Красная шапочка

- Знаете, Арно, Вам бы пошел красный капюшон, - мерзкая ухмылочка маркиза де Сада заставила Арно нервно поежиться. - Красный капюшон? Слишком привлекает внимание, - буркнул он, проводя рукой по каминной полке, стирая невидимую пыль. Донасьен сидел в другом конце комнаты, в кресле, в котором Дориан обычно читал письма Элизы. Сейчас туда не хотелось и приближаться. - Зато какая очаровательная получилась бы из Вас Красная шапочка, - хихикнул его посетитель, и Арно аж передернуло – таким приторно-сладким голоском было это сказано. - Зачем Вы пришли, маркиз? – спросил он нетерпеливо, поворачиваясь к гостю лицом, и на секунду остолбенел. Взгляд маркиза, направленный на него, явно не сулил ничего хорошего. Это был взгляд зверя, увидевшего добычу. Взгляд, который вонзался, подобно скрытому клинку, прямо в горло. Взгляд, от которого воздуха становилось категорически мало. Арно отвернулся, сделав вид, что его крайне интересуют картины на стене прямо над его кроватью. Де Сад пришел к нему около часа назад, сказав, что у него есть какое-то важное дело к Арно, однако все, что он делал до этого момента, - это говорил какую-то пошлую ерунду, от которой у Виктора бежали по спине мурашки. Маркиз будто не слышал его. Его пальцы гуляли по подлокотнику, и он не отрывал взгляда от ассасина. - Я бы тогда раздобыл волчью шкуру, - прошептал он тихо, но для Арно эти слова прозвучали, как раскаты грома. - Что, простите?.. Слащавая улыбочка растянула губы маркиза. - Ничего, Арно, ничего, - его голос так же сладок, он будто мурлычет – довольный, сытый кот, пригревшийся под боком. Или змей?.. Арно едва качнул головой, хмурясь. Нет, Арно, змеи не мурчат. О чем ты только думаешь? Почему ты так боишься этого человека? - Арно, подойдите поближе. Мне нужно спросить у Вас кое-что важное, - продолжил мурлыкать маркиз, и у Дориана окончательно пропало желание отходить куда-либо от камина, а тем более – приближаться к этому креслу. – Не хочу, чтобы кто-нибудь нас подслушал... «Нас никто не подслушает здесь, Ваши опасения ни к чему», - хотел сказать Арно, но усмешка де Сада стала еще шире, будто он прочитал его путающиеся в смятении мысли, и Виктор прикусил язык. В самом деле, это глупо. Он не должен его так бояться... Но все же Виктор, как ни уверял себя, не мог не чувствовать себя напряженно рядом с этим человеком. Стараясь выглядеть спокойно, он приблизился к креслу, хотя дорога к нему показалась похожей на дорогу к эшафоту. Остановившись рядом с маркизом, Арно одарил его вопросительным взглядом. Пальцы де Сада плавно соскользнули с подлокотника, поднялись по жилету Арно и спрятались в белоснежной ткани шейного платка. За него же маркиз и потянул, заставляя Дориана наклониться. Губы обдало жаром чужого дыхания. Лицо де Сада было так близко, что Арно почти прикасается к его носу кончиком своего. Глаза в глаза, и отвести взгляд нет возможности... и желания. Пальцы маркиза де Сада касаются его щеки, сбегают к губам. Он чувствует их солоноватый привкус на языке и то, как сквозняк, пробравшись через открытое окно, касается шеи, на которой уже нет платка. Поцелуи ветра, поцелуи Франсуа де Сада. Все вязнет в желании. Кровать совсем близко, надо пройти всего несколько шагов, но Арно не хочет ни на секунду отстраняться. Укус за укусом расцветают на коже алые пятнышки. - Я говорил тебе, Арно, что такое истинная свобода? Шепот скользит под кожу, как широкая ладонь маркиза – под расстегнутый ворот. Пальцы гладят ключицы, а затем отправляются вниз, расправляясь с пуговицами. Одежда в этом танце ни к чему. - Свобода – это делать все, что ты хочешь, забыв о предписаниях морали, закона, религии. Хочешь, я покажу тебе свободу, mon cheri? Забудь, что это грех. Забудь про все: про стыд, про Элизу, про врагов, готовых накинуться на тебя, едва ты ступишь за порог. Забудь, забудь, забудь, отдавшись во власть этих рук, подчиняясь безумному ритму, чувствуя, как трется о ногу обивка кресла от каждого движения. Забудь, крича во всю глотку о своей свободе... - Арно, Вы меня внимательно слушаете? – Маркиз ухмыльнулся, глядя Арно в глаза. Его пальцы по-прежнему сжимали шейный платок Дориана, а затем перебрались на плечо, когда де Сад приблизил губы к его уху. – Я хочу сказать Вам кое-что важное, и мне нужно, чтобы Вы меня внимательно слушали. Арно вздрогнул, очнувшись от внезапного наваждения, уперся в спинку кресла одной рукой. Ему было трудно удерживать без этого равновесие, голова внезапно закружилась. По напряженному молчанию де Сад понял, что завладел всем его вниманием. Он выдохнул, и Арно чуть не упал на колени: у него почти что подкосились ноги. Возбуждение тугим комком засело в горле. Ноздри щекотал запах мужского парфюма, странно сладковатый, и это лишь добавляло масла в огонь. На вкус он наверняка такой же. Это было странное, животное влечение... - Что появилось первым: курица или яйцо? Арно будто ледяной водой окатили. Он отстранился, удивленно взглянув на маркиза. - Что? – переспросил он слегка охрипшим голосом. Это было то, что он меньше всего ожидал услышать. И, самое главное, совершенно не то, что хотел. Чувство, похожее на разочарование, захватило Арно в свои объятия, а спустя секунду – чувство, что его обманули, что над ним подшутили, как над глупым ребенком. Злость вытолкнула из горла возбуждение. - Что за бред? – рыкнул Дориан, выпрямляясь. Маркиз лишь продолжал насмешливо смотреть на него, и это еще больше разозлило ассасина. – С меня довольно. Вы пришли отнимать у меня время? Он отвернулся, отходя к письменному столу, делая вид, что бумаги его интересуют куда больше де Сада. - Выметайтесь, - глухо сказал Арно, от злости даже не почувствовав, как край какого-то листка оцарапал ему палец. В спину ему, как нож, вонзились тихий смешок маркиза и его столь же тихие шаги. - Все-таки Вам очень идет красный цвет, Арно, - раздался его шепот прямо над самым ухом. Дориан резко развернулся. Усмешка де Сада встретила его взгляд,а спустя секунду какая-то ткань накрыла его глаза, лишая возможности видеть, и... губы маркиза коснулись его губ. Прикосновение длилось всего секунду, яркое, неожиданное, словно вспышка света. Когда Арно понял, что произошло, он уже слышал удаляющиеся шаги, стук каблуков мужских туфель по мраморной лестнице. Ткань соскользнула с его глаз: распустился слабый узел, сдерживающий ее. Она скользнула между пальцами, легкая, будто дым. Арно наконец смог увидеть шелковую ленту яркого алого цвета, вокруг которой невидимым ореолом кружился запах сладковатого парфюма...