В лес по зову дрозда

Эсгарот горел. Прошёл месяц. Наступили холода. Эсгарот горел. Бард запретил людям приближаться к городу. Там волшебное пламя дракона. Туша дракона до сих пор в городе. К ней запрещено приближаться, потому что она горит. Люди живут на берегу. В заброшенном Дейле. Каменных домов мало. Деревянные строят из обломков. Обломки прибивает к берегу. Немного древесины можно добыть в лесах. Но близко территория эльфов. Бард не просил помощи ни у эльфов, ни у гномов. Хотя люди голодают. Люди начали умирать от холода. Стражники разводят костры на улицах. Бедняки проводят ночи около костров. Почти все – бедняки. Днями раздаётся еда. Ночами её крадут. Охрана стоит у каждого склада. Воров показательно избивают. Хлеб всё равно крадут. Все рассчитывают на Барда. Бард рассчитывает на себя. *** Золотые лучи солнца пробиваются сквозь резные окна лесного дворца. Король эльфов Трандуил надевает ветвистую корону, в вечности которой застыли смертные растения. Корона символизирует то, что все подданные рассчитывают на короля и что король рассчитывает на подданных. Изнутри она гладкая, отполированная тысячами прикосновений эльфа. Первые десятилетия Трандуил носил корону с опаской, боясь, что та может упасть. Но годы делают пластичным любой материал, будь то корона или подданные. Покои Трандуила часто навещали птицы. Это могли быть посланники из дальних краёв, что несли добрую или дурную весть, а могли быть простые птицы, созданные природой для услаждения слуха тех, кто способен её оценить. А тот, кто столетиями носит корону, способен. Сегодня прилетел чёрный дрозд. Трандуил улыбнулся, вспомнив историю о том, как Бард Лучник из Эсгарота убил дракона благодаря тому, что дрозд рассказал лодочнику о слабом месте Смауга. Редкая способность для человека – понимать язык животных, пусть и только дроздов – передалась ему от предка, Гириона, последнего короля Дейла. – Ты живёшь там, где живут люди? – обратился Трандуил к птичке. Разумеется, дрозд не ответил. Разговаривать с животными – не то же самое, что беседовать с человеком. Понять её мысли, не замутнённые страстями развитых созданий, вроде эльфов, непросто. Искусство беседы с низшими тварями сложнее искусства дипломатии, где с тобой говорит существо, обладающее схожим с тобой строением разума. Человек эльфу ближе, чем птица. Хотя количество отведённых дней человека и птицы для эльфа кажутся одинаковым. – Они отстроили свой город? Трандуил налил в блюдце молока и поднёс его дрозду. Птица отпила несколько глотков и затем прощебетала ответ. – Вокруг города летает смерть? Это враги или беду чинят сами жители? Дрозд чирикнул. – Голод… Маленькое сердце птички не могли тронуть беды людей. Оно было слишком невинным для сострадания. Природа не отвела птице достаточно времени, чтобы она научилась сочувствию. Но у короля эльфов для этого была вся жизнь. – Скажи их новому королю, чтобы приходил на мой берег озера ночью. *** Бард встаёт рано. Нужно обойти город. Узнать, сколько еды осталось. На улице лежит труп женщины. Рядом плачут мальчик и девочка. Отвести их в дом беспризорников. Один из старейшин хватает Барда за руку на дороге. – Сколько это будет продолжаться? Куда вы дели нашу долю сокровищ Смауга? Вы клялись восстановить на неё Дейл, но вокруг разруха! Вы спрятали золото для себя! Люди вокруг прекращают работать и смотрят на них. Они не должны подумать, что обвинения старейшины – правда. Бард хватает старика за шиворот и припечатывает к стене. Его ноги висят в воздухе. – Мы покупаем еду на всех. Большая часть сокровищ уходит на неё. Я рассчитываю прожить за счёт золота два года, пока мы не восстановим Дейл полностью. Без тех денег у нас не было бы ни крошки хлеба. Другая доля ушла на покупку материалов. Зиму мы проведём не в деревянных лачугах, а в каменных домах. Но всем нужно поторопиться, чтобы успеть до холодов! Люди вернулись к работе. Старейшина убежал. Бард повторял эти объяснения сотню раз. На плечо Барда сел чёрный дрозд. Он похож на того, что помог ему застрелить Смауга. Возможно, это та же птица. – Что? Король эльфов назначил переговоры. Ночью. Традиции эльфов человеку не понять. Нужно попасть на дальнюю сторону озера. Быстрее переплыть на лодке. Мимо горящего Эсгарота. – Передай, что я приду. Нужно закончить дела раньше, чтобы успеть добраться. Не важно, чего хочет Трандуил. Эльфы не говорят прямо. Не важно, что переговоры ночью. Бард разучился спать. Он дремлет, когда укладывает детей. Дремлет, когда не происходит беспорядков в городе. Беспорядки есть всегда. Бард нанимает много охраны. За счёт драконьего золота. Дисциплина жесткая. Военная. Введён комендантский час. Ночью арестуют любого. Беспорядки продолжаются. *** Серебряные лучи луны освещают путь королю Трандуилу. Деревья приветствуют владыку, и он приветствует их в ответ. Некоторые деревья здесь – ровесники эльфа, некоторые даже старше. Медленно плывущие по времени они не замечают оленей, что жуют их листья, или людей, охотящихся среди них. Много прошло времени, прежде чем они заметили Трандуила и поняли, что он здесь надолго, как и они. Деревья шепчут медленно, они не щебечут как птицы. Чтобы их услышать, следует запастить терпением. Но они расскажут больше, чем животные, и больше, чем иные эльфы. Деревья чувствуют землю, течение её подземных вод. Они могут рассказать о приближающемся ненастье, о неурожае, о болезни. Если углубиться в лес там, где река Келдуин впадает в озеро, можно найти заброшенную эльфийскую беседку, покрытую плющом. Она на границе человеческих владений, здесь шумно, и эльфы перестали её посещать. Из неё теперь виден горящий Эсгарот. Бард прорубает кусты мечом. В темноте не видно троп. Как найти короля эльфов? Прочесать весь берег. Днём Бард обдумал переговоры. Вероятно, Трандуил предложит помощь. В обмен на что? Сокровища он вернул. Люди дать ничего не могут. Он скажет: «Люди будут нашими должниками». Нет ничего хуже. Бард бы не пришёл на переговоры. Но так не поступают с союзниками. И он хочет видеть короля эльфов. Ему хотелось видеть здорового, красивого эльфа. А не умирающих от голода людей. – Ты убиваешь леса в моих владениях, – раздался впереди голос Трандуила. Бард вышел из кустов. Эльф стоит около развалин. Стоит в пятне света. Не прячется. Показывает мирные намерения. Не вооружён. Бард вооружён. Птица не передавала условие явиться без оружия. – Мне очень жаль, ваше величество, – Бард вложил меч в ножны. – Но вы сказали, что хотите меня видеть, и я торопился. Обветренное лицо человека омрачали высокие заботы, достойные настоящего короля. Трандуил часто встречался глазами с владыками и узнавал их по взгляду. У дрянных правителей в глазах были жадность, страх и неуёмное тщеславие. Таким оказался Торин. Трандуил понял его суть раньше других. Иным был Бард Лучник. В глазах усталость и раздражение, но в то же время честность и достоинство. Эльфийские владыки не всегда обладают таким взглядом. В юном возрасте Барда – никогда. Пусть сам Бард и считает, что его жизнь клонится к закату, но будь он эльфом, считался бы мальчиком. – Присядь рядом со мной, король Дейла, – Трандуил сел на каменную скамейку. Бард сел. Эльф расстроен. Смотрит мимо человека. Не таким он был в бою. Но Бард не знает эльфов. Может быть, они всегда так выглядят? Расстроенными. – Я не король. Меня не короновали. – Коронуют. От Трандуила не пахнет потом и шкурами. От людей всегда так пахнет. У Трандуила белая чистая кожа. Кожа озёрных людей изъедена болезнями. У Трандуила длинные, странные волосы. Люди обрезают их коротко, чтобы не мешались. У Трандуила непонятные уши. Кончики покраснели. Ночью холодно. Бард вспотел. Пробирался сквозь чащу. – Возьмите, вам холодно. Тёплый тулуп из плотных шкур и мягкого меха опустился на колени короля эльфов. Трандуил всмотрелся в Барда и понял, что не ошибся. Человек действительно хотел, чтобы Трандуил это надел. Его загорелое за лето лицо, несмотря на обычные человеческие уродства вроде волос на щеках и подбородке или язвочек от болезней, казалось красивым из-за глаз. Эльф подумал, что Бард так же смотрит на своих детей. Они мёрзнут по ночам? С чего он взял, что и эльфы мёрзнут так просто? – Спасибо. Трандуил из вежливости принял тулуп и накинул на себя. – Какой же повод заставил вас позвать меня, используя дрозда? – Эльфы готовы оказать вам помощь в преддверии зимы. – В обмен на что? – Ни на что. – То есть мы просто останемся вашими должниками? – Нет. Мы просто пришлём вам тёплую одежду, еду и, возможно, лекарства, если в вашем городе начались болезни. Бард почесал нарывы на лице. Он не понял эльфа. – Вы ничего не хотите взамен. Почему вы тогда просто не прислали помощь в город? Понимаю, спрашивать это неучтиво, но в чём тогда смысл нашей встречи? Если бы телеги с едой пришли в Дейл, у меня просто не было бы возможности отказаться от них, после того, как люди бы их увидели. Трандуил улыбнулся внутри. Отчего же люди много говорят и мало думают? – Как ты и сказал, король Дейла, это было бы неучтиво. Короли не могут одаривать чужой народ без согласия их владыки. – Зачем это эльфам? – Это будет звучать печально для тебя, Бард, но радостно для твоего народа. Слушай. В прошлом Дейл был великим торговым городом. То было во времена твоего предка Гириона. Когда Смауг тогда разрушил Дейл, не только люди пострадали, но и мы, ваши ближайшие соседи. Теперь ты возродишь былую славу людей, и эльфам выгодно иметь богатого торгового партнёра. Восстанавливая ваш город, я помогу не твоему поколению, но поколениям твоих детей и внуков. С ними я буду торговать, а не с тобой. Ты смертный и не видишь будущее таким, каким оно представляется мне. Если тебе кажется, что моя помощь бескорыстна, то для меня это не так. – Почему вы тогда сразу не помогли нам? – Надеялись, что вы справитесь сами. Слова эльфа имели смысл. Бард не понимал Трандуила. Но чувствовал, что тот не обманывает. В бою эльф был храбр. Поэтому стоило ему верить. – Дейл с радостью примет дары эльфов. – Я пришлю телеги через три дня. Бард встал. Переговоры окончены. Пора идти. Но он спросил: – Вы часто здесь бываете? – Ты можешь приходить каждую ночь. *** Телеги пришли в срок. Сорок телег хлеба. Чистого эльфийского хлеба. Тридцать телег овощей. Двадцать пять телег мяса. Солёного, чтобы дольше хранилось. Двадцать телег шкур. Шкуры оленей и баранов. Пять телег лекарств. С ними приехал лекарь. Без него не понятно, как ими пользоваться. Люди набросились без разрешения Барда. Как он и думал. Он приказал построить охрану. Выдача должна быть справедливой. Вёлся протокол. Всем должно достаться поровну. Начались беспорядки. Некоторые пробивались за едой дважды. Их публично наказывали. Беспорядки продолжались. К Барду подошёл его сын Баин. Спросил: – Папа, а можно мы пойдём к эльфам? – Зачем, сын? – Представляешь, сколько у них ещё еды, если они нам подарили эту? К тому же они живут в лесу. Мы сможем развести много-много костров и согреться. – Мы справимся сами, – Бард потрепал волосы сына. – На оставшееся золото купим хорошего угля и древесины, чтобы на всю зиму хватило. – Почему нам не дадут их эльфы? – Эльфы наши друзья. Они помогли нам в беде. Но если мальчик поделится с тобой лишней игрушкой, то не отберёшь же ты его собственную после того, как наиграешься с подаренной? – Нет… Но эльфы же богатые. У них игрушек полным-полно. – Ты станешь королём Дейла после меня, Баин. Учись рассчитывать только на себя. *** Увидеть танцы дроздов – счастливая случайность. Они не танцуют перед эльфами, прячась от них и от животных на верхних ветвях деревьев. Тем более они не танцуют осенними ночами. Но, видимо, кто-то был благосклонен к Трандуилу, раз позволил королю эльфов насладиться танцами и песнями чёрных дроздов в эту лунную ночь. Их мелодичные голоса пели по-весеннему задорно. Два дрозда прохаживались по земле мимо древней беседки, распушив хвосты и расправив крылья. В иное время Трандуил бы увидел дурной знак в дроздовой песне в неурочное время года, но сегодня его душа была спокойна. – Доброй ночи, – послышался голос Барда. – Доброй. Он сел рядом с эльфом. Рядом горланили птицы. – Ваши ручные звери? – Эльфы не приручают зверей. Они служат нам по доброй воле. – Даже тот ваш лось? – Да, хоть он был и оленем. Его убили в битве. – Сочувствую… Можно так говорить о животных? Трандуил рассмеялся. Да, Бард был слишком юн, слишком не-эльф, чтобы понимать, о чём говорит Трандуил. – Если ты чувствуешь скорбь по умершим людям, эльфам и гномам, то можешь чувствовать скорбь и по оленю. – Значит, вы можете заставить любое существо служить вам? – Я этого не говорил. Мы никого не принуждаем силой. Это против природы. Мы не морим голодом лошадей, чтобы потом их можно было… объездить, – сквозь зубы проговорил эльф. – Иначе их не сделать покорными. – Вы слишком торопитесь во всём. Можно сделать животное рабом за неделю. Но за год его можно сделать другом. Если ухаживать за ним, разговаривать. И вам не потребуется узда, если вы не будете торопиться. – Мы не можем не торопиться. Мы люди и скоро умрём. – Почему у тебя до сих пор на лице язвы? – Трандуил коснулся щеки Барда тёплыми пальцами. – Разве лекарств было недостаточно? – Я не успел ими воспользоваться. – Так я и думал. Из потайного кармана одежд Трандуил достал маленький флакончик. Вылил несколько маслянистых капель на ладонь, растёр их пальцами. – Вы специально принесли лекарство? – Быть королём – значит продумывать жизнь на несколько ходов вперёд. Пальцы эльфа на щеке. Тёплые. Скользкие. Зуд уходит. Надо было раньше намазаться. Хотя нет. Приятно, что это делает эльф. Медленно. Плавно. Смотрит в глаза. В них отражается горящий Эсгарот. Боль людей в глазах эльфа. Вечные глаза. Сколько пожаров он видел? Сколько городов сгорело, пока он правил? – Спасибо, – Бард прижимает к своей щеке ладонь Трандуила. – Твой век недолог. Не укорачивай его ещё больше. – Хорошо, что я не увижу вашей смерти. – Жаль, что я увижу твою старость. – Вы знали моего предка Гириона? – Да, он был похож на тебя. И я увижу, как твой внук возвеличит Дейл. Прикасаться к Трандуилу – всё равно, что прикасаться к вечности. Мягкие руки, будто никогда не сжимавшие меч. На ладонях ни одной мозоли, ни одной царапины. Перстни, отражающие огонь Дейла. Они могут быть старше эльфа. А могут быть младше на века. – Каким он был, Гирион? – спрашивает Бард. – Таким же, как ты. Храбрым, самоотверженным и очень торопливым. «Он прикасался к вам?» – хочет спросить Бард, но не может. Трандуил слишком не-человек. Кожа ненастоящая. Тёплая и бархатная, как листья шалфея под солнцем. Губы не обветренные, не потрескавшиеся. Ненастоящие. Их стыдно целовать. Поцелуи неторопливые, как будто эльф никогда не думает о времени. Время само склоняется перед Трандуилом. Бард запутался в слоях эльфийских одежд. Трандуилу не жалко времени, чтобы каждый день его тратить на царские облачения. Человек может сбросить свои штаны и рубаху за полминуты. Эльф вкладывает в его руку флакончик с лекарством. «Быть королём – значит продумывать жизнь на несколько ходов вперёд» – вспомнил Бард слова Трандуила и улыбнулся. Как давно он знает?.. Трандуил постоянно осаживает Барда, говорит: «Медленнее». Люди кричат в соитии: «Быстрее-быстрее!», а эльф просит медленнее. Но Бард уже не понимает, Эсгарот ли горит или его собственная голова, и не может медленнее. Трандуил улыбается и снисходительно целует человека в губы. Они лежат на поляне в свете луны. Бард дышит тяжело и часто, Трандуил – размеренно. О пережитом напоминает лишь лёгкий румянец на его скулах. «И мой внук будет касаться тебя?» – думает Бард. И ему не кажется это странным. Сначала дед, потом внук, потом правнук, потом тысячу-раз-правнук. Это единственный способ человеку быть рядом с эльфом. Теперь Трандуил смотрит на небо, и в его глазах отражаются его ровесницы-звёзды. Интересно, он слышит разговоры звёзд так же, как разговоры животных и деревьев? А почему Бард слышит дроздов? Не из-за древних ли связей его рода с эльфами? Вернее, с одним эльфом. – Я хочу увидеть Вас ещё, – говорит Бард, перебирая волосы Трандуила. – Ты можешь приходить каждую ночь.