Объятия Дракона

      Сайадзян чисто интуитивно чувствовал, что что-то не так. До конца года оставалось ровно три дня, а экзамены, изрядно его измотавшие, были позади. Давид Гоциридце больше не появлялся в поле зрения альфы. Наоборот, этот мальчишка вёл себя тише воды, ниже травы, что и настораживало Цзай Лея. Но, вскоре Сайадзян узнал, что Давид уехал в столицу по состоянию здоровья. Так, по крайней мере, ему объяснил директор. -Сайадзян, прошу, поймите, что у нас учреждение для одарённых детей! - взмолился директор, когда китаец попросил избавить его от приятия экзаменов у его класса. Но, Тимур Альбертович чуть ли не на коленях начал его умолять остаться. -Прошу вас, не бросайте этот класс! Вы единственный, кто работает с ними больше месяца, не подавший мне ни единой жалобы на этих поганцев! -О чём вы? - удивился Цзай Лей. - За те два с половиной месяца, что я у вас работаю, я не увидел здесь ни одного по-настоящему одарённого ребёнка! -Но, послушайте... -Нет, это вы послушайте! - взорвался альфа. - Давайте начистоту. Здесь, с позволения сказать учатся, дети богатых родителей, которые отправили сюда своих детей в надежде вложить немного ума в их юные головы, но всё напрасно! - но несмотря на гневную фразу, голос китайца был абсолютно спокоен. - А вы наивно думаете, что я, - тут Сайадзян облокотился кулаками на стол и в упор посмотрел на явно чувствовавшего себя не в своей тарелке, директора, - буду терпеть приставания этого мелкого омеги, которого не учили, что старших нужно уважать? -До конца года осталось три дня! Вы, как классный руководитель, обязаны присутствовать на выпускном балу! - Тимур Альбертович вдруг неожиданно торжествующе улыбнулся и достал из ящика стола лист бумаги - трудовой договор Сайадзяна. - Вот, читайте! Прочитав пункт договора, написанного едва различным подчерком, в котором говорилось, что он обязан провести выпускной вместе с классом. Цзай Лей понял, что проиграл и ему придётся смириться. Тимур Альбертович с победным блеском в глазах посмотрел на Сайадзяна, который, впрочем, тут же угас при виде ледяного холода в тёмных очах китайца. -Хорошо. Я приду. - процедил альфа сквозь зубы. - Когда, где и во сколько? -Клуб "Молния", двадцать восьмого мая, начало в девятнадцать ноль ноль. - пролепетал директор, вжавшись в кресло. -Я всё понял. - альфа поклонился и вышел. Тем временем... Москва, ресторан "Старый фаэтон"... -Ты уверен, Давид, что хочешь этого? - криминальный авторитет, по прозвищу Дед Хасан, в упор смотрел на внука, сведя кустистые брови. -Да, дедушка. Он именно тот, кто мне нужен. Я хочу родить от него детей и выйти за него замуж, даже если придётся привести его к алтарю под дулом пистолета! - дерзко ответил молодой омега, не отводя серых глаз от суровых тёмных глаз пожилого альфы.       Аслан Усоян слегка улыбнулся: только этот малый из внуков имел право его называть дедушкой. Давид всегда был его любимцем. Жаль, что его отец, незаконнорождённый, но в то же время любимый сын Усояна, Юрий, был убит. Но, однако, мальчишка слишком дерзок. -Ты, Давид, должен всё взвесить. Подумай, он же не просто учитель. Ты и сам это прекрасно знаешь. - заметил криминальный авторитет, отрезая себе кусочек вяленой оленины. -Я знаю. - коротко отозвался юный Гоциридзе, пригубив свой капучино. Омега догадывался, что китаец и вправду не обычный человек и прошлое у него такое же тёмное, как и его восхитительные глаза. Не такие, как у его деда, они были жгуче-красивыми и в них словно светился огонь, который притягивал и завораживал. -Что ж, я изучил его биографию, хотя, должен признать, что он умело заметает следы. Давид, твой избранник бывший глава Триады, китайской мафии. - с ноткой уважения в голосе, произнёс старый грузин, отхлебнув вина из дорогого хрустального бокала. На лице омеги мелькнуло удивление, которое, впрочем сменилось интересом: -Я догадывался, что с этим, якобы, учителем, что-то не так. Но, тем не менее я чувствую, что он именно тот, кто мне нужен! - ответил парень, откинувшись на спинку стула. -Ты думаешь, что он твой Истинный? - иронично усмехнулся Усоян. -Нет. Я не верю во всю эту чушь с Истинными. Этот ответ несказанно удивил старого альфу. Свинцовые глаза молодого человека смотрели цинично. В них не было и крупицы чувств, которые он испытывал на самом деле. Ни капли страсти, желания или нежности. Но Дед Хасан не был бы "вором в законе", контролирующим большие потоки денег и множество предприятий и людей, работающих на них, если бы верил выражению лица всех, с кем разговаривал. -Ты так сильно его любишь? - с пониманием спросил Аслан Рашидович, вытирая губы салфеткой. -Да. - тихо ответил Давид, а его плечи опустились, а в глазах мелькнуло то чувство, которое не поддаётся осмыслению. -Тогда, позволь известить тебя, что у него есть сын. Альфа Сунлинь Цзай Лей. Ты готов растить чужого ребёнка? - на этот раз взгляд старого грузина был более пристальным. -Да, я выращу его как родного. - со спокойной уверенностью ответил Давид. -Ясно. Тогда, дорогой мой внук, через три дня у тебя будет свадьба с Сайадзяном Цзай Леем, но есть проблема. Уже сегодня все его активы будут возвращены ему, а счета в банках открыты. Так, как Центральный банк и таможня частично контролируются этими шакалами братьями Огановыми. За такое короткое время, я не смогу что-либо сделать. Но, есть и другой способ задержать его. В полиции у меня тоже есть свои люди. - небрежно бросив салфетку на стол, мужчина улыбнулся леденящей кровь улыбкой. -Я могу помочь вам с этим. - на лице юноши появилась такая же жуткая усмешка, а изящные пальчики положили мобильный телефон на стол. -Зачем он мне? - недовольно проговорил альфа, брезгливо глядя на новейшую модель смартфона, к которым относился с недоверием. -Он с функцией диктофона. - пояснил Давид и включил запись... Подмосковье, посёлок Ягодный, Клуб "Молния". У Сайадзяна было на удивление хорошее настроение, ведь совсем недавно он получил известие о том, что с него сняты все обвинения, а арест на все активы и счета снят. Запрос на получения российского гражданства принят и одобрен. Несмотря на то, что на этом выпускном вечере на него смотрело слишком много народу, он чувствовал себя прекрасно. Альфа знал, почему он притягивает взгляды. Дело было в его костюме. В последнюю минуту ему сообщили, что вечеринка будет в стиле "костюмированный бал". Поэтому Сайадзян сейчас был одет в костюм известного персонажа книги Джонстона Маккалли, по которой вследствие было снято множество фильмов. Надо сказать, что в чёрном костюме, который включал плащ, ботфорты, чёрные перчатки и, даже меч и кнут, китаец выглядел великолепно. Довершала костюм чёрная маска, добавляющая в образ таинственности и притягательности.       Сайадзян, хоть и чувствовал себя хорошо, но с другой стороны, ему было откровенно скучно. Он вздохнул пригубил вино, бокал с которым держал, думая о том, что эти наивные и избалованные дети, что сейчас прыгают под музыку и вовсю накачиваются спиртным, ещё не подозревают, что настоящая взрослая жизнь ещё впереди.       Возможно, альфа бы и простоял всю вечеринку облокотившись на колонну, если бы не одно важное обстоятельство. Как только музыка кончилась, зажёгся свет и директор, проворно взобравшись на сцену, взял микрофон: -Дорогие мои! Позвольте мне, как вашему бывшему директору, сказать... -...Вот именно, бывшему! - донесся до него чей-то голос из зала. - Вали со сцены и включи музон! К чести Тимура Альбертовича, он даже бровью не повёл. -Я бы хотел поблагодарить вас всех за хорошую учёбу и пожелать вам дальнейших успехов в жизни! - с воодушевлением продолжил старый альфа. Сайадзян чуть не поперхнулся вином. Вот это да! Даже он не сумел бы так правдоподобно солгать! А Мартов тем временем продолжил свою речь: -... а также поблагодарить человека, который организовал этот замечательный праздник - Джинхэя Хун Ли! Бокал выскользнул из руки альфы и разбился на сотни осколков, но он этого даже не заметил. Он во все глаза смотрел на человека, которого любил. Бета был неотразим в косюме принца Жасмина из мультфильма знаменитого Диснея. -Спасибо вам Тимур Альбертович, но моя роль скромная. Я предлагаю не мешать молодым людям веселиться. Объявляю белый танец!       Сайадзян, слишком хорошо знал бету, чтобы различить в его казалось бы радостном голосе усталось и досаду, которые он пытался скрыть.       Легко пробравшись сквозь толпу, Цзай Лей подал руку ещё не успевшему сойти со сцены, Джинхэю. -Позвольте пригласить вас на танец.       Джинхэй узнал его ещё до того, как он заговорил. Даже до того как он подошёл к нему. Он увидел его, когда поднимался на сцену. Его глаза сразу устремились на него, такого родного, странно-одинокого и божественно красивого. Альфа стоял у стены и откровенно скучал. По нему было видно, что он не ожидал увидеть Джинхэя здесь. Как и он. -Я согласен. - прошептал бета, не в силах устоять перед завораживающей силой тёмных омутов его глаз.       Вначале они двигались скованно, но вскоре мелодия захватила их и остальной мир перестал иметь для них значение. "Прости меня!" - молили глаза альфы. -Я не могу! Как же Зиан? -Джинхэй, Зиан умер. - с печалью в голосе произнёс Сайадзян. -Как? Почему? - воскликнул Джинхэй, продолжая танцевать. -Он был болен. - китаец не мог скрыть тоски по доброму омеге, который стал ему другом. -Как... Но задать вопрос бета не успел. В зал вбежала группа полицейских. Что-то вопили омеги, что-то орали альфы, но никто не понимал, что происходит. -Сайадзян Цзай Лей? - обратился главный из опер группы. -Да. - коротко отозвался альфа. -Вы подозреваетесь в тяжком преступлении. У меня ордер на ваш арест Статья 131 УК РФ. - тут мужчина кинул на него презрительный взгляд, - Изнасилование несовершеннолетнего гражданина, одного из ваших учеников! Вам придётся проехать со мной! -Это ложь! - ледяным тоном проговорил китаец, снимая маску и шляпу. -Это докажет следствие. - отрезал молодой альфа, направившись к Сайадзяну с наручниками. -Разрешите, я отдам своему знакомому свою шляпу? -Хорошо. Только быстрее! - скомандовал представитель закона. Сайадзян протянул шляпу Джинхэю вместе с, незаметно вытащенными из кармана, ключами от своей квартиры. Он не произнёс ни слова, но бета и так всё понял.       Лишь один человек наблюдал за арестом Сайадзяна безучастно. Его не волновало даже то, что многие поверили в вину китайца. Несмотря на то, что он скоро припрёт альфу к стенке и тот не сможет отказаться от брака с ним, Давид не чувствовал себя победителем.