Она благодарна

Почему это происходит именно с ней? Этот вопрос в голове Мартин мелькает сотни раз в день. Почему именно она стала банши? Почему именно она попала в этот чертов вихрь событий? Оборотни, злобные ящерицы, убивающие всех и вся, кицунэ. Тысячи вопросов, не имеющих ответа. Она устала. Устала от того, что ее мир рушится с каждым днем все больше. От того, что она не может остановить это разрушение. Те крепкие стены, которые она возводила столько лет, рухнули за несколько месяцев. Устала каждый раз захлебываться в крике и отчаянии. Каждую ночь просыпаться от кошмаров, обливаясь потом. Она боялась. Боялась, что однажды не выдержит этого и сломается. Что сойдет с ума. Что то, что осталось от нее, распадется на куски, истекающие кровью. И все будут смотреть на нее и говорить: «Она была хорошей девочкой. Мне жаль ее». Может, именно поэтому она стала больше времени проводить с друзьями. Со Стайлзом. Странно, но именно в его присутствии она чувствовала себя… спокойнее. То, что рвало и терзало ее изнутри, отступало куда-то в темноту, когда она была рядом с ним. Возможно, потому что только он мог понять ее. Потому что он тоже медленно сходил с ума. Когда Стилински был рядом, она чувствовала себя той, прежней Лидией. Королевой школы, которая смотрела на всех свысока. Она была благодарна ему. За то, что он каждый вечер залазит к ней в окно. А она ждет его, улыбается, когда видит ногу в окне, обутую в старые кеды. Они садятся вместе на кровать и смотрят какое-то глупое кино, которое всегда выбирает Мартин. Они не обнимаются, просто лежат рядом. И просто его присутствие в комнате отправляет ее внутреннего демона в самый темный угол. А потом, когда фильм заканчивается, они ложатся на кровать, лицом к друг другу, и засыпают. И тогда нет ни одного кошмара. Но она всегда просыпается в его объятиях. Каждый раз. Его руки лежат на ее спине, прижимая к себе. Так, что до хруста костей. Но она терпит. Потому что знает – ему это нужно. Она редко просыпается позже него. Лидия привыкла наблюдать каждое утро, как забавно морщится его нос, как тень от длинных ресниц падает на щеки. Она любит невесомо дотрагиваться до его лица. Так, чтобы он не заметил. Она может проводить так часы, просто наблюдая за его сном. И тогда, кажется, она счастлива. Она любит смотреть, как он просыпается. Как он медленно поднимает веки, встречаясь с ней взглядом. И тогда в его глазах что-то зажигается. То, чего ей, кажется, никогда не понять. Она улыбается, а потом встает, чтобы снова надеть ту маску, которая скрывает все чувства. Она коротко прощается со Стилински, каждый раз говоря «спасибо». И это настолько настоящее в ней, что аж страшно. Она никому и никогда не позволяла разглядеть себя настолько, как позволяет это Стайлзу. И она благодарна. Ей хочется дать ему то, что он хочет. Но она никогда, кажется, не почувствует то, что испытывает он. И это так ужасно, что хочется рвать на себе волосы. Она слишком… гнилая для него. Для милого, доброго Стайлза, который всей душой тянется к ней. Но она не может дать ему этого. Но она попробует. Лидия каждый день ждет вечера. Чтобы снова прогнать монстра в темноту. И чтобы снова быть настоящей. Но сегодня вечер закончится не как всегда. Она уже знает, чем отплатит ему за доброту. Как всегда, она ждет его, сидя на кровати и вертя в руках диск с выбранным фильмом. Сегодня это «Дневник Памяти». Она улыбается, когда видит его лицо в проеме окна. Он неуклюже запрыгивает в комнату и плюхается на кровать. Как всегда. Они ставят диск и смотрят кино. Время сегодня тянется слишком долго. Ее любимый фильм кажется не таким интересным, как раньше. Когда он наконец заканчивается, Лидия молча складывает ноутбук на стол, ложится на кровать и ждет, пока Стилински скинет обувь. Он ложится минутой позже, накрывая их обоих одеялом и бормоча «спокойной ночи, Лидия». Он гасит свет, и комната погружается во тьму. И тогда она тянется к его губам. Спасибо.