Чтобы видеть, не нужны глаза.

Рауль. «- Урод, паскуда, ишак, имбицил…» Как только я себя не крыл матов направляясь к метро, после сорвавшийся сделки с клиентом. С самого утра всё пошло на перекос, начиная с того, что я встал с кровати и наступил на оставленную мною пепельницу на полу, с оставшимся не дотлевшими окурками, ну как наступил, мордой вниз с пастели улетел, из-за выебаной не так давно мною омегой. Какое было удивление проснувшийся блядюшки, блондинчика с голубыми глазами, который смотрел во все шары на распластавшуюся мою тушу с голой жопой к верху, а как он пал в ступор, когда я его тащил в чём мать… родила и выставил за дверь с пожитками, это надо было видеть. Вернувшись в комнату, которая провоняла потом и жарким сексом открыл настежь все окна и форточки, дабы скрыть подобно нашкодившему зверьку свои постыдные дела от тёти Любы, моей домработнице и бывшей няни.Чиркнув зажигалкой, закурил, вдыхая горький дым сквозь стиснутые зубы, словно делая последнюю затяжку в жизни. После чего начал одеваться в строгий костюм, как никак а работу никто не отменял, про ванну я и не вспомнил, а лишь вместо расчёски провёл здоровой пятерней по спутавшимся русым волосам до плеч. Взяв всё ту же сумку из крокодиловой кожи, да хапнув перед выходом кусок ветчины с хлебом, взял ключи и вышел из квартиры. Уже сидя в машине и доедая бутерброд, завёл двигатель, по счастливой случайности позвонил отец-альфа, как будто чует, что я направляюсь на работу. - Да, отец. – Приняв звонок, ответил я. - Рауль, доброе утро сын – Пробасил статный мужчина на том конце провода. – Ты уже едешь? - От куда ты, это знаешь? Может за мною следишь? – Начал я трогаться с места на своей Nissan Х-Trail по мокрому асфальту от дождя, который прошёлся этой ночью. - Я знаю всё! – Засмеялся заразительным смехом отец. – Прежде чем пойдёшь к себе в кабинет, заскочи ко мне, на чашечку чая. « Ну вот опять двадцать пять, когда я слышу про чай, тем более от отца, то это значит одно, ОПЯТЬ папа-омега вмешивается, в МОЮ, личную жизнь. А спросите зачем он это делает, то ответ прост! Как два пальца об асфальт, ему подавай внуков! Мать ити! А что хочу я, его не конает.» Вздохнув, как великомученик ответил: - А у меня есть выбор? - Нет. – Как отрезал отец. - Хорошо, скоро буду. – После чего скинул вызов. На минуту оторвав взгляд от дороги, положил телефон на панель. Этого времени хватило, что бы чуть не сбить человека. - Бляяя! – Заорал я, выворачивая руль и наезжая на тротуар, слава Богу который пустовал. От небольшого удара кладснул зубами. « Бля, бля, бля! Я что сбил кого-то!?» Схватившись за руль мёртвой хваткой стал вспоминать всю свою жизнь, ну как вспоминать, у меня перед глазами резкой вспышкой промелькнула вся жизнь в размере двадцати семи лет. Вот я мелкий в возрасте пяти лет ем мыльный порошок, вот в начальных классах дерусь с одноклассниками, доказываю свой авторитет. В старшой школе первый трах, когда я не мог попасть в одну единственную дырку, минуть десять так как был в доску пьяный. В двадцать лет вкушаю сладкие плоды общажной жизнь, не успев оглянуться как в двадцать три получил красный диплом об окончании профессии-экономиста. Работа, шалавы, папа-омега, вспышка и всё. - Мужик! Повернув голову, очухался, в закрытое стекло машины долбился парень. Отпустил окно. - Да. - Ты жив? Прислушался к своим ощущение, вроде цел, кивнул головой. - Хорошо, парень тоже не пострадал. - Какой парень? – Не дошло до меня с первого раза. - Которого ты чуть не сбил. – Словно умалишённому объяснял прохожий. Отодрав руки от руля, немного шатаясь вышел из авто. Пройдя пару шагов заметил сидящего на проезжей части пацанёнка лет восемнадцати на вид. Он сидел тихо и часто моргал. - Ты цел? – Решился я спросить. Подняв на меня белоснежные глаза, он кивнул. Что за!? Слепой? Я аж опешил, вроде хотел наорать, что нех бросаться под колёса, но передумал. Помогая встать с проезжей части извинился. - Прости, меня. Я не увидел тебя. - Вроде не слепой, а нехера не видишь. – Видать отошёл от шока «калека», стал грубить. Вот тебе и оба на, палец не клади. - Ну знаешь, что! Сам смотри куда идёшь! – Не выдержал я, тот скривил свой аккуратный ротик, поморщился, да оттолкнув меня двинулся вперёд. До меня только сейчас дошло, что, а главное кому я это ляпнул! Осёл! Но долго пройти пацан не смог, споткнулся и чуть не упал, привлекательным личиком вниз, как мои руки успели его подхватить за талию. - Аккуратнее. – Не оценив моей помощи, омега, а это был точно по запаху омега, вновь оттолкнул мои руки. - Сам справлюсь! – Задрав подбородок к верху пропел омежка. Именно пропел, а не проговорил, его голос был звонкий, манящий, мелодичный, что аж завораживал. – Палка. - Что? – Вновь не понял я, сегодня до меня туго всё доходит. - Моя трость, она где то здесь лежит. Осмотрев дорогу, заметил неподалеку палку. Отдав её омеге, решил извиниться за свои слова, но тот даже слушать не захотел, а стуча тростью по асфальту скрылся из виду. Сплюнув на дорогу, забрался в машину, да дал по газам в сторону работы. - Рауль Сергеевич. – Кивком головы меня встретил на посту охранник-Миша. - Здравствуй. – Прошёл мимо него, поднялся на свой этаж. Выходя из лифта встретился с сотрудниками своей канторы, поговорив на разные темы, конечно же об омегах и детях, не та не другая тема меня не заинтересовала, как всегда, поэтому я пошёл в кабинет отца. - Можно? – Спросил я стоя на пороге. - Проходи, проходи. – Отложив бумаги, отец пожал руку в знак приветствия. Передо мною возвышался крупного размера альфа в деловом, тёмно-синем костюме, но ниже меня на пол головы как минимум. Чёрные, смоленные волосы по бокам уже были седыми, что его не портило, а даже красило. Серые, проницательные глаза, которые в жизни повидали многое и многое осмыслили, излучали доброту. Не размазывая нюни по тарелки, сразу спросил в лоб: - Отец, я знаю, что ты мне будешь промывать мозги по поводу создания семьи, но предупреждаю сразу, это бесполезно. Если что то ещё, то выкладывай и я пойду. - Ты как всегда всё знаешь на перёд Руаль, ладно давай сразу к делу.- Указав на соседнее пустующее кресло рукой, предложил сесть, но отрицательно помотав головой я остался стоять. - Я тебя позвал, что бы ты взял быка за рога и провёл важную для нашей компании встречу. – Положив перед моим носом папку, похлопал по плечу, в знак поддержки, как никак это моя первая встреча. Забрав папку, пошёл на выход. - Хорошо отец, я постараюсь. Уже у выхода из кабинета услышал: - Но про создание семьи мы не закончили. « Ну как же, эта же ваша с папой наилюбейшая тема!» Встреча прошла в тар тарары, это даже мягко сказано. Клиенты брызжа слюной настаивали на новых пунктах в договоре, что нам было в минус. В общем чуть до драки не дошло. По окончанию работы и обвиняющего взгляда отца, как нашкодивший ребёнок, а в глазах отца так оно и было, побежал из здания поджав хвост. Стоя на улице, долбил по всем четырём спущенным колёсам своей машины. Зря я её оставил на неохраняемой стоянке. -Блядь! Суки! Чтоб вас раком выебали! – Орал как блаженный, но как говориться криком делу не поможешь, поэтому позвонив в службу помощи, назвал адрес и вызвал эвакуатор, а сам пошёл к метро, так как денег, да и самого кошелька в кармане не оказалось. Проглазев машину и рядом лужу, стоял с ног до головы облитый, как из помоев. А ведь на улице ни дать не взять осень. - АААААА!!! Тварь! Тварь! Тварь! – Вопил я на всю улицу, чем вызвал шок и страх у рядом шедших в паре шагов от меня людей. Спускаясь в метро, мокрый, злой как чёрт, с заткнутым шарфом ртом, мой нос не мог выдержать эту вонь. Не сделав и шагу, как до меня донеслась чья та грустная игра на гитаре. Сделав пару шагов, завернул за угол, и наткнулся на скоп людей, а в середине возле стены стоял попрошайка-музыкант с пошарпанной гитарой в руках. В этом юном пацанёшке я узнал сбитого не давно мной слепого омежку. Всё в той же потрепанной джинсовочке с потёртыми локтями, в обляпанных джинсах не пойми какого цвета и дырявых кедах. Только причёска поменялась от распущенных каштановых волос до собранного в конский хвост. Тонкие пальцы музыканта скользили по струнам, словно лаская их, легко, нежно, аккуратно, боясь их порвать, причинить вред. С каждым движение из-под его руки лилась тягучая, словно патока мелодия, заполняющая всё вокруг своим теплом, но в то же время грустью. Все стоящие люди, замирали боясь пошевелиться, словно не желая упускать хоть один звук мимо ушей, ждали продолжения, которое не заставило себя долго ждать. Остановив на долю секунды игру, омежка мотнул головой, откинув отросшую чёлку назад, запел: О чем поет ночная птица Одна в осенней тишине? О том с чем скоро разлучится И будет видеть лишь во сне... По моему телу побежал табун мурашек размером с кулак. Я чуть не задохнулся от охватившей меня печали, грусти и надежды в одном лице. Я как будто уплыл от реальность далеко и надолго, передо мною не существовало ничего и никто, а лишь я и она…песня, наполнившиеся горечи, которую я ощущал на кончике языка, от чего рефлекторно сглотнул. А омежка всё продолжал: …О том, что скоро в путь неблизкий, Расправив крылья, полетит. О том, что жизнь глупа без риска И правда все- же победит. Ночные песни птицы вещей Мне стали пищей для души. Я понял вдруг простую вещь: Мне будет трудно с ней проститься. Холодным утром крик последний Вдруг бросит в сторону мою. Ночной певец, я твой наследник, Лети, я песню допою. Закончив петь, омежка словно видящий посмотрела на меня, и его губы тронула лёгкая улыбка. Улыбнувшись ему в ответ, словно тот её видел, развернулся и побежал на последний рейс. Уже сидя дома с сигаретой в зубах я как идиот улыбался смотря в окно, а сердце пело, как соловей, только душа ныла которая до сегодняшнего дня спала беспробудным сном, моя душа ожила, словно, как струна гитары, по которой провёл рукой слепой музыкант.