Простите

Свобода, будто полет. Дышу полной грудью, и громкие рыдания сотрясают мое тело. Шаг, еще один. На измученном, заплаканном лице безумная улыбка, не адресованная никому, кроме меня самой. Я улыбаюсь сквозь слезы потому, что мне, наконец, станет хорошо. Третий шаг, четвертый. Еще пара метров, надо пройти еще. Идеально чистый белый пол в холле штаба CCG. Мои ноги медленно ступают по нему, глухой звук от соприкосновения тяжелых резиновых подошв моих сапог с отполированным мрамором разносится тихим эхом по залу. До моего появления тут царила тишина — лишь несколько мелких сотрудников расспрашивали о чем-то своего начальника в дальнем конце зала, секретарша несла куда-то кипу бумаг, тихо цокая тонкими каблучками. Как часики. Прозрачные стеклянные двери беззвучно захлопнулись за моей спиной, мои рыдания сотрясли спокойствие. Чем ближе к центру зала, тем больше недоуменных взглядов ловлю я на себе. Наверное, я сильно смахиваю на убитую горем девочку, пришедшую рассказать следователям кровавые подробности расправы гулей над моими родственниками. Младшей сестренкой, бабушкой, тетушкой, кузиной, и еще кучей, кучей народу. Да, все так сначала и выглядело, ко мне направилась какая-то женщина в костюме светло-серого цвета, в очках. Собиралась меня успокоить и провести в офис к кому-нибудь из охотников. Ее остановила перемена в моем лице. Смех из безумного, похожего на нервный, превратился в злорадный. Я чувствую, что свобода близко. Именно сейчас, в этот самый момент мне осталось до нее пару секунд. Я больше не скрываюсь и не прячусь. Я хочу покончить с собой. Не нужная совершенно никому... Нет, не так. Не нужная Ему. До других мне дела нет. Выдох. За моей спиной расправляются черные крылья, то, что должно спровоцировать находящихся здесь следователей. Самый простой для меня и быстрый способ умереть. Сама себя я не могу ранить, я пыталась. Не смогла. Мои руки расправлены широко в стороны, голова слегка наклонена вправо. Пустой взгляд черно-красных глаз, устремленный на ту самую офисную работницу. Ну же, давайте, бросайтесь защищать ее. Не медлите, посмотрите, в какой она опасности. Убивать кого-то сейчас уже не имеет смысла, я и так уже посеяла в холле панику. Да и не за этим я пришла. Мне нужно только, чтобы они убили меня. Как можно скорее. Пара мгновений, мое тело вот-вот пронзят несколько куинке особо бдительных охотников. Я буду свободна. Ута-сан, простите меня. Простите за то, что навязывалась вам. Искала даже малейший предлог, чтобы заглянуть в вашу студию. За то, что старалась угодить вам и приносила свой любимый кофе, в черной банке с висячей коричневой этикеткой. Нежный, бархатистый аромат, чуть горьковатый вкус. Он гораздо лучше, если пить его медленно, погружаясь в свои ощущения. Без сахара. Простите за то, что влюбилась без памяти. Сидела ночами на полу своей темной пустой комнаты, надев на свое лицо маску. Ту самую, зеленого цвета, изображающую женское лицо, чуть тронутое недоумением. Помните? Ощупывала ее дрожащими пальцами, зная,что вы прикасались к ней своими руками. А потом билась в истериках. Ночи напролет, и наутро прятала ото всех свои синяки под длинными рукавами теплого серого свитера. За то, что часто стояла у двери HySy, не находя ни единого повода распахнуть дверь, и в который раз стать жертвой вашего розыгрыша. Вы не услышите всего этого. Даже не обратите внимания завтра, работая над эскизами масок, на заголовок свежей газеты: «Прошлым вечером произошло нападение гуля-одиночки на штаб CCG. Порядок восстановлен.» Не будет названо мое имя. Будет только смазанное фото с окровавленным и изувеченным трупом. Вы даже не узнаете меня, Ута-сан. Звук разрывающейся плоти, густая багровая кровь заливает белоснежный пол. Мысли быстро сменяются, уже сложно сосредоточиться. Мое тело висит безвольно, проткнутое куинке охотников в трех местах насквозь, а мой кагуне, возможно, пополнит коллекцию одного из следователей. Я хочу уйти. Навсегда. И просто исчезнуть для самой себя. Ута-сан, я делаю это потому, что не хочу мешать вам. Вам и Юми. Когда вы с ней, ваше лицо преображается, на губах появляется безмятежная улыбка, вы смеетесь. Ради того, чтобы вы улыбались, я готова исчезнуть из вашей жизни. Как бы я хотела хоть раз оказаться на месте Юмико... Оказаться в ваших страстных объятиях, ловить на себе ваши влюбленные взгляды, прикасаться своими губами к вашим. Встречать утро в одной постели с вами, Ута-сан. Простите меня за то, что иногда следила завами и Юми. Мне стыдно. Мы с Юми, кажется, успели подружиться. Она прекрасный человек, одно ее присутствие отодвигает все проблемы на задний план. Она всегда искренна и оптимистична, внимательна к вам. Я хуже. И не вправе влезать между вами. Я не сказала Юми, куда пропала. Не давайте ей расстраиваться, Ута-сан. Берегите Юми, как самое драгоценное сокровище на свете. В зале все успокоилось. Они все думают, что я уже умерла. Спокойно стоят над моим разорванным и искалеченным до неузнаваемости телом, решая, как теперь поступить. Да, я была права, они хотят забрать мой кагуне, чудом не попавший под удар при их атаках. Пусть берут, мне он больше не нужен. Так холодно. Я чувствую, как жизнь покидает меня. Уже не дышу, сердце замедляет свое биение, и на глаза постепенно опускается мутная, темная, пульсирующая пелена. Голова моя повернута в сторону стеклянных дверей, сквозь которые я входила в здание. Всего две минуты назад? А такое ощущение, будто тут прошло уже больше часа... Заходящее за окнами здания солнце слепит глаза. Ничего, еще несколько мгновений — и все прекратится. Надо потерпеть. Вокруг штаба на улице быстро собирается толпа зевак, охрана заблокировала все двери, чтобы никто не мешал работе следователей. Люди с любопытством чуть ли не прикладываются носами к стеклу, пытаются разглядеть мой труп. Впервые в жизни я в центре такого внимания. -Новый кагуне укаку-типа? Много их в последнее время. -Даже интересно, кому из новичков достанется. -Совсем девочка еще, угораздило же ее... Шепот по залу, некоторые обрывки фраз все еще доносятся до меня, как сквозь туман. Еще минута. Почему я все еще жива? Прошу, отпустите... Ута-сан, я люблю вас. Как видите, даже больше, чем собственную жизнь. Простите меня и за это. Из-за стекла, с улицы, среди огромной толпы, на меня устремлен взгляд, который я узнала бы из миллиарда. Даже сквозь темные солнечные очки, которые вы, как и всегда, надели для выхода на улицу. Ута-сан. Вы решили окончательно свести меня с ума, появившись сейчас здесь. Не желаю даже знать истинной причины вашего появления в таком месте. Зачем? Теперь ведь я буду цепляться за жизнь, стараясь как можно дольше вас видеть перед тем, как умру. Из моей груди вырвался сдавленный хрип, привлекший внимание стоящих надо мной следователей. Мои легкие и горло разорваны. Я лишь хотела произнести в последний раз ваше имя, Ута-сан. Ваше лицо по ту сторону холодного стекла безразлично, мне не видно, чтобы вы хоть шелохнулись. Мне вы никогда не улыбнетесь так, как улыбаетесь Юмико. Не показывайте своих эмоций, если они у вас сейчас есть, не выдавайте себя. Как бы мне хотелось, чтобы моя смерть хотя бы вас расстроила. Не смею претендовать на это. Из глаз снова льются слезы, и из-за них я не могу больше видеть вашего лица. А затем наступает темнота. Звуки стихают, мое тело больше мне не принадлежит. Я медленно исчезаю. И все равно, даже сейчас, я еще помню саму себя лишь благодаря тому, что помню вас. Меня удерживаете только вы. И ваш тихий шепот на ушко: -Бу. Объект №311. Гуль.