. Сэм поджал губы, что они превратились в одну сплошную белую полосу. Старший был сосредоточен, язык непроизвольно проходил по губам. Слюна, резко собравшаяся во рту девушки, была проглочена, а язык сделал похожее движение, как и жест у Дина. Такое ощущение накрыло в момент, словно губы в миг потрескались и пересохли, словно ты сначала облизывал их на ветру, а потом ходил по пустыне. Дин смотрел на девушку глазами, полными любви, нежности. Сэм, просто как-то случайно, поднял взгляд на сосредоточенного брата и увидел это. Увидел эту теплоту. Казалось, что всё вокруг замерло, и они оба видят только глаза друг друга. Вдруг старший резко дёрнул бинт, окончательно затягивая, и разрушил эту иллюзию, возможно, идеального мира. — Ай, — вскрикнул Сэм и немного подпрыгнул на стуле, тут же приземляясь обратно. — Прости, — произнёс в ответ Дин и резко встал, уже собираясь пойти куда-то. — Стой, Дин, — тоже встал младший и сделал шаг навстречу к застывшему на месте брату. — Что происходит? Почему ты ещё больше печешься обо мне? Старший Винчестер глубоко вздохнул и на миг закрыл глаза, а, открыв их, начал говорить: — Ты что, позабыл своё первоначальное проклятие? Процитирую, — заязвил он. — «Ты будешь верен лишь тому, кто будет первым, сил не будет сопротивляться природе, и последний месяц весны исцелит». Так ещё и ты обязан потерять девственность, чтобы выжить. Я ничего не забыл? — Ну и что? Ты боишься, что я буду верным?! — Сэм действительно не понимал смысла. — Не пойму. — Я… Дин ещё раз сделал глубокий вдох и, закрыв глаза, произнёс, не размыкая век: — Я не хочу, чтобы ты был кому-то верен. Ты будешь спать только с ним и заниматься сексом почти всё время только с ним, пока не наступит конец весны, — проговорив это, он открывал глаза и добавил в голос грубости. — Я не хочу, чтобы ты ещё кому-то принадлежал, — схватив одежду, Дин быстро скрылся в ванной. Сэм стоял, как ошарашенный громом. Как это понимать? Нет, конечно, смысл он понял, но всё же… Хотя Дин и так уже шептал небесам о своих чувствах к брату. Вот, вот оно. То, что должно было быть сказано. Через минуту старший вышел, даже не смотря на брата, закинул наспех вещи в сумку и выскочил из номера, громко хлопнув дверью и произнеся: — Жду в машине. Мы возвращаемся к Бобби. И найдём тебе мужика. Ещё удар. Да сколько можно? Слёзы вдруг, как и положено, выступают на глазах и рвутся наружу. Под глазами сразу образуются красные мешки. И пофиг, что Дин увидит. Пофиг на всё. А, честно говоря, Сэм и забыл, что вещало ему первое проклятие. «Ох, хорошо, сказал — найдём мужика. Значит найдём. И постону я под ним, и буду шлюхой для него, раз уж на то пошло!» — решил Сэм и, также запихнув одежду, вышел с двумя сумками: в одной — одежда, в другой — оружие. Сдав ключи, он пошёл к Импале, стоящей на стоянке неподалеку. Дин уже сидел в машине, усердно думая, что же делать. Сэм загрузился и сел на переднее сидение, но брат, видимо, слишком задумался, ибо вообще не заметил, что девушка села на соседнее сидение. — Алло, Земля Марсу, мы едем? — помахав пару раз рукой перед лицом брата, спросила Саманта. — А? Ты уже тут? Да, едем, — растерянно ответил тот и, повернув ключ в зажигании, завёл их Импалу. Они выехали на трассу в абсолютной тишине. Через пару минут старший врубил AC/DC и рулил, кивая головой в такт музыки. Сэм поудобнее устроился на сидении, смотря в окно, в котором ещё мелькали здания. Погода, на удивление, оставалась такой же — солнце и облака, через которые проскользали лучи солнечного света, так приятно согревающего. Минут через пять после выезда за окном были сплошные деревья, зелень и свет. Но сейчас время уже к вечеру, а значит — они скоро приедут. Может, час, или два. Но не суть. Главное — скоро. Какие-нибудь заброшенные здания изрядно мелькали, как только Импала стала приближаться к Литл-Рок. Сэм посапывал на сидение, Дин продолжал везти машину. Они пару раз останавливались. То в туалет, то поесть. У старшего Винчестера между бровей была морщинка, что означало лишь одно — он думает. Его грызли какие-то угрызения совести, хотя ничего такого он и не сделал. Ну, если только не считать того, что он позволил наложить на брата ещё одно проклятие, тогда всё нормально. Возможно, совесть, а может и что-то другое ело его из-за того, что он не высказал свои чувства Сэму? Нет, он же не педик! Это Дин точно знал или же убеждал себя, чтобы окончательно не свихнуться. Да и сам Сэм, похоже, не против постонать под каким-нибудь пьяницей из бара, до усрачки напившегося. Мысли о разговоре на повышенных тонах с братом вызывали злость. Хотя, почему он злится? «Да потому, что ты хочешь, чтобы он стонал под тобой!» — вопило подсознание, которому и так редко давали слово, держали в кандалах в самом тёмном углу разума, теперь вообще получало пинки, что подало голос. Дин умеет заткнуть себя. Дин умеет убивать себя. Сэм проснулся, когда до дома Сингера остались считанные метры. Встретил их старик Бобби: — Привет, балбесы. — Бобби, у нас проблемы, — заявил с порога Дин, бросив сумку в прихожей и проходя в кабинет. Следом зашёл и Сэм. — Во что вы опять вляпались? — Сэма вновь прокляли, — язвительно ответил старший и взглянул на девушку. — Что на этот раз? — Мне нужно потерять девственность, чтобы выжить, — пояснила Саманта и села рядом с братом на диван. Бобби прыснул в кулак, но тут же сделал серьёзную мину лица и сел за стол. — Сэм решил потерять её. Но забыл другое проклятие, — злобно зашипел Дин, смотря на Сэмми и буквально сверля его взглядом. — Он станет нимфоманом, если я не ошибаюсь. — Мы закрыли эту тему! — в ответ вскрикнул Винчестер. — Не закрыли! — Эй, без ругани, идиоты, — рявкнул Роберт. — Позовите Каса и спросите. Может, он поможет. Дин одобрительно кивнул. После первой молитвы ангел не спустился, не спустился и после второй, и после третей. Все отчаялись. Работы не было. И тогда старший решил посетить бар, при этом уговаривая Сэма не идти с ним. Но девушка была неумолима. Наступил вечер. Дин остался дома, хоть желание пойти в бар бушевало внутри, но он остался, дабы не соблазнять брата пойти за ним. Благо спасало пиво, которого у старика Бобби было достаточно много. Сэмми валялся на диване, иногда постанывая от разрывающей его боли изнутри. Всё-таки «красные дни календаря» дают о себе знать ещё и в такой форме. Дин, оставив так и не открытую бутылку, подошёл к брату. — Ты как? — Изнутри режу-у-у-т, — протянула девушка, а на лице появилась гримаса боли. — Что мне сделать? Чёрт подери! — бушевал старший, измеряя комнату большими шагами. — Может, таблеток каких-то сожрать? — Да дай уже что-нибудь! — рявкнул Сэм. — Не тебе, а мне, — усмехнулся старший Винчестер. — Ди-и-ин! — заорала девушка, что парень опешил и подскочил на месте. — Сейчас, Сэмми, сейчас, — он пулей убежал в соседнюю комнату. Там послышалось шуршание пакета, а скоро вернулся и Дин с пачкой таблеток в руках. Налив стакан воды на кухне, он вернулся к брату. Сэм тяжело дышал, на лбу выступила испарина. — Сейчас, малыш, сейчас, — словно в лихорадке шептал Дин, одновременно подняв голову девушки и вложив таблетку в рот, залил водой. Сэм проглотил и опустил голову, всё ещё держа глаза закрытыми. Тогда же Дин побежал в ванную и намочил полотенце, позже прикладывая его к горячему лбу девушки. Через полчаса Саманту чуть отпустило, и она уснула. Старший же всю оставшуюся ночь остался сидеть рядом, иногда слабо дремая и не принимая предложение Бобби на счёт сна. «И не такое бывало», — отнекивался Дин, веки которого отчаянно старались закрыться. Чтобы хоть как-то взбодриться, он пошёл и заварил себе кофе, попивая то рядом с диваном девушки. Губы её были приоткрыты и казались алыми от света луны, проскальзывающего через жалюзи. Грудь равномерно вздымалась. Дыхание было тихое и совершенно не слышно. Дин по привычке облизывал губы, иногда посматривая на новое соблазнительное телом брата. Как можно такого не хотеть? А когда девушка перевернулась на живот, что кофта задралось, и был виден розовый лифчик, Дин не смог сдержаться и, поцеловав лоб брата, вышел из комнаты, скрывшись в ванной. Следующие десять минут он тихо постанывал под ритмичные движения рукой, а на самом пике не сдержался и громко простонал имя брата, а, кончив, сразу опомнился и отругал себя. В мозгу то и дело всплывали образы Сэма, стонущего под ним и просящего не останавливаться. Приведя себя в порядок, Дин вышел. Все так и спали, что означало одно — его никто не слышал. И не надо. Всё и так слишком трудно. Не нужно палиться. «Главное — не спалиться!» — повторял старший в голове, как мантру. Следующей утро пришло быстро. Дин всё-таки уснул на стуле рядом с Сэмом. Последний проснулся в хорошем самочувствие. Хотел было поблагодарить брата, но тот спал, и тогда Саманта решила приготовить завтрак. Еды в холодильнике не было, так что Сэм с утра пораньше пошёл в магазин. Сингер ещё посапывал в кровати. Сэм, только выйдя из дома на улицу, поднял голову к небу и начал звать Кастиила. Но тот был либо глух, либо не желал отзываться на голос младшего. Сэм до сих пор не понимал, что такого в Дине, что ангел слушается его бесприкословно? В Дине есть всё: и смех, и злость, и любовь, и ненависть, и душа, и такие же ненормальные чувства, как и их кочевая жизнь. В старшем завораживало всё: каждый изгиб тела, каждый жест. Девушке хотелось лишь одного — чтобы это тело было его. Но она опять ссылалась на женскую сущность и, посмотрев на небо, зашагал в нужном направлении. Дин был прекрасен. Он всегда был прекрасен. Прекрасен душой, которую он продал за брата. Прекрасен телом, которое он начал качать Бог знает когда. Рельефные мышцы не могли оставаться незамечанными. Сэм помнил те времена, когда Дин с отцом, возвращаясь с охоты, были потные или же даже в крови. Ему было лет четырнадцать тогда, но запах Дина — это запах пороха и Импалы — никогда не менялся. Дин пах Дином. Звучит тупо, но это так. Он помнил майки, брошенные братом на кровати, пропитанные его потом. Он помнил, как брал эти майки и ощущал просто неимоверный кайф, словно трогает старшего. Может, тогда всё и началось? Всё это совсем неправильное началось тогда? Он помнил, как ловил себя за этим делом и каждый раз запрещал, обещая, что это был последний раз. Но вновь очередная охота, и вновь Дин со своим запахом. Можно было подумать, что они — альфа и омега — чувствуют специфический запах друг друга и не могут противостоять. Каждый раз Сэм, читая книгу или занимаясь чем-то другим, замечал майку брата и тогда же мчался к ней, чуть ли не спотыкаясь. Словно это — доза. А он — наркоман, у которого ломка в самом разгаре. Это нельзя ничем объяснить. Трудно. Хотя нет, просто невозможно. Когда Сэм уехал в Стэнфорд, ломка была куда сильней. Нет запаха Дина, нет его самого. Такого заботливого, но и серьёзного брата. Было трудно, но он с горем пополам справлялся, пока Дин не ввалился в его дом посреди ночи, повалив в шуточном бою на лопатки. И тогда же запах его альфы или омеги поблизости усилился настолько, что ноздри еле успевали вдыхать манящий запах. Запахло порохом, Импалой, запахло его братом, его Дином. Мысли, за которыми Сэмми шёл в магазин, были длинными и толстыми, держа в себе столько информации, что черепная коробка немного побаливала. Нити воспоминаний были длинными, и стоило вытянуть одну, как сразу вылазила ещё одна и ещё, как из клубка ниток. Всё же купив всё нужное, Сэм пошёл обратно, вспомнив, какой Дин был вчера. Сначала усмешка, потом сарказм, потом шок и в итоге — забота. Он сидел всю ночь над ним, меняя полотенце. Не спал, но под утро его, видимо, вырубило. Это и так было много. Спасибо. Сэм хотел сказать это завтраком, а там уже и словами. Что-то он часто стал готовить для них двоих, не находите? Младший и сам задумывался над этим, но в этом же нет ничего криминального. Просто ответная забота, всего лишь. «Я становлюсь похожим на домохозяйку», — буркнул про себя Сэм и усмехнулся. Женщина, пфф. Вернувшись в дом, Сэм не обнаружил ни Дина на стуле, на котором тот сидел, ни Бобби, спящего в своей кровати. Из душа послышался звук льющейся воды. «Там, наверняка, Дин», — подумал Сэмми и, поставив пакеты на стол, прошёл к двери ванной комнаты. Если прислушаться, можно было услышать тихие стоны сквозь шум душа. Видимо, старший Винчестер был уже почти на пике, когда гортанно простонал имя брата. Тут-то Сэм уже совсем был шокирован. Боже… Когда вода стихла, Сэм еле успел очнуться и уйти, чтобы не попасться, стоящим под дверью. Разбирая пакеты, он услышал шаги босых ног по старому паркету. Руки немного дрогнули, но, выдохнув, постарался продолжить, что получалось плохо. — Привет, Сэм, — произнёс Дин, войдя на кухню, как всегда, в полотенце на бёдрах. — Привет, — повернулся младший и, улыбнувшись, ответил. — Спасибо за вчерашнее. Думал, сдохну. Словно в Аду побывал. — Не сгорел же, — как-то задумчиво сказал Дин. «Если и гореть, то вместе»,  — подумал Сэм и поджал губы. — Эм… а где Бобби? — Ему позвонил Руфус, попросил помочь с бумагами. Приедет завтра, наверное, — сообщил Дин и, достав бутылку пива, открыл и отпил немного. — Я сейчас приготовлю завтрак. — Отлично, Сэмми, — весело произнёс старший Винчестер и пошёл переодеваться, оставив бутылку пива на столе. Сэм посмотрел на неё. Бутылка словно светилась от того, что побывала в руках брата. Ноздри затрепетали, и Сэм подскочил, схватив бутылку, словно она — самое дорогое сокровище в мире. Младший немного отпил. Прикоснулся губами к тому месту, где были губы Дина, словно целуя их. Всё, это паранойя. Пора что-то делать. Пора… Когда наваждение немного отступило, Сэм принялся за готовку. Он решил приготовить оладьи, немного побаловать брата. Скоро и вышеупомянутый появился на горизонте. Он взял бутылку со стола, которую девушку поставила на место, и, посмотрев, как Сэм порхает у плиты, отошёл в кабинет, где стоял телевизор. В работе, на удивление, было затишье. Монстры что, сговорились?! И Кас не отзывался. Странно… Дин уставился в зомбоящик, по которому как раз показывали какой-то матч по бейсболу, и продолжил попивать пиво маленькими глотками. Всё больше и больше чувствовался запах домашней еды. Сегодня, Дин знал, будет серьёзный день. Сэм приготовил ещё и кофе, так братьями обожаемое. Пирог, отлично попавшийся в магазине, был подан на стол. Настроение старшего Винчестера от вида любимого блюда сразу взлетело до невероятных высот, и он буквально подскочил к столу. — Сэмми, я тебя обожаю, — парировал Дин. — Пирог, м-м-м. Спасибо, чувак. — Не за что, — ответил Сэм и поставил перед братом тарелку с оладьями. Следом на стол пришёл и джем, и кофе, и столовые приборы. Братья сели завтракать. Воцарило молчание, нарушающееся лишь звуком пережевывания еды. По окончанию трапезы Дин собрал тарелки и принялся их мыть, пока Сэм куда-то тихо смылся, но вернулся через пару минут. Старший Винчестер домыл посуду и вернулся к телевизору, закинув ноги на столик. — Сэм, слушай, нам надо решать эту проблему, — тяжело вздохнув, начал Дин, при этом выключив так называемый зомбоящик. — Какую? — С твоим вторым проклятием. — Ди-ин, — протянул Сэм. — Нет, Сэм, я серьёзно, — старший сдержанно проговорил и встал с дивана, сделав пару шагов с сторону девушки. — Давай я тебе кое-что расскажу, ты спокойно выслушаешь. — Хорошо, — ответила девушка. — Ты только не поворачивайся, — взяв Саманту за плечи и развернув на сто восемьдесят градусов, прижав к груди, начал Дин. — Не могу я говорить, когда ты смотришь на меня своими… глазами. Так, в общем, после того, как ты попал под первое проклятие, мне сорвало крышу. Как же это не правильно — хотеть брата. Да, Сэмми, хотеть в плане секса. Всё в тебе сводит меня с ума: голос, глаза, волосы, ноги. Я уже не знаю, что делать. Но надо что-то предпринять. И ещё, раз уж на то пошло, я всегда испытывал к тебе совсем не братские чувства. Но каждый раз запихивал куда подальше и убеждал себя, что я — натурал, я — не гей, а уж тем более не к брату же должно тянуть. Инцест. Инцест. Помнишь, слэшеры? Я вообще был в шоке. Итог: я запутался и не знаю, что делать. Так ещё и твоё второе проклятие… Я… я не могу, не хочу, чтобы ты принадлежал кому-то другому. Думаю, всё. — Дин… можно говорить? — Ну попробуй, — усмехнулся старший и держал брата на месте, когда тот хотел развернуться. — Говори так, мне так проще. — Хорошо. А как ты отнесёшься к тому, что у меня к тебе такие же чувства? — Ты… серьёзно? — Более чем. И да, я слышал, как ты молил ангелов перевоплотить меня обратно, — раскрыл секрет Сэм. — Это не так уж и секрет. Элена всё рассказала, — проговорио Дин, учащенно дыша, и услышал, как стучало его сердце и сердце брата. Словно весь мир замер и хотел узнать развязку. — Тогда у меня предложение, — тихо, совсем шепотом произнёс Дин близко с ухом, тем самым опалив его горячим дыханием. — Может, решим твоё второе проклятие вместе? Пока нет Бобби. И ты будешь верен мне, как и говорится в первом проклятие? — Прекрасное предложение, — как только хватка старшего ослабела, Сэм повернулся и, посмотрев в глаза, приблизился к лицу, немного привстав на носочках. Горячее дыхание напротив. Любимые, родные глаза смотрят искренне, что тепло растекается по всему телу и нагревает воздух вокруг. Дин первый подался вперёд и впился в сладкие, пухлые губы. И тут у обоих как камень с плеч упал. Сразу стало так легко и просто, словно вот так оно и должно быть. Сэм запустил пальцы в русые волосы брата и несильно сжал, что губы Дина непроизвольно разомкнулись и пропустили язык младшего внутрь, который тогда же начал орудывать им. Старший пытался забрать инициативу, но Сэм, кажется, стал сильней. Винчестер медленными шагами подвёл девушку к стене, не прерывая поцелуя. Руки сами начали блуждать по телу, так быстро, что немного тряслись. Пока воздух в лёгких ещё был, Дину всё же удалось забрать инициативу. Он мягко покусывал нижнюю губу, посасывая её. Но тут кислород закончился, и через силу пришлось отстраниться, чтобы набрать в лёгкие воздуха. Глаза распахнулись и увидели другие напротив. Улыбка дёргнула уголки губ девушки, но это не ускользнуло от старшего, и он улыбнулся в ответ. — Это лучший поцелуй, который только у меня был, — выдохнул Дин и запечатал на губах быстрый поцелуй. — У меня тоже, — в ответ произнёс Сэм и отошёл от стены, поправляя задранную вверх руками брата майку. Вечер прикатил совсем быстро. Братья весь день копались в фолиантах Бобби по его же поручению. Видите ли, в соседнем городке появился кто-то, и нужно было узнать. Иногда перекидывались поцелуями, и казалось, что так оно и должно быть. Только Сэм должен быть в своём теле, но остальное можно и не менять. За окном лил дождь, постукивая каплями по крышам домов и барабаня в окна. Погода была слишком изменчива, как настроение девушки в критические дни. Кстати о них… Младший прекрасно вёл себя для девушки с красными днями календаря, так ещё и в теле девушки. Ну что ж, Сэмми, пять с плюсом. Ветер тихонько повывал, словно волки в горах. После полноценного ужина, приготовленного Самантой, Дин остался мыть посуду, пока девушка убежала в душ. Эти дела быстро были выполнены, и вот Сэм уже подошёл к брату со спины, придерживая полотенце на теле. Дин улыбнулся уголками губ и прижал горячие то ли от горячей воды, то ли от того, что они просто принадлежат нужному человеку, пальцы к своей груди, на которой они остановились. Жар тела, стоящего за спиной, чувствовался даже через клетчатую рубашку и футболку. Сэм немного приподнялся на носочках и поцеловал неизвестно почему пульсирующую на шее брата жилку. Старший набрал в лёгкие как можно большее воздуха и непроизвольно закинул голову назад. «Недотрах! Веду себя, как девственница. Кстати о девственницах», — подумал Дин и тут же резко отстранился, повернулся и впился в родные губы. Интересно, а у настоящего Сэма они такие же? Мягкие, пухлые. Старший беспощадно терзал губы девушки: то прикусывал, то посасывал, то оттягивал. — Может, хватит заигрывать? — чуть ли не вместе со стоном спросил Сэм. — Мне нужно тебя подготовить, — отозвался Дин и перешёл на шею, откинув длинные с каплями воды волосы чуть-чуть назад. — Я готов, — выдохнула девушка, когда брат задел какую-то точку. — Нет, — грубо в ответ. — Я… — Сэм, давай я сам решу? Я не хочу сделать тебе больно, — отпрянув от шеи, парировал Дин. — Дин, но я готов, — возразил младший. — Ладно, — кивнул старший и на секунду замер как статуя, чем напугал девушку, но тут же подхватил её на руки, от чего полотенце чуть ли не слетело. — Эй, куда?! — пискнул Сэм и обхватил руками шею брата. — Оприходуем спальню старика Бобби? — Дин, ты сумасшедший, — звонко засмеялся Сэм. Старший ничего не ответил и открыл дверь ногой. Стоит вполне нормальная двухспальная кровать. — Нарушаем сразу два правила: не подниматься на второй этаж и не заходить в его спальню. Сэм только шумно вздохнул, когда кровать под его сброшенным на неё телом немного промялась. Дин стянул клетчатую рубашку, а затем через голову футболку, стараясь не нарушать зрительный контакт. Сэм немного ёрзал на кровати, от чего простынь под ним собирались в складках. Старший опустился над девушкой и прижался к губам. Языки сплелись. Сэм закинул ногу на пояс Дин, а последний провёл по ней до бедра. Пальцы казались холодными, что младший охнул. Старший Винчестер добежал руками до края полотенца и медленно потянул на себя, и оно скоро уже валялось где-то рядом с кроватью. Дин не отрывался от губ и приподнял брата, что тот сел на его колени. Он обнимал хрупкую спину, на которой можно было прощупать позвоночник. Его руки бегали по телу, гладили. Сэм с Дином опять упали обратно на кровать, и младший пытался стянуть брюки с брата, но попытки не приносили успеха. Видимо, он считал, что нечестно — он голый, старший ещё в одежде. Старший Винчестер чувствовал боль в штанах, стояк упирался прямо в молнию джинсов. В голове младшего мелькали мысли, как-то похожие на » Неправильно» или «Нельзя». Но когда Дин тёрся пахом о промежность Сэма, стон вылетал из уст младшего, а мысли улетали куда-то. Старший Винчестер спустился губами к груди, вобрал в рот набухшую бусинку соска, а пальцами другой руки ласкал другой. Сэм немного выгнулся в спине, а пальцы цеплялись за русые волосы. Стоны сами по себе вылетали из уст. Спустя пару минут Дин вернулся к губам. Оставались считанные крупицы самообладания, а налившийся кровью член требовал внимания. Младший Винчестер старался успокоиться, руки ужасно тряслись и не давали завершить начатое. Но через силу удалось расстегнуть пряжку ремня, и скоро раздалось характерное «вжик». Под белыми боксёрами отчётливо виднелся вставший орган. — Готов? — проведя по волосам девушки, спросил Дин. — Да, — кивнул Сэм. Старший развёл ноги брата коленом и стянул боксёры. Сэм запрокинул голову, зажмурился. Непривычно, когда тебя лишают девственности, особенно, если ты — парень. Дин ввёл всего головку, а девушка уже чувствовала неприятное ощущение. Ещё немного. — Сэм, мой хороший, — шептал старший Винчестер. — Мой маленький, расслабься. Я не могу. Ты и так узкий, так ещё и сжимаешься. Давай, всё будет хорошо. Успокойся. Сэм пару раз вдохнул и разжал кулаки. Дин шептал что-то похожее на «я буду аккуратен» и «скажи, когда можно двигаться» и вошёл ещё на пару сантиметров, слыша, как дыхание девушки вдруг замерло. Медленный толчок. Почти до конца. Слёзы вырвались из глаз и потекли дорожками вниз, оставляя мокрый след. Старший шептал что-то успокаивающее, но девушка плохо слышала это из-за стучащей крови в висках. Какие-то слова и мелькали в разуме, но Сэм через силу кивнул, давая тем самым понять, что можно продолжать. Медленные и размеренные толчки вызывали острую боль, которая постепенно уходила, предоставляя место наслаждению. Еле слышные стоны увеличивались в громкости, и скоро Сэм уже во всю стонал. Бёдра, словно сами, начали двигаться навстречу брату. И вот младший уже по-блядски практически кричал под Дином и подмахивал ему бёдрами. Чудоковатое сплетение рук и ног, что даже не было понятно где чьи. Жар двух тел нагревал всё вокруг. Звуки кожи и кожу. Ммм… Губы целовали губы напротив. Глаза в глаза. Постепенно оттенков ощущения всё больше, и вот-вот оба должны дойти до пика. Пара толчков, и по голове словно ударили молотом, от чего ты рассыпался на осколки и собрался вновь, чтобы вновь рассыпаться. Девушка широко распахнула глаза и на выдохе прошептала имя брата, ибо голос совсем сел. Дин кончил в Сэма, чувствуя, как тот внутри сжался. У обоих искры перед глазами, словно смотрели на сварку. Дыхание медленно вернулось в норму, братья лежали, уставившись в потолок. — Надеюсь, Бобби не спалит, — произнёс Дин. — Ах-ха-ха, — залился смехом младший. — Кто о чём, а Дин о паливе, — и толкнул брата в плечо. Теперь всё будет по-другому. И оба знали это.