Одно целое.

Две тени не торопясь ползли сквозь Верхнюю Пустошь на Озеро. Солнце плавно заходило за горизонт, освещая последними лучиками равнину. Небо стало тёмно-синим, но это не останавливало двух подростков. Один из них имел янтарные глаза и русые короткие волосы. Словно ветвистые деревья на его голове росли оленьи рожки, а прямо за ними располагались аккуратные оленьи ушки. Этот парень тащил за собой длинный и пушистый кошачий хвост с белым кончиком, который отражал солнечный свет. Казалось, будто он сам светится призрачно-туманным светом. У второго были пепельные волосы, которые вились в кудряшки на концах. Из-за них почти не заметные серые кошачьи ушки. Карие глаза уже засыпали. У воителя так же был хвост, но он был серый в чёрную полоску. Неко имел правильные черты лица, а само оно было овальное, с заострённым подбородком. Но были непривычны при таком раскладе милые щёчки, но они ему явно шли. Лица у обоих были похожи, но первому природа не дала таких прелестных щёчек. Один зацепился своими рожками за ветку одинокого деревца. - Ай!.. М-мышеголовое дерево! - Тихо выругался Олень. Все воители уже спали, они одни ещё бодрствовали. Его спутник тихо хихикнул, и подошёл к своему товарищу. Привстав на цыпочки, Лёгкий отодвинул цепкие ветки от рожек приятеля. - Спасибо. - Сказал Олень и взял Лёгкого за руку, и быстро потащив за собой на озеро: вдруг они кого-нибудь разбудили? Прибыв к водной блестящей глади они остановились. Ни единого воителя рядом не было. Лишь слабые волны бились об камень, как бы пытаясь погибнуть, но они были бессмертны и с грустью отступали назад. Ветерок игрался с листьями и шерстью неко-воителей. Лёгкий наклонился, чтобы зачерпнуть воды во фляжку. Именно за этим они и пошли. А рогатый не отпустил друга одного ночью к Озеру Племени Ветра: времена были тяжёлые. Олень же в это время легонько обнял товарища за плечи. Кареглазый вздрогнул от неожиданности, но тут же успокоился, увидев знакомую рогатую тень. Рогатый резко и грубо взял друга за подбородок и развернул лицом к себе. Глаза обоих встретились. Милые щеки Лёгкого покрылись лёгким румянцем, и он отвёл взгляд. В следующую же секунду Олень невесомо чмокнул друга в щёчку, а затем припал к губам. Тот уже хотел отстраниться, но Олень не позволял этого сделать: одной рукой он держал свою любовь за голову, а другой - за талию. Они обжигали друг-друга горячим дыханьем. Язык рогатого прошёлся по рядам ровных зубов. Затем стал пробираться глубже, на что приятель не возражал. И только когда их языки переплелись, Олень заметил, что ему не хватает воздуха, и, нехотя, вышел. Лёгкий прижался к другу и закрыл глаза. Становилось ещё прохладнее, а после жаркого поцелуя это стало ещё заметнее. Но Олень не желал довольствоваться одним лишь поцелуем. Тот стал стягивать с друга одежду, и, вскоре, на нём остались лишь трусы. Рогатый чувствовал, что воителю холодно. Его бледное тело еле-заметно дрожало. Русый решил поспешить и быстро избавился от своей одежды. Парень был очень возбуждён. Олень покрывал шею Лёгкого страстными поцелуями. Янтарноглазый стал спускать ниже. Воин прошёлся языком по соску, слегка прикусил его. Пепельноволосый издал тихий стон. На лице Оленя появилась ухмылка. Ещё ниже. Он быстро стянул последнюю часть одежды и прошёлся языком по половому органу. Тот тоже был возбуждён. Вновь стон, уже более протяжный. Олень несколько раз лизнул головку, потом взял в рот весь орган. Вновь стон. Эти сладостные стоны вызывали на лице актива улыбку. Он медленно прошёлся вниз до основания, затем, так же медленно, до головки. Так продолжалось несколько раз. Наконец, Лёгкий выгнулся и кончил в рот соплеменника. Олень, с той же улыбкой, проглотил всё. Оба тяжело дышали. Дав несколько секунд передышки и партнёру, и себе, рогатый закинул ножки пепельноволосого себе на плечи. Русый подал другу свои пальцы, и тот понял, что надо делать. Когда пальцы были достаточно смочены, Олень медленно засунул один палец в отверстие своего друга. Тот издал тихий стон, но он уже был от боли, а не от удовольствия. - Потерпи... - прошептал рогатый, остановившись, что бы дать другу привыкнуть. Они уже проделывали это не в первый раз, но ощущения всегда были разные. Олень засунул второй палец. Лёгкий закусил губу и пытался сдержать слёзы. Вновь дав привыкнуть, он стал аккуратно двигать пальцами. Олень не хотел причинять боль. Парень наклонился к поцеловал друга в губы. Их языки вновь переплелись. Лёгкий на минуту забыл о боли. Рогатый же продолжал растягивать товарища, и уже добавил третий палец. В этот момент пепельный прикусил их языки, но очень быстро успокоился. По его щекам текли слёзы. Русый слизнул слезинку и отстранился. Вдруг Лёгкий издал стон. Стон наслаждения. Олень нашёл ту самую точку и попытался запомнить, где она находится. Сам он был уже на пределе. Русый вытащил пальцы и вошёл в юношу. Он дал немного времени привыкнуть к ощущениям, затем стал двигаться. Сначала медленно, осторожно, почти не выходя. Постепенно воитель набирал скорость. Лёгкий же больше не чувствовал боли. Только наслаждение. Они забыли, где находятся. В это мгновение никого не существовало. кроме этой влюблённой парочки. Они были в своей реальности. Их не отвлекали ни озеро, ни лагерь, который находился поблизости. Они были заняты друг-другом. Они были одним целым. Олень со стоном кончил. Воин упал на землю. Лёгкий был рядом, тот ткнулся носом ему в грудь. Оба тяжело дышали. Так они пролежали минут десять-пятнадцать. Силы практически полностью иссякли, но нужно было их найти. что бы одеться и уйти спать в палатку. Первый смог это сделать Лёгкий, и только потом Олень. Кареглазый взял фляжку и посмотрел в небеса. Было около полуночи. Рядом не было ни души. Только круглая, светлая луна на чистых небесах, с огромным количеством её подданных - звёзд. Небо отражалось на водной глади. Ветер слабо развевал траву и волосы обоих воителей. Лёгкий задумался. Кто-то коснулся его плеча. Но он не сомневался, что это был Олень. Парень направился со своей парой в лагерь.