Случайная встреча и чисто случайность на Rookie King

      Знаете, такое чувство, когда просыпаешься по утрам, что ты зря просыпаешься, что зря открываешь глаза. Потому, что знаешь, еще сейчас, лежа на кровати, что ничего хорошего и сверхъестественного тоже не будет. И ты снова прикрываешь глаза, но тут вспоминаешь, что у тебя куча дел и обязанностей. Хотя, куча дел — это всего навсего учеба, которая с трудом мне дается. И, ты хочешь бросить все, ко всем чертям, и отправиться в далекую поездку, с громкой музыкой в ушах. Но, потом, стоп-кадр, и ты вспоминаешь: что, это ты настояла на учебе в ЛА, что ради тебя, непутевой дочери, мать тратит огромные деньги на то, чтобы тебе жилось спокойно. Хотя, жизнь ли это, так сосуществование. А после, как бы ты не пыталась, сон уже не идет. И тебе остается вставать, и снова открывать свои объятия новому дню. Как это называется? Неужели, ученые еще не придумали название этому чувству? Так вот, и со мной такое, каждый день, каждого утра. И сегодня не исключение.       Я приподнялась на локти, и осмотрелась по сторонам, как если бы проснулась в неизвестном месте. Но я была у себя дома, точнее у нас с Дани дома. Вспомнив о Дани, я посмотрела на ту половину кровати, где спит Дани. Точнее, спал, ну вот, как и предполагала ничего нового. Сейчас…кстати, а сколько сейчас времени? Осторожно свесив ноги и откинув одеяло, я все же встала. Ватными ногами добравшись до своих шорт, в кармане, которой, собственно и лежал мой телефон. Сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать, ибо на часах показывало 6:15 утра. И где, черт возьми, спрашивается этот Дани?! Хотя, это ведь Дани — ничего нового. Я бы хотела полежать еще, но знаю, что заснуть уже не смогу, да и не хочется. А в колледж еще рано, и спать больше не хочется, Дани и того нету. И что мне делать? Я подумала о тв, но резко передумала, ибо после вчерашнего просмотра, я не особо горю желанием смотреть повторы или того хуже, смотреть американские сериалы про копов. Про чертовых копов, на всех почти каналах. Может, потому я и ненавижу, этих — копов. Всякое может быть, а в моем случае — это, антилюбовь к копам. А после вчерашнего визита к ним, я вспомнила, еще и еще раз, как же я их ненавижу. Да, и, побуянила я вчера на славу, так, что пора бы и душ.       Наконец, все взвесив за и против, я все же направилась на кухню, где решила, что неплохо было бы вспомнить свои умения в готовке. Поджарив пару яиц с беконом, и сделав пышные панкейки, я весело улыбнулась. Все таки, что-то я не утратила. И так, мое меню на завтрак я сделала, и вроде бы все отлично. Отличное утро, отличный запах на кухне. Но чего-то не хватало. И это очень сильно чувствовалось. Если, я и выглядела беззаботной и вечно веселой, но в душе я была тем еще поникшим цветочком. В душе всегда буйствовал холод и грусть, и я прекрасно это знала, всегда знала, хоть и не подавала виду. Вот бы Дани был сейчас рядом. Но его нет, как и всех кого я оставила, там в Корее. И как-бы я не пыталась скрыть, не думать об этом, я все же скучала, сильно скучала.

***

— Хей, Микки, — услышала я приветствующий голос Уилла в дверях колледжа, что спасительным маяком вырвал меня из пучин не нужных мыслей. — Уилл, — я в своей традиционной-корейской манере кивнула головой, как это и полагается в Корее в знаке приветствия и уважительности. — Боже, зайка, ты такая милая, — красиво улыбаясь своей ослепительной улыбкой сказал мне Уилл, хотя смотрел вовсе не на меня, а мне за спину. Я обернулась, дабы посмотреть, что такого там увидел Уилл, что заставило его светиться ослепительной улыбочкой. И тут я поняла, что сказанные им прежде комплименты, были адресованы вовсе не мне, и улыбочка тоже не мне. Печально и раздражительно, но это Уилл и ничего с этим не сделаешь. Как оказалось, на проезжей дороге остановилась машина Дани, и сам он направлялся в мою сторону. — Боже, Уилл, ты не исправим, — наигранно похлопав того за плечо, я хотела было пустить остроумную шуточку, как меня перебил Дани, так и не дав слово вымолвить. — Нам надо поговорить, — не привет, не здрасти, а просто поговорить. — Да, я тебя слушаю, — кивнула я. Мне нечего скрывать от своих друзей, хотя историю в Корее я умолчала. — Наедине, — посмотрев на Уилла, выделяя каждую букву проговорил он, как-бы говоря тому, чтобы он ушел отсюда. И зная Дани, скорее всего он даже намекал, чтобы тот уходил очень далеко и желательно не возвращался. На что Уилл пренебрежительно хмыкнул, но все же ушел. — Это было обязательно? — спросила я, смотря на удаляющуюся в коридоре колледжа поникшую спину друга. — Да, — на полном серьезе ответил Дани и потянул меня в сторону, дабы, чтобы никто нам не мешал, и чтобы мы никому не мешались. Так мы и оказались под пальмой в тени, в прохладе, коего так мало в ЛА. Я посмотрела на Дани, тот был задумчивым, словно он был вовсе не здесь, словно уходил глубоко в свои мысли. И думал он видимо не так, как хотелось бы ему самому, ибо все выражение его лица, говорило само за себя. Ибо брови его опущены и сведены вместе, глаза опущены, взгляд блуждает где-то в гравиях, губы сужены, лишь изредка покусывая нижние губы. Руки в карманах рваных джинс, все тело его напряженно, словно еще чуть-чуть и от него будут исходить разряды тока. И почему, мне кажется, что я надолго запомню это, да и этот день в целом. Почему страх обволакивает меня с головой? — И так, о чем ты хотел поговорить? — спросила я, теребя подол своей невыглаженной рубашки одетой сверх черного топа. И лишь, только после моего вопроса, все его лицо приобрело прежнее спокойствие и безмятежность. — Я уезжаю, — это все, что он сказал. Не сказал почему, зачем, и даже не начал, хоть как-то объяснять, как раньше он делал, видимо это действительно серьезные причины. — Куда? — словно не понимая, я продолжала спрашивать, еще немного бы потянуть время, совсем немного. Время самое малое, что мне надо. Оно всегда являлось достаточно сложным понятием, не зря же оно является чуть ли не главным вопросом философии. И чем больше думаешь о нем, тем менее понятно сама его суть. Вот и я, совершенно не понимаю ничего, и не хочу понимать на самом деле. Мне просто хочется подольше побыть с ним, возможно и в последний раз. Я боюсь, всегда боялась этого момента, когда Дани от меня уйдет. И неизвестно придет он еще или нет? Хотя, я и не говорила, и не показывала, но я очень боялась той неизвестности, в коей сейчас нахожусь, всегда боялась. — Домой, — словно так и должно было быть, спокойно без видимой складочки, морщинки. Он и бровью не повел, когда сказал это. Одно слово, что исполосало душу острием будто ножа. Я же стояла, все еще нервно теребя край рубашки, не зная что спросить, как еще протянуть время, совсем чуть-чуть, самую малость. Взгляд мой затуманился и устремился вдаль сквозь Дани, вскользь время. Он говорил что-то, но я прослышала, ухо словно заложило, слух исчез, впрочем, как и земля из-под. И единственное, что я видела, лишь ту картину, которую я бы не хотела видеть никогда. Дани грустно улыбнулся на прощание, прежде чем развернуться, уйти, сесть в машину и уехать, исчезнув из моего поле зрения, и кажется из моей жизни тоже. Лишь теперь, я упала на колени, забыв что под ногами гравий. Забыв, что они так саднят колени. Забыв, что боль при этом острая, и иногда, порой невыносимая. Я все забыла, и время в том числе. И где-то в потемках своего ума, я осознавала, что пары давно уже начались, что возможно мои заграничные друзья за меня переживают. Но мне было все равно. Ведь друг, брат и парень, в одном лице исчезли из моей жизни. Хотя, может я и преувеличиваю, на что я очень надеюсь. Но, все же взять себя в руки, я не могу, слезы, одна за другой капают и видимо не желают останавливаться. Я могу лишь надеяться, что очередная злая шутка.       Иначе…кажется… …Я и одиночество, видимо самая лучшая пара, что приписано судьбой. POV Дани.

— Я должен, так надо… Прости меня, моя Микки.

Конец POV. — Микки, с тобой все в порядке? — где-то в потемках, в глубинах подсознания я услышала обеспокоенный голос Стеф. Опомнившись, я быстро смахнула слезы, хотя уже раскрасневшиеся глаза скрыть не могла. Но Стэф отлично меня знала, и понимала, что говорить я не намерена, да и говорить об этом не хочу. Она лишь понимающе кивнула и помогла мне встать. — С тобой ведь все хорошо? Я утвердительно кивнула и вместе с Стэф, пошла в сторону колледжа. И лишь в дверях, я снова взглянула туда, где полчаса назад стояли мы с Дани, под пальмами, в тени.

— Прости меня за все и…и прощай…мой Маус.

      Годы не прибавляют друзей, они их уносят, разводят по разным дорогам, время испытывает дружбу на разрыв, на усталость, на верность. Редеет круг друзей, но нет ничего дороже тех, что остаются.

©Эрих Мария Ремарк.