Объятия Дракона

      Сайадзян сидел в круглосуточном баре и размышлял. Его любовь к Джинхэю неоспорима, и отказываться от своего любимого альфа не желал. Но в последнее время Джинхэй сильно раздражал альфу своей ревностью. Сайадзян понимал чувства беты и поэтому прощал его гневные порывы. Хотя своим недоверием тот задел чувства Сайадзяна и нанёс болезненный удар по его гордости.Но что же ему тогда делать с омегой? Лучше бы они с Зианом никогда не встречались. Альфа заказал себе ещё текилы. Когда ему принесли заказ, китаец пригубил напиток и вновь погрузился в невесёлые думы.       Выйдя из бара, альфа с наслаждением вздохнул прохладный воздух. Видели бы альфу сейчас его люди! При этой мысли Сайадзян громко хмыкнул. В августе в Гуаньчжоу было довольно жарко, и поэтому Сайадзян снял пиджак, оставшись в лёгкой рубашке. Слегка шатающейся походкой альфа подошёл к краю дороги и взмахнул рукой. Перед ним остановилось такси, и Сайадзян неловко забрался в салон, а коренастый водитель спросил: - Куда вас подвезти, господин?       Мозг китайца, слегка затуманенный алкоголем, которую тело, рвавшееся к омеге, приняло с радостью. - На улицу Красного флага, - твёрдо сказал Сайадзян.       Зиан лежал, думая о своей горькой судьбе. У него как раз было секунд тридцать, прежде чем вновь скрутит в очередном приступе острого желания близости с альфой. Эта течка отличалась от других, ведь его Истинная пара оставила свой запах на теле, волосах. Милостивые Боги, за что? Он уже смирился с тем, что никогда не выйдет замуж, не родит детей, но... Опять. Смазка промочила трусы, и Зиан громко застонал не только от желания, но и собственного бессилия. Слёзы катились по лицу, когда он понял, что, несмотря на все свои страдания, не сможет разрушить отношения между Сайадзяном и Джинхэем. Не потому что не хочет. Джинхэй был так добр к нему, Зиану. Омега был не глуп и понимал, что бета мог уже сотни раз избавиться от него, причём таким способом, что никто бы ничего не заподозрил, но, даже не зная о его страшном диагнозе, этого не сделал. И Зиан был очень благодарен ему за это.       Вдруг ноздри омеги защекотал До боли знакомый запах. Даже не поворачивая головы, парень уже знал кто это. Его оторвали от кровати и прижали к сильному мускулистому телу. Губы омеги отыскали рот Сайадзяна и прижались к нему в страстном поцелуе. Альфа ответил почти с такой же болезненной страстью, охватив ладонями бёдра Зиана, впиваясь пальцами в нежную кожу и оставляя синяки. Зиан сжал в кулачках рубашку Сайадзяна с такой силой, что послышался треск разрываемой ткани, а пуговицы разлетелись по комнате. Но им обоим было всё равно. Омега провёл языком по нижней губе любовника. Альфа тут вернул ему эту ласку, впившись губами в соблазнительный коралловый рот. Их языки соприкоснулись, а тела сплелись в жадном порыве - тело альфы до боли жаждало постичь радости любви с омегой, а Зиан просто мечтал урвать кусочек счастья, которого был так долго лишён.       Это была самая настоящая любовная горячка! Не было никаких ласк. Омега даже не нуждался в растягивании, и альфа, действуя чисто на инстинктах, развернул Зиана к себе спиной. Схватив его за волосы, Сайадзян, заставил прогнуться и плавно ввёл свой член в жаждущее тело. Омега вскрикнул и стал насаживаться на член Истинного альфы. Ягодицы соприкасались с яичками, издавая при этом пошлое шлёпанье и хлюпающие звуки. Пот лил с альфы ручьями, но он продолжал вонзаться в тело омеги, который кричал от наслаждения, пока не почувствовал, что его семя изверглось бурлящим потоком.       Зиан упал на прохладные простыни. Сайадзян рухнул рядом с ним, понимая, что если тело его возбудилось, то душа осталась холодной. Нет, ему нужен был только Джинхэй. Молча встав, альфа оделся и покинул квартиру омеги, даже не подозревая о скорых последствиях его необдуманных действий.       Зиан услышал, как хлопнула дверь и вздохнул, почувствовав себя нехорошо. Омеге казалось, что он стал чем-то вроде яблока раздора между Сайадзяном и Джинхэем. Но с другой стороны, он никогда не чувствовал себя таким счастливым! Он провёл ночь со свои Истинным. Некоторые омеги за всю жизнь могут ни разу не встретить Истинную пару, а он не только встретил, но и испробовал сладость такой любви. А то, что сердце любимого принадлежит другому, даже радовало омегу. Это значит, что его смерть не будет для альфы болезненным ударом.       Но несмотря на всё, что произошло, Зиан решил, что на глаза Джинхэю он не покажется. Как только течка кончится, он уедет из города, а заработанных денег более чем хватит, чтобы безбедно жить несколько лет, так что эти пару лет, что ему осталось, он сможет прожить в покое.       Домой Сайадзян вернулся только днём. К тому времени бета успел приготовить рис, цыплёнка гунбао, тушёную свинину по-сычуаньски, заварить зелёный чай с жасмином. Он чувствовал свою вину перед Сайадзяном и хотел принести ему свои извинения за праздничным обедом.       Альфа вошёл в дом, мечтая только об одном - тишине и покое, но этому желанию не суждено было сбыться. Из кухни доносся аппетитный запах, и Цзай Лей понял, что Джинхэй дома и ждёт его. Он хотел уйти, чтобы не дать Джинхэю позволить узнать про измену, но было поздно. - Сайадзян! - радостно воскликнул бета, выбегая из кухни. - Ты вернулся!       Альфа с невольным восхищением увидел, насколько Джинхэй сегодня красив: тёмные блестящие волосы распущены, глаза светятся ласковым светом, на лице сияет белозубая улыбка, шёлковый домашний костюм... Словом, неотразим. - Джинхэй, я должен тебе кое-что... - начал было Сайадзян. - Нет, нет, любимый! - Охватив руку альфы, он прижал её к щеке. - Я так виноват перед тобой! Не знаю, что на меня нашло, я был глуп и слеп. Прости меня, любовь моя! Я готов доказывать тебе свою любовь снова и снова! - бета собирался было поцеловать возлюбленного, как вдруг до него долетел незнакомый запах. Улыбка угасла, фиалковые глаза расширились, а изящная ладонь прижалась ко рту, сдерживая крик. - Джинхэй, я могу всё объяснить! - взмолился альфа, протягивая к нему руки. - Нет! - воскликнул Джинхэй, отшатнувшись. - Этого не может быть! Не верю! Это неправда! - голос беты звучал всё выше и выше, пока не сорвался на крик. - Умоляю, Сайадзян! - по лицу Джинхэя покатились горькие слёзы. - Скажи мне, что это неправда! Альфа не мог заставить себя соврать любимому. Тогда в глазах беты он был ни чем не лучше какого-нибудь негодяя. - Прости, Джинхэй, но это правда. Когда мы поссорились, я направился в бар и выпил лишнего, и вместо того, чтобы прийти к тебе и поговорить, пошёл к Зиану. Прости меня. - Китаец отвёл взгляд, не в состоянии смотреть любимому в глаза. - Понятно, - бесцветным голосом произнёс бета, опустившись на пол. - Джинхэй... - Нет! - вскричал Джинхэй, отшатнувшись от рук альфы. Блеск его глаз потух, но пламя в душе ещё не угасло. - Уходи! Мне нужно подумать! - Прости меня! - умоляюще воскликнул Сайадзян. - Прошу тебя, уходи! Я хочу побыть один, - прошептал Джинхэй, не в силах расправить плечи, согнутые тяжёлым ударом судьбы.       Альфа, кивнув, покинул дом. Бета пошёл в комнату и сел на кровать, где они провели столько страстных ночей с Сайадзяном. Когда-нибудь горечь и боль, охватившие его, выльются слезами, но сейчас глаза уже высохли. - О, глупый альфа, что же ты наделал! - закрыв лицо руками, прошептал Джинхэй.       Через некоторое время, взяв себя в руки, бета прошёл к столу и, вырвав лист из блокнота, начал писать письмо, которое должно объяснить Сайадзяну причины его ухода.       Перед тем, как уйти, Джинхэй проверил, всё ли он приготовил. Письмо в конверте лежит на столе. Кольцо - там же. Телефон и ключи в ящике стола. Единственное, что он позволил себе взять на память - это одна из немногих совместных фотографий. На ней был изображён Сайадзян и он, Джинхэй, обнимающий альфу. Всё. Теперь он готов.