Bron-Yr-Aur Stomp

      Роберт сидел в кресле, нежась в лучах полуденного солнца, что светило в окно особняка Bron-Yr-Aur Stomp. По его мнению данный период его жизни был тоже похож на яркий солнечный луч - это ощущение того, что он сейчас на своем месте, делает то, для чего предназначен и получает, к тому же, от этого удовольствие, было чертовски приятным. Выступления, невообразимая толпа балдеющих от него зрителей, куча денег, в конце концов, и заслуженный отдых сейчас. Да. Тишина этого места, его атмосфера - холмы, деревья в лесу - все это ложилось на его душу, как дополнительный, приятно охлаждающий бальзам. И сколько еще нового, неизведанного и неиспытанного впереди. Он молод, красив, талантлив, и, главное, все это знают. От таких мыслей Роберт готов был дарить счастье всем вокруг безоговорочно.       Позади от кресла Роберта открылась дверь. Джимми тихо вошел внутрь, так, что Роберт пока этого не заметил. Джимми посмотрел на друга: лучи солнца золотили его и без того золотистые кудри, а выражение лица было блаженно-умиротворенным. Пейдж невольно залюбовался. Плант выглядел одним из юношей, как-будто сошедших с картины Леонардо да Винчи: те же кудрявые светлые волосы, правильные, сочные черты лица, стройное, но не слишком худощавое тело - плавное в изгибах и пропорциональное.       Пейдж подошел к Планту:       - Как дела?       - О! Пейджи! Отлично.       - Я так и подумал - по твоему лицу это очень заметно.       Плант заговорщически улыбнулся:       - Что, придумал еще что-нибудь? Вчерашняя мелодия была великолепна. Думаю, у меня скоро появится пара хороших строчек к ней. Как думаешь?       - Думаю, атмосфера этого места всех нас вдохновляет.       - Да...сейчас в лесу должно быть невероятно красиво. Я знаю одно место... - сменил тему Роберт.       - Я, конечно, хотел предложить еще поработать, но, думаю, отдых в свое время нам не помешает, и...       - Согласен прогуляться. - вставил Роберт.       - Почему бы и нет, но...       - Тогда пошли.       - Что, прямо сейчас?       - И почему нет? Сейчас солнце в самом разгаре своего великолепия. Знаешь, как красиво оно золотит верхушки деревьев? Самое то, чтобы этим любоваться.       "Мне и с тобой золота хватает", - подумал Пейдж, а вслух сказал:       - Ну ладно, пошли...       Конечно, с самого утра Джимми проснулся с настроем работать и только работать, но расслабленный Роберт, жаждущий солнца, тепла и лесного воздуха, смягчил его намерения. А глядя на блеск в глазах своего друга, Джимми подумал, что, возможно, его планы на сегодня и вовсе растают окончательно.       Они вышли из дома и пошли по тропинке, бок о бок, тихо переговариваясь - на удивление понимающие и дополняющие друг друга.       - Я покажу тебе одно место, там есть река. В детстве я обожал там играть, - не умолкал Роберт. Джимми только кивал в ответ. Были люди, слушать которых волей-неволей будешь. Роберт был одним из них. Самому Джимми сложно было заставить, например, толпу фанатов слушать его голос - да он и не пытался. Он считал, что ему легче достучаться до сознания людей музыкой - гитара ему в этом в помощь. Поэтому сейчас, изредка вставляя свои реплики, он просто счастливо улыбался, не сводя с Роберта глаз - тот мог заставить слушать кого угодно, причем, чем больше людей, тем выше это его влияние-талант.       Они забирались в гору.       Роберт мог управлять толпой. Он мог полюбить каждого, кто будет им восхищаться, кто сумеет своим взглядом или, может быть, словами и вложенной в них интонацией, подтвердит ему, Роберту, что он великолепен. Джимми был более избирателен. Среди окружающих он выбирал лучших. Роберт был его осознанным выбором.       Джимми постоянно чувствовал энергию, идущую откуда-то извне. Он черпал из этой энергии, кроил из нее мелодию, способную покорять сердца. Он как-будто выполнял отведенную ему на этой земле миссию. Роберт был ее частью, причем, одной из главных составляющих. Пусть он этого и не знает, а может и знает...       Джимми задумался. Роберт на сцене просто находка. Какой он на ней яркий. Энергия просто хлещет из него. Такая неоднозначная энергия, наводящая мысли в одну сторону... Джимми усмехнулся - вопли Роберта способны, пожалуй, возбудить даже импотента, а уж...       Вдруг Роберт впереди споткнулся о корень и упал на траву:       - Вот блин. - рассмеялся он.       Шедший позади задумчивый Джимми споткнулся о ноги Роберта и шлепнулся рядом:       - Ох! - Мысли прервались на весьма пикантном, едва не заставящем его покраснеть, месте.       Роберт разлегся на траве.       - Что, так и будем лежать, - спросил Джимми.       - А по-моему самое то - смотри, какие кроны, какое небо...       - Да, великолепные..., - Джимми незаметно покосился на Роберта: тот был в легкой расстегнутой рубашке, которая сейчас распахнулась еще больше от падения, обтягивающие штаны тоже слегка сползли, к чему, впрочем, Джимми не привыкать - насмотрелся на сцене - но сейчас, наедине - Джимми сглотнул.       А Роберт, довольный, распластался на земле, являя собой весьма соблазнительное зрелище. Что? Джимми моргнул, и вдруг словил себя на мысли о том, что считает тело Планта довольно приятным на вид - упругие мышцы, чем не мог похвастаться он сам, хоть и присутствовали, но не выпирали, как у накаченных спортсменов, отчего тот выглядел, как бы это сказать, аппетитным что-ли. Джимми вспомнил ощущение, какое Плант вызвал у него как-то во время выступления на сцене своими движениями - "возьми меня!" - ...Ох. Джимми зажмурился. Но на ум пришел все тот же Роберт, который, уже лежа, томно извивался и стонал, проводя себе рукой от паха до груди...Джимми вдруг не захотелось открывать глаза, но пришлось, так как тот самый Роберт, только настоящий, дергал его за руку:       - Джимми! Ты чего? Очнись. Уснул что-ли? Ты меня вообще слушаешь? Для кого я тут распинаюсь?       - Роберт? Да, я тебя слушаю, - Джимми улыбнулся, но выглядело это так, будто он слегка с похмелья.       - Какой ты чувствительный. Лесной воздух тебя разморил, я вижу.       - Что ты. Он бодрит.       - Это я вижу.       - Я просто задумался...       - Интересно, о чем?       - Неважно, - Джимми, вдруг, смутился.       - О чем? - Голос Роберта начал звучать настойчиво и с хитринкой - это значило, что в ближайшее время отставать с этим вопросом он не намерен.       - Вот все тебе нужно знать...отстань, - Джимми отмахнулся от подсевшего к нему вплотную Роберта.       - Ну скажи! Мне так интересно.       - С какой стати?       - Ну скажи.       - Роберт! Того явно кто-то по дороге укусил или энергия солнца так на него подействовала, иначе, почему он начал наваливаться на Джимми, громко смеясь и вопя на весь лес:       - Скажи, ну скажи, скажи, скажи, скажи!!!       - Бля, Роб!       - Что?!       На Джимми вдруг нашла какая-то искренность, или вдруг пропала способность врать:       - Ладно, я думал о тебе.       - Что, правда? Как интересно! - Роберт сиял. - А о чем, конкретно про меня, ты думал?       Джимми вздохнул и решил сказать, как-будто в шутку:       - Я думал о твоей животной гипер-сексуальности..., Роберт?       - Вааау! - Плант сиял, - Я заставляю тебя думать о сексе и сладких девочках?!       Пейджу, вдруг, почему-то очень не захотелось, чтобы Плант неправильно его понял. Вдруг, почему-то, ему захотелось получить сегодня, именно здесь, то, о чем он мечтал. Неизвестно, что там повлияло на Джимми, может лес, а может близость Роберта и отсутствие кого-либо вокруг. С другой стороны, это было сладким издевательством над собственной психикой и банальностью и предсказуемостью вокруг. Джимми не хотел, чтобы все закончилось его отговоркой, поэтому он сказал:       - Нет. Я думал просто о тебе. О том, какой ты сексуальный. И все.       - Неужели? - Плант прищурился, - Джимми, дорогой, что ты несешь? Нет, что, правда?!       - Да, Роберт, - Пейдж вздохнул, - ты не даешь мне весь путь покоя.       - Нет, блин, ты, наверное, издеваешься... А! Я все понял. Тебя моя болтовня по дороге достала - вот ты и решил со мной так пошутить..., Джимми?       Джимми решался. Сейчас или никогда. Ради эксперимента. Он наклонился к Планту и поцеловал в губы, прижимая по бокам за руки, чтобы не дергался. "Я псих..." - промелькнуло у него в голове. Вдруг произошло меньшее, чего он ожидал - Роберт ответил ему и тихо застонал.       Пейдж оторвался. Плант под ним выглядел вполне себе счастливым:       - Ммм, Джимми, что случилось?       - Ну ладно, - Джимми прорвало - он навалился на Роберта еще сильнее, прижав того к земле и почти не давая дышать. От губ он перешел к шее, потом, плавно, на грудь. Пейдж чувствовал, как похоть и желание все сильнее растут в нем, ему нравилось ощущать тело Роберта под собой. Сбылась, как-будто, его мечта - прижать того и зацеловать до смерти...       Пейдж потерся носом о грудь и ребра Роберта, вдыхая приятный ему запах, прошелся по ним губами, потом подобрался к соскам - обозначил их языком круговыми движениями, слегка засосав, и начал спускаться ниже. Роберт мотал головой из стороны в сторону и сладко постанывал...такой податливый, такой чувствительный...Роберт обычно заряжал Джимми своей животной необузданностью. Теперь Джимми почувствовал это в себе - невероятное желание. Он снова поднялся к губам.       - А-ах, - застонал Роберт, - может, сначала дойдем до места, которое я хотел тебе показать?       Джимми целовал его за краешек губ, не давая говорить:       - Ну, можно и дойти...если обещаешь, что мы продолжим.       - Хорошо, - Роберт сладко улыбнулся и взял Джимми за руку, - пошли.       Джимми находился как-будто в другом пространстве и нереальности происходящего, пока они шли до небольшой речки.       - В детстве я любил здесь играть, - пояснил Роберт, прислоняясь к одному, особенно высокому и старому дереву, - Правда, чудесный вид? А под этим деревом я любил наблюдать за закатом или, если рано встану, рассветом...       - Несомненно, - Джимми положил руки Роберту на талию и прижал того к этому самому дереву, затем припал губами к его шее, спускаясь чуть ниже, к ключицам.       - О-ох, ты еще не остыл, - застонал Роберт, запрокидывая от удовольствия голову.       - Нет, конечно, а теперь, пожалуйста, заткнись...       Он просунул одну руку Роберту между ног:       - О, вижу, тебе действительно нравится то, что я делаю.       Он не дал Роберту ответить, заткнув того поцелуем. Но Роберту все же удалось вставить:       - Что ты пил сегодня? Когда успел?       - Ох, не поверишь - ничего. Но я пьян...       Джимми резко сел на корточки и принялся расстегивать Планту штаны. Роберт положил руки ему на плечи. Пейдж спустил Планту штаны как можно ниже, и ухватился рукой за член, начиная медленно и с явным наслаждением водить по нему рукой. Потом, не прерывая процесса, он привстал и прижался щекой к щеке Роберта, чтобы слушать, как тот стонет - а что еще певцу остается делать?       - О, детка, - простонал Роберт, - так хорошо...       Джимми водил по стволу, слегка сжимая ладонь, и иногда проводил по нему большим пальцем, отчего Роберт начинал подрагивать. Сам гитарист прижался к бедру Роберта и терся об него пахом.       - Ммм, дорогой, - заигрывающе заметил Роберт, - у тебя, я чувствую, болит...там?       - Правильно чувствуешь, - подтвердил Джимми, резко разворачивая Планта к дереву и начиная расстегивать себе ширинку, - и я не могу больше терпеть...       Как вдруг ему в голову пришла другая идея. Он отошел на пол шага, любуясь предоставленным ему задним видом вокалиста, который прижался к дереву, готовый ко всему, но явно не собирающийся сопротивляться. Что сказать - взаимное понимание. Джимми положил руку ему на поясницу и повел ею вниз, наслаждаясь мягкостью и упругостью ягодиц. Роберт застонал:       - О-о, Джимми, пожалуйста, трахни меня.       Но Джимми решил растянуть наслаждение:       - Сначала заслужи. Давай присядем.       Они уселись чуть выше берега на траве. Джимми посмотрел на Роберта и стянул с того рубашку. Сам Роберт не церемонился со штанами. Теперь он был полностью раздет. Он с улыбкой на устах прилег на траву и прикрыл глаза.       - Ты красивый, - сказал Джимми, - Иди сюда.       - О, Джимми.       Пейдж поцеловал Роберта, затем взял того за руку и положил ее себе на член       - Ты просил трахнуть тебя, но у нас нет смазки..., - произнес Джимми с намеком.       - Что ж, - Роберт понимающе улыбнулся, - я сделаю это.       Он наклонился и лизнул кончик. Пейдж не ожидал, что будет ТАК приятно, но ему не терпелось почувствовать еще большего: он положил руку Роберту на голову, наслаждаясь мягкостью кудрей, и слегка надавил.       - Давай, Перси, сделай это.       Роберт неожиданно переместился к его лицу и прошептал прямо в губы:       - Я сделаю это ТАК, что ты не скоро забудешь.       - Ах, дорогой, - засмеялся Джимми, - уж постарайся.       Роберт снова переместился вниз и живо заработал языком. После чего плавно взял член в рот, пару раз опустил голову вверх и вниз, затем легко пробежался языком от яичек и до самого кончика - и заново, двигаясь в более ускоренном темпе.       Джимми наконец застонал от удовольствия. Одной рукой он облокотился об землю, чтобы оставаться в полу-сидячем положении и наблюдать за Робертом, другой гладил того по голове.       - Роберт, хороший, любимый, - ласково шептал он, отчего Плант начинал постанывать, предоставляя Пейджу еще большее наслаждение вибрациями.       Погода была прекрасная. Пели птички. Тихо шелестели деревья. Двоим на берегу было очень хорошо. Особенно одному. Об этом он только мечтал - голова его солиста у него между ног и наиприятнейшие от этого впечатления. Он гладил Роберта по голове, стараясь делать это как можно более нежно, но порой, от удовольствия, срывался и зарывался пальцами в кудри по самые корни.       Роберт вдруг прервался и поднял лицо на Джимми:       - Ты обещал большего, - плаксиво заявил он.       - Ах так. - Джимми прикрыл глаза, с наслаждением представляя, что он сейчас сделает с вокалистом. - Становись ка на колени, милый.       Роберт повиновался.       - Раздвинь слегка ноги, - поучал Джимми.       Роберт раздвинул.       Джимми подсел к нему сзади, одну руку положил ему на талию, другую поднес к его лицу и коснулся пальцами губ, - Открой рот, - Джимми просунул один палец ему в рот, - Оближи его, дорогой.       Роберт старательно облизал.       Джимми убрал руку с талии и раздвинул Планту ягодицы, затем нежно провел по дырочке влажным пальцем и надавил на нее, просовывая внутрь. Он постарался засунуть как можно глубже, но почувствовал напряжение в мышцах Перси:       - Расслабься, милый, так будет легче.       Палец пошел легче. Джимми подвигал им в более ускоренном темпе, туда-сюда. Роберт изогнулся, принимая глубже, и протяжно застонал.       Джимми вытащил палец, ухватил себя за член и навел, затем надавил, почувствовал небольшое сопротивление, затем снова надавил, и, наконец-то, вошел полностью.       - Расслабься, расслабься, - шептал он Роберту на ухо. Роберт запрокинул голову ему на плече и приоткрыл рот в полу-крике-полу-стоне.       Джимми задвигал бедрами. Роберт изогнулся, выпятив грудь и запрокинув голову еще больше, отчего Джимми даже умудрился его поцеловать. Одной рукой он держал Роберта за бедро, другой за шею, и слушал, как тот стонет. Губами он прижался к шее Роберта - и так они продолжали еще очень долго - пока Перси не упал животом вниз на землю, не в силах больше стоять на коленях. Джимми навалился сверху, прижимаясь грудью к спине Планта и продолжая толчки. Пальцы Роберта зарылись в траву, а затем и в землю, а с губ слетало все то же: - О, Джимми...       Джимми было так хорошо, что он не придумал ничего лучше, чем укусить Перси за плече. Плант дернулся. Пейдж прижал руки Планта к траве, потому что тот уже начинал рыть землю.