Фарфоровые девочки

Алоис знает, что каждая третья, а то и вторая девчонка в Англии от пелёночного возраста и вплоть до шестнадцати помешана на куклах. Такую статистику юному графу предоставил Клод. И не нужно спрашивать, зачем. Алоис захотел узнать - он узнал. Нужны веские причины? Ну, что же... Алоиса неимоверно бесят фарфоровые статуэтки: вырвиглазные мелкие детали раздражают, бросаясь в глаза. Эти статуэтки так любил старик, тыкая их по всему поместью куда ни попадя. И Алоис их действительно возненавидел. А ещё мальчик не любит лошадей. Потому что позолота на лошадиных мордах до сих пор напоминает о пропахшей дымом сигар кровати и каминной полке, с которой эти парнокопытные смеялись над ним. Алоис Транси ровно так же, как и золочёных лошадей, не любит кукол. Эти юные леди таскают их с собой везде и всюду, а стоит лишь только тряпичной подруге упасть или испачкаться - сразу льют слёзы в три ручья. А вот женские слёзы ни один джентльмен не любит. Но Алоис вовсе не считает себя джентльменом, поэтому просто может сказать: он не презирает женские рыдания. Он и сам этим грешен. Ведь каждому человеку с рождения свойственно плакать, так отчего же это, во многих случаях, считается чем-то постыдным? Но больше всего граф Транси ненавидит фарфоровых кукол. Почему именно фарфоровых? Для него они - слишком идеализированы своими хозяйками. И идеальными их тоже можно назвать. Слишком по-детски красиво их лицо, слишком красивые они носят платья, слишком сильно блестят их искусственные волосы на солнце. Все куклы - искусственные пустышки с глазами-стекляшками. И всё у них «слишком». Чересчур. Перебор. Он всегда задавался вопросом: чем эти бездушные творения заслужили такую роскошную жизнь? А Алоис ведь пережил немало страданий, чтобы оказаться сейчас здесь, посреди шикарно обставленного зала, в свете десятков люстр. Зачем вообще создавались эти неживые маленькие люди? Чтобы поиздеваться над ним? Потому что кто-то действительно решил вывести графа из себя, создав живую куклу. Да, звучит несколько «оксюморонно», но как ему иначе назвать эту девчонку с зелёными, задорно блестящими глазами? Кажется, она невеста Фантомхайва. Ох, тогда немудрено, что она его так взбесила. Мальчик пытается вспомнить имя живой куклы. Элизабет? Элизабет Мидлфорд. Даже имя кукольно-приторное. Алоис видит её впервые и почему-то не может оторвать взгляда. Она не красивая, нет. Девочки в таком возрасте бывают только смазливыми. Она младше его, это он знает. На год, два? А какая, собственно, разница? Если граф кого-то невзлюбил - это должно превратиться в обоюдную неприязнь. Это должно его изрядно повеселить. Но когда он фактически силой тащит девчонку танцевать, то та пыхтит и возмущается, пытаясь глазами отыскать своего дорогого Сиэля. Алоис просто ведёт партнёршу, в это время про себя отмечая: а эта Элизабет ещё и дура, оказывается. Зачем ей Фантомхайв, когда невооружённым глазом видно, что чхал Цепной Пёс на свою невесту? Но каково же удивление Алоиса, когда рассерженный Сиэль плетётся, нехотя, в гущу танцующих пар, беря в партнёрши пожилую леди. Так Фантомхайв любит кого постарше? От этой мысли графа Транси мелко колотит от смеха. Сам придумал - сам посмеялся, как говорится. - Что вас так рассмешило, граф? - интересуется леди Элизабет, перестав искать глазами Сиэля. Неужели невинный смешок её так взбудоражил? Судя по хлопающим длинным ресницами и широко распахнутым глазам - ещё как. - Леди Элизабет, вы... так нелепы в своей слепоте, - усмехается Транси, уже предвкушая реакцию девочки. Элизабет тут же настороженно спрашивает: - О чём это вы? Алоис прикрывает глаза, снова усмехаясь. Глупая бесящая девчонка. Слепая девчонка. Фарфоровая девчонка. Видно, мозги у неё действительно кукольные, раз она так похожа на их обладательниц. - Я сейчас скажу вам кое-что, но только не реагируйте так остро, - сходит Алоис на шёпот, чуть наклоняясь к уху девочки, продолжая наблюдать за Сиэлем. Фантомхайв не сводит глаз с их пары. - Вы такая доверчивая. Неужто вы думаете, что Сиэль способен на заботу и любовь? Вы наивны. Элизабет, услышав возмутительные слова графа, тут же начинает вырываться из его хватки, но мальчик держит блондинку крепко, стискивая её ладонь в своей. - Отпустите меня! Да как вы смеете говорить о подобном, когда ничегошеньки не знаете? - это её «ничегошеньки» смешит Транси ещё больше, чем вся ситуация в общем. Алоис еле-еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. Забавная. Алоис смотрит на раскрасневшуюся гостью и пытается понять: она ему нравится, или он всё-таки хочет её посильнее ударить? Что-то явно новенькое. Обычно он уверен в своих эмоциях, хоть и обрывистых и слишком ярких. Вдруг Алоис цепляется глазами за перо в её волосах. Волосы? Блондинка. Как и он сам. Но... как кукла. И волосы, как у куклы. Такие же гладко уложенные, такие же блестящие на свету. «А у кукол волосы пахнут чем-нибудь?» - спрашивает себя мысленно Паук Её Величества, наклоняясь к девочке всё ближе и ближе. Он вдыхает запах, она же, напротив, задерживает дыхание. Испугалась? Смешная. - Ч-что вы делаете? - почти пищит девочка, пытаясь отстраниться от настойчивого, потерявшего чувство такта графа. А волосы у Элизабет пахнут цитрусовыми. У кукол они тоже пахнут столь же приятно, или только невеста Сиэля может этим похвастаться? - Вы так похожи на куклу, леди Элизабет. А я ненавижу кукол, - эти слова Транси фактически выплёвывает блондинке в лицо. Музыка стихает, пары, недавно выходившие на паркет, начинают расходиться. Но Алоис крепко держит Элизабет за руку. - Тогда зачем вы держите меня? - зло шипит девочка, пытаясь вырваться. - А он когда-то держал вас столь же крепко? - спрашивает Алоис, прищуривая глаза. Удивилась, видно. Но, отчего-то, смотрит будто бы прояснённым взглядом. Дошло? - Элизабет! - окликает приблизившийся Фантомхайв, с непередаваемым презрением смотря на Алоиса. Он обращается к ней, но смотрит на другого собеседника. Сиэля самого от себя не тошнит? Алоис одаривает Цепного Пса взглядом, который полон неприкрытой издёвки, а затем смотрит, как тот уводит Элизабет прочь. Алоис разворачивается спиной к начавшим было опять танцевать гостям. Шумно и гулко. Противно и... чуточку зябко, наверное. Но он понял одно: куклы тоже чувствуют. И да, Элизабет чувствует. Чувствует, как Сиэль холодно с ней общается, так же холодно берёт за руку. Он делает всё как-то дежурно, неискренне. Словно из чувства долга. Словно ради чего-то. Разве они с ней не похожи? Алоис глядит в пол и шагает прямиком к Клоду, стоящему в углу зала, и размышляет: а, может, обзавестись хотя бы одной куклой? Так, из интереса.