Зверь в отражении

Акт 10* (Наруто) Эти Учихи просто невозможны! Что один, что другой. Пару часов назад я оставил Саске досыпать и ушел, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить чуткий сон Его Величества Мистера Ледышки. Впрочем, вернувшись с работы сегодня, он был вовсе не холодным. Вот когда проснется, он станет прежним тэмэ, и общаться с ним снова будет затруднительно. Тот ворчливый, самовлюбленный, заносчивый, отмороженный тип, который обычно выбирается из постели после сна, не имеет ничего общего с моим Саске, стоны которого будоражили мое воображение на протяжении пары часов, которые он мне уделил после бокала вина за ужином. Пары незабываемых часов! Ксо! Ну какие же все такие Учихи козлы. Если Саске вполне адекватный отмороженный козел, то его дорогой братец вообще что-то не поддающееся объяснению. Ну, какого черта, спрашивается, в ночь, когда начались наши с Саске отношения, он прислал мне тот букет? Ладно цветы – мне их многие дарят, но ведь он еще и записочку к ним приложил. Я буквально в последний момент выдернул ее прямо из-под носа Саске. Как я и ожидал, ее содержимое было полной ерундой. «Будь поосторожней с моим братом. Он ревнивый. И.» Это все, что там было написано, но из-за этой детской выходки я чуть не спалился! И будь я проклят, если этот тип, отсылая цветы, не знал, что его младший брат будет находиться здесь же! Придя к неутешительному выводу, что мне судьбой назначено общаться исключительно с двурогими представителями мелкого рогатого скота, я тяжело вздохнул и взглянул в зеркало, в очередной раз, проверяя, все ли в порядке с макияжем. Так, парик на месте, платье сидит идеально, кадык не выглядывает. Я пошел. Переступив порог женского туалета, я окунулся в клубный галдеж, который мгновенно оглушил меня и забарабанил по черепу гулом басов. Мне больших трудов стоило протиснуться сквозь толпу потных толкающихся тел к барной стойке. Но, в конце концов, это препятствие было преодолено, и я с облегчением взобрался на свободный табурет. Так, за дело. Я — сногсшибательная крошка, которая пришла оттянуться и подцепить симпатичного парня, поэтому надо быть раскованней. Сказано – сделано. Лихим эффектным жестом я закинул ногу на ногу, принимая позу модели позирующей фотографу для модного журнала и изящно нагнувшись к бармену заказал выпивку. Тот, впечатленный мной и моим насквозь искусственным бюстом, соблазнительно оттопыривающим тугое платье, поспешил исполнить просьбу очаровательной леди. Я вознаградил его за расторопность многообещающей благодарной улыбкой и стал оглядывать танцпол. Моей жертвы в поле видимости не было. Отлично, он еще не пришел, можно еще раз обдумать план действия. А план был прост. Дождаться «клиента», совратить его и использовать по назначению. Мое ожидание затянулось. Чертов парень не торопился на встречу со своей судьбой. За то время, что я его ждал, ко мне дважды приставали какие-то придурки с предложением выпить в их компании, еще дважды – с предложением потанцевать. А один попытался облапать на месте и многозначительно кивал в сторону туалетов. Ему я отбил печень ненавязчивым ударом локтя. От меня он почти уползал, больше я его не видел. Я уже начал тихо сатанеть, когда в зале появился мой маленький птенчик в компании симпатичной цыпочки. Молодой парнишка, лет семнадцати-восемнадцати в дорогих, но простых на вид шмотках для сопляков при деньгах, которые обычно красуются на юных поп-звездах из глянцевых журналов. На его локте висла хорошенькая девушка в похожем карамельно-попсовом прикиде и беззастенчиво к нему липла. Она явно гордилась, что ей достался такой видный – и богатый, что уж греха таить, — парень. Ничего деточка, это я быстро исправлю. Был твой, будет мой. Я наблюдал, как они заняли столик и парень сходил за выпивкой для обоих. Расслабляйтесь, детки. А мне пора на сцену. Плавным кошачьим движением я соскользнул со стула и направился к толпе танцующих. Разойдись, народ, сейчас за дело возьмется профессионал. Отвоевав себе пятачок неподалеку от заветного столика, я начла двигаться в ритме музыки. Было забавно воспроизводить движения знакомых мне модных танцевальных направлений и адаптировать их под специфику женской анатомии и короткого платьица. Я не заметил, как начал сам с собой играть в игру «преврати любой танец в соблазнительную плотскую пародию на себя». Выходило забавно. Но еще забавнее был эффект от моих телодвижений. Как я и ожидал, многие мужчины обратили на меня внимание и начали подкатывать. Я с ними флиртовал, но близко не подпускал. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь особо ушлый типчик нащупал лишние детали анатомии, или отсутствие оных. Через некоторое время вокруг меня уже было целое кольцо вожделеющих меня мужиков. Как бы они расстроились, узнай, кому на самом деле строят глазки. Мельком глянув на свою жертву, я отметил, что девушка что-то рассказывала в пустоту, потому что ее бойфренд, выпав из реальности, во все глаза смотрел на меня. Отлично, его внимание я привлек, теперь пусть подойдет. Девушка, тем временем, поняв, что ее нахально игнорируют, проследила за взглядом кавалера и увидела меня. Я заметил, как ее глаза начали метать молнии. Милая, хрупкая девушка в одно мгновение превратилась в разгневанную фурию, готовую вцепиться мне в глотку, как волчица в тушку кролика. Пытаясь отвлечь внимание своего неверного приятеля от меня, она вскочила со стула и решительно, ухватив его за руку, потащила танцевать, стараясь при этом льнуть к нему всем телом. Какое-то время это даже помогало. Прости, дорогуша, но ты мне не конкурентка. Профессиональное, четко спланированное неловкое движение, и я, оступившись, лечу прямо в жаждущие объятия доверчивого молодого человека. Мне ничего не стоило прижаться всем телом к горячему юнцу и поднять на него беспомощные наивные глаза, безмолвно прося прощения. У мальчишки сделалось такое лицо, будто его хорошенько треснули по голове чем-то тяжелым. Я ожидал такой реакции, но все равно был польщен. Пока мы играли в гляделки, девица оскорблено вздернула носик, развернулась и исчезла в толпе. Правильно, детка, нечего тебе здесь делать. Дождавшись, когда она скроется, я отлепился от парня и мило зарделся в лучших традициях Хинаты. Для того, чтобы достигнуть такого потрясающего эффекта, пришлось вспомнить в мельчайших подробностях все, что мы с Саске делали несколько часов назад. Правда, эта милая краска появилась отнюдь не от смущения, а несколько от других эмоций. В любом случае, после моего нехитрого маневра, я почувствовал, что мальчишка никуда от меня не денется. Он заглотил наживку. *** (Конохомару) Кажется, я влюбился. Такой потрясающей девушки я еще не встречал. Красавица, хорошо танцует, очаровательно смеется, к тому же разбирается в автомобилях. А ее глаза – это что-то невероятное. Когда такие глаза смотрят на тебя с бесконечным восторгом и обожанием, хочется горы свернуть. В клубе мы не задержались. Я повез ее к себе. Я знал, что дед возражать не будет. Он спокойно относился к моим девушкам, которых я привозил в поместье, чтобы развлечься, а против такой точно возражать не будет. Ради меня он многое может стерпеть, ведь я его единственный внук. У дяди Асумы детей нет и не предвидится, следовательно, после него у руля встану я. Мой супер-кар охрана заметила из далека. Mitsuoka Orochi не заметить сложно. Рядом с другими автомобилями он выглядят примерно так же, как самолет на велосипедной стоянке. Даже Харука, моя голубоглазая красавица, сидящая сейчас рядом со мной, не устояла перед моей машиной и слезно умоляла покатать ее. Очутившись на территории особняка, я проводил Харуку в дом и с гордостью продемонстрировал ей интерьер. Видя ее неподдельное восхищение, я даже пожалел, что не увлекаюсь дизайном интерьеров. Вся обстановка — заслуга деда. У него безупречный вкус истинного аристократа, ему даже дизайнеры были ни к чему. Мои апартаменты состояли из четырех просторных комнат, в которых можно было найти все для хорошей вечеринки. Я показал моей красавице, где находится бар, и попросил ее налить нам что-нибудь, а сам пошел в ванную за презервативами. Я вообще-то не рассчитывал сегодня на компанию в постели и теперь приходилось расплачиваться за свою непредусмотрительность. Когда я вернулся, Харука уже ждала меня с двумя бокалами в руках и призывно смотрела на меня. Я многим девушкам нравлюсь, но еще никогда ни одна из них не одаривала меня таким взглядом. Жадным, голодным, мне почти стало страшно. Она будто собиралась поужинать мной. От этого взгляда у меня волосы на загривке дыбом встали, и мурашки возбуждения пробежали вдоль спины. Никогда не встречал таких знойных девочек. Прежде чем взять бокал из рук Харуки, я наклонился к ее мягким губам и вовлек ее в жаркий иссушающий поцелуй. Она отвечала с такой страстью, что у меня уже не только волосы дыбом встали. С трудом оторвавшись от желанных губ, я залпом осушил бокал и присел рядом с моей синеокой феей. Ками-сама, какие же у нее красивые глаза. Харука пригубила из своего бокала и неожиданно склонилась ко мне, взглядом умоляя меня повторить наш потрясающий поцелуй. Моя богиня! Для тебя все что угодно! Хочешь меня? Я весь твой! Все происходило в молчании, слова казались лишними. Я мягко опустил ее спиной на диван и, не размыкая наших губ, начал ласкать ее бедро, гладить спину, бока, упругую попку. Ее рот сводил сума. Голова кружилась все сильнее, мысли начали путаться, реальность рвалась на лоскуты и куда-то уплывала легким туманом. Я плавно погружался в чарующую звездную ночь… *** (Наруто) Мальчишка был совершенно очаровательным. Он обращался со мной так осторожно и в то же время не стеснялся проявлять свою страсть. В былые времена я бы им занялся более обстоятельно, и тот факт, что он предпочитает женщин, меня бы не остановил. Но сейчас у меня не было времени на подобные игры. Минуту я наблюдал, как мой мальчик пытается свернуться калачиком, непосредственно пуская слюни на дорогую обивку дивана. Милый малыш. Я чмокнул его в лоб, оставив смачный след губной помады, взял бокалы и пошел искать ванную, чтобы сполоснуть тару. Ищейкам Синдиката совсем не обязательно знать, чем я травлю свои жертвы. Они, конечно, могут взять на анализ его кровь, но следов там уже не будет, так что беспокоиться не о чем. Покончив с этим, я оставил Конохомару в ласковых объятиях Морфея (Ну и развратный мужик этот Морфей) и тихо удалился, хотя никакой нужды соблюдать тишину не было. Начни я сейчас палить из дробовика, он и ухом не поведет. Найти библиотеку, а по совместительству еще и кабинет, не составило труда. Из-под внушительной двустворчатой двери выбивался свет. Он маяком безошибочно указал мне путь через погруженный во мрак главный коридор поместья. Скрываться не имело смысла, поэтому я, не таясь, приблизился к двери и деликатно постучал. — Войдите, — послышался чуть приглушенный бодрый голос. Я повернул ручку, толкнув дверь и очутился под прицелом внимательных темных глаз. Сарутоби-старший сидел за массивным столом, а перед ни были разложены какие-то бумаги. Внешность у старика была колоритная. Живой, уверенный взгляд, который с таким же успехом мог бы принадлежать молодому мужчине, седые, на удивление густые волосы, такая же седая интересная бородка. Одним словом, старик не плохо выглядел для своих лет, такому палец в рот не клади. Не удивительно, что он смог стать главой совета Синдиката. Самое время начать пудрить мозги, а то это уже становиться подозрительным. — Ох, простите, что помешала. У вас тут свет горел, и я подумала, что могу зайти поздороваться с вами и поговорить, — защебетал беззаботно я, смущенно хлопая ресницами. — Ничего страшного, я уже закончил, — на мое обаяние старикашка не купился. — Вы наверное устали и хотели отдохнуть, а тут я. Простите еще раз. У меня к вам есть небольшое дело. Это не займет много времени. — Правда? Ну что ж, с интересом послушаю, что вас ко мне привело, но сперва, – седые брови слегка нахмурились. – Ответьте мне на один вопрос. Вы приехали с Конохомару? — Да, с ним, — притворился я смущенным. — Не волнуйтесь, он сейчас спит, так что нам не помешает. Можно я присяду? Дождавшись утвердительного кивка, я плавной походкой подошел к письменному столу и опустился в широкое кожаное кресло, стоящее напротив него, небрежно закинув ногу на ногу. — Вы сказали, он спит? – добрая, нежная улыбка осветила стариковское лицо. – Какой же он еще ребенок. Да и вы, пожалуй, тоже. — Да, наверное, для вас мы и впрямь дети, — Сарутоби-старший мне определенно нравился. Мне бы такого деда. И внучек у него милый. Интересно, Асума сильно на них похож? Мы помолчали, слушая тишину кабинета. На стене тикали старинные европейские часы. Откуда они здесь? Такие старые, но все еще идут. Это похоже на маленькое путешествие в прошлое. Неужели с антиквариатом всегда так? — А вы моложе, чем я думал, Кьюби-сан. Я не подскочил только потому, что слишком увлекся изучением часов и не сразу сообразил, что он только что сказал. Но когда я осмыслил реплику, мне стало не по себе. Откуда он знает, черт побери?! Чем я себя выдал?! — О чем вы? – удивленно распахнул я глаза, вкладывая в вопрос все свое актерское дарование. — Можете не притворяться, Кьюби-сан. Я о вас наслышан. Быть убийцей в таком юном возрасте. Я понял, что изобразить, что я — не я и лошадь не моя, мне не удастся. Старик откуда-то знал про мои методы работы. — Пожалуй, вы не единственный, кого удивляет мой возраст, — бросив с крахом провалившуюся игру, ответил я. — И уж тем более я не мог предположить, что вы женщина. Вот теперь я успокоился. Не такой уж он и прозорливый. Синдикат все еще не знает, кто такой Кьюби. От этой мысли я улыбнулся. — Да, почему-то людям сложно в это поверить. Я продолжал неподвижно сидеть в кресле, разглядывая часы, и краем глаза следил за стариком. Он что-то задумал, нужно быть на чеку. Уловив движение, я не колебался ни мгновения. Молниеносно выхватив нож, который все это время находился в ножнах на внутренней стороне бедра, плотно прижатых к ноге резинкой чулка, я метнул его в человека передо мной. Один полный оборот – и нож с силой вошел в основание переносицы. Тело дернулось. На меня удивленно уставились немигающие глаза, которые начала заволакивать дымка отчужденности. Голова со стуком упала на столешницу, и по полированной поверхности начала растекаться темная вязкая лужа крови. Завораживающее зрелище. Поднявшись из кресла, я обошел стол. Так я и думал: под столом на ковре лежал пистолет, выпавший из ослабевшей сморщенной, как старый пергамент, руки со вздувшимися венами. — Хрыч был не промах, — прокомментировал я увиденную картину. Больше задерживаться не имело смысла. Тут повсюду видеокамеры. Если охрана соизволит оторваться от своего «покера», или во что они там обычно играют, и додумается посмотреть на мониторы, придется прорываться с боем. Только этого мне не хватало – играть с местной охраной в боевик. Кстати, огнестрельного оружия у меня с собой нет. Направляясь к выходу для прислуги, я попытался себе представить, как я отбираю у зазевавшегося охранника пистолет и прыгаю за диван, на лету отстреливаясь от его товарищей. От представившегося кадра я невольно хихикнул. Тоже мне Рэмбо. Уж лучше как-нибудь так. Непосредственно насвистывая какой-то веселый мотивчик, я покинул особняк Сарутоби. Акт 11* (Саске) Старик убит. Это было первое, что я услышал, приехав на срочно созванное заседание совета Синдиката. Асума, сын Сандайме, председательствовал вместо старика. В будущем предстояло выбрать нового главу совета. Скорее всего, выбор падет на Хьюгу Хиаши. Он — самый влиятельный человек из присутствующих. Неизбежность этого понимают все, но наверняка до последнего будут играть в глупую инсценировку выборов главы. Сам Хьюга, конечно же, это понимает. Не сомневаюсь, он уже чувствует себя хозяином положения и сейчас изо всех сил делает вид, что его нисколько не волнует то, как осторожно поглядывают на него главы других кланов. — В свете последних событий я считаю, что должен проинформировать вас о ходе расследования убийства Учихи-сан. Несомненно, убийство моего отца этой ночью и убийство главы клана Учиха связаны между собой. То, что я вам сейчас скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Асума замолчал, обводя всех присутствующих сосредоточенным взглядом. — В связи с тем, что я собираюсь сказать, я взял на себя смелость пригласить на наше маленькое сборище еще одного человека, присутствие которого я считаю необходимым. Все тут же повернули головы в сторону сидящего на другом конце стола мужчины. Это был молодой парень, не намного старше Саске, с безмятежным бледным лицом, холодными непроницаемыми серо-зелеными глазами и коротко стрижеными волосами, выкрашенными в красный цвет. На высоком белом лбу парня красовалась татуировка в виде символа кандзи «любовь». Несмотря на все вышеперечисленное, он совсем не производил впечатление панка, по ошибке забредшего не в ту дверь и оказавшегося на заседании, а не в каком-нибудь столичном клубе. На нем был черный строгий костюм с воротником-стоечкой, подчеркивающий траурную атмосферу, сгущающуюся вокруг него, и прекрасно сочетающийся с мертвым, не выразительным лицом. — Саске-сан, — обратился ко мне Асума. – Так как вы единственный, кто не знаком с присутствующим здесь молодым человеком, я вам его представлю. Это Шукаку, Хвостатый Токио. Я молча уставился на парня, продолжающего безразлично сидеть на своем месте. Мне показалось, он вообще не услышал ни одного слова, сказанного Асумой. Никогда не думал, что встречусь с легендой вот так буднично. «Саске, знакомься это Шукауку. Шукаку, это Саске». Подумать только. Со мной за одним столом сидит знаменитый Шукаку, один из девяти Хвостатых. Девять Хвостатых — девять самых смертоносных киллеров мира. Каждый из них, ходячая машина для убийств. Они всегда работают в одиночку. Говорят, для них нет невыполнимых заказов. Любая мишень для них достижима. Вы можете убежать, спрятаться, изменить внешность – все это не поможет, если вас заказали одному из Хвостатых. Если за дело берется Хвостатый, клиент может быть на все сто процентов уверен, что заказ будет выполнен в кратчайшие сроки. Девять легендарных киллеров называли себя Хвостатыми, потому что каждый из них носил прозвище мифического зверя: Однохвостый Шукаку (Итиби но Шукаку) – Тануки (енотовидная собака п/а), Двухвостый демон-кот (Ниби но Нэкомата) – Нэкомата (мифическая двухвостая кошка п/а), Трехвостый (Санби) – Черепаха, Четырехвостый (Ёнби) – Василиск, Пятихвостый (Гоби) – Собака, Шестихвостый (Рокуби) – Ласка, Семихвостый (Ситиби) – Барсук, Восьмихвостый (Хатиби) – Змей, Девятихвостый демон-Лис (Кьюби но Ёко) – Кицунэ (лиса п/а). Так же они воспользовались мудростью животных, подобно им поделив мировое пространство на территории. Количество хвостов каждого Хвостатого соответствовало размеру территории, контролируемой каждым из них: Шукаку – Япония, Нэкомата – Восточная Европа, Санби – Западная Европа, Ёнби – Австралия, Гоби – Северная Африка, Рокуби — вся южная территория Африки от Сенегала до ЮАР, Ситиби – Южная Америка, Хатиби – Северная Америка и Кьюби – вся Азия, кроме Японии. Из всех Хвостатых лично я был знаком только с одним Хатиби, но он предпочитал, что бы его называли Киллер-би (Пчела убийца п/а). Настоящих имен всех Хвостатых не знал никто. Они открывались только в крайнем случае и только тем, кому могли доверять. И вот теперь я знал в лицо второго Хвостатого, Шукаку. Становится все интересней. — Теперь, я думаю, можно начать. Я с трудом оторвался от созерцания ходячей легенды и перевел взгляд на Асуму. — Вы все уже знаете, кто стоит за всем этим. «Акацуки» наигрались с «Триадой» и покинули Китай. Теперь они и в Японии пытаются навязать свои порядки. Они настроены очень серьезно. Мы в этом убедились, когда выяснили, кто исполнитель. Асума замолчал и нервно достал сигареты. Вытащил одну, прикурил. Все терпеливо ждали продолжения. Сарутоби выпустил колечко сизого дыма, медленно отложил зажигалку и, наконец, закончил. — Это Кьюби. Тишина стала звенящей. Никто не решался не то, что слово сказать, казалось они даже дышать перестали. Шукаку, напротив, ожил и заинтересовано поднял голову, будто взял след. Ну и парень. Такое впечатление, что его каменное лицо имеет только два режима: мертвая маска безразличия и «свежее мясо!» Я не удержался и хмыкнул. Тут же напоролся на убийственный взгляд Хьюги. — Тебе смешно, Саске-кун? От его наглости я оторопел, но виду не подал. Здешним акулам не следует показывать свои эмоции. Это ж надо, назвал меня при всех Саске-КУН! Уже примеряешь корону мертвого короля, Хьюга? Одарив его ледяным взглядом, способным заморозить птицу на лету, я вызывающе приподнял подбородок и отвернулся, как от пустого места. Ему моя дерзость явно не понравилась, но сказать он ничего не успел. — Оставь парня в покое, старый друг. Сейчас не время для ссор, — голос Орочимару был похож на удовлетворенное шипение змеи, заглотившей жирного кролика. От этих звуков неосознанно сводило что-то в горле. — Прошу прощения, я погорячился, — отводя взгляд в сторону, проворчал Хьюга. Кажется, хозяин наркокартеля не только меня вгонял в дрожь. Я его недооценил. Покосившись на Орочимару, я поймал на себе его пристальный взгляд. Немного покровительственный, цепкий и странно тяжелый. Почему-то это меня смутило. Не нравится мне, как он на меня смотрит — голым себя чувствую. В зале совещаний снова повисла тяжелое молчание. Маленький инцидент повлиял на всех угнетающе. Я задумался о сложившемся положении. «Акацуки» заказали Кьюби энное количество якудза. Двое убитых им людей являются главами могущественных кланов. Уместно предположить, что, если его список превышает два объекта, то остальные тоже будут не последними людьми в Синдикате, скорее всего главы кланов, как и первые два. Великолепно – я потенциальный кандидат на выбывание! Выход из создавшегося положения один – разобраться с «Акацуки» раньше, чем Кьюби доберется до меня. Возникает вопрос, остановит ли Хвостатого убийство заказчика? Ох, сомневаюсь. Насколько я знаю, Хвостатые всегда выполняют свои заказы, не зависимо от обстоятельств. Для них это не просто работа. Это вопрос профессионализма и престижа. Чести, наконец. Нет, если он получил вводную на меня, его никто не остановит. Никто, кроме… Кроме другого Хвостатого. Я задумчиво посмотрел на рыжего парня, который уже успокоился и с каменным лицом внимательно смотрел в окно, словно пытался разглядеть из него невидимого врага. Если подумать, Шукаку лично заинтересован в том, чтобы избавиться от Кьюби. Лис нарушил негласное правило Хвостатых – вторгся на чужую территорию без разрешения хозяина. Возможно, ему бы сошло это с рук, если бы он не начал убивать. Здесь, в Японии, только один человек имеет право на такие крупные заказы. Шукаку. Не понятно, почему «Акацуки» обратились не к нему. Посчитали, что он слишком тесно связан с Синдикатом? Вообще-то, я думаю, его бы эта связь не остановила, если бы заказ на глав кланов попал к нему. Но это только мое мнение. Как оказалось, не один я в этот момент думал о Шукаку. Все головы, одна за другой, повернулись к Хвостатому. Глаза всех присутствующих вопросительно смотрели в бледное непроницаемое лицо, и не трудно было догадаться, что у всех на уме. — Я убью Кьюби, — безжизненный голос куском льда упал в тишину и пробрал до костей. – Мне понадобится ваша помощь, чтобы выйти на него. Вздох облегчения пронесся по залу заседаний. У меня что-то екнуло в груди, и я почувствовал себя увереннее. Акт 12* (Саске) С совещания я вернулся разбитый и уставший. Целый день держать холодную мину — очень утомительное занятие. Мне необходим отдых. Нужно выбросить из головы все эти убийства, киллеров, Шукаку, Кьюби. Отдых. Спать? Нет, я не усну. Есть другой вариант. Когда я прошел в спальню, то обнаружил, что Наруто еще спит. Этой ночью он вернулся с работы в хорошем настроении, что, благодаря Саю, с ним случалось крайне редко. От его кожи исходил легкий аромат мужской парфюмерии и спиртного. Мне это очень не понравилось, потому что я знал, что сам Узумаки никакими одеколонами не пользуется. Значит, опять приватный танец в близком контакте. Ксо-о! Как я это не люблю. Но, не смотря ни на что, я смолчал, решив, что это подождет. Утром нужно было ехать на совещание. И вот я вернулся. Мой Золотой Тигр мирно спит в моей постели и одним своим видом напоминает, что сейчас он весь в моей власти. Я подошел ближе и сосредоточил внимание на теле передо мной. Гладкая сияющая кожа неудержимо манила, вызывая желание провести рукой по сильному точеному плечу. Золотые пряди солнечными лучами разметались по алой, как лепестки роз подушке. Их мягкое сияние наполняло комнату каким-то уютом и умиротворением. В слабом дневном свете, проникающем сквозь сомкнутые жалюзи, он весь мерцал, словно золотая вещица в бархатной коробке. Моя вещица. Теплая, страстная, податливая, но лишь до поры до времени. Стоило лишь ослабить вожжи, чуть отпустить, и мой Тигр тут же показывал свой норов. Мягкость и послушание нередко оборачивались изощренной игрой, призванной усыпить мою бдительность. И в очередной раз, попавшись на этот трюк, я частенько оказывался в его власти. И Ками-сама, как это было великолепно! Не удержавшись, я нежно притронулся к его щеке и тут же встретился с пронзительно-синими, сияющими в полумраке глазами, поглотившими все вокруг. Ками-сама, как ему это удается? Один взгляд – и я его хочу так, что в глазах темнеет. *** (Наруто) Учиха, Учиха. Вот ты и попался. Ты уже знаешь, что случилось с Сандайме? Вижу, знаешь. У тебя усталый и расстроенный вид. Ничего, Саске, я тебя утешу. Сначала спровоцировать на активные действия. Гипнотизируя его взглядом, я осторожно приподнялся на локтях. Плавно согнул одну ногу в колене, намерено задев его бедром. Черные глаза стремительно заполнились обжигающим огнем, став вязкими и глубокими, как бочка битума. Ну же, Саске, неужели ты не хочешь ко мне прикоснуться? Не разрывая зрительного контакта, я слегка откинул голову назад, открывая его взору свою беззащитную шею, приоткрыл губы и откровенно развратным жестом провел языком по верхней губе. По-девичьи длинные ресницы дрогнули, жадный взгляд черных глаз переместился на мой рот. Смелее, Саске, я не кусаюсь… пока. В следующее мгновение я почувствовал, как меня впечатали в матрас, а губы начал терзать безжалостный рот. Ого, сколько страсти! Покорно приоткрыв губы, я позволил ему вытворять, все что вздумается. Почувствовав, что жаркий вначале, требовательный поцелуй плавно превращается в нежное вылизывание, я перехватил инициативу и слегка, прикусив его теплый язык, погладил его своим. Наградой за старания мне был страстный вздох. Это только прелюдия, дорогуша. Я отпустил его на мгновение, позволяя немного отдышаться, а потом с новыми силами набросился на его рот, жадно посасывая язык и прикусывая губы. Все, он готов. Учиха окончательно потерял над собой контроль. Саске нетерпеливо задергался, пытаясь стянуть с себя одежду. Его движения были резкими и сильными. Если он продолжит в том же духе, ему придется обновлять гардероб. Я помог ему избавиться от пиджака, аккуратно расстегнул пуговицы на рубашке, не позволяя самому к ней прикасаться – порвет нахер. Не дожидаясь, пока я развяжу галстук, он содрал с себя рубашку и раздраженно ее отбросил. Какое нетерпение. Видела бы тебя сейчас Сакура. Она бы глазам своим не поверила. Горячие, влажные и упругие от поцелуев губы отпустили мой рот и скользнули к шее. Ну же, покажи мне, как сильно ты меня хочешь. Словно услышав мою безмолвную просьбу, его губы начали покрывать кожу легкими, щекочущими поцелуями. Пальцы заскользили по ребрам, опускаясь к бедрам и замирая там. Что за нерешительность? Мне этого мало. Хочу больше. Страсть, Саске. Я хочу видеть твою страсть. Я выгнулся всем телом, подставляясь под его губы. Вот и первое прикосновение влажного языка. Легкое касание зубов. Сильнее, не жалей меня! Ты ведь на самом деле не хочешь быть нежным. Ну же! Я положил руку на его затылок и мягко потянул его голову к своему паху, отдавая немой приказ. Он повиновался. Не отрывая губ от моего тела, он скользнул вниз по животу, пока не добрался до полу-напряженного органа. Острый взгляд из-под черной челки. Ответная насмешливая улыбка на моем лице. Что, уже не хочешь быть со мной нежным? Чувствуешь себя оскорбленным? Ну, так отомсти мне. Его пальцы погладили мой член, и плоть послушно начала наливаться кровью, стремительно увеличиваясь в размерах. Я и глазом моргнуть не успел, как его охватили горячие губы, посылая первые мучительные сигналы удовольствия, а сильная рука обхватила приподнятое бедро, впиваясь в него пальцами. Я застонал и откинулся на спину, прогибаясь в позвоночнике. Сильные сосущие движения его губ заставляли мое тело трепетать от удовольствия. Нет, я не позволю тебе одержать победу так просто. — Са-ске, — простонал я, мягко отталкивая его голову прочь, — возьми меня. Мы снова сталкиваемся взглядами. Он торжествует. Что, думаешь победил меня? Приручил? Глупый, глупый Саске. Это я тебя приручил. Его рука потянулась к прикроватному столику, чтобы извлечь из его ящика смазку. Вся процедура заняла не более трех, секунд и вот он уже стоит передо мной на коленях и расстегивает брюки. Я приглашающе раздвинул ноги, открывая ему потрясающий вид на свое тело. Судя по тому, что он достает из ширинки, ему больших трудов стоит не вогнать в меня свой член прямо сейчас и до самого основания. Ничего, потерпишь. Смазанный палец плавно скользнул в мое отверстие, вызвав легкий дискомфорт, а шаловливый язык продолжил играть с моим эрегированным органом. — Са-а-аске, — промычал я, откидывая голову от приятных ощущений. А его пальцы один за другим начали проникать в мое тело, осторожно растягивая анус. В какой-то момент его чуткие пальцы нашли простату, и я выгнулся, раздвигая ноги еще шире. — Саске, — еле дыша прохрипел я, — возьми…ах…меня. Я почувствовал, как умелый язык и твердые пальцы покидают мое тело и что-то влажное и горячие приникает к моему отверстию. Ну, наконец-то. Я осторожно обвил его талию ногами, и он плавно начал погружаться в меня. Э, нет, мы будет играть по моим правилам. Резко притянув его ногами к себе, я впился ногтями в его руки, оставляя на белой матовой коже красные бороздки. Мля! Как больно. Но классно. Его тело вытянулось как струна, дыхание остановилось. Он все еще приходил в себя от острых ощущений, мелко подрагивая всем телом, когда я нетерпеливо двинул бедрами, намекая, что пора бы и продолжить. Сильное стройное тело послушно двинулось, потянув из меня пульсирующий член. Протяжный томный стон сорвался с моих губ. Он вышел почти полностью и резко вогнал себя обратно, заставив меня всхлипнуть. Хорошо. Он вколачивался в меня сильно, но осторожно, стараясь не причинять боли. — Еще, — требовательно прошептал я ему в ухо, крепко обхватив руками за шею. – Сильнее. И он делал сильнее. Я выгнулся и довольно зажмурился, царапая ногтями его затылок. Какое пьянящее чувство, ощущать власть над ним. Когда он так покорен, мне хочется забрать его себе всего. Ты мой, Саске. Ты это чувствуешь? Я несколько раз сжал мышцы ануса, и Саске заметался на мне, сдерживая из последних сил. Не надо. Не сдерживайся. Я хочу видеть твою страсть! Ну же! Я сам насадился на него изо всех сил, сжимаясь вокруг его члена. Сильная рука цепко сжала ягодицы, оставляя на коже синяки и следы ногтей. Его тело забилось в оргазме, выплескивая в меня тугую струю семени. Устало опустившись на меня, он уткнулся головой в мое плечо, стараясь выровнять дыхание. Я взял его руку и положил на свой все еще не удовлетворенный пенис. — Закончишь? – шепнул я ему на ухо. И его рука сжалась вокруг моего члена. Несколько резких движений, и я с криком излился ему в руку. Покончив с этим, Саске доверчиво свернулся калачиком на грязных простынях и уткнулся носом мне в бок, вдыхая запах моего тела. Я обнял его за плечи в ответ. Видишь Саске, и находясь снизу, можно быть победителем. Акт 13* (Наруто) Мы с Саске встречались уже вторую неделю. Или, если точнее — жили. После работы я почти каждую ночь приходил к нему спать. Он не возражал. Ему нравилось обнимать меня во время сна. Для удобства я перевез некоторые свои вещи к нему. Уже на третий день он дал мне ключи от своей квартиры, и теперь я мог завалиться к нему в любое время дня и ночи. Последние пять дней моя старая квартира пустовала и покрывалась пылью. Я удачно устроился. Находясь рядом с ним, я получал информацию из первых рук. Не то, чтобы он все мне рассказывал. Он вообще-то довольно замкнутый парень. Но ничто не мешало мне залезть в локальную сеть его компании через его домашний компьютер. Пароли, которыми были защищены практически все мало-мальски ценные файлы, для меня не были препятствием. В конце концов, я Кьюби или где? Правда, каждый раз после очередного взлома приходилось уничтожать следы своего пребывания, защита там стояла хорошая. А иногда мне удавалось сунуть нос в бумаги, которые Саске приносил с работы. Мне очень пригодились навыки, вдолбленные Ирукий-сенсеем, которые мне приходилось применять на полную катушку чтобы за считанные минуты изучить и проанализировать информацию из рабочих бумаг Саске, пока он плещется в душе. Благодаря своему длинному носу я был в курсе, что Синдикат вышел на Кьюби, и сейчас занимается его поисками. Про «Акацуки» они уже давно были в курсе. Про меня они узнали незадолго до убийства Сарутоби. Они выследили меня по банковским счетам. Проследили за деньгами, поступившими от «Акацуки», и обнаружили их на официальном счете Кьюби. Это моя маленькая шутка. Все деньги с моих заказов стекаются именно сюда. Но они там не задерживались. Эти деньги постоянно вкладывались в различные компании и исчезали, утекая тонкими ручейками в разных направлениях для того, чтобы потом собраться на одном счете в одном из цюрихских банков расположенном на Банхоффштрассе. Но об этом уже знать никому, кроме меня, не надо. Еще одним заинтересовавшим меня моментом стало то, что ищейки Синдиката как в плохом детективе искали женщину. После убийства старика Сарутоби с камер наблюдения у Синдиката появилось изображение Кьюби — красивой блондинки с пышным бюстом и двумя веселыми хвостами на голове. Я вдоволь посмеялся, когда наткнулся на эту информацию. Самое забавное, что все это время я был у них подносом, но они меня в упор не видели. О наших отношениях с Учихой уже знали все. По «Скрытому листу» во всю гуляли слухи о нашем бурном романе. Джирайа неоднократно заговорщически отводил меня в сторонку и начинал давать советы по дальнейшему совращению Саске. Приходилось выслушивать, не говорить же ему, что я все это знаю лучше него. В конце концов, в отличии от Джирайи, я имею опыт подобного рода с обоими полами. Цунаде восприняла все спокойно, но предупредила, что не потерпит вмешательство моей личной жизни в работу. А когда это мои интрижки мешали моей работе? Мой лозунг: «если что-то мешает работе – к черту это что-то». Именно так я и сказал Саске, когда он чуть не закатил мне сцену ревности по поводу очередного клиента. Теперь приходя со мной в клуб, Учихе приходилось, сжав кулаки и зубы, наблюдать, как я откровенно жмусь к другим людям вне зависимости от пола и страстно целую Сая на сцене. Надо было видеть его взгляд, которым он провожал каждый букет от очередного поклонника. От него разве что искры не летели. Если бы Саске умел убивать взглядом, зал «Скрытого листа» наводнился бы трупами. Дома я ему позволял спустить пар, отдавая ему доминирующее положение в постели и в очередной раз стараясь убедить его, что я принадлежу только ему. Отыгравшись на мне по-полной, он успокаивался и отнюдь не возражал, когда я со словами «прости, милый, я не создан для пассивной роли» опрокидывал его на спину и трахал до посинения. Он принимал это безропотно и отдавался со страстью, которую в нем бы никогда не заподозрили его коллеги. Кто бы мог подумать, что холодный и неприступный на людях Учиха Саске наедине со мной становился невероятно чувственным и на каждое мое прикосновение отзывался жарким трепетом своего великолепного тела. Сай был уверен, что я однозначный уке в наших с Саске отношениях. Он все так же не упускал случая меня полапать и частенько лез целоваться. Его домогательства стали еще настойчивей. Он объяснял это тем, что раньше был не уверен, нравятся ли мне мужчины в постели, а теперь он в этом убедился. К тому же типаж, который я выбрал себе в бойфренды, наводил его на мысль, что он вполне мог бы заменить мне Саске. Чертов козел. Вот с Сакурой была настоящая беда. Она была уверена, что я увел у нее мужчину всей ее жизни. А еще она объявила мне бойкот. Теперь к ней было и на хромой козе не подъехать. Стоило мне подойти к ней ближе, чем на три метра, как в меня тут же летело все, что попалось ей под руку на тот момент. Ее характер явно испортился. Добиваться ее дальше больше не имело смысла. Я же не собираюсь на ней жениться. Представители семейства Хьюга продолжали регулярно посещать «Скрытый лист», хотя слухи о моих отношениях с главой клана Учиха, наверняка, дошли и до них. Совращая, как всегда, малышку Хинату, я заметил в ее глазах грусть. Она смотрела на меня так, будто я находился при смерти и это наша последняя встреча. Неджи прожигал меня взглядом пуще прежнего. Кажется, на него слухи о моем романе с Учихой подействовали примерно так же, как на Сая. В его понимании я из категории возможных доступных кандидатов в его постель переместился в категорию уже занятых, недоступных и от того еще более желанных. Ксо. Как же тяжело с ними со всеми. Я, конечно, понимаю, что я весьма привлекателен, но зачем делать из меня фетиш? *** (Саске) Я сидел перед монитором и внимательно просматривал записи, сделанные в доме Сарутоби. Нара Шикомару, Инузука Киба и Абураме Шино, подключенные к делу поисков Кьюби, делали тоже самое за своими мониторами и внимательно наблюдали за действиями убийцы и охраны. Шукаку тоже был здесь. Он стоял в стороне и не отрывал глаз от большого монитора на стене, на экране которого красивая блондинка хладнокровно и цинично снова и снова убивала главу совета Синдиката. Вот она проходит в дом под руку с Конохомару. Лицо пацана светиться как лампочка. Вот блондинка протягивает ему бокал и обворожительно улыбается. Вот она уже сидит в кресле библиотеки прямо напротив Сарутоби и задумчиво смотрит куда-то в сторону. Вот старик дергается и падает лицом вниз на поверхность стола, а блондинка поднимается из кресла и обходит стол, чтобы заглянуть под него. Вот она покидает поместье, на ее лице появляется легкая издевательская улыбка. Шино корректирует звук, увеличивает то один кусок изображения, то другой. В глазах Кибы охотничий азарт. Он все время хищно скалится на монитор, а ноздри подрагивают так, будто он уже учуял след жертвы. Шикамару, как всегда спокоен и невозмутим. Он просто молча наблюдает за действиями киллера и делает выводы. Лицо Шукаку неподвижно. О том, что он сейчас чувствует, говорят только его глаза. Они страшные. Я тоже смотрел в свой монитор, и нехорошие спазмы подводили живот. Я сидел и не мог отделаться от мысли, что я уже видел эти плавные грациозные движения хищника, что я уже смотрел в эти огромные синие лучистые глаза, что я уже видел эту насмешливую улыбку на другом лице. И мне не хотелось в это верить. Этого не могло быть! *** (Наруто) Суббота. Снова клуб. Я опять в ошейнике. Если Сай не изменит своих пристрастий, я укорочу ему жизнь лет на тридцать, или сколько ему там оставалось до смерти. Сегодня я был псом, а он моим хозяин, чем беззастенчиво пользовался. Он постоянно трепал меня по волосам и гладил спину. Иногда ему удавалось дотянуться до мест поинтересней. Он бы так не делал, если бы в зале был Саске. В тот вечер, когда они с Хаку поиграли со мной в садо-мазо и когда я впервые переспал с Учихой, Сая на улице подкараулили какие-то отморозки и отметелили так, что он весь следующий день был бесполезен на работе, потому что кроме горизонтального положения, любое другое принять был просто не в состоянии. Позже выяснилось, что тех отморозков нанял Саске. Когда я об этом узнал, я смеялся до колик и подарил Учихе несколько незабываемых часов бурной, безудержной страсти. Сегодня Саске задержался в офисе, я его не видел весь день. Когда Сай в коней оборзел, я воспользовался своим положением неразумного животного и парочку раз цапнул его за руку зубами. Что вы хотите от собаки? Зато Хаку сегодня не повезло так же, как мне. Он был котом. Мой друг красовался на четвереньках в том же виде, что и я, полностью обнаженный, если не считать ту невразумительную тряпочку, которую некоторые называют трусами. Разница была лишь в том, что у меня на голове были собачьи ушки, а у него – кошачьи. Выглядел он мило. Так бы его и съел. Мне надоело кусаться, война-войной, а надо и работой заниматься. Я сел у ног Сая на колени, раздвинув ноги. Поднял на его глаза и одарил многообещающим взглядом из под ресниц. Сай с видом собственника коснулся пальцами моего подбородка и погладил мои губы большим пальцем. Ждешь благодарности собачки? Ладно, уговорил. Я высунул язык и принялся вызывающе вылизывать его ладонь, стараясь задевать его ногу то рукой, то грудью. С другой стороны к нему подполз Хаку. Судя по глазам, он уже был на взводе. Меня всегда немного пугала его способность отдаваться своему желанию полностью, без оглядки. Ему повезло, что за ним все время приглядывает Забуза, иначе казусов было бы не избежать. Оторвавшись от тонких пальцев Сая, я потянулся к Хаку и был встречен на полпути жарким касанием губ. Я только приоткрыл рот, а нетерпеливый язык Хаку уже рванулся в атаку. Поощряюще положив руку ему на затылок, я развернул нас так, чтобы зрителям были лучше видны наши игрища. Мой котик разошелся не на шутку. Он обнял меня за шею и потянул за собой, устраиваясь спиной на полу. Котенок хочет играть. Придется ему в этом помочь. Я оторвался от чувственных, сладких губ и спустился к шее, красиво выгнув спину и оттопырив попу… И почувствовал горячие руки на своих бедрах. Сай! Тут как тут, как будто его звали. Этот бледный гад пристроился сзади и длинным движением прошелся языком по моей спине. Я не смог сдержать дрожь возбуждения, прокатившуюся по всему телу, и пропустил момент когда Хаку сполз ниже и начал целовать и покусывать мою грудь. Ксо! Что за дурацкая привычка? Каждый раз, когда мы втроем оказываемся на сцене, эти двое пытаются поиметь меня! Сай сзади меня выпрямился и натянул поводок, заставляя меня подниматься вслед за ним. Только я это сделал, как тут же почувствовал крепкие руки Сая на своих плечах, отодвигающие их куда-то за голову. Больше всего это напоминало борцовский захват. Я обнаружил, что в таком положении почти не могу двигаться. Конечно, при большом желании, я бы освободился без проблем, но в этом случае пострадал бы красивый скульптурный нос Сая. Было бы здорово расквасить его смазливую наглую физиономию. Додумать эти приятную мысль я не успел: Хаку – предатель! – приник ртом к моему животу и начал с энтузиазмом его вылизывать. Что, уже вошел в роль кота? Я глухо застонал, откинулся назад и начал тереться о Сая, когда этот развратный кошак добрался до моих сосков и уделил каждому особое внимание. Руки Сая отпустили меня и пошли блуждать по моему телу, внимательно ощупывая каждую впадинку, попадающую под пальцы. Одной рукой я нашарил его шею и властно притянул его голову для поцелуя, другой рукой я проделал то же самое с Хаку. Оба не возражали против таких действий. Сай вообще на радостях прижал меня к своему телу так крепко, что я почувствовал себя рыбой в щупальцах спрута. С трудом оторвавшись от губ Сая, я переключился на Хаку, и мы снова повалились на сцену, на это раз ему удалось широко раскинуть ноги в стороны и ловко обхватить меня ими. Недолго думая, я осторожно потерся об него и получил в ответ тихий стон, заглушаемый музыкой. Сай тоже времени не терял. Он уткнулся носом мне в плечо и начал тереться своей немаленькой эрекцией о мой зад. Я порадовался, что мы на сцене, и он не осмелится стянуть трусы. Со стороны мы смотрелись потрясающе – тройничок в действии. Хотя, при всей своей развращенности, лично я никогда в жизни ничего подобного не пробовал. Подвигавшись так какое-то время, я мог наблюдать любопытное зрелище метаний Хаку. Глядя на него, я заподозрил, что он сейчас кончит. И тут же тело подо мной сильно выгнулось, и зал огласил довольно громкий крик страсти. Стройное белое тело дернулось несколько раз, обмякло и расслабилось. Ксо, Забуза меня кастрирует! Я слегка оттолкнул спиной Сая, давая понять, что пора бы и поменять положение. Тот тут же отлип от моей задницы, развернул меня к себе, и, ухватившись зубами за мой поводок, потащил за собой, ложась на спину. Я тут же оседлал его бедра и начал благодарно вылизывать щеки «хозяина», попутно мстительно куснув его в нос. Через мгновение я почувствовал, что Хаку свернулся калачиком рядом с нами и уткнулся носом мне в бедро. Прекрасный завершающий штрих для нашей зоофилической идиллии. Музыка кончилась, а с ней и этот сексуальный кошмар ветеринара. Я рискнул оторваться от Сая и глянул в зал. Лица у зрителей были еще те. Наблюдая огромное количество плотоядных морд, я решил, что нам лучше убраться со сцены, если мы не хотим быть зверски изнасилованными на месте. *** (Наруто) — М-м-м. Это было здорово! – Хаку все еще был под впечатлением от наших недавних забав. — Тебе не будет так казаться, когда сюда ворвется Забуза и прибьет нас обоих особо жестоким образом. А расчлененные останки выкинет в Токийский залив. — Он не ворвется. Его сегодня не было в зале. — Что? – моему удивлению не было предела. Что бы Забуза оставил своего драгоценного Хаку наедине со мной? Быть такого не может… Или может? — Да, я сегодня один, — спокойно сказал Хаку и потянулся за своей одеждой. Я не мог придумать причину, по которой Забуза оставил свою собственность без присмотра. Сегодня конец света? Об этом говорили по телевизору, а я пропустил? Насмотревшись на мое озадаченное лицо, Хаку прижал вещи к груди и серьезно сказал: — Нас берут в кольцо, Наруто. Ему рискованно здесь появляться. Завтра он уедет из Японии. Мы с тобой останемся здесь до тех пор, пока контракт не будет выполнен. Осталось два объекта, и наша миссия будет окончена. Кстати, к тебе поступил новый заказ. Это Хьюга Хиаши. Действуй, Лис. Я молча стоял посреди гримерной и пытался осмыслить все, что только что услышал. Значит, за нас взялись всерьез. С Хьюгой придется попотеть, но на то я и Лис. Для меня нет невыполнимых заданий. Тихий скрип двери возвестил о том, что Хаку ушел в душ. Акт 14* (Наруто) Я спокойно сидел в «Ичираку Рамен», маленькой забегаловке, где подавали весьма недурственный рамен. Я такой не ел со времен своей золотой юности в босодзоку (дословный перевод «неистово несущееся племя» — японские байкеры п/а). Как давно это было. Целую жизнь назад. В те беззаботные времена мы гоняли по улицам на своих «Сузуки» и «Хондах», хулиганили, тусили, иногда грабили. Эх, молодость… Я отправил в рот очередную порцию лапши и посмотрел через дорогу на высокое стеклянное здание банка Хьюга. Сейчас почти полдень. Солнце беспощадно нагревает асфальт, превращая город в одну большую духовку. Когда-то я любил солнце, в той прошлой жизни, где был рамен, где были мозоли от постоянного копания в железках, где остались старые товарищи. Сейчас я солнце ненавижу. Сидеть в засаде под палящими лучами в самую жару — удовольствие для психа, больного на всю голову. Ненавижу эту часть своей работы, но от нее никуда не деться. Для того, чтобы иметь возможность испытать восторг захватывающей дух погони за очередной жертвой, ее надо сперва подкараулить, дождаться, когда она успокоится, потеряет бдительность. Сегодня мне повезло, я дожидался объект не на солнцепеке, а под навесом уютного маленького ресторанчика, неторопливо уплетая свой рамен и придаваясь ностальгическим воспоминаниям. Хьюга задерживался. Хоть бы один вовремя пришел. Как меня раздражают непунктуальные мужчины. Ксо, и жарко же тут. Было бы легче, если бы я был одет по погоде. А так мне приходилось снова париться в раздражающих женских шмотках. Я изменил своему имиджу. Образ озорной блондинки в сексуальных нарядах и с двумя милыми хвостиками на голове явно примелькался, поэтому приходилось париться в строгом юбочном костюме учительницы младших классов мышиного цвета и в блеклом блондинистом парике с гулькой на затылке. Ради работы я готов пару часов побыть женщиной, но сменить цвет волос – ни за что! На ногах — классические лодочки на невысоком каблуке – ну, хоть бегать смогу – и очки с «холостыми» линзами на носу. Вылитая занюханная училка младших классов. В очередной раз поправив вечно съезжающие очки, я снова глянул на здание банка и замер, как был: с палочками, не донесенными до рта, и свисающей с них лапшой. Из здания выходил Хьюга. Точнее, я предположил, что, скорее всего, это Хьюга. Из дверей банка вывалилась такая толпа телохранителей, что за их спинами ничего нельзя было разглядеть. Честно говоря, я даже затруднялся сказать, сколько всего человек топталось перед входом. Мне это показалось подозрительным. Что бы убедиться, что в этой толпе есть интересующий меня человек, я незаметно перевел взгляд на крышу соседнего с банком здания. Снайперы, находившиеся все это время на крыше, оживились. Хьюга хорошо позаботился о своей безопасности. Он утроил количество своей обычной охраны. Служба безопасности банка и домашняя охрана все время находились в состоянии боевой готовности. А на крышах дежурили снайперы, чутко отслеживающие каждого человека, появляющегося в непосредственной близости от Хьюги. С не меньшим вниманием они обследовали соседние крыши, готовые в любой момент одним точным выстрелом подстрелить любого подозрительного типа, появившегося там. Именно поэтому пришлось оставить винтовку дома. Я наблюдал, как два ствола, находившиеся до того в покое, резко повернулись в разные стороны и принялись бдительно сканировать улицу на предмет обнаружения агрессоров. Спасибо, мальчики, я почти уверился, что из здания вышел мой клиент. Но узнать это наверняка все же не помешало бы. Плотное человеческое кольцо проделало недолгий путь до машины с тонированными стеклами, ждущей у входа. Дверца открылась, и автомобиль качнуло под весом пассажира. Кто сел в машину — я так и не разглядел. Ксо, времени совсем не осталось. Я потянулся к своей сумочке, все еще медля и сомневаясь. Часть охраны исчезла в машине. Двое остались на тротуаре, развернулись и неторопливо пошли назад. Все, больше ждать нельзя. Я решительно раскрыл треклятый аксессуар, запустил туда руку и снова ошарашено замер. Двое охранников снова вышли из здания. В сопровождении Хьюги! Ксо! Это была ловушка для меня? А ведь я чуть не попался! Спокойно, без паники. Сидим и ждем. А тем временем Хьюга без происшествий добрался до своего автомобиля и сел… на переднее сиденье?! Это что, на случай, если я буду гнаться следом и палить по машине из пулемета? Умно, ничего не скажешь. Только я умнее. Послышался звук заводящегося мотора. Вот теперь точно пора. Я нащупал в сумке небольшую пластиковую коробку и нажал упругую кнопку. Прогремел взрыв. Как в замедленной съемке я наблюдал, как машину подбросило в воздух, как полетели во все стороны оторванные с мясом колеса, как разлетелись брызгами осколков стекла, а через мгновение салон превратился в адское пекло. Капот, мятым листом бумаги вращаясь в воздухе, прилетел прямо в заднее стекло впереди стоящего автомобиля. От ударной волны сработали автомобильные сигнализации по всей улице, люди ударились в панику. Кто-то закричал. Чтобы не выделяться из толпы, я начал играть свою роль. Упал с табурета и, закрыв руками голову, сжался в комочек. Осторожно оглядевшись из-под локтей, я поискал глазами пути к отступлению. На мое счастье, какой-то слабонервный тип сорвался с места и с совершенно безумными глазами ломанулся куда-то в сторону. Я незамедлительно воспользовался его примером. Держась за уши, я изобразил перепуганную рожицу и побежал в ближайший переулок. Скользнув в тень, я с облегчением прекратил дурацкую пантомиму. Наконец-то можно уйти с этой жары. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, я направился в сторону подземки. Я успел пересечь только пару улиц, когда почувствовал, что что-то не так. Человек моей профессии такое должен одним местом чуять. Не замедляя шага, я начал осторожно осматриваться, стараясь не привлекать внимания к своим движениям. Заметив какую-то тень, я метнулся в сторону и упал за ближайший мусорный бак. Вовремя. По узкому переулку разнесся глухой хлопок выстрела и свист пули. Калибр оружия не скажу, но то, что на нем глушитель, это и дурак бы понял. Ксо, так и знал, что все слишком просто. Ловушка. Ну, и кто это расстарался? Впрочем, какая разница, потом будем выяснять, чьих рук это дело. Сейчас важно выбраться отсюда живым и желательно невредимым. Я постарался успокоить бешено колотящееся сердце и прислушался. Шаги с двух концов переулка. Откуда они знали, что я буду уходить через эту подворотню? Мля, очередной гений на мою голову. И какого хрена я не взял с собой дерринжер. Эта маленькая пукалка не особо устрашающе выглядит, зато в сумочку влезает. Ксо, что же делать? Так, Наруто, возьми себя в руки. Нас голыми руками не возьмешь! Ладно, справлюсь, и не из таких переделок выбирался. Я выровнял дыхание и прислушался, старясь на слух определить расстояние до моих противников. Один слишком нетерпеливый. Ведет себя самоуверенно, думает, они загнали меня в угол. Глупец. Зверь, загнанный в угол, вдвое опаснее того, у которого есть путь к отступлению. Но я ему, конечно, об этом не скажу. Мне его глупость только на руку. Со вторым будет сложнее — он осторожен, и никуда не торопиться. Придется как-то его отвлечь. Стараясь не шуметь, я снял туфли и положил их рядом. Больше они мне не понадобятся. Дождавшись, когда мои противники подойдут достаточно близко, я бросил под ноги Осторожному пустую банку из-под пива, а сам метнулся в противоположную сторону. Я оказался лицом к лицу с крепким парнем выше меня на голову. Не медля ни мгновения, я пнул его в голень, ухватил за руку с пистолетом и вывернул ему запястье, заставляя поворачиваться вокруг оси. Парень стал моим живым щитом и тут же получил пулю, предназначавшуюся мне. Я выдернул из ослабевшей руки пистолет и, придерживая моего Торопыгу, что бы он не упал, выстрелил у него из-под мышки. С той стороны послышался приглушенный мат. Женским голосом. Какого черта?! Осторожно выглянув из-за спины охающего и пошатывающегося парня, я обнаружил, что в меня целится вороненое дуло, а над ним сверкают рассерженные карие глаза девушки, держащей пистолет. Ксо, это в натуре баба! — Стой, где стоишь, — сказал я, снова прячась за здоровяка. – Сделаешь хоть один шаг, и в твоем друге станет на одно отверстие больше. Шорох за спиной заставил меня дернуться в сторону, отпихивая с дороги Торопыгу. Вот тут раненный парень совершил поступок, за который я его зауважал. Поймав момент, когда я отвлекся на шорох, он крепко ухватился за пистолет, и, когда я его отпихнул со своего пути, оружие осталось у него. Прогремел выстрел. «Ксо, кто стрелял?» – пронеслось в голове. — «Да что тут, на хер, происходит?!» — Канкуро! – закричала девушка, бросаясь к дважды раненому здоровяку. Да, не везет сегодня парню. Расслабляться было некогда, я повернулся к новой угрозе. Ею оказался парень примерно моего возраста и телосложения с ярко-красными коротким волосами и холодными, горящими азартом глазами. Время терять было нельзя. Красноволосый на мгновение отвлекся на крик девушки. Я кинулся к нему и одним невероятным движением выбил оружие из тонкой, но крепкой руки. Больше я ничего сделать не успел. Парень опомнился и попытался достать меня в шею, я еле увернулся, чудом умудрившись нырнуть мимо него и сделать его своей новой преградой между мной и пулями той дикой валькирии. Но обрадовался я рано, парень хоть и остался без оружия, был очень силен, и быстро справиться с ним возможности я не видел. Мы наносили друг другу удары один за другим, но они пропадали втуне, каждый раз встречая или воздух, или сталкиваясь с твердым как гранит блоком. Мля, а он силен! Я чувствовал, что начинаю уставать, к тому же драться в юбке не так-то просто. Отбивая его удары, я, не стесняясь, сверкал резинками чулок и кружевным бельем. Как-то не до того было. В какой-то момент я даже заметил заинтересованный взгляд своего противника, когда в очередной раз поднял ноги, чтобы блокировать летящую мне в подбородок ногу. Куда это он так уставился? Думать было некогда, поэтому я решил оставить это до лучших времен. А мой противник, тем временем, был другого мнения. Ему удалось отвлечь меня на мгновение, и этого хватило, чтобы нанести чувствительный удар в грудную клетку. Я успел увернуться, поэтому удар прошел вскользь, но было неприятно, что ему удалось прорвать мою защиту. В конце концов, его же маневр дал мне преимущество. Нанеся этот удар, вместо ожидаемой мягкости женской груди он наткнулся на упругость поролона и растерялся. Этого мне хватило, чтобы воспользоваться его замешательством и точным ударом ноги отправить его в полет. Не теряя времени на дальнейшее выяснение отношений, я кинулся прочь из проклятого переулка. Я напрочь забыл о женщине и сильно пожалел об этом через мгновение. Я был почти на свободе, когда руку обожгло чем-то горячим, а от стен отразилось эхо выстрела. «Мля!» – успел подумать я и вылетел из переулка на улицу. В голове металась только одна мысль: куда бежать? Неожиданно передо мной с громким урчанием остановился огромный спортивный мотоцикл, сверкающий на солнце языками нарисованного пламени на черных обтекателях. Его водитель, парень, обтянутый кожей с ног до головы, повернулся ко мне непроницаемо-черным провалом забрала шлема и резко кивнул на сиденье позади себя. Я ухватился за эту возможность, как утопающий за спасательный круг, даже не подумав о возможной ловушке. Одним звериным прыжком я запрыгнул на седло позади кожаного парня и мертвой хваткой вцепился в его талию. Мотор взревел — и мотоцикл рванулся с места, унося нас от грозного красноволосого парня и его дикой подруги. Я с облегчением прижался к спине своего спасителя, переводя дух. Уткнувшись носом в жесткую кожу мотоциклетной куртки, я вдруг уловил знакомый аромат. Я забыл, как дышать. Этого не может быть. Что он тут делает? Итачи? Акт 15* (Наруто) Мотоцикл остановился напротив какого-то обшарпанного здания. Больше всего оно походило на ночлежку для бомжей или место сходок уличных банд, где можно вволю пострелять, не заботясь о целостности окружающих предметов. — Пошли, — пока я разглядывал представший перед моим взором дом, Итачи уже слез с мотоцикла и теперь стоял рядом, держа на сгибе локтя свой угольно-черный шлем. Слабый ветер-сквозняк шевели длинные темной пряди, выбившиеся из хвоста на затылке. Я попытался исполнить то ли приказ, то ли просьбу Итачи, но обнаружил, что у меня совершенно нет сил на это. Тело затекло и как-то отяжелело. Даже шевельнуть пальцем представлялось невозможным. Левая рука вообще онемела и не слушалась, напоминая о себе только пульсирующей болью. Ксо, что за дела? Ах, да, меня же ранили. Я посмотрел на свою левую конечность и обомлел. Весь рукав мышиного жакета был темно-красным от пропитавшей его крови. Мля! Сколько крови я потерял, пока мы ехали?! Из шокового состояния меня вывели сильные руки, которые неожиданно осторожно сняли меня с мотоцикла и надежно прижали к жесткой коже куртки. В какую сторону меня несут, я понять не смог, потому что от резкой перемены положения тела закружилась голова, да так сильно, что я не мог даже определить где верх, где низ. В себя я пришел только спустя какое-то время. Сколько минут длилась моя дезориентация, я понять не смог. Я, что, отрубился? Вполне может быть, если учитывать, что я лежу на какой-то более-менее мягкой поверхности, но сам момент, как на нее ложился, не помню. Надо мной склонилось красивое бледное лицо. Саске? Что происходит? — Эй, не вырубайся снова, — какой красивый у него голос. Что-то я поплыл. Нет, приди в себя! Тебе сказали не вырубаться! Держись, дьявол тебя побери! Убедившись, что больше не собираюсь уходить в долину беспамятства, я решил начать диалог: — Саске, где мы? – голос прозвучал хрипло и скрипуче. Ксо, оказывается и у меня голос бывает отнюдь не чарующим. Услышь я такой из темной подворотни, подумал бы, что там притаился пьяный хрен, страдающий сразу всеми хроническими заболеваниями дыхательных путей. Лицо надо мной сжало губы в линию. — В безопасном месте, — после недолгой паузы последовал ответ. Что-то не так, я что-то упустил. — Я сейчас. Саске поднялся и вышел. Когда он вернулся, то в руках у него обнаружилась аптечка. Я внимательно следил, как его руки вынимают из пластикового ящика ножницы и начинают осторожно разрезать одежду на мне. Гм, неплохая задумка для стриптиза. В следующий раз, когда выйду на сцену, прихвачу с собой ножницы. Освободив от грязных лоскутов мою руку, Саске осторожно промыл ее водой из бутылки и внимательно осмотрел повреждения. За это время я немного пришел в себя. — Не страшно, заживет. Пуля прошла навылет. Кость не задета, — при этих словах я снова посмотрел ему в лицо. Ками-сама, с чего я взял, что это Саске? Тут и слабоумный догадается, что это другой брат. А почему же я не догадался? Ксо, я называл его вслух Саске? Мля, не помню! — Тебе повезло, что стреляла Темари, — не замечая моего ошарашенного взгляда, продолжал Итачи. – У нее всегда был своеобразный способ выбирать оружие. Постоянно впадает в крайности. То берет с собой гранатомет, то дамский игрушечный пистолетик. Никогда не знаешь, что у нее будет в следующий раз. Вот ее братья верны 45-му калибру. Если попадают в цель, то делают такую дыру, что через нее насквозь смотреть можно. Кстати, как тебя угораздило нарваться на Шукаку? — Что? – я немного прифигел. Никогда не слышал столько слов сразу от Учихи, тем более от Итачи. Я пришиблено сидел и вслушивался в размеренно текущий спокойный голос. Его неожиданный вопрос сбил меня с толку. — Я спросил: как ты столкнулся с Шукаку? — Шукаку? – я растеряно захлопал глазами. – Там был Шукаку? — Да. Красноволосый парень с татуировкой на лбу. Ты с ним дрался. — Ксо, — страдальчески заныл я. Приехали. Я подрался с Шукаку. Молодец Узумаки. Сперва повелся на «слабо» и вторгся на чужую территорию, потом имел глупость угодить в ловушку для дурака, а теперь еще и Шукаку. Впрочем, ловушка, скорее всего, следствие деятельности Однохвостого коллеги. Все равно, драться с хозяином территории — это уже перебор. Ничего не скажешь, я – крут. Придурок, мля! А впереди еще один заказ. И как я его, интересно, выполню с Шукаку на хвосте? Итачи не стал меня отвлекать от собственных мыслей. Он молча сидел на краю моего узкого ложа и делал перевязку. — Ты всех девятерых Хвостатых знаешь? – наконец нарушил я молчание. — Нет, только вас двоих. — Нас? — Да, тебя и Шукаку. — А его-то откуда? — Гм. Было бы странно, если бы наследник клана Учиха не знал Хвостатого, на чьей территории обитает его клан. — Ага, верно, — это я ступил. Будем считать, что во всем виновата потеря крови. Гм, а вот интересно… — Ты помог мне потому, что тебе свои приказали? — Нет, — Учиха закончил перевязку и начал укладывать все обратно в аптечку. – Они не в курсе. Это была моя личная инициатива. Я удивленно приподнял брови. — Но почему? — Из-за тебя, — он сказал это таким тоном, будто это было само собой разумеющееся. — Ты…— я замолчал на полуслове. Просто не смог высказать вслух пришедшую на ум причину его действий. В самом деле, не мог же он спасти меня только потому, что я ему нравлюсь. Это же не «мыльная опера», в конце концов. – Тебе что-то от меня нужно? — Да, — почему-то от его честного ответа стало неприятно, как будто я ожидал другого. Надо вспомнить, не получал ли я сегодня по голове от Шукаку, а то мне что-то не нравятся мои сегодняшние мысли. — И что же ты хочешь? — Я хочу, чтобы ты не убивал Саске. Я почувствовал, как у меня вытягивается лицо, а брови стремительно приближаются к затылку. — С чего мне его убивать? Мне же его не за… — шокирующая догадка ослепительной вспышкой взорвалась в голове. Я недоверчиво нахмурился, — Он следующая цель? Учиха ничего не ответил, только долго сверили меня немигающим взглядом, ожидая ответа. Это было красноречивее любых слов. Ксо, зачем это надо? — Зачем им Саске? — Это предупреждение. — Что? – он продолжал меня удивлять. — Ничего себе предупреждение. А почему тогда не убить сразу всех глав Синдиката? — Это предупреждение адресовано только одному человеку. Тому, который связан с «Акацуки». — Так у них там двойной агент есть? — Да. Но в последнее время он зарвался. «Акацуки» хотят ему напомнить, кто его хозяин. — Так все мои задания лишь… — Нет. Это уже другое. Они просто убрали с дороги людей, которые им мешали взять под контроль Синдикат. Без этой базовой верхушки остальные быстро определятся, что для них предпочтительней: согласиться на тотальный контроль «Акацуки» и продолжить зарабатывать деньги или разделить судьбу бывших лидеров и встать в очередь в твой список. — А причем тут Саске? — Гм, тут так просто не объяснить, — Итачи задумался. – Давай я тебе расскажу все с начала, а то ты не поймешь. — Гениальные выводы, Учиха. А теперь рассказывай! Учиха предпочел пропустить мимо ушей мое глупое восклицание. Он поставил аптечку на пол, движением ноги задвинул ее под кровать, сел поудобнее и внимательно посмотрел мне в глаза. — Я очень люблю своего брата. — Да ну? – не удержался я от очередной колкой реплики. – А он тебя ненавидит. — Я знаю. Это потому, что он не знает правды. Видишь ли, наш отец был известным бизнесменом и к тому же занимался активной политической деятельностью… — Но это не мешало ему быть членом Синдиката, — тут же ввернул я. — …Для него, как для человека, постоянно находящегося в центре внимания общественности, было очень важно тщательно следить за репутацией семьи Учиха, — как ни в чем не бывало, продолжал Итачи. — Три года назад в СМИ каким-то образом просочилась информация о темных делишках отца, но ее вовремя перехватили, поэтому в печать это не попало. Однако, материалы всей этой истории оказались в руках одного человека, члена совета Синдиката, Орочимару. Он пригрозил обнародовать имеющуюся у него информацию, если Фугаку не выполнит парочку его требований. Помимо кое-каких уступок в бизнесе он добился того, что отец отдал ему меня. Чего?! Такого поворота событий я не ожидал. — В каком смысле, отдал? – осторожно спросил я. — В прямом. Сдал в аренду в обмен на молчание, если хочешь. Я почувствовал, как мое лицо против воли окаменело. — Хьюга был в курсе отцовских махинаций, ведь они были партнерами. Именно он и слил ту информацию Орочимару. Наши семьи всегда соперничали друг с другом, хотя это не мешало им объединять усилия, если появлялась возможность поживиться. Орочимару мастерски разыграл фарс со СМИ, и Фугаку повелся. Он согласился на все его условия. — А зачем ему нужен был ты? – появившиеся предположения показались мне на столько абсурдными, что я постарался их засунуть подальше, но как оказалось — зря. — Я был его постельной игрушкой, — слова прозвучали обыденно, как будто он говорил о вкусовых качествах рагу, которое съел на завтрак. Во мне начало подниматься отвращение к шишкам Синдиката. Хорошо, что мне не приходится вращаться в этой среде. Хотя, это как сказать. А Итачи, тем временем, продолжил: — Кончено, меня не устраивало такое положение. Я сбежал. Порвал с кланом. И оставил братишку одного в этом гадюшнике. Пока он учился в Англии, он был в относительной безопасности, но я понимал, что, когда он вернется, ему придется заменить меня. И, пожалуй, не только как наследника клана Учиха. Я не мог помочь ему. У меня ничего не было: ни власти, ни денег, ни плана. Я решился на отчаянный шаг. Я вступил в «Акацуки». Оставалось дело за малым — натравить их на моих врагов. Мне удалось заинтересовать Лидера черным рынком Токио. Было решено хорошенько припугнуть глав Синдиката, проредив их ряды. Убрать самых опасных соперников. — Что-то мне подсказывает, что список этих самых соперников составлял ты, — хмыкнул я. — Да, ты прав, — легкая улыбка обозначилась в уголках тонких бледных губ. – К сожалению, пришлось в него включить старика Сарутоби. Он действительно был серьезной угрозой для «Акацуки». — А как же Орочимару? Уголки губ Учихи снова опустились. — Орочимару. Этот скользкий змей умудрился выкрутиться. Он вступился в контакт с Лидером и спас свою задницу, переметнувшись на его сторону. Он снабжает «Акацуки» информацией о делах Синдиката. В обмен на свою маленькую услугу он попросил, чтобы его бизнес не трогали. А еще он попросил, чтобы ему отдали в личное пользование нового главу клана Учиха. Он замолчал, подавленный невеселыми мыслями. Да, дела. Я невольно представил себе своего Саске, беспомощным, в объятиях этого бледного извращенца, и меня передернуло. Я, конечно, тоже безжалостно его использовал, но я хотя бы был не старым ублюдком, охочим до красивых мальчиков. Гм, а может, годков так через двадцать стану. Ксо. Мне что, стыдно?! — Мне с «Акацуки» больше не по пути, — нарушил молчание Итачи. – Я ухожу из организации. Вернее, бегу. Из «Акацуки» так просто не уходят. Внезапно он склонился ко мне и повторил свою просьбу: — Не убивай Саске. Я открыл рот, чтобы ответить, и почувствовал, как его горячие губы накрывают мои. Влажный теплый язык скользнул мне в рот и начал осторожно исследовать его содержимое. После всего услышанного я не посмел оттолкнуть его. Поступить с ним так казалось свинством. Я начал отвечать на его поцелуй, нежно посасывая язык. Тонкие сильные руки зашарили по моему телу. Осторожно, стараясь не задеть раненую руку, он снимал с меня остатки женского костюма. Когда он добрался до накладных грудей, на его тонких губах появилась легкая улыбка. Он склонился надо мной, обвив руками, и приподнял мое тело, чтобы добраться до застежки бюстгальтера. Ненужная тряпка с наполнителем улетела в другой конец комнаты. Горячее дыхание Итачи пламенем пожара обожгло кожу груди, и у меня по позвоночнику пробежали мурашки, заставив встать дыбом волоски на загривке. От касания его мягких губ к доверчиво подставленному горлу мое дыхание сбилось. Когда его зубы нежно прикусили мочку, я почувствовал, что начинаю терять голову от страсти. Здоровой рукой я ухватил его волосы на затылке и притянул его голову, снова овладевая его губами. На этот раз я целовал его, жадно врываясь в его рот, безжалостно терзая теплые желанные губы и снова и снова дразня его сладкий язык. За этими головокружительными поцелуями я не заметил, как остался в одних женских трусиках и поясе с чулками, наткнувшись на которые, рука Итачи замерла. Разомкнув поцелуй, он недоуменно уставился на мое белье. — Ты до конца продумываешь свою маскировку, да? – ухмыльнулся он. — Ага, — мои губы непроизвольно стали растягиваться в проказливой улыбке. — Никогда не думал, что когда-нибудь буду делать такое с парнем, — поднял бровь Учиха и одним стремительным движением скользнул к моим ногам. Аккуратно отстегнув чулки от пояса, он согнул в колене одну мою ногу и начал неторопливо скатывать чулок, прильнув губами к коже над ним. Касание его пальцев и одновременное скольжение губ создавали неповторимое будоражащее ощущение. Я неотвратимо начал возбуждаться: дыхание сбилось и участилось, тело затрепетало, остро реагируя на каждое движение умелых рук. Закончив с одним чулком, то же он продели и с другим, заставляя меня кусать губы от предвкушения. Не отрывая губ от моего тела, он отбросил бесформенные кусочки капрона в сторону и вернулся к кружевному поясу. Тонкие пальцы расстегнули маленькую застежку, и влажный язык погрузился во впадинку моего пупка, вырвав у меня первый нетерпеливый стон. Опытные руки метнулись к резинке ажурных трусиков и настойчиво потянули их вниз. Возникла заминка с моим стояком, но, немного повозившись, Итачи все же удалось стянуть с меня трусы. Лежа перед ним обнаженным, я всей кожей чувствовал свою незащищенность. Он-то сам все еще был полностью одет. Это дико возбуждало. Несмотря, на то, что по комнате гуляли сквозняки, я чувствовал, что мое тело горит. Ками-сама, сделай же что-нибудь, или я умру от перегрева! Мои молчаливые мольбы были услышаны. Сильные руки Итачи скользнули по моим бедрам под меня, и, крепко сжав ягодицы, приподняли мой таз. Я выгнулся в пояснице и прикусил нижнюю губу. Ну, чего же ты ждешь?! Заканчивай, что начал! И его губы послушно коснулись головки моего члена. Я задохнулся от нахлынувших ощущений и поощряюще двинул бедрами. Ободренный моими действиями, проворный язык взялся за дело. Покружив по головке, он прошелся по всей длине возбужденного органа. Я уже не мог сдерживать стонов. — Да-а-а-а. Еще-е. И он сделал еще. Я метался на своем неудобном ложе, выгибая спину и запрокидывая голову. Кусал пальцы, стараясь заглушить рвущиеся из горла стоны удовольствия. А он все ласкал меня: губами, зубами, языком. Я не мог больше выносить эту сладкую пытку и кончил ему в рот с громким криком: — САСКЕ!!! -?!. Акт 16* (Итачи) — САСКЕ!!! Это имя булыжником грохнулось мне на голову, отрезвляя и напрочь отшибая всякое желание. А так все хорошо начиналось. Мой маленький Лис отдавался с такой страстью, что устоять было просто невозможно. Его стоны, всхлипы, реакция тела – все было великолепно, пока всего одно слово, сорвавшееся в порыве страсти с любимых губ, не убило что-то прекрасное, присущее этому моменту. Ками-сама, я почувствовал себя вуайеристом. Как будто я увидел что-то, что предназначалось не для меня. Наверное, мой маленький глупый брат вовсе не так глуп, раз ему хватило мозгов привязать к себе такое непостоянное и своенравное существо, как Кьюби. Молодец брат. Обошел-таки меня. Я не без сожаления отодвинулся от горячего, удовлетворенного тела, слизывая с губ сперму Лиса и вытирая ладонью то, что попало на подбородок. Блондин продолжал лежать, раскинувшись на кровати, и медленно приходил в себя. Ками-сама, как же он красив. Не удержавшись, я провел ладонью по золотистой, все еще тяжело вздымающейся груди, наслаждаясь гладкостью кожи и твердостью мышц под ней. Кьюби открыл свои невероятные синие глаза и вопросительно посмотрел на меня. Я бы хотел закончить то, что начал, но… Саске. Он видит во мне Саске. Если я сейчас продолжу, он это воспримет как секс с Саске? Нет. Я не буду этого делать. Пока не буду. Я улыбнулся красивому лицу, склоняясь над великолепным обнаженным телом, и целомудренно чмокнул блондина в лоб. — Тебе надо отдохнуть. Ты много крови потерял. Я взял со стула сложенное одеяло и аккуратно укрыл им утомленного Лиса. Его глаза и впрямь выглядели какими-то осоловело-сонными. Наверное, я его порядком заездил, потому что когда я уходил, он уже закрыл глаза. Его дыхание было ровным. *** (Наруто) Открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Обшарпанные стены, облупившийся, заляпанный чем-то коричневым – даже знать не хочу, что это – потолок и окно, засиженное мухами на столько, что через него даже дневной свет смотрится грязным и липким. Ксо, как я сюда попал? Попытавшись пошевелиться, я скривился от тупой, зудящей боли в левом плече. Какого?.. Я посмотрел на источник боли и увидел бинт. События недавнего прошлого начали выстраиваться перед моим внутренним взором в стройную цепочку. Хьюга Хиаши – взрыв – рыжий парень, оказавшийся Шукаку – ранение – мотоцикл – Итачи. Итачи! Меня привез сюда Итачи! Ксо, где он?! Я зашарил глазами по помещению, в поисках знакомого образа. Нет, в этой комнате я был один. Тогда, может, в другой? Стиснув зубы, я приподнялся на правом локте и сел в кровати, от чего та препротивно заскрипела. За единственной дверью послышались шаги, и она распахнулась. На пороге стоял искомый Итачи. — Уже проснулся? – он прошел в комнату и тут же присел рядом со мной на кровать, снова огласившую комнату этим мерзким звуком. – Как рука? Сильно болит? — Нет, не очень, — на автомате ответил я, вглядываясь в его лицо и пытаясь вспомнить, чем кончился вчерашний вечер. Вчерашний? — Сколько мы здесь? Я спал? — Да, — совершенно спокойно ответил Учиха. – Ты проспал одиннадцать часов. — Ксо! Мне надо идти! – я подскочил с кровати и тут же обнаружил две вещи. Во-первых я, наверное, спал в какой-то неудобной позе, так как тело затекло и отказывалось слушаться. Во-вторых, я был совершенно голый, что меня немного озадачило. — Успокойся, никуда твой Саске не денется. От слов, сказанных спокойным равнодушным голосом, я даже перестал обращать внимание на собственную наготу. — А? — Я говорю, Саске может и подождать. Не волнуйся, его тоже все это время дома не было. Так что, он не в курсе твоих похождений. С чего он решил, что мне так важна реакция Саске? А важна ли? Ксо, похоже, что – да. Еще раз «ксо»! Пока я думал, Итачи сократил расстояние разделяющее нас. Его губы замерли в каком-то сантиметре от моих. — Ты его любишь? — А? – я сегодня невероятно остроумен. О чем, дьявол его побери, он меня спрашивает, кто-нибудь может мне объяснить?! — Так «да» или «нет»? – не унимался Учиха. — Э-э-э-э, — ксо, такой простой вопрос, а он поставил меня в тупик. Да я профессор, мля! Теплая рука скользнула по моей обнаженной талии и начала опускаться ниже. — Если ты сейчас не ответишь, я буду это расценивать как ответ «нет». Ксо! Да что он привязался?! Я сглотнул, понимая, что меня загнали в ловушку – уже в который раз, это становится традицией – но ответить так и не смог. Ну и что прикажете отвечать на это? Скажу «нет», и, чувствую, одними обжиманиями дело не кончиться, а я сейчас не в том настроении. Отвечу «да», и… и что? Чего я боюсь? Такое простое короткое слово, его так просто сказать. И ничего в этом такого нет… Ксо, кого я обманываю. Я действительно боюсь сказать «да». Боюсь, потому что это может оказаться правдой. Только этого мне не хватало. Я, что, влюбился в Саске? Бред! Закончить свой психоанализ я не успел. Итачи решил, что мое время истекло, и, крепко ухватив меня за зад, притянул к себе, приникнув своими губами к моим. Углубить поцелуй я ему не позволил. Только не после того, что только что осознал. Оттолкнув его от себя, я выпалил: — Да! Реакция Итачи на отказ оказалась более, чем странной. Он слегка улыбнулся и погладил меня по голове, как маленького. — Брату с тобой очень повезло. Не бойся, я больше не буду к тебе приставать. Пока не буду. Чего?! *** (Наруто) Мы с Итачи сидели на моей кровати и завтракали раменом. Он принес мне тренировочный костюм и кроссовки. Не мог же я одеть те окровавленные ошметки, в которые превратилась моя прежняя одежда, а ходить голым в незнакомом месте мне не улыбалось. Стриптизер и нудист – разные понятия. — Тебе нужно бежать, — нарушил молчание Итачи. Я удивленно вскинул на него глаза, опуская палочки в миску. — Бежать из Токио, вообще из Японии, — продолжал между тем он. – Я закажу билеты до Гонконга тебе и Хаку. — О чем ты? А как же контракт? – не веря своим ушам, спросил я. — Забудь о нем. Весь этот контракт – одна сплошная подстава. Как ты думаешь, почему «Акацуки» отправили в Токио именно Кьюби? — Я лучший, — приступами скромности я никогда не страдал. Зато от приступов тщеславия я застрахован не был. — Да, не спорю. Ты уже убил трех глав Синдиката и все еще жив. Но на долго ли? Я не ответил. Ответ на этот вопрос мне, по понятным причинам, самому был интересен. — Лидер выбрал тебя, потому что он тебя боится. — Не понял. — Как думаешь, почему «Акацуки» хотели, чтобы все эти люди умерли в Токио? — Думаю, потому, что они здесь чувствуют себя в безопасности и потому менее осторожны. Это же их территория. — Резонно. Но ведь это же и территория Шукаку. По правилам Хвостатых ты не имел права заниматься делами на чужой территории. Почему нельзя было выманить их за пределы Японии? Ведь можно было придумать сотни причин: деловая поездка, родственники, приглашение на закрытый курорт, да все, что угодно. Ну, так как? Я молчал. Картинка, которую рисовал Итачи, мне совсем не нравилась. — А ведь Лидер прекрасно осведомлен о правилах Хвостатых. Он знал, чем тебе это грозит, но все равно предложил контракт тебе, зная, что ты не сможешь ему отказать. — Он хотел столкнуть меня с Шукаку? – тихо спросил я. — Кажется, до тебя начало доходить. Он хотел, чтобы ты выполнил контракт, а потом тебя бы убрал Шукаку. — А если бы Шукаку удалось убрать меня раньше? — Тогда твои заказы поступили бы к нему. — А если бы я убрал Шукаку? — Маловероятно. Ты на его территории. А Токио к тому же его дом родной. А дома, как известно, и стены помогают. Ксо, ну я и встрял. — Ну, и зачем им это? – что-то я нервничать начинаю. — Это же «Акацуки». Организация, подмявшая под себя весь черный рынок Азии. У них много последователей и еще больше врагов. Ты же – киллер, для которого не существует невыполнимых заказов. Что ты будешь делать, если тебе закажут, скажем, лидера «Акацуки»? — Это очевидно. Конечно же, убью его. Он на моей территории, я в своем праве. — Вот именно. Они делят территорию с тобой, а это значит, что потенциально они — твои цели. Ни один киллер Азии, если он в здравом уме, не возьмется за организацию убийства члена «Акацуки». Для тебя же это не проблема. Ты для них единственное пугало, которое может их остановить. Ну, спасибо, Учиха. Пугалом меня называют впервые. Значит, «Акацуки» меня боятся? Если это шутка, то неудачная. — Допустим, я тебе верю. И ты предлагаешь мне просто сбежать? — Да. Заказы на троих ты выполнил. Тебя никто не посмеет упрекнуть в несоблюдении договора. — А как же Саске? — Хочешь его убить? – вопросительно поднял бровь Итачи. — Нет, — тут же вырвалось у меня. – Просто… Что мне с ним делать? — Ничего. — Ничего? А как же.. – я хотел сказать «а как же мы», но не смог выдавить из себя это «мы». Какого черта? Это уже слишком. Учиха долго задумчиво смотрел на меня с какой-то затаенной грустью. Наконец, он открыл рот, и я тут же пожалел, что он это сделал. — Ты думаешь, он обрадуется, когда узнает, что Кьюби — это ты? Что это именно ты убил его отца? Я представил, как зажигаются ненавистью красивые черные глаза. Бр-р. От этих фантазий мне стало плохо. Я непроизвольно сглотнул. — Ксо. Ну и задачку ты мне задал, — недовольно пробурчал я. — Ну, так как? Едешь или остаешься? Мля, какой приставучий. — Я подумаю. — Подумай. Но не затягивай с решением, мало ли что может случиться. При этих словах я заглянул ему в глаза и увидел там сталь. И куда только делись все его теплые чувства ко мне? В эту самую секунду я понял, что если я сделаю что-нибудь Саске, он меня убьет. Убьет, не задумываясь. Может быть, потом поплачет и попросит прощения, но это будет потом. Когда я буду трупом. Жуткий тип. Все Учихи стукнутые. — Не слишком прозрачная угроза, Учиха. Боишься за младшего братика? – насмешливо сощурился я, внимательно отслеживая каждое его движение. – Ты забыл? Я не могу сделать ему больно, я же его люблю, — мне стало неуютно от собственных слов. Люблю. Как быстро я смирился с этим фактом. А если бы пришлось сказать это слово Саске, я был бы таким же смелым? Ксо, да не люблю я его! Может быть чуть-чуть влюблен, но не более! — Я просто не хочу, что бы ты об этом забывал, — вернул меня к действительности Итачи. — Всего лишь страхуюсь на тот случай, если ты решишь, что лимита твоей любви хватает только на то, чтобы убить его безболезненно. Во сне, например. Или сделать это максимально приятно для него. Гм, во время секса? Ишь куда его понесло. Хотя… — Идея, кончено, хорошая, но я ведь понимаю, что в таком случае мне придется иметь дело не только с Шукаку. И, если честно, не знаю, кто из вас доставил бы больше проблем. Так что расслабься, — расплылся я в улыбке от уха до уха. — Постараюсь, — будь я проклят, если в голосе Учихи не проскользнул сарказм. — Ты что, мне не веришь? – недовольно надулся я. – Я же чертов Кьюби! Сама осторожность и предусмотрительность. Ты когда-нибудь видел, чтобы я вел себя как идиот? — Ну… — замялся он. — Ладно, проехали! – поспешно прервал его я. *** (Наруто) До квартиры Саске я добрался примерно к обеду. Этот путь с его бесконечными пересадками я проделал на общественном транспорте и теперь был выжат как лимон. Заперев за собой дверь, я тут же направился в душ, скидывая спортивным костюм Итачи прямо на ходу. Когда я добрел до душевой кабины, на мне уже ничего не осталось. Предвкушая ни с чем не сравнимое наслаждение, я включил теплую воду и со стоном блаженства прислонился к стене кабины. От усталости мысли в голове ворочались неохотно. Убить Саске. Ну и заданьице. Впрочем, чего уж проще. Что бы его выполнить, мне даже особо напрягаться не надо. Саске всегда рядом, он мне всецело доверяет. Только протяни руку, и вот он, теплый, домашний, нежный, податливый. И его надо убить. Ксо, как противно. А тут еще его братец со своими угрозами. Не хочу об этом думать. Я слишком устал. Будем решать проблемы по мере их появления. Мне надо отдохнуть, а Учихи все равно никуда от меня не денутся. Акт 17* (Шукаку) Кьюби! Он сбежал! Невероятно, но ему удалось вырваться из моей ловушки. Он не просто ушел, он меня обошел. Как он мог предусмотреть, что его там буду ждать я? Как? Откуда, мать его, там взялся этот гребаный мотоцикл?! Ко всему прочему, я до последнего был уверен, что имею дело с женщиной. Коварной, жестокой и хитрой, но всего лишь женщиной. Правда оказалась для меня сюрпризом. Если бы не тот пропущенный удар, я бы так и продолжал верить своим заблуждениям. То, что Кьюби – парень, многое меняло. Да, Лис оправдывает свое прозвище в полной мере. Вывернулся, ушел, оставил всех в дураках. Такой противник не может не восхищать. Я еще никогда не имел дела с другим Хвостатым. Это, оказывается, захватывающе, чтоб меня. Такая мишень будоражит, возбуждает. Все равно, ему от меня не скрыться. Первый раунд я проиграл, но я еще не сошел с дистанции. Наша вторая встреча должна кончиться иначе. *** (Саске) Я повернул ключ в замке и долго стоял перед открытой дверью, не решаясь войти в собственную квартиру. Я был уверен, что Наруто дома. Он наверняка отсыпается после ночной смены в «Скрытом листе», вольготно раскинувшись на моей огромной кровати. И когда я войду в спальню, он зевнет, сладко потянется всем своим шикарным гибким телом и попытается затащить меня в постель, чтобы обвить руками, уткнуться носом в грудь и снова уснуть. Он проснется раньше меня и начнет стягивать с меня спящего одежду и одуряюще целовать в губы. И тогда я, наплевав на сон, отдамся его ласкам и наконец забуду строгий, лаконичный кабинет Третьего, бездыханное неподвижное тело на стуле, красную вязкую лужу, растекающуюся по столу и насмешливый, беспощадный взгляд таких родных и чужих синих глаз. Я осторожно толкнул дверь и изваянием замер на пороге. Пара успокаивающих вдохов и выдохов, чтобы унять бешено колотящееся сердце и я, наконец, шагнул вглубь квартиры, будто кинулся в пропасть. Бесшумно притворив дверь, я на цыпочках прокрался к спальне. По дороге, мне под ноги попались штаны и куртка незнакомого спортивного костюма брошенные где попало. Это было странно. Наруто хоть и не педантично аккуратен, все же свои вещи никогда по квартире не разбрасывал. Они обычно валялись бесформенной кучкой в одном углу, где их всегда можно было легко найти. Заглянув в комнату, я обнаружил именно то, что и ожидал. Узумаки крепко спал в моей постели, трогательно свернувшись калачиком и уткнувшись носом в подушку. Я облегченно выдохнул. И когда только успел задержать дыхание? И с чего я взял, что та жуткая женщина и мой домашний тигр одно и то же лицо? Вот же он. Здесь, передо мной. Такой теплый и родной. Кончено же, он не мог… Узумаки зашевелился. Сладко причмокивая розовыми губами, словно маленький ребенок, он выпростал руку из-под одеяла и крепко обнял лежащую рядом подушку. Я замер. Мои легкие забыли как дышать. В голове пронеслись события вчерашнего вечера. *** (Флэш бэк) Злой и мрачный Шукаку ворвался в комнату, до отказа нашпигованную дорогой аппаратурой, уселся на кожаный диван, стоящий в углу и невидяще уставился куда-то в точку перед собой. Глаза у него были такие, что всех присутствующих непроизвольно бросило в дрожь. — Она ушла, — заговорил Шукаку. Голос его был бесстрастный, чего нельзя было сказать о взгляде. — Ей удалось проскользнуть сквозь мою ловушку? — заинтересовался Шикамару. На которого, наверное, единственного не подействовала мрачная аура, распространяемая Хвостатым. – Не ожидал. Как ей удалось? По-моему, я все правильно рассчитал. — Мой брат допустил ошибку, а потом там появился байкер, — все так же безучастно поведал Шукаку. — Байкер? – задумался Нара. — Класс! Какая девочка! – ожил Инузука. – Провела нашего умника. Она мне уже нравится. Она так же хороша, как и на экране? — Лучше, — слегка улыбнулся Хвостатый. Все, включая Саске во все глаза уставились на киллера. Они впервые выдели, как он улыбается. Шукаку улыбается??? — Ого, — оценил Инузука. – Эта девочка даже такую скалу как наш невозмутимый киллер расколола. В следующий раз, когда пойдете брать эту Кицуне, прихватите меня с собой. Всегда хотел увидеть схватку Хвостатых. Шукаку промолчал. Он все еще о чем-то напряженно думал. И улыбался. — Ну, рассказывай, — нетерпеливо заерзал на стуле Киба. – Она надрала тебе задницу? Хвостатый перевел взгляд на Инузуку, и тот затих, как кролик перед удавом. — Темари ее ранила. В плечо. Серо-зеленые холодные глаза снова уставились в никуда, а на губах все еще играла улыбка. *** (Саске) «Темари ее ранила. В плечо», — набатом гремели слова Шукаку. Узумаки сладко тискал алую, словно свежая артериальная кровь подушку и плечо его пересекала белая полоса бинта, украшенная бурыми пятнами кровоподтеков. Кьюби! Он действительно Кьюби! Ками-сама, нет. Нет. Как такое может быть? Он же… Это не правда! Я твердил себе эти слова, отрицая то, что говорили мне мои глаза. Мой Наруто, мой нежный Золотой Тигр оказался Лисом. Киллер. Беспринципный. Жестокий. Чертовски хитрый. Все это время он жил подле меня, спал со мной, ел, принимал душ, трахался. А за спиной убивал моих партнеров. Прикрывался мной, словной ширмой и безропотно отдавался по первому требованию, как… шлюха. А я – идиот. Я ведь влюбился в него. Влюбился как последний придурок в КИЛЛЕРА! Нет, с этим надо кончать. Что же теперь делать? Позвонить ребятам? Пусть они его прикончат. Загонят в темный угол, как дикого зверя, а Шукаку потом разрядит в него всю обойму своего дурацкого огромного пистолета. И будет улыбаться этой своей улыбочкой мясника, пока пули 45-го калибра будут терзать это гибкое тело. «Ками-сама, о чем я думаю?!» — промелькнула отрезвляющая мысль. Я не позволю этому случиться. Наруто — мой. Он сам отдал свое тело в мое безраздельное пользование. Значит, я его и убью. Он заслужил смерть от моей руки, и ничьей больше. Он убил моего отца. Рука сама потянулась к пистолету, пристроенному под ремень брюк сзади под пиджаком. Его мне дали сегодня, перед возвращением домой в целях самозащиты. Вряд ли они догадывались, что мне придется им воспользоваться так скоро. Ребристая поверхность рукояти непривычно соприкоснулась с кожей ладони. Плавно вынув оружие, я направил его в безмятежное красивое лицо. Тонкие полоски шрамов на щеках трогательно дернулись, когда Наруто смешно сморщил нос во сне. Вылитый лис. Я шагнул ближе и вытянул руку с пистолетом. Вороненое дуло уперлось в гладкий лоб, прикрытый солнечными прядями. Ксо! Я забыл снять пистолет с предохранителя. Щелкнув собачкой, я собрался нажать на курок, но не успел. Ясные синие глаза пронзили меня насквозь. Своей возней я разбудил Кьюби. Мне конец. Страх и облегчение накатили одновременно. Да, именно облегчение. В глубине души я надеялся, что что— нибудь помешает мне убить человека, в которого я влюбился. Слава Ками-сама. Вот только, почему он ничего не делает для своего спасения? Мы смотрели друг другу в глаза и не двигались. — Собрался убить меня? – его голос со сна был низким и хрипловатым. Очень сексуальным. – Так и будешь там стоять? – Узумаки был совершенно спокоен. Как будто это не в него целились в упор из «магнума». Вот это выдержка. — Ну же, иди сюда. И я подошел. Просто не мог сопротивляться его магнетизму. Просто не смог. Что же ты со мной сделал, Наруто? Сильные загорелые пальцы сжали мое запястье и пистолет начал вываливаться из ослабевшей руки. «Магнум» с глухим стуком ударился об пол и остался лежать там, забытый и никому не нужный. Я чувствовал, как меня тянут вниз, на кровать, как горячие ладони проникают под одежду и, дразня, медленно стягивают ее. Жаркое дыхание обожгло шею, и теплые мягкие губы пустились в путешествие по моей коже. Я начал терять над собой контроль. От откровенных прикосновений, интимного шепота и ситуации в целом. Я понимал, что перед ним, я уязвим, беззащитен, и это возбуждало. Наруто уложил меня спиной на постель и стянул с моего тела последний элемент одежды – трусы. Немного откинувшись назад, он с видимым удовольствием оглядел мое нагое тело. Под этим взглядом я начал краснеть. Я уже не девственник, так какого черта я краснею? — Ты прекрасен, — невероятно чувственным голосом выдал Узумаки. От его слов по мне прокатилась волна жара. Прекрасен. Он и представить себе не мог, что значило для меня слышать от него эти слова. Красивое, слегка порозовевшее от страсти, лицо склонилось надо мной, и я был вовлечен в головокружительный поцелуй, от которого у меня отказали последние извилины. Потом был провал сознания, наполненный мучительно сладкими ощущениями на грани боли. Я смог вернуться в реальность только тогда, когда почувствовал его горячий и твердый член у своего ануса. Он что, собрался затрахать меня до смерти? А потом он вошел. От противоречивых ощущений я замычал, вцепившись ногтями в гибкую влажную спину. Узумаки начал двигаться и мир померк, утонув в удовольствии, которое он дарил моему телу. Я уже стонал, не сдерживаясь, прося еще и еще. Ками-сама, это лучший трах в моей жизни! Я закричал, настигнутый оргазмом, и чувствовал, как тело надо мной тоже содрогается в экстазе, изливая в меня свое семя. Ками-сама, как хорошо! Наши тела расслабились и Наруто устало опустился мне на грудь, тяжело дыша. Я запустил пальцы в мягкие, влажные от пота пряди. Я твой, Наруто, а ты – мой. — Я люблю тебя, — сорвалось с моих губ. Белокурая голова приподнялась с моей груди. Синие, изменчивые как безбрежный океан глаза уставились на меня. Они спрашивали: «что ты сказал?» — Я люблю тебя, — повторил я, улыбнувшись искреннему удивлению на любимом лице. Изящная загорелая рука потянулась к моей щеке. Это выглядело так трогательно, что у меня возникла мысль, что такой милый парень не может быть Кьюби. Только я так подумал, как та же самая рука, так умилившая меня, змеей метнулась к моей шее. Мгновенная боль и темнота… *** (Наруто) Я долго вглядывался в бледное фарфоровое лицо. Безупречной формы скулы, красивые тонкие губы, точеный нос, идеальные дуги бровей, черные кисточки длинных девчачьих ресниц. Красивый, будто кукла. Чтобы я сейчас не решил, я вижу его в последний раз. Так что, это последний шанс насладиться его красотой. Саске. Я вздохнул и нагнулся с кровати, что бы подобрать брошенный Учихой пистолет. «Магнум» — большие дыры, много крови. Крайне неэстетичное зрелище. Я снова посмотрел на Учиху. Даже находясь без сознания, он был невероятно сексапильным. Я начал понимать некрофилов. Тем более, что мне, кажется, в скором времени предстоит пополнить их ряды. Тяжело вздохнув и сжав в ладони ребристую рукоять, я сел верхом на неподвижное тело, взял пистолет обеими руками и направил дуло в голову Саске. Прямо в его неподвижное, совершенное лицо. «Я люблю тебя», — эхом всплыли его слова в голове. – «Я люблю тебя». Он сказал это дважды. В первый раз я бы мог это списать на влияние момента, но во второй раз он сказал это, глядя мне в глаза. И каким был этот взгляд. Столько тепла, нежности и заботы я не видел ни от кого. Даже Ирука-сенсей, самый близкий мне человек, не мог мне дать столько любви. Саске. КСО, Я НЕ МОГУ ЕГО УБИТЬ! Трясущимися руками я опустил оружие. Ксо! Ксо! И еще раз, ксо! Внезапно раздавшаяся трель мобильного заставила меня подскочить на месте. Мля, нервы ни к черту. Скатившись с кровати, я подскочил к горе моего хлама и выгреб оттуда надрывающуюся трубку. — Да, — раздраженно буркнул я. — Рад, что ты все же не стал убивать Саске, — раздался знакомый голос. — Итачи? Что ты… — Подойди к окну, — резко приказал он. Я пару раз хлопнул глазами, но с пола поднялся, и прямо так, в чем мать родила, подошел к огромному окну во всю стену. — Посмотри на крышу здания напротив. Я посмотрел и не удержался от смачного матюга. На крыше стеклянно-бетонной коробки стоял знакомый силуэт, а рядом с ним, на фоне неба, прекрасно просматривались очертания стоящей на подставке снайперской винтовки. — Твою ж мать! – снова выругался я. – Какого хрена ты там делаешь? – я знал какого, но не мог не спросить. — Всего лишь решил подстраховаться, Наруто-кун. Ну что? Теперь ты готов поговорить со мной об отъезде? — Ксо. Да, черт бы тебя побрал. Встретимся в кафе внизу через двадцать минут. Не дожидаясь ответа, я отключил телефон и пошел в душ. Акт 18* (Саске) Сознание возвращалось медленно и неохотно. В мозг вторгался какой-то посторонний раздражающий звук. Я не сразу понял, что это звонит телефон. Болезненно сморщившись, я потянулся на звук, вслепую нашарил телефонный аппарат и взял трубку. — Алло, — хрипло каркнул я в микрофон. — Саске? Ну и голос у тебя. Ты что, спишь? — Шикамару? – с трудом узнал я голос. — Ага. Саске, вылезай из постели и приезжай в штаб. У нас новый план. Ты понял? Ждем. До меня донеслись гудки – Шикамару отключился. Я опустил трубку на рычаг и вытянулся на кровати, зарывшись лицом в подушку. От нее приятно пахло Наруто. Наруто? Я резко сел в кровати уставился на подушку, пропитанную родным ароматом. Что-то вертелось в голове и пыталось прорваться наружу. Что-то связанное с Наруто. Я зажмурился, зажав виски руками, силясь сосредоточиться на ускользающих образах. Наруто. Наруто. Что-то связанное с Наруто. «Наруто – это… Кьюби», — всплыло в сознании. Вот оно! Наруто – Кьюби! Ксо, что произошло, когда я вернулся домой? Точно! Я пошел в спальню, увидел его спящим. Что было потом? Я достал пистолет. Ками-сама, я хотел его убить? Да, хотел. Мне что-то помешало. Что? Предохранитель. Я забыл снять предохранитель. А потом… Потом, он проснулся, и мы… мы… мы занимались любовью… Я распахнул глаза и затаил дыхание. Образы и ощущения обрушились на меня как цунами. Жаркий румянец обжег щеки. От воспоминаний я начал возбуждаться, и постарался отодвинуть их на задний план и прокрутить события дальше. Я вспомнил свой голос, говорящий «я люблю тебя». Его глаза. Синие, сияющие глаза. А потом темнота… Он… вырубил меня? Ками-сама, почему я еще жив? Он не убил меня! Почему? Что его остановило? «Я люблю тебя», — снова вспомнил я свои слова. Так, дело в этом? Ты поэтому оставил меня в живых? Потому что я сказал эти три слова? Но почему? ПОЧЕМУ? Ты решил, что если я признался тебе в любви, то ничего не смогу тебе сделать? Ты так подумал, Наруто? Нет, не Наруто – Кьюби. Чертов расчетливый ублюдок! Ненавижу! Я в гневе врезал кулаком по подушке. Дыхание хриплыми всхлипами вырывалось из горла. Чертов ублюдок. Слезы обиды навернулись на глаза. Дерьмо! Вскочив с кровати, я решительно направился в душ. Меня ждали в штабе. *** (Саске) Я, Киба, Шино и Шикамару сидели в тесном фургоне, доверху заполненным всевозможным следящим оборудованием, спутниковой тарелкой и парочкой компьютеров. И как это все только сюда поместилось? Мы торчали в тесном салоне уже целый час, а в это время Шукаку настраивал технику и занимал позицию, где-то там, снаружи. План был прост в осуществлении, но сложен в организации. Шикамару и Шукаку составили его совместными усилиями. Шино подогнал все необходимое для его осуществления, Киба добыл информацию, без которой не было бы и этого плана, а я, похоже, присутствовал просто для полноты набора, как официальный представитель главы совета Синдиката. Шикамару пришел к выводу, что Кьюби попытается сбежать. Инузука прошерстил все порты, железнодорожные станции, автовокзалы и аэропорты и неожиданно наткнулся на пассажира с фамилией Кьюби. Все такой наглостью были, мягко говоря, шокированы. Инузука хотел проигнорировать эту информацию, потому что решил, что нужно быть круглым идиотом, чтобы купиться на такой дешевый трюк. Но Шукаку и Шикамару были иного мнения. Они решили, что это не отвлекающий маневр. Кьюби или дает понять другому Хвостатому, что он покидает его территорию, или затеял какую-то свою игру. Здесь мнения киллера и аналитика Синдиката разделились, но они сошлись во мнении, что Кьюби в любом случае нужно убрать, пока есть такая возможность. По данным Инузуки, Кьюби собрался лететь чартерным рейсом из аэропорта Ханеда до Гонконга. Рейс был назначен на ранее утро, когда аэропорт Нарита еще закрыт. Накануне операции, поздним вечером, в здание аэропорта Ханеда было пронесено необходимое оборудование. Теперь на крыше международного терминала была установлена снайперская винтовка, нацеленная на взлетную полосу. Сама винтовка крепилась к подвижной, дистанционно-управляемой платформе, от которой тянулись провода, соединяющие ее с ноутбуком, пристроенным здесь же. Этот ноутбук, через спутник был связан с другим ноутбуком, который находился сейчас у Шукаку. Картинка с обоих веб-камер поступала и к нам в фургон, поэтому мы могли видеть и то, что видит киллер, и его самого. Сам Шукаку преспокойно сидел в зале ожидания, под видом туриста и работал с ноутбуком, внося последние поправки в настройки техники. Все это было нужно лишь за тем, чтобы произвести один выстрел. Когда Киба спросил Шукаку зачем такие сложности, то заработал лишь неприязненный взгляд в свою сторону. Ответил ему Шикамару: «Это же Хвостатый. Он шкурой опасность чует. Живого снайпера он засечет, как пить дать. А так, нам не нужно к нему приближаться, не нужно следить за ним лично. За нас это сделает техника. Нам нужно только вовремя нажать на кнопку». И вот теперь, мы вчетвером сидим впритирку друг к другу и ждем, когда появиться Кьюби. Наруто, что ты задумал? Зачем ты выдал свое местонахождение? Очередная хитрость? Или тебе просто жить надоело? Если ты появишься, тебя убьют. И, боюсь, на этот раз тебя уже ничего не спасет. *** (Саске) Момент истины настал. Кьюби появился на территории аэропорта. Когда перед зданием остановилось такси и из него появился Наруто, я молча уставился на монитор, показывающий то, что снимала камера, установленная на кузове фургона. Он был неподражаем, как всегда. Я ожидал, что он будет в образе сногсшибательной блондинки, но ошибся. На нем была его повседневная, вызывающе сексуальная одежда, призванная не скрывать, а напротив, привлекать внимание и дразнить. Я всегда считал, что он так одевается из-за своей работы стриптизера. Как же плохо я его знаю. Красивый как модель, пластичный как балерина, он резко выделялся в серой толпе. В своем узком темном костюме, выгодно подчеркивающим соблазнительное, гибкое тело, он выглядел как кинозвезда. Под расстегнутым пиджаком серела черная сетка то ли футболки, то ли водолазки, притягивая взгляд к стройному, накаченному телу. Стильные, солнечные очки и небольшая дорожная сумка дополняли картину. Казалось, вся стоянка перед аэропортом замерла и созерцала его. Да, не заметить его было просто невозможно. Обратив внимание на мое неподвижное состояние Инузука, Абураме и Нара проследили за моим взглядом и увидели его. — Эй, а это не тот парень из клуба? – начал Киба. Шикамару насторожился. — Какой парень? — Парень, с которым встречается Саске, — объяснил Инузука. – Наруто. Он стриптизер в «Скрытом листе», — отвернувшись от Шикамару, он задумчиво вперил взгляд в монитор. Узумаки входил в здание аэропорта. – Интересно, что он тут делает? – озадачено проговорил он. Меня прошиб пот. — Саске, ты побледнел, — спокойно заметил Нара. Я посмотрел на него и встретился с его темными проницательными глазами. Мы молча бодались взглядами, а у меня было такое впечатление, будто Нара залез ко мне в мозг и прочитал мои мысли. Я видел, как в его глазах появляется понимание. Не в силах пошевелиться, я наблюдал, как он берет отложенный в сторону микрофон и говорит в него: — Объект прибыл. Блондин в солнечных очках и темном костюме. Ты его не пропустишь. В этот момент я понял, что не вынесу этого. Я просто физически не мог сидеть здесь и смотреть на то, как они будут убивать Наруто. Все, о чем я думал последние несколько часов, рассыпалось как карточный домик. Я не мог позволить им убить его. Только не так. Только не на моих глазах. Нет. Я… Я должен это остановить! Неожиданно Шикамару бросился ко мне. — Киба, Шино, держите его! Но я оказался быстрее. Увернувшись от неуклюжей попытки Нара схватить меня, расквасив по пути нос более расторопному Инузуке и отпихнув в сторону зазевавшегося Шино, я открыл дверь фургона и вылетел на улицу. Я должен успеть! Я вбежал в здание аэропорта и начал озираться по сторонам, стараясь сообразить куда бежать. Точно, международный терминал! Я сорвался с места и побежал, расталкивая попадавшихся на пути людей. При этом я непрестанно оглядывался вокруг, пытаясь разглядеть светлую макушку. Парочку таковых я заметил, но это были совершенно не те люди, и мой взгляд, продолжал скользить мимо. Где же ты? ГДЕ? Вдруг, я заметил знакомую гибкую фигуру. Она пересекала дверь, ведущую на посадку. Нет. — НЕТ, СТОЙ! Я кинулся в ту сторону, выжимая из себя всю скорость, на которую был способен. Стройный силуэт скрылся из поля зрения. Нет. Я не успел остановить его, предупредить. Ками-сама, нет! Что же делать? Меня туда не пропустят. Его убьют! СТОП! Успокойся, без паники. У меня есть выход. Да, точно. Шукаку. Я должен остановить его. Он где-то здесь, в зале. Надо вспомнить его дислокацию. Ксо, думай, думай. А-а-а-а, вспомнил! Я бросился в противоположную сторону, стараясь рассмотреть в толпе Шукаку. Сегодня Бог был на моей стороне. Я нашел его быстро. Он притулился в последнем ряду кресел, с краю. На нем была неприметная рубашка цвета хаки и такие же широкие шорты. Его ярко-красные волосы были прикрыты нелепой панамой, а взгляд серо-зеленых глаз не отрывался от монитора ноутбука. Они были полны азарта. Значит, он уже взял на мушку Кьюби. Ксо, нет! Последним, отчаянным рывком я сократил расстояние между мной и киллером и со всей дури треснул ногой по ноутбуку. По всем законам физики проклятый компьютер не должен был выдержать такого варварского отношения, но Шукаку вовремя среагировал и смягчил его падение, резко бросившись на пол. Мля! Так дело не пойдет! Я попытался повторно пнуть ненавистный ноутбук, но был остановлен стальной хваткой, вцепившейся мне в лодыжку. Совершив вращательное движение рукой, Шукаку повалил меня на пол и навалился сверху. Краем глаза я видел, как люди заметив нашу драку освободили пространство вокруг нас и, как стая любопытных обезьян, наблюдали за нами с безопасного расстояния. Силы были однозначно не равны. Хвостатый легко преодолел мое сопротивление, и одним точным движением двинул мне в челюсть. Несколько мгновений я наблюдал фейерверк и катался по полу от адской боли. Кое-как проморгавшись, я разглядел, как Шукаку, стоя на коленях перед ноутбуком, колдует над маленьким джойстиком. Как в замедленной съемке я наблюдал, за движением большого пальца, устремившегося к кнопке на верхушке рукоятки. НЕТ! Палец опустился, и ноутбук подбросило в воздух. Во все стороны полетели кусочки пластика. Что? Что произошло? Я недоуменно огляделся и уперся взглядом в человека, стоящего поодаль, на краю толпы. Он что-то прикрывал полой пиджака. Я был уверен, что у него пистолет. Подняв глаза к его лицу, я почувствовал, как все волосы на теле становятся дыбом, а пульс просто зашкаливает. ИТАЧИ! Шукаку тоже заметил его. Я готов поклясться, что видел страх, мелькнувший в глазах Хвостатого. Шукаку молнией сорвался с места и стремительно скрылся в толпе. Я снова посмотрел на то место, где видел брата, но его там уже не было. Сквозь толпу ко мне проталкивалась охрана аэропорта. Акт 19* (Шукаку) Я понял, что наш план идет к черту, когда Шикамару сообщил, что цель – блондин в солнечных очках и темном костюме. Я ожидал, что он снова переоденется женщиной, но Кьюби вновь поменял правила игры. Он не стал использовать свой антураж. Вместо этого он предстал перед нами в своем истинном облике. Вряд ли он думал, что мы не узнаем, кто он. Лис просто решил с нами поиграть в свою игру. Несмотря на это, я решил не отклоняться от намеченного нами плана, и в это была моя роковая ошибка. Он все предусмотрел. Пока мы следили за ним, его напарник смог незамеченным подобраться ко мне вплотную. Почему мы не учли, что у него есть напарник? А ведь это было очевидно! Тот мотоциклист, который вывез Кьюби, когда мы думали, что загнали его в ловушку. Даже предусмотрительный Нара упустил это из виду. Нас сбил с толку тот факт, что до этого Кьюби всегда работал один. Второй моей ошибкой было то, что я проигнорировал сообщение Нара об этом идиоте, Саске. Он сбил мою наводку и привлек к нам ненужное внимание. Но окончательный крах плана ознаменовался не этим. Это случилось в тот момент, когда я понял, что наше предприятие было обречено на провал с самого начала. Когда ноутбук был уничтожен, когда я увидел длинноволосого, бледного брюнета с холодными, спокойными глазами убийцы. ЭТО БЫЛ УЧИХА, МАТЬ ЕГО! Чертов Итачи! Все это время, мы действовали по плану Кьюби! Этот сукин сын все предусмотрел.Если бы он захотел, я бы уже был мертв, но он пощадил меня, как будто в насмешку. Мол, вот почему я Девятихвостый, а ты всего лишь Однохвостый. Он играючи разделал меня под орех. Впервые в жизни я действительно испугался за свою жизнь. Чувствовать, что потерял контроль над ситуацией, смотреть смерти в глаза и знать, что она обошла тебя стороной только потому, что побрезговала. Это унизительно и страшно одновременно. Кьюби. Никогда не прощу тебе свой страх. Никогда. *** (Наруто) Я удобно устроился в кресле, вяло наблюдая за тем, как стюардесса произносит стандартный набор фраз, заученно улыбаясь и, показывая руками выходы из самолета. Мне всегда эта процедура казалась немного глупой. Они же не думают, что если кто-то захочет курить, то воспользуется выходом на высоте десяти тысяч метров над землей. Хотя я бы на это посмотрел. Должно быть забавно. Через проход от меня сидел Хаку и увлеченно листал какой-то глянцевый журнал. Ксо, иногда он просто как баба. Впрочем, сейчас он и выглядел как баба. Для его же блага мы одели его женщиной, что не стоило нам большого труда. В этом амплуа он смотрелся вполне естественно. Ему нужно было родиться девчонкой. Может тогда, его жизнь сложилась бы по-другому. Например, вместо того чтобы болтаться в компании таких извращенцев и садистов, как мы с Забузой, у него была бы семья. Примерный муж, работающий клерком в какой-нибудь компании, выводок симпатичных ребятишек, собака и маленький загородный домик. Ксо, что-то я раскис совсем. Самолет пришел в движение. Пилот начал выруливать на взлетную полосу. Я вздохнул, откинулся в кресле и закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Самолет начал разгоняться. Я никогда не мог уловить момент, когда шасси отрываются от земли. Просто в какой-то момент ты чувствуешь, что самолет накренился и тебя слегка вжимает в кресло. А потом приходит осознание, что ничего больше не связывает тебя с землей. Невероятное чувство. Несколько минут мы набирали высоту. От шума двигателей и перемены давления начало закладывать уши. Когда самолет выровнялся, я наконец открыл глаза и посмотрел в иллюминатор. Всегда любил этот вид. Облака. Бесконечные поля ослепительно-белых облаков. Кто-то сел в кресло рядом со мной. — Я видел Саске, — немного помолчав, сказал Итачи. Я повернулся лицом к нему. — Правда? И что он делал? — Дрался с Шукаку. — ЧТО ОН ДЕЛАЛ?! – удивился я. — Он пытался надрать задницу Шукаку. К сожалению, ему это не удалось. Надо будет поговорить по этому поводу с Хатаке. Мой брат не должен быть слабаком. Я ошарашено молчал, все еще стараясь переварить услышанное. Саске осмелился напасть на Шукаку. Он пытался спасти меня? В груди зажегся маленький очаг тепла. — Я горжусь своим братом, — тихо, как будто самому себе, сказал Итачи. Мне нечего было на это ответить. Разве что, я мог присоединить к его гордости свою. В конце концов, Саске был моим парнем. До недавнего времени. — Значит, все прошло по плану? – задумчиво спросил я. — Да. Если не считать незапланированной драки Саске с Шукаку, то да. Я хмыкнул. — И впрямь гордишься. Носишься с этим случаем, как наседка с яйцом. — Гм. — Как думаешь, ему что-нибудь будет за это самоуправство? — Не думаю. Он глава клана. Ему не посмеют ничего сделать. — А как быть с Орочимару? Он все еще жив. А «Акацуки» по-прежнему у меня на хвосте. — На счет Орочимару не волнуйся. Я послал информацию о нем и «Акацуки» Хатаке Какаши. Он передаст ее кому надо. И знаешь, я не завидую участи Старого Змея. — Опять этот Хатаке. Кто это вообще такой? — Это наш с Саске сэнсэй. Улетный мужик. Я недовольно поморщился. — Да? Что-то твой «улетный мужик» сплоховал, натаскивая твоего младшего брата. Итачи с интересом посмотрел на меня и насмешливо подмигнул. — Наруто-кун, ревнуешь? Где-то эту фразу я уже слышал. Мля, точно. То же самое я сказал Сакуре, когда к ней клеился. Минуточку. Он что, кадрит меня?! Я в бешенстве уставился на Учиху. Итачи тихо рассмеялся. Его эта ситуация очень забавляла. Вот козел! — Остынь. Могу я помечтать? Я начал успокаиваться. — И вообще, разве это так плохо, быть со мной? – его улыбка медленно таяла, а глаза заволокла грусть. Расчувствовавшийся Итачи. О-бал-деть. Надо будет послушать новости — может, ледники растаяли? — Я, кончено, понимаю, что ты благоволишь моему брату, но теперь, он для тебя недосягаем, — тихо продолжил он. – Зато я рядом. Если хочешь, я буду с тобой всегда. Я застыл в кресле, не смея даже моргать. Все насмешки готовые сорваться с языка, застряли в горле. Чертовы Учихи. У них это в генах заложено? Я чувствовал, как в глазах начинает щипать. Какого хрена?! Я что плакать собрался? Есть ли на свете более отвратительное зрелище, чем пускающий сопли и слюни киллер? Ксо. Я отвернулся от Итачи к окну, чтобы он не успел заметить одинокую слезу все же покатившуюся по щеке. Гадство. — Если хочешь, можешь звать меня Саске. Придурок. Этой фразой он напрочь убил мое сопливое настроение. За что, если честно, я был ему благодарен. — Дебил. Какой же ты дебил. Я снова повернулся к нему, незаметно смахнув со щеки слезу. — Вы, Учихи – редкостные козлы, знаешь? — Гм, наверное, — согласился он. — Ладно, черт с тобой. Хочешь разделить прелести жизни с Кьюби? Валяй. Вдвоем все равно веселее в засаде сидеть. — Гм. Вообще-то я говорил не о работе киллера, — Итачи сделал фирменную учиховскую каменную морду. — Знаю. Просто это мое условие. Хочешь быть со мной всегда? – требовательно спросил я. — Теперь не уверен. — Поздно. Я уже все решил. Теперь мы все будем делать вместе. Понял? А это значит, что и работать будем вместе! — Кажется, я передумал. — Козел! Теперь не отвертишься! Застав его врасплох, я схватил его за ворот пиджака и притянул к себе, впиваясь в губы страстным поцелуем. От такой наглости он опешил, и какое-то время я вытворял с его ртом что хотел. Когда он пришел в себя, он начал действовать сам. Его рука легла мне на затылок, зарывшись в волосы, не позволяя мне отстраниться. Инициатива окончательно и бесповоротно ушла к нему. Он целовался охренительно хорошо, и к тому моменту, когда мы разъединились, я уже задыхался от сдерживаемого возбуждения. И он тоже. — Если хочешь продолжения, согласишься, — чувственно выдохнул я ему в губы. — Узумаки, да ты просто зверь, — возбужденно рассмеялся Итачи. – Хитрый как лисица. Я согласен. — Вот то-то же. Я снова отвернулся к иллюминатору и подумал о Саске. Встретимся ли мы когда-нибудь? Мерзкое щемящее чувство в груди никуда не уходило, застряв там как осколок гранаты. Встретимся, решил я. Конечно, встретимся. Я же чертов Кьюби. Для меня нет невыполнимых заказов. А уж такая мелочь, тем более меня не остановит. Если я решил, что встретимся, значит, так оно и будет. Я улыбнулся белоснежным облакам. Дождись меня, Саске. Конец.