Туз червей

Холодный свет луны окутал остров Жадности. Легкий ветерок приятно холодил горячую кожу, принося с собой с пляжа Соуфураби запах морского бриза, по которому Гон невероятно скучал. Изнурительный бой с Рэйзором закончился, вот только на душе у парня было все так же неспокойно, как и до него. Как и до встречи с Хисокой. Удивительно было то, что именно с этим мужчиной, от которого опасностью веяло за версту, который жаждал убить ребенка, именно с ним Гон впервые почувствовал себя таким... защищенным. Тогда, когда они ловили тот мяч, от которого зависел исход игры, Гон понял, что они могли быть идеальной командой, что вдвоем они бы не то чтобы нашли отца, они бы свернули горы! Глаза Гона открылись. Мальчишка сел, осматриваясь по сторонам. Его напарники в этой игре - Киллуа и Бискет - мирно спали, кажется, не почувствовав, что мальчик проснулся. Это было крайне странно, ведь их чувствительность на такого рода события была крайне обострена. Но, видимо, матч с Рэйзором пошатнул их силы, и они вымотались настолько, что теперь спали беспробудным сном. Это было на руку Фриксу. Тихо встав, парень отошел на несколько метров, чтобы ненароком не разбудить товарищей. «Что я вообще делаю?! - призвав книгу, задумался Гон, иступлено смотря на карточку «притяжение» и намереваясь использовать ее. - И что я скажу, увидевшись с Хисокой. Сейчас, после игры, я точно не смогу сбежать, если он захочет меня убить, но почему-то мне кажется, что он так не сделает. Но все же и не может быть такого, что ничего не произойдет совсем... Аааа!» - из ушей Гона, казалось, сейчас пойдет пар, ведь парень совершенно не любил думать, поэтому, полагаясь на свои инстинкты, он произнес: - Притяжение, Куроро Люцифер! Парня выбросило на небольшой поляне, покрытой густым туманом, неприятно оседающим на коже. Осмотревшись по сторонам, мальчишка никого не заметил, все же в такой густой завесе даже его зрение не простиралось дальше, чем на пять метров. Единственное, что доказывало, что Хисока здесь - это липкое чувство приближающейся опасности, которое не покидало мальчишку. Тряхнув головой, он сделал несколько шагов в сторону, чуть не угодив при этом в достаточно глубокую яму. Изменив направление, Гон последовал вперед, туда, где туман, казалось, становился еще гуще. Несколько шагов и мальчик почувствовал на себе изучающий взгляд, проникающий до самых костей. Сосредоточив ауру в глазах, парень осмотрелся, только сейчас заметив, что к нему прилипает та самая «Банджи-жвачка» - излюбленная техника Хисоки. Пойдя по ее направлению, мальчик вышел туда, где тумана было меньше всего. Примерно в центре этого небольшого круга стояло высокое дерево, и, облокотившись о него, сидел Хисока. Оперевшись подбородком об одно колено, мужчина наблюдал за мальчиком, что так неосторожно попался в его ловушку. Ничего не говоря, Гон уверенным шагом приблизился к мужчине, с осторожностью наблюдая за каждым движением Хисоки, но на удивление мальчика тот ничего не предпринимал, лишь следил за парнем таким пристальным взглядом, что хотелось провалиться сквозь землю. Так же, не проронив ни слова, он сел рядом, облокотившись о дерево и вытянув ноги. Брови Хисоки приподнялись, показывая все удивление мужчины. Не каждый день кто-то с таким бесстрашием подходит к нему и садится рядом, при этом даже не используя нэн. Сейчас мальчик был настолько уязвим, что Хисоке пришлось сдерживаться, чтобы не напасть на него. Глубоко вздохнув, мужчина все же повернул голову, собираясь спросить, для чего пришел этот малец, вот только не успел, так как на него взглянули карие глаза, наполненные серьезностью: - Можешь не спрашивать, зачем я здесь. Сам не знаю, - предвидев вопрос Хисоки, произнес мальчишка, снова закрывая глаза и обреченно вздыхая. - Хмм… А не боишься ли, что я тебя могу убить? - спросил рыжеволосый, кажется, зная ответ. - Боюсь, - просто ответил мальчишка. В голосе не было ни капли дрожи, что крайне удивило Хисоку. Если бы Гон сейчас ответил «Нет», то он бы, наверное, поверил, настолько правдоподобно бы звучал его голос. - Но сейчас я не чувствую от тебя угрозы, - добавил Гон, снова приоткрывая глаза. - И все же интересно, зачем ты тут. - Говорю же, не знаю! - с какой-то толикой отчаяния ответил мальчишка. - Просто захотел. - А что именно ты захотел? - с легкой толикой иронии протянул Хисока, которого начинала забавлять эта игра. - Сразиться? Или же предложить мне что-то? - с каждой секундой глаза Гона все больше загорались, ведь на каждый из этих вопросов ответ однозначно был «нет», поэтому ему хотелось решить такую на слух простую загадку. Мальчик изменил позу, усевшись теперь в позу лотоса, и обхватил пальцами подбородок, внимательно смотря на улыбающегося мужчину. Попытавшись понять, о чем думает его враг… «А враг ли? - резко пронеслось в голове мальчика, отчего глаза расширились, а сердце ухнуло куда-то вниз. - Считаю ли я его врагом? Да, он пытался меня убить, но ведь так и не убил, хотя случаев у него было предостаточно. Он странный, даже слишком, но почему-то каждый раз встречаясь с ним, я этому слегка, но все же рад. Тогда, может, я странный…» - Я хочу, чтобы ты стал моим другом? - не выдержав, спросил вслух Гон, смотря на удивленное от таких слов лицо Хисоки. - Ааа! Черт! - не выдержав своих мыслей, парень попытался улечься рядом, вот только, не рассчитав, вместо того, чтобы приземлиться на мягкую траву, приземлился на что-то более жесткое и явно теплое, а именно, на колени мужчины. - Ой! - попытавшись сразу же вскочить, Гон почувствовал легкое давление на грудь, которое не позволило ему отстраниться. Не понимая, в чем дело, он посмотрел на руку, слегка прижимавшую его. - Хисока? Рыжеволосый, наклонившись к уху мальчика, слегка лизнул его, вгоняя паренька в ступор, а затем, ухмыльнувшись, прошептал: - Только другом? - и пока мальчик не пришел в себя, поцеловал его в губы. «Охх… Эти невинные губы, - Хисока провел языком по чуть шероховатой губе, языком чувствуя каждую неровность. - О-па, а это, видимо, шрам от моего удара, - почему-то это доставило Хисоке неописуемое удовольствие, ведь он прекрасно знал, что у Гона крайне сильная регенерация, а то, что именно его удар так до конца и не зажил, приводило его в восторг». Гон, явно не зная, что делать в таких ситуациях, резко вскочил, пусть даже и краем глаза видя то, что его отпустили, но все же радуясь, что теперь он на «свободе». Хотя, он прекрасно знал, что, если бы Хисока хотел, то сейчас бы он был снова в его руках. «Да что, черт возьми, происходит?! - мальчик явно не понимал, почему его сердце бьется так, словно сейчас он прошел наитруднейшую тренировку Бискет. Когда, с одной стороны, он чувствует бесконечное разочарование, что она закончилась, ну а с другой, неописуемое счастье, что он смог это сделать. - Почему он меня поцеловал? Зачем? Это же противно!... А противно ли? - последний вопрос снова поставил Гона в трудное положение. Только сейчас он понял, что отпрыгнул скорее по инерции, а не от отвращения или чего-то подобного. Нет, как раз таки, наоборот, ему нравился вкус Хисоки, отдающий той самой жвачкой, которую мальчик частенько покупал в детстве». Хисока видел, как на лице Гона то и дело сменялись эмоции. Казалось, что парень вообще не обращает внимания на происходящее, что как раз таки было на руку. Вытянув руку, мужчина активировал свою нэн, резко и неожиданно для Гона притягивая его к себе «Банджи-жвачкой», которую он приклеил еще тогда, когда мальчик только переместился к нему. - Чт… - закончить Гону не дали, притягивая к себе и снова целуя, только теперь не ограничиваясь легким поцелуем. Подхватив мальчика на руки, Хисока прижал того к дереву, сам впиваясь в губы поцелуем, грубо проталкивая язык сквозь сжатые губы. Не ожидая такого, Гон сначала сопротивлялся, вот только первый взрослый поцелуй, украденный у него мужчиной, начал казаться на удивление приятным и сладким. Сам не отдавая себе отчет в действиях, Гон начал отвечать, пусть даже и неумело. Хисока же целовался как Бог. По крайней мере, так считал мальчик, хотя и сравнивать ему было не с кем. Да и если честно, сейчас он понял, что и не очень хочется-то. Хисока, оторвавшись от губ Гона, тихо хихикнул, понимая, что этот бой он выиграл, как, впрочем, и все предыдущие. Мальчик был до невероятности мил. Совсем еще невинен, но уже пытался себя вести как взрослый, пытался отвечать на поцелуй… И это жутко заводило мужчину. Нет, он не был педофилом, по крайней мере, себя таковым не считал. Так же, как и не был геем. Но, все же он не мог сопротивляться тому непонятному, даже для него, притяжению, которое исходило от мальчишки. - Гон-кун, ты такой милый, - не выдержав, все же усмехнулся мужчина, приводя Фрикса в легкое недоумение и заставляя его покраснеть до кончиков ушей. Казалось, что еще немного, и голова парня просто взорвется, поэтому его нужно было срочно отвлечь. На данный же момент отвлечь его можно было одним-единственным способом. В этот раз Гон даже не стал сопротивляться поцелую, в душе желая, чтобы мужчина не останавливался, правда, в то же время прекрасно понимая, что это неправильно. Хотя, скорее, «неправильно» - его не сильно волновало. Что будет дальше? Дальше, в следующую минуту… Дальше, на следующий день… И дальше, через год… Мальчик даже не мог представить, чтобы Хисока как-то мог быть рядом с ним. Да и тем более, его друзья точно не поймут, а их мнение крайне важно для Гона. Опомнился мальчик от своих мыслей только тогда, когда острые ногти Хисоки зацепили его соски. Гон даже не заметил, как руки мужчины оказались под его майкой, а губы теперь нежно, можно даже сказать, что аккуратно целуют чувствительную кожу на шее Фрикса. В этот момент Гон вспомнил, как в «Небесной арене» по телевизору случайно увидел нечто похожее, что сейчас происходило между ними. Тогда он не совсем понимал, что и как, но теперь, оказавшись в подобной ситуации, он сразу предположил, как будут дальше развиваться события… «Страшно… - впервые за эту ночь, проведенную рядом с Хисокой, подумал мальчик. Он сомневался. Сомневался в том, следует ли это делать, или же сбежать. - Сбежать?... - эта мысль слишком не понравилась Гону, который в своей жизни ни разу не сбегал, будь то бой или же какая-либо обязанность. Но сейчас не бой, и не, тем более, обязанность. Лишь что-то, что происходит между двумя людьми. Но, что самое главное, мальчик не чувствовал неприязни, ни тогда, когда его насильно целовали, ни сейчас. - Может, так оно и должно быть, ведь Хисока мне нравится…» . Рыжеволосый, оставив несколько небольших засосов на шее, чуть отстранился, замечая, что сейчас мальчик, кажется, находится в некотором виде прострации, словно пытается найти ответ на что-то, но у него не получается. Хисока не был глуп, совсем не был, поэтому сейчас прекрасно представлял, о чем именно думает мальчик, но слова ребенка: «Хисока мне нравится», произнесенные с такой уверенностью, слегка удивили мужчину. Для него это послужило чем-то, обозначающим «старт». Нет, он вовсе не собирался говорить Гону нечто столь откровенное, но ему казалось, что его действия вполне говорят сами за себя. Стянув с мальчика зеленую курточку и майку, мужчина прильнул губами к напряженному соску Гона, тем самым заставляя того обратить взор на себя. Хисоке нравилось, когда он смотрит на него. Нравилось, когда взгляд мальчика источал уверенность в себе и железную волю. Это был его любимый взгляд. Был. Теперь же, когда он посмотрел на него взглядом, отдающим легким испугом, но преимущественно все же желанием, Хисока понял, что еще немного и кончит. Лишь от взгляда. Как тогда, на «Небесной арене». Ох, он никогда не забудет, как ему тогда было стыдно, что его смог возбудить и довести до оргазма какой-то ребенок лишь своим внешним видом. - Хисока… - прошептал Гон, забыв, о чем именно хотел сказать. Юркий язычок мужчины лишь слегка задевающий его соски, вызывал бурю эмоций. Гон хотел, чтобы это не прекращалось. Эти эмоции, вызывающие возбуждение: стыд, похоть, симпатия, радость, страх, проснулись настолько неожиданно, что мальчик все еще был в шоке. Но, по крайней мере, он знал, чего хотел сейчас. Хотел, чтобы Хисока не останавливался. И рыжеволосый это понял. Прижавшись к мальчику бедрами, Хисока стянул с себя одежду, оголяя торс. Гон, до этого обнимавший мужчину за шею, теперь же переместил руки на бледную грудь парня. Горячие ладошки обжигали кожу мужчины, заставляя покрываться ее мурашками. Или же это было вожделение, переходящее в маниакальную зависимость. О да, Хисока был зависим от Гона, пусть даже себе он никогда в этом не признается. Гон чувствовал, как в его попу упирается нечто твердое, и мальчику не составило проблем понять, что же именно. Страх одолел его тогда, когда Хисока стянул с мальчика оставшуюся одежду, руками начиная массировать ягодицы Гона. Парень не испугался того, что будет далее, но испугался именно того, ЧТО должно будет войти в него. Он помнил, как они встретились на острове Жадности, точнее, при каких обстоятельствах. И помнил, как выглядит Хисока без одежды. - Страшно? - слегка издевательски спросил Хисока, казалось бы совершенно равнодушным голосом. Вот только слух Гона мог уловить мельчайшие изменения, и сейчас он заметил легкую хрипотцу от волнения. Это его успокоило. Сейчас он понимал, что Хисока не причинит ему вреда, по крайней мере осознанно. - Неа, - как можно более спокойно и серьезно ответил парень, но его серьезность вмиг распалась, когда мужчина коснулся острым коготком давно стоявшего члена мальчишки. Громкий стон наполнил округу, хотя радовало то, что рядом никого не было. Хисока бы никогда не простил себе, если хоть кто-то бы услышал этот звук. Или бы простил, но только после того, как свидетель был бы убит. О да, он был собственником. Настолько, что спокойно мог бы убить кого-нибудь только за то, что к его собственности прикоснулись, будь то вещь или человек. С каждым новым движением Хисоки Гон стонал все более страстно, пока, наконец, не сорвал голос. «Такой невинный… Такой возбуждающий, - рыжеволосый больше не мог терпеть, он хотел войти в мальчика, да так резко, насколько вообще возможно, вот только мужчина знал, что, если он так поступит, он рискует больше никогда не увидеть мальчика, по крайней мере, в таком то положении уж точно. - Надо сдерживаться… - подумав об этом, Хисока перестал дрочить Гону, вот только следующее его движение было не менее возбуждающим». Гон с замедленной реакцией осознавал, что сейчас он медленно и аккуратно облизывает пальцы мужчины, которые каким-то образом оказались у него во рту. Он понимал, чего следует ожидать, поэтому делал это старательно. Тонкая струйка слюны стекла на подбородок, и только тогда Хисока вытащил пальцы, следом же втягивая мальчика в откровенный поцелуй. Его все еще забавляло, что Гон откровенно не умеет целоваться, но сейчас он был более сосредоточен на другом. Помассировав скользкими от слюны пальцами задний проход мальчика, рыжеволосый аккуратно, что было на него не похоже, ввел один палец, ногтем слегка царапая нежную кожу. Гон скривился от стыда и от осознания того, что сейчас произойдет, но он вовсе не был против. Если бы хотел, давно бы вырвался, пусть даже это и было бы крайне тяжело, но все же реально. Это так же понимал и Хисока, так что не обратил внимания на слегка изменившееся выражение лица мальчика, все так же продолжая его целовать, чтобы хоть как-то отвлечь от неприятных ощущений. И вот, когда палец начал двигаться более-менее свободно, мужчина ввел еще один, теперь чувствуя, как Гон прикусил его губу, из-за чего во рту образовался металлический привкус крови. Это отвлекло мальчика от неприятной боли, так как глаза его расширились, и он хотел было разорвать поцелуй, видимо, для того, чтобы извиниться, но, наткнувшись на взгляд золотистых глаз, мальчик, завороженный цветом и вовсе забыл, о чем думал. Он никогда не думал, что в обычно-равнодушном или же насмехающемся взгляде Хисоки можно было увидеть столько различных эмоций. Желание, похоть… и что-то еще, что никак не давалось для осознания. Но он знал, что однажды видел такой взгляд, правда, это было крайне давно… Третий палец вошел гораздо проще, чем второй, поэтому надолго он там не остался, вот только теперь настал черед кое-чего другого, что будет явно побольше пальцев, даже если их и было три. Легко справившись со шнуровкой штанов одной рукой, мужчина другой придерживал Гона, который с каждым новым движением Хисоки возбуждался все сильнее и сильнее. Рыжеволосый, перехватив мальчика чуть поудобнее, приставил сочащуюся смазкой головку ко входу паренька. Легко толкнувшись, мужчина вошел в Гона, тем самым заставляя мальчика громко вскрикнуть. На глаза темноволосого навернулись слезы, но он стойко терпел боль, разливающуюся по всему телу. Он знал, что будет больно, ведь иначе никак. Дав привыкнуть мальчику к ощущению наполненности, Хисока толкнулся чуть сильнее, понимая, что если сейчас начнет двигать резче, то порвет Гона, настолько узким он был. Коготки Гона царапали спину мужчины, но ему нравилась такая боль, ведь он знал, что приносит ее не абы кто, а именно тот, кого он так хочет. Нет, Хисока никогда не признается, что любит Гона, ведь он не знает этого чувства, по крайней мере, не знал, но то, что этот мальчик важнее всех для него - он признать может. Еще один медленный аккуратный толчок, на этот раз приносящий меньше боли, так как тело Гона начинает адаптироваться. Тихие всхлипы закончились, тем самым давая Хисоке простор, из-за чего мужчина начал двигать быстрее. И вот немного неожиданно с губ мальчика слетел стон. Он не знал, что именно произошло, но резко приятные ощущения наполнили его тело, заставляя мелко вздрагивать. Это изменение не укрылось от Хисоки, поэтому мужчина еще раз толкнулся в ту же точку, куда и до этого. И снова стон, срывающий крышу обоим. Голос мальчика действовал на рыжеволосого словно алкоголь, заставляя совершать действия, которые раньше казались бы даже ему странными. Он хотел сделать кому-то приятно. Он хотел потом сделать еще более приятно. Поэтому он начал двигаться чуть быстрее, каждый раз задевая простату мальчика, тем самым заставляя его стонать. А стоны Гона заставляли стонать и Хисоку. Тише, более сдержано, но и этого хватало, чтобы понять, что занимаются они не просто сексом, а именно любовью, ведь до этого, сколько партнеров у Хисоки не было, но ни один не заставлял чувствовать его такое наслаждение. Гон, не выдержав, кончил первым, громко застонав и выгнувшись дугой в руках мужчины. Он никогда не чувствовал что-либо похожее на эти ощущения. Слабость во всем теле резко окутала его, чуть ли не как тогда, когда он нанес последний удар Рэйзору. Он почти терял сознание, но резкий укус в плечо заставил его очнуться. Хисока, видя, как мальчик кончил, не смог более сдерживать себя, срываясь на бешенный темп. Вот только надолго его так же не хватило. Сказывалось долгое отсутствие близости, поэтому, чтобы не застонать громче Гона, мужчина решил занять рот чем-то другим. «Чем-то» стало плечо мальчика, так вовремя замаячившее у него перед носом. Он и не думал, что оргазм заставит его настолько сильно сжать челюсти, что на плече останется след от его зубов. Хотя, кажется, не только след, но и будущий шрам. - Ай! - вскрикнув от боли, Гон схватил Хисоку за волосы, тем самым стараясь отстранить его от своего плеча, вот только это оказалось не так-то просто. И только тогда, когда рыжеволосый сам решил, что хватит, он отстранился, сразу же впиваясь в губы ребенка. И снова металлический привкус, только теперь не крови Хисоки, а Гона. Сколько они так целовались осталось загадкой, но, отстранившись, Гон лишь вяло запротестовал. Только тогда он понял, насколько устал. Выйдя из тела Гона, мужчина подхватил обессиленного ребенка, тем самым не давая ему рухнуть на землю. «Перестарался, - подумал мужчина, понимая, что создание на его руках уже спит, и, кажется, даже не собирается просыпаться, чтобы вернуться к своим друзьям, которые, наверняка, будут искать его. - И что теперь делать? Не могу же я остаться с ним или же принести к тем двум?» Глубоко вздохнув, Хисока облокотился о дерево, так же чувствуя легкую слабость, словно после хорошего боя. Оглядываясь по сторонам в поисках раскиданной одежды, мужчина использовал нэн, притягивая ее всю к себе. Стараясь не разбудить мальчика, он натянул одежду на него, а следом же оделся сам. - Книга, - призвав блокнот с картами, мужчина вытащил карту «Сопровождение» и, активировав ее на Киллуа, переместился вместе с Гоном на поляну, где двое измотанных товарищей мальчика все еще крепко спали. Оставив парня на поляне, Хисока хотел было уже вернуться, но, подумав, подошел к мирно-сопящему Гону. Украв на последок последний поцелуй, мужчина нежно провел рукой по талии мальчика, затем все же использовав «возврат» и, вновь оказываясь на поляне, где только что он был…

* * *

Гон проснулся под громкие крики Бискет и Киллуа, которые спорили о том, может ли Зольдик тренироваться или нет. Сев, парень почувствовал легкую боль, которая резко напомнило о том, что произошло ночью… «Но… А как я тогда тут оказался? Совершенно не помню. Или… Может, это все было лишь сном?» - Киллуа, заметивший, что его друг наконец-то проснулся, подошел, с подозрением смотря на Гона, который раньше никогда не просыпался позже семи утра. - Утречко, - поздоровался Зольдик, осматривая с головы до ног Гона и не понимая, что именно его не устраивает в его друге. Как будто, что-то изменилось, чего он не замечает. - Привет, - немного растерянно ответил Гон, оглядываясь по сторонам и размышляя о том, привиделось ли ему все произошедшее или нет. - Эй, у тебя что-то в кармане, - Киллуа наконец-то заметил, что его не устраивает, ведь он прекрасно помнил, что когда Гон ложился спать, в карманах у него точно ничего не было. - Что это? С трудом встав, Гон достал из кармана карту. Туз червей. «Значит, было… - покраснев до кончиков волос, мальчишка смущенно захихикал, тем самым пугая друзей. - Когда-то приезжий моряк рассказывал мне о значениях карт… Туз червей… Любовь?».