something 'bout you

«– Давайте рассказывать секреты по очереди? Когда-то давно, трое парней еще совсем плохо знали друг друга, и им было сложно доверять каждому из них. Даже себе в такой каверзной ситуации было сложно довериться. Но им судьбой было суждено быть вместе. – Я заметил кое-что странное в поведении Хоёма. – первым решил попробовать выдать «секрет» своего нового одноклассника принц Янмён – сын короля и наложницы. Они всего лишь первый день учатся вместе, но уже никто им, кроме троих, кто находился в темной маленькой комнате, был не нужен. Их никто не интересовал – сначала принц Янмён столкнулся с молчаливым и высоким Уном, а потом... нашел Хоёма, который, кстати говоря, привлек его много больше тем, что он был... Как все. Но не как все одновременно. Ун, он... Он был слишком загадочным для юного принца, а в таком возрасте загадки лично ему разгадывать было не очень интересно – все готовое подавай. Но как только принц Янмён обнаружил, что знает-то всего один несчастный секрет, и то не секрет вовсе – понял, что все будет не так уж легко. Но у него много времени. Времени, чтобы увидеть их верность и преданность, как друзей, и самому тоже запастись их доверием. Раз нет внимания со стороны дворцовых ребят – конечно, принц будет искать поддержку внутри народа. И он, ее, кажется, нашел. Кажется, пока лишь кажется. Все ошибаются, думал юный принц. – Он... Всегда серьезный! Ты хоть улыбнись! И что самое радостное для самого Янмёна – парень с красивым лицом и умным видом и правда улыбнулся, а потом рассмеялся, втягивая в этот водоворот смеха и молчаливого высокого парня за собой...» – Интересно, а как много я знаю о тебе сейчас? Янмёну ничего не остается, кроме как вспоминать то время, когда они втроем были неразлучны – в конце концов, всегда у теперь уже не юного, но еще и не взрослого принца что-то отбирают. Нет, все. И не всегда это делает его брат, иногда судьба или власть отца-короля совершает эти болезненные для принца поступки. Как много сейчас принц Янмён знает от своем бывшем лучшем друге, которого не видел уже год или больше? Правда, принц уверен – тому сейчас хорошо. Хорошо, несмотря ни на что. Его любят, его жена его не то что любит – почти боготворит, а ведь она дочь короля этой страны и... Да. Все-таки, все взаимосвязано. – Наверное, ровным счетом столько, сколько ты узнал обо мне в течении всего нашего знакомства. – «которое подошло к концу так резко и не вовремя» – додумал семнадцатилетний юноша, продолжая зажаривать мясо волка на костре. Ему сегодня повезло – очень много мяса. Повезло ли? Мало ли, какой едой питался волк, да и... Все равно придется остальное выбросить – всего животного он не осилит. Но сколько бы Янмён не питался дикими животными – с ним ничего не случается. А быть может, он этого и хотел, но... Не судьба. – Наверное, я еще должен с ним увидеться, а уж потом умереть. Ощущая на себе всю эту тишину молчаливого, как бывший друг Ун, леса с такими же высокими деревьями, кроны которых касались небес, как казалось, сложно было молчать. И говорить с самим собой стало для принца привычкой. Ведь все равно его никто не слышит. А если бы услышали – минимум, не поняли бы, о чем идет речь. Настолько стало забавно – ведь рядом с костром валялась отрезанная в процессе готовки пищи голова волка, что принц рассмеялся. Громко и заливисто – до чего дожил, насколько деградировал, что голову посетило чувство, мол, его собеседником являлось это самое животное. Просто... одиноко. И где-то в глубине души было совсем не смешно. Но принц этого признавать не хотел, смеясь так сильно, что болел живот. Кое-кто бы сейчас все отдал, лишь бы рассмеяться вместе с кое-кем... Но это никого не волнует. На этом бедном рынке в принципе богатой страны всегда было оживленно, и никогда люд не утихал своими разговорами о несправедливости, о чиновниках и о чьем-то новом ребенке или новом платье. Янмёну не противно было здесь находиться, чтобы в очередной раз что-нибудь продать и заработать пару нянов – наоборот, ему нравилось чувствовать себя обычным человеком и иногда даже вступать в споры с простыми людьми, которые в лицо никогда не видели второго сына короля и вряд ли когда-нибудь узнают, кого побили во время драки, в которую перерос спор. На этот раз Янмён принес ту самую голову волка, чтобы продать какому-нибудь торговцу, который в свою очередь продаст ее какому-нибудь коллекционеру или еще для чего-то – какая уже принцу разница? Именно – никакой. Он пока еще был молод, и ему даже не исполнилось двадцати, но торговал он собственной добычей довольно таки с юного возраста. И когда стоял в очереди к торговцу-эксперту по ценам, то в толпе увидел знакомое лицо. Но не просто знакомое. А такое родное тебе, что ты никогда не можешь спутать его ни с каким другим лицом, которых тысяча. Нет, миллионы. Ты всегда будешь точно знать, кто этот обладатель лица, как его имя, из какой он семьи, сколько лет и какая у него должность. А также, у тебя в придаче будет множество воспоминаний, ведь просто так лица людей не запоминаются так хорошо. Бежать. Зачем ему деньги, когда что-то дороже и приятнее для больного сердца и израненной души ходит в толпе, грозясь исчезнуть, если ты не побежишь следом? Грешник ли он, тот, что так часто и много думает об этом человеке, чье лицо нигде и никогда спутать не сможет, или, наоборот, святой – неважно. Какого пола объект мечтаний – неважно. Должность, внешность, чин, состояние – все это для принца Янмёна было настолько мелочью, что когда он наконец нагнал того, чье лицо узнал среди тысячи знакомых лиц, начал понимать – что в этом случае ему вообще на все наплевать. Смех. Посмеяться бы ему вместе с этим человеком... – Янмён? – Янмёну подумалось, что голос этого неблагодарного человека был слишком неверующим. – Черт возьми, да. По-моему, спустя год разлуки с лучшим другом, при встрече нужно сказать совсем не это, но слова теряются, когда застревают в горле и пропадают на полпути, и вместо слов, когда какие-то пустые словечки уже сказаны, Янмён тянет свою «добычу» куда-то прочь от всех этих знакомых лиц, которые толкаются и кричат, споря, совсем не думая ни о ком, кроме себя – быть может, только матери думают еще и о своих детях, если не только о них. Но... Добыча? Будь принц Янмён немного более жестоким и еще более мелочным, то попытался продать столь ценную поимку. Только тогда, когда начали бы торговаться с ценой, понял бы принц, что нет таких денег, сколько бы стоил этот человек. Это знакомое лицо... В этом пустом и лживом мире каждому человеку хотелось бы иметь то, что имеет принц. И мы не о богатствах и полномочиях – хотелось бы иметь поддержку и любимого человека. Тепло и легко, когда твою руку, столь нагло сжимающую чужую, не отдергивают, а слепо бегут за тобой, куда бы ты не привел. У Янмёна никогда не было дома – даже дворец, где он по праву принца мог жить какое-то время не был для него настоящим домом – там не было тепло. Тепло было в лесу, тепло было у брата в комнате, тепло было там, где тебе были рады, где тебе было хорошо, а не где тебя душили тысячи чужих глаз, которые явно выражали свою ненависть к тебе. И одни главные, самые суровые и страшные глаза, которые снились когда-то Янмёну в кошмарах. Он ненавидел то место и приходил туда только тогда, когда брат очень попросит. И сейчас... Сейчас Янмёну было тепло прижимать Хоёма к двери, которую только что закрыл за каким-то старым и уже ничейным домом. Таких хижин, которые разваливались от трепки временем, было очень много во всем городе, поэтому насчет жилья никто не беспокоился – но некоторые просто не могли осмелиться сюда войти и жить здесь... Янмён всегда думал, почему? Но сейчас, он не хотел думать об этом. Он хотел думать о том, что наконец нашел того, кого обо многом хотел спросить. – Ты женат? – На моей сестре? – Ты не сошел с ума от ее характера? – Почему ты не писал мне письма? – Почему не искал встречи со мной? – Почему я так скучал?... На последнем вопросе принц понял, что осекся. Очень круто осекся, сюда по выражению лица Хоёма, который вообще редко удивляется. Янмён тоже мало чему удивлялся в этом мире, но все же иногда были причины, и самые разные. Осекся – выруливай ситуацию. Но Янмён не смог придумать ничего умнее, как поцеловать своего друга в губы, как бы трагикомично это не звучало на самом деле. Он-то уже сто раз понял, как на самом деле по-другому и глубоко любит этого парня, и даже год не видясь, нет ничего более родного и знакомого, чем его лицо... Роднее... Но, видимо, Хоём не думает также, мягко отстраняется и падает лбом на плечо принца. Почему-то, чувствуя, как потихоньку лоб лучшего друга начинает биться о сильное плечо, Янмёну хочется плакать. Не просто плакать – рыдать, как рыдала в детстве его сестра, которая теперь – жена этого человека. Самого прекрасного и близкого больному сердцу принца. Снова, снова у принца забрали то, что он действительно желал всей израненной душой. Но несмотря на это, принц аккуратно положил ладонь на предплечье друга и стал его поглаживать, чтобы успокоить. Принц никогда не скупился на слова – если бы другу стало от этого легче, он бы извинился за то, что натворил. За очень и очень глупую осечку. – Все хорошо, прости? Я глупый, ты сто раз это говорил. Эй, я все понял. Наверное, на меня навели порчу в детстве или что-то типа этого. Никто не узнает. Тебе не стоит волноваться. Я сейчас уйду. Уйду я, уйду... Еще немного. – Янмён шутил всегда – какой бы ситуацией не была, только лишь однажды он не смог сдержаться, придумав и сказав бы новую шутку вместо громких и болезненных слов... Тогда, в адрес брата. Сейчас нужно было срочно уйти, чтобы такого не повторилось снова. Срочно уйти, в лес, где тепло. Где тебя ждут, сами того не зная, сотня деревьев, умеющие хранить самые страшные тайны. Секреты. Они хранят миллионы секретов лишь одного принца Янмёна, и за это он им благодарен. И когда принц пытается покинуть старую хижину, что-то слабо удерживает его за рукав рубашки и также слабо тянуло на себя. – Куда ты уходишь. – голос Хоёма, правда, дрожал, даже если пытался удержать, пытался заставить остаться. – Я говорил уходить? Принц сам отдает себе приказы? Эта хижина... нет, дело не в ней. Ведь тепло там, где есть люди, которым ты нужен. – Я хочу тебя. Неважно, как. Душой, по-другому... Ты нужен. Прямо сейчас. Что мне твои губы... Янмён усмехнулся. – Так вот чего я о тебе не знал? – уже и не собираясь уходить, прижал принц к себе свое лекарство для израненной души, для больного сердца. Шаманки всей страны не смогли бы того, что может этот парень, сам того не зная – если даже сердце является всего лишь органом, который отвечает за ток крови по кровеносным сосудам, у принца оно улыбалось, не имея для этого возможностей. И душа – всего лишь нематериальная сущность, также сейчас улыбалось, благодаря возможности касаться знакомого лица, благодаря возможности чувствовать ответные прикосновения. «Что-то о тебе, что я должен был узнать – это то, что ты даришь улыбки только мне и моему сердцу с душой.»