My Angel

Я знал, чем все закончиться, когда связывал с ним свои отношения, я знал, что ничем хорошим это не обернется, но кто же знал, что мне дадут всего лишь год. Один год, чтобы узнать его лучше, чем кто-либо, изучить его тело от пяток до макушки головы. Я знал, что скоро все закончится. У этой сказки не будет счастливого конца. *** Светлая макушка лежала на моей груди и тихо посапывала, я аккуратно гладил спину своего любовника, чтобы не потревожить его сон. Он и так в последнее время плохо спит и выглядит не лучше. Вот именно сейчас я не хотел его будить, как бы у меня не затекли мышцы во всем теле, но ничто не заставит меня пошевелить и мускулом на моей груди. Я аккуратно повернул голову в сторону тумбочки, чтобы посмотреть на время. Сегодня был выходной, и я мог позволить своему маленькому ангелу поспать ещё немного. Но тут мой взгляд привлекла баночка с таблетками, значит он снова просыпался ночью от ужасной головной боли, стискивал зубы, но не издал и звука, чтобы меня разбудить. Дурак! Надо было поднять меня, мы бы тут же поехали в больницу, но он такой упрямец, и «лучше» он будет мучиться, но ничего не посмеет сказать, он лишь улыбнется и проглотит крик боли, который так и просится вырваться. Я держал в ладони эти чертовы таблетки и смотрел на них. Я знал на что иду, когда связывал с ним свою судьбу, каждая его боль в голове отдается мне болью в сердце и такой ноющей. Тут тело рядом со мной начало двигаться и тихо что-то простонало, поморщившись. Он открыл глаза и посмотрел на меня. От солнца казалось, что его глаза блестят, и солнечные лучики играют в них. Сейчас он выглядел таким невинным, он всегда выглядел невинным. Даже когда стонал и выгибался под моими руками, он был самым невинным существом на всей планете. Даже когда выступал на сцене, когда превращался в того Руки, который нравится фанатам. Но тут между его бровями возникла складочка. Он так смешно морщился, когда был недовольный. - Аки, ты что? Уснул? Я тубе тут уже раз пятый говорю: «Доброе утро», - он улыбнулся даже сейчас, когда я его не слушал, он не умеет обижаться, тянется ко мне за поцелуем. Наклонившись к его светлому личику, я поцеловал его пухлые и такие манящие губки, а потом отстранился и провел ладонью по его щеке. - Доброе утро, - мой голос хриплый, а его такой мягкий, он посмеялся и сейчас выглядел самым солнечным человеком, я не мог на него насмотреться, кажется, он первый, в кого я так влюбился. - Аки, у тебя все хорошо? Ты какой-то расстроенный, сегодня, такой хороший день, пошли сегодня погуляем, а? – он улыбнулся, а потом встал и потянулся, но тут не смог сдержаться и поморщился, значит боль была слишком сильная, чтобы её скрывать. - Обязательно, малыш, ты только выпей таблетку, хорошо? – но как только я встал, вдруг его хрупкое тело упало прямо перед моими ногами. Я стоял секунд пять пытаясь осознать, что случилось, но потом услышал крик, который разрушил тишину. Крик, переполненный болью. Я быстро рванул к Таканори и, подняв его на руки, положил на кровать. Чуть ли не добежав до кухни, я схватил воду и вернулся к парню, а там взял таблетки, после чего начал пытаться помочь ему выпить их, чтобы боль хоть немного приутихла. Когда тот послушно выпил таблетки, я помог ему лечь на кровать и накрыл его одеялом, а потом схватил телефон и начал нервно нажимать на экран, стараясь попасть на нужные цифры дрожащими пальцами. Скорая приехала быстро, также быстро они забрали Таканори с собой, я не отходил от него ни на шаг, пока меня не выгнали в коридор и сказали ждать. Я же просто сидеть не мог, я ходил по всему коридору, сердце просто разрывалось от волнения и плохого ощущения. Я смог позвонить Каю и сказать ему, что Така в больнице, он знал, что надо делать, поэтому через полчаса на скамейке сидели ещё трое участников группы. Нет, они не участники группы, они лучшие друзья. Все сидели молча, а никому и не нужны были слова, все знали, что у Таканори неоперабельная опухоль мозга, и что он страдает очень долго, но за что? Господи, скажи мне, за что ты забираешь у нас лучших людей? У тебя там и так достаточно ангелов, зачем тебе ещё один? Оставь этого ангела мне, я тебя прошу. Господи. Прошу! Я буду заботиться о нем и никогда не позволю причинить ему боль. Мы просидели в этой больнице до самого вечера в полном молчание, его разрушил голос врача, который сказал, что можно зайти к Таканори. Ребята тут же встали и зашли внутрь, но я остался стоять в коридоре. Это ведь мог оказаться наш последний разговор, я ведь могу сейчас его увидеть последний раз. А если я не зайду внутрь? Смогу ли я перехитрить его смерть? Закусив нижнюю губу, я запустил пальцы в волосы и сжал их на голове. Я так не могу, не могу его потерять. Этот человек принес свет в мою мрачную и тусклую жизнь. Я не могу потерять его. Нет! Только не его. За этими размышлениями, я не заметил, что уже прошло полчаса, и ребята вышли из палаты Таканори. Все мрачные, ни у кого не было настроения, это перед Нори они улыбались и пытались шутить, пытались сделать так, чтобы ему просто захотелось жить. Собрав силы в кулак, я зашел в палату к Таканори и посмотрел на его бледное и такое измученное лицо, на глазах тут же появились слезы. Я не мог видеть любимого человека в таком состояние. Подойдя к нему ближе, я присел на стульчик и взял его за руку, после чего прижал его холодную ладонь к своим губам. - Малыш, я здесь с тобой, - тихо проговорил я, но был уверен, что этот человек меня услышал, на его пухлых губах появилось подобие улыбки, его карие глаза были закрыты, поэтому он не видел, как по моим щекам катятся слезы. - Аки, не надо, - он поморщился, кажется, ему было трудно говорить или вообще что-то делать, - я скоро выздоровлю, и мы с тобой пойдем гулять, я так устал, что хочется спать, - он зевнул, конечно, от такого захочется спать и уйти хоть на немного от боли. - Я люблю тебя, Аки, а теперь можно я посплю? Он каждый раз говорил все тише и тише, я же уже хотел кричать, он умирал на моих глазах, а я ничего не мог сделать, совершенно ничего не мог сделать. Несильно сжав ладошку Таканори, я кивнул. Да, Така, ты можешь уснуть, ты должен отдохнуть, а я должен тебя отпустить, чтобы ты смог избавиться от этой боли. - Да, Нори, ты можешь поспать, я тоже люблю тебя, малыш, - это было последнее мое признание в любви этому человеку, ведь после этих слов он выдохнул последний раз и жизнь ушла из этого человека. Тело обмякло, а рука выскользнула из моих ладоней, падая на койку. Он умер. По моим щекам потекли слезы градом, всего затрясло, опустив голову на руку Таканори, я поцеловал тыльную сторону его ладошки. Мне показалось, что я умер вместе с этим человеком. Говорят, что только хорошие люди умирают во сне. Теперь я в это поверил, ведь Таканори замечательный человек, самый замечательный человек. Тут мой голос сорвался на рыдания, я отпустил его, чтобы избавить от боли и, кажется, забрал всю его боль. Как же я надеюсь, что сейчас ты счастлив, мой маленький Таканори. Я услышал, как сзади открылась дверь, но сейчас было не до этого кто-то зашел, по голосам я понял, что это ребята, кажется, они пришли за мной. - Аки, что-то слу…? – это был голос Урухи, он увидел, как я плакал, как рядом со мной лежит бледный Таканори, а противный аппарат пищал, говоря, что сердце моего возлюбленного больше не бьется. Я услышал всхлипы, теперь ко мне присоединились и ребята, они тоже плакали. Все любили Таканори и не стыдно плакать сейчас, ведь у каждого из них что-то разбилось в сердце, но вот у меня разбилось все сердце полностью без надежды на починку, уже никто не сможет собрать мое сердце по кусочкам в одно целое. Ведь это может только один человек, который сейчас лежит передо мной без дыхания. Не знаю, сколько прошло времени, вся ночь или даже больше, но я продолжал сидеть в этой палате, невидящем взглядом смотрел вперед в окно. Душа из меня ушла вместе с душой Нори. Ребята уже ушли, но я знаю, куда они пошли, он пошли пить, пытаться запить горе. Сегодня можно, теперь всегда можно пить. Встав со стула, я посмотрел на уже пустую койку передо мной, они унесли Нори, а меня не стали трогать, удивительно. Выйдя из больницы, я не задумываясь пошел домой и там осушил чуть ли не весь наш бар за раз, от такого количества алкоголя я должен был уже отбросить коньки, но нет. - Почему ты забрал его?! Зачем?! Почему не забираешь меня?! А? Нравится смотреть на то, как теперь я потихоньку умираю? Так забери меня, давай! Все равно без него я жить не смогу! Ты убийца, а не создатель! Понял?! – я был пьяный в стельку, я уже не отвечал за свои действия. Взяв с собой бутылку коньяка, я пошел на крышу. Поднявшись на крышу девятиэтажки, я посмотрел вперед. Снова была ночь, точнее уже скоро будет утро, а мне плевать, утро без Таканори уже не то! Поэтому лучше я уйду следом за ним. Подойдя к краю крыши, я посмотрел вниз и, наплевав на все, уже собрался шагнуть, как что-то обняло меня сзади, но когда я обернулся, я не увидел никого. На пьяную голову, я решил, что мне показалось, поэтому снова обернулся к обрыву и уже почти сделал шаг, как меня сзади что-то потянуло назад, что я даже упал на задницу. Осмотревшись, я снова никого не увидел, но посмотрев вперед на поребрик крыши, я увидел, что на нем нарисованное сердечко и внутри наши инициалы с Таканори, а рядом было написано «Не сдавайся». И тут я чуть ли не протрезвел, это был он. Это был Таканори, это он меня тянул назад, это он. Он рядом. Я посмотрел вперед и увидел рассвет. Прекрасный рассвет над Токио. Такой рассвет был один раз, когда мы с Таканори были здесь вместе, но, кажется, этот рассвет стал прекраснее. Я был здесь с Таканори и сейчас. Господи, ты оставил его со мной, но немного в ином образе. В образе моего ангела-хранителя. На губах появилась слабая улыбка. - Спасибо…