Призрак первой любви.

      К счастью неудачливых учеников, дежурного на этаже уже не было, и более ничего не могло им помешать дойти до конца коридора. Однако, оказавшись напротив дверей кабинета, гот вдруг остановился и покосился на другого паренька. Айк лишь молчаливо обернулся, не понимая, к чему эти гляделки: – И? – Иди уже к себе в класс. – Что? – приподнял брови юноша. Мрачный подросток закатил глаза и тяжело выдохнул. Он был полностью уверен, что фраза про одноклассника была всего лишь неудачной шуткой, как и всё его хвалёное поручение довести прогульщика до кабинета. Всё-таки не тянул он на ученика старшей школы, максимум на только что поступившего в школу ребёнка. А потому сейчас Фиркл ждал окончания этого аморально длинного балагана. – Ты можешь уже идти к себе в класс, – вновь с расстановкой и явным недовольством проговорил парень. – Погоди, по-твоему, я шучу? – спустя минуту раздумий, наконец, догадался школьник. – Нет, ну ладно, как знаешь. И Брофловски решительно вошёл в кабинет. – Здравствуйте, можно войти? – Да, да, давай живее, где тебя носило. О, ты всё-таки нашёл его, – обрадовался преподаватель, заметив удивлённого гота. – Ну что, мистер прогульщик? Как я погляжу, солнце вас не растопило, так что проходите на своё место. Как ни странно, оно до сих пор не занятно. – Конформист, - проигнорировав дешёвые шуточки учителя и делая вид, что всё нормально, старшеклассник в чёрном прошёл к своей парте, находящейся в самом дальнем и тёмном углу кабинета.       Несмотря на естественно апатичное выражение лица, в мыслях готу всё так же было интересно, отчего младшекласснику разрешили пройти в кабинет девятого класса. Причём смутило это только одного гота, остальные, казалось, не находили в этом совершенно ничего необычного. Наоборот, стоило Айку сесть за одну из парт, как кто-то тут же начал с ним перешёптываться и хихикать, будто с давно знакомым другом. Это было странно.       Фиркл редко действительно занимался во время учебы, обычно он предпочитал писать стихи о ненависти и боли этого мира или просто калякать что-то на полях тетради, стараясь полностью абстрагироваться от конформистских одноклассников. Но в этот раз, помимо всего прочего юноша периодически бросал взгляд в сторону знакомого подростка. ТАК сильно затянуться шутка не могла, да и подыгрывание окружающих было крайне неуместным. Но и предположительно небольшой возраст весёлого ученика почему-то не давал готу покоя. Хотя, возможно, это было всего лишь нежелание мириться с тем, что этот доставучий придурок никак не хочет исчезать из поля зрения мрачного парня и по нелепой случайности ещё и оказался его одноклассником. Забавно, но за пятнадцать минут до конца урока действительно пришёл проверяющий и, подсчитав учеников, о чём-то весело поболтал с преподом. Что лишь подтверждало слова знакомого придурка-конформиста. На большой перемене, когда основная масса детей рванула кто в столовую, кто во двор, перед Фирклом вдруг нарисовался яйцеголовый брюнет. Он устроился за освободившейся спереди партой и присел на стул задом на перёд, оказавшись лицом к подростку-аутсайдеру. – Ну что, теперь веришь, что мы одноклассники? – довольно улыбнулся тот. – Мне наплевать, - не поднимая головы к собеседнику, продолжил что-то чиркать в тетради гот. – Вообще да, я действительно младше тебя года на три-четыре, но благодаря своим умственным способностям пошёл в школу куда раньше своих одногодок. Плюс ещё потом перепрыгнул пару классов, – продолжил разговаривать "сам с собой" Брофловски. – Хотя, что уж там, не буду скромничать, но многие считают меня вундеркиндом… и, в общем-то, они правы, – заулыбавшись, подмигнул ученик. – Мне глубоко наплевать на тебя и твою жалкую жизнь, - так же холодно отрезал подросток. – Да ладно, я вон с тобой уже года три учусь, а тоже понятия не имел, что мы одноклассники. Так что можешь не париться на этот счёт. И кстати, я хотел извиниться… ну, за туалет и, эммм, выходящие из этого слухи. Бросив беглый взгляд на конформистскую рожу, юноша вновь попытался изобразить крайнюю степень пофигистичности. – Короче, в общем, я хотел сказать, что… – Ты можешь уже наконец заткнуться! – постарался не закричать на весь класс доведённый до ручки парень. – Ты уже достал меня со своими конформистскими идеями, историями, слухами и другой бесполезной гнилью. Я не тот смердящий труп, которого у вас принято называть другом, – Фиркл с каждой фразой всё больше поднимался с места, нависая над школьником. – Так что сделай одолжение миру, исчезни уже поскорей. Хочешь сделать что-то полезное? Спрыгни с крыши или попади под поезд, так твоя гниющая плоть хотя бы станет кормом для земли. А до тех пор не смей больше подходить ко мне, жалкое конформистское отродье. Или я приближу твой неизбежный конец, наполнив его болью и хоть каким-то смыслом. Столь длинная и выданная на повышенных тонах тирада не могла не привлечь внимание окружающих. Однако одного взгляда мрачного юноши во всём чёрном хватило, чтобы каждый вновь вернулся к своим делам. Всё же бездействие было излюбленным принципом этого городка. Хорошенько прочувствовав всю ненависть монолога, Брофловски, чуть помедлив, всё же решил удалиться подобру-поздорову и вернулся на своё место. Второй же парень вновь принял безразличный вид и, оправив рубашку, спокойно сел. А уроки продолжили идти своим чередом. И ничего не предвещало беды. Но стоило раздаться последнему звонку, как учитель вдруг попросил задержаться двух учеников: – Айк и ты, Фиркл, подойдите ко мне. Другим одноклассникам показалось это интересным, так как никто, включая самих учеников, совершенно не представлял, что может связывать этих двоих, за исключением недавней ругани. Однако окружающим всё же было не настолько любопытно, чтоб оставаться после уроков, а потому вскоре все вновь потеряли интерес к этой парочке и разошлись по домам. Дождавшись, когда в кабинете останется только трое человек, преподаватель, наконец, заговорил: – Вчера, по-видимому, с вашим наказанием произошла какая-то ошибка. За прогулы вас должны были оставить на дополнительные, после уроков. И так как этого не случилось, то наказание вам придётся понести сегодня. Постояв ещё несколько секунд у учительского стола каждый из парней, не выражая никаких возмущений, молча сел на своё место. – Вот и хорошо. Чем быстрее это начнётся, тем быстрее и закончится. Мальчишки лишь безмолвно кивнули и достали тетради. Преподаватель, оставшийся довольный таким поведением, какое-то время пытался найти себе занятие, но, потерпев неудачу, всё же поднялся из-за стола. – Посидите тут, а я пока схожу за кофе. Не беситесь, - после чего, открыв дверь, достал ключи от кабинета. – А это на всякий случай. Не то чтобы я вам не доверял, но всё же так будет лучше для вас самих. И в последний раз оглядев класс, ушёл на обед, заперев дверь снаружи. – Надо же, какие молодцы, а я думал, они станут всё отрицать или протестовать. Всегда бы так, - порадовался мужчина.       Как ни странно, оба старшеклассника действительно сидели смирно, и каждый занимался своим делом. Брофловски - уроками, а гот - страданиями. Правда, периодически мальчишка помладше бросал взгляд в сторону мрачного знакомого и каждый раз боролся с желанием заговорить с ним, вспоминая недавний монолог, полный ненависти. Конечно, Айку было скучно, и он редко сидел на месте, но и выводить одноклассника из себя уж точно не собирался. Однако, что сделано, то сделано, и играть нужно уже с теми картами, что судьба предоставила.       А тем временем уже прошло более получаса, а учитель так и не вернулся. Но не нужно было быть вундеркиндом, чтоб понять - тому просто нет дела до учеников и их наказания. Мальчик в принципе не сильно бы удивился, узнав, что, флиртуя с новенькой физручкой, их препод совершенно забыл о времени и детях, запертых в классе. Но ночевать здесь подросток не собирался, да и скука вскоре взяла своё. В конечном итоге ученик в синем всё же вскочил с места и начал собирать вещи. Заканчивая, он вновь посмотрел на подростка-неформала, который за всё время ни разу не шевельнулся и даже не взглянул в сторону второго ученика. Несколько поколебавшись и взвесив все "за" и "против", канадец с короткой и взлохмаченной причёской решился всё-таки подойти к знакомому парню. Но стоило Айку сделать пару шагов по направлению к готу, как тот вдруг молча вытащил свой ножик, "тонко" намекая. Такого рода угроза заставила мальчишку всё же остановиться и отказаться от своей идеи вновь поговорить. Замерев на месте, он вдруг глубоко задумался, прикусив губу, а затем резко выпрямился и просветлел, будто бы вспомнив, что сегодня пятница и в школу идти не нужно. Повернувшись на девяносто градусов, юный гений целенаправленно зашагал к окну и, открыв его, выглянул. А после встал на подоконник. Фиркл тем временем писал очередной стих, но поддавшись любопытству, мельком взглянул на конформиста и вновь опустил глаза в тетрадь. - "Стоп, что?" – решив, что ему показалось, старшеклассник вновь поднял взгляд, но на этот раз не на секунду. - Что ты делаешь? – вырвалось у него. Ненормальный парень чуть улыбался и, казалось, собирался с силами, чтобы спрыгнуть. Однако, услышав голос одноклассника, обернулся. - О, ну, я бы хотел тебе сказать, что собираюсь выйти в окно, но ты запретил мне с тобой разговаривать, – развёл руками и, глядя куда-то в сторону, ответил Айк. – Хотя, в принципе, всё это - твоё указание, наверное. Подросток изрядно напрягся, пытаясь понять, что за бред несёт стоящий перед ним идиот-суицидник. - Моё… указание? - Ну, да, так что извини, что доставил тебе столько хлопот, бывай, - и парень занёс ногу над пустотой. - Нет! Стоп, погоди, ты… ты хочешь сказать, что просидел всё это время молча и не вытворял ничего бесящего, потому что так сказал я? И спрыгнуть ты собираешься по этой же причине? – в голове у гота-нонконформиста просто не укладывалось, с каких пор кто-то слушается его слов. Даже друзья зачастую с неохотой соглашались на его экстраординарные предложения, не говоря уже о жалких конформистах, совершенно не воспринимающих всерьёз все пафосные разговоры о приношении в жертву и прочем. Хотя в таких ситуациях Фиркл редко шутил, просто выполнить угрозу не давала либо компания готов, либо полиция. Да что скрывать, у него даже собаки никогда не было, которая бы беспрекословно слушалась его команд. А тут. Стоило парню прикрикнуть на этого полудурка и сказать "иди, спрыгни", как тот взял и действительно пошёл выполнять. Это определённо выбивалось из стандартных рамок жизни. - Ну… да, – задумчиво кивнул Брофловски. - Ты больной, – заключил парень в чёрном. – Ты же этого не сделаешь. Вас, конформистов, с детства учат любить жизнь и лелеять тот бессмысленно короткий срок, что отвела вам судьба. Фиркл, конечно, не особо волновался за его жалкую душонку, но всё же непонятное поведение конформиста-идиота как-то пугало. К тому же в голове постепенно выстраивалась логическая цепочка того, что обвинят в этом "убийстве" никого иного как самого гота. Многие слышали, как он угрожал подростку. А тут такая возможность: вдвоём, в закрытом кабинете, один на один, без свидетелей. И затем пёстрые заголовки "Поехавший эмо сбросил одноклассника-отличника с крыши!". И конечно фиг кто ему поверит. Нет, такой вариант развития событий определённо не улыбался ученику. - Ну, тогда, видимо, я не такой уж и конформист, – улыбнувшись, пока парень в тёмном находился в раздумьях, Айк всё же собрался. – Ну, бывай. И шагнул в окно. - Чт… Нет! – юноша бросился к однокласснику, но поняв, что остановить падение уже не в силах, замер в паре метров от распахнутого окна. – Это… невозможно…       Фиркл находился в некотором оцепенении. На него ,не торопясь, постепенно, начало накатывать осознание случившегося. Вот оно – торжество смерти, взявшее власть над судьбой. Ещё секунду назад мальчик стоял на краю карниза, а теперь его ещё тёплый труп окрасил асфальт багряной краской. Доля секунды разделяет жизнь и вечную пустоту. Тьму. Годы обывательской жизни стали бесполезными навсегда. Рождение, детство, юность, длинные годы существования – теперь всё ничто. К чему было всё это? Учёба, друзья, планы, веселье – всё оборвалось здесь. Да, жил, да, мечтал, но теперь-то нет. Есть лишь – ничего, и это ничего не окупится этим мнимым "длинным и осмысленным жизненным путём". Его больше не существует. Как и самого мальчика. Раз и навсегда. Жизнь коротка, убога и бессмысленна. Гот всегда это знал, но казалось, теперь это было настолько явственно, настолько рядом, что эту пустоту можно почувствовать, прикоснуться рукой, потрогать. Такой осязаемой пустота ещё не была никогда. Она давила. Давила так сильно, что казалось, вздохнуть было невозможно. Тьма, сковывающая и окутывающая своим холодными пальцами, та тьма и безнадёга, что можно увидеть только в глазах самой Смерти. Она всегда была где-то рядом с Фирклом. Вернее, он был в этом абсолютно уверен. Но почему-то лишь сейчас оказался полностью поглощён этим состоянием, и весь бывший мрак и пафос становился таким же до глупого детским, как и смысл жизни. Ведь на самом деле нет ничего. Совсем ничего. Лишь пустота, скорбь и тишина. Вечная тишина. Свист в ушах, летящего навстречу родной земле, мягкий удар. И тишина. Тишина… тишина? - С-секунду… Пытаясь вырваться на поверхность реальности из этой бездны глубокого осознания пустоты, подросток сделал ещё шаг навстречу окошку. Шаг, падение, треск, тишина, темнота. Всё сходилось, но что-то продолжало быть не так. Шаг - тишина. Тишина. Пустой класс, улица. Окончательно оттолкнув от себя холодную тьму, юноша, наконец, трезво стал рассуждать. Где же все? Почему так тихо? Разве на улице не должна была собраться крикливая толпа конформистов? Да, люди в этом городке на многое закрывали глаза. Но… и где же последний, разъедающий душу звук ломающихся костей? Тут. Было. Слишком. Тихо.       Подросток, наконец, сделал последние шаги и выглянул из окна. Вид крови и трупа его не пугали, хотя, если бы кто-то заметил ученика, то это бы лишь укрепило веру в его виновности случившегося. Но это было нужно. Определённо. - О, снова здравствуй, – на Фиркла снизу вверх смотрел доставучий конформист, улыбаясь всем своим неестественно широким ртом. Брофловски стоял на нешироком карнизе окна, находящегося этажом ниже, а рукой придерживался за флагшток, на котором патриотично развевался флаг Саус-Парка. - Че-как? Ты какой-то бледный.       Фиркл попытался выдавить из себя хоть слово, но вместо этого только и мог, что открыть рот, глядя на полоумного суицидника и безмолвно едва шевеля губами. В его голове пыталась уложиться реальность, борющаяся с бурным воображением. В то время как самого виновника ситуации, похоже, вообще ничего не беспокоило – он лишь продолжал глупо улыбаться, не сводя счастливо взгляда с гота. Однако, спустя несколько минут даже Айку эти гляделки показались слишком затянувшимися, и потому он решительно продолжил своё "путешествие за пределами кабинета". Двигаясь вдоль стены, он достиг соседнего окна и, подмигнув ошарашенному юноше, вновь шагнул вниз. Правда, в этот раз безумный вундеркинд приземлился на крышу школьной пристройки, находящуюся где-то на уровне первого этажа. А с неё уже спокойно спустился на потрескавшийся асфальт, вернее чуть было не прокатился кубарем, так как сама крыша была под углом и почти доходила до земли. Умело приземлившись и отряхнувшись, Брофловски вновь поднял взгляд на одноклассника. Встряхнув головой, тот, наконец, заговорил: – Я прыгать следом за тобой не собираюсь. Конформист, - торопливо добавил мрачный подросток, возвращая своему голосу привычное хладнокровие. Издав что-то наподобие смешка, юный паркурщик завертел головой по сторонам, а затем торопливо рванул куда-то: – Не уходи никуда, я сейчас!       Запертый в четырёх стенах старшеклассник взглянул на дверь, думая, что это очень тупая и ни капли не оригинальная шутка. Хотя учитель вполне мог внезапно вспомнить о детях и вернуться в кабинет, устроив разгром им обоим. Однако такой расклад событий был крайне маловероятен. Так что Фиркл решил зачем-то собрать вещи, ожидая, что паренёк побежал вызволять его и лучше в таком случае быть готовым заранее. Конечно, Айк ничем не был обязан мрачному парню и даже скорее, наоборот, по его милости ему пришлось шагнуть в окно. Правда без ожидаемо травмирующих или летальных последствий. Да и это скорее нонконформисту могли нанести психологическую травму. Хотя и звучит это вполне абсурдно и как-то даже не возможно. Но что бы там ни было, суть оставалась одна – Брофловски ничего не был должен своему однокласснику и имел полное право, особенно после всех угроз и посылов, вполне справедливо оставить того в кабинете на растерзание судьбе. Однако не прошло и пяти минут ожиданий, как в окошке вновь показалось знакомая яйцевидная голова. – Ну что, готов к опьяняющей свободе? Молча закатив глаза, парень не стал вдаваться в подробности, что просидели они здесь не более часа, а потому слова конформиста звучали слишком натянуто и неуместно помпезно. Вскинув рюкзак на плечи и подойдя к окну, подросток обнаружил, что одноклассник стоял на приставленной деревянной лестнице. Выглядела она несколько шатко и особого доверия не внушала, но тот факт, что мальчишка только что залез по ней, а затем спустился обратно и теперь даже придерживал, ожидая гота, обнадёживал. Надеясь, что это не последняя ошибка в его жизни, Фиркл осторожно вылез из окна и начал медленно спускаться вниз, подгоняемый неадекватным знакомым. Мысль о том, что он полностью доверил свою жизнь какому-то конформисту, посетила тёмного юношу лишь почти у самой земли, когда надломилась одна из непрочных ступенек. В конце концов, это всё могло быть лишь шуткой или неуместной местью за брезгливо-негативное поведение гота. Это же очередной конформистский отброс. Однако вместо земли, его почему-то мягко встретили чужие руки, предотвратившие падение в последний момент. Хлопая глазами и не будучи готовым к такому повороту, освобождённый неформал уже открыл было рот, ещё не уверенный, возмущаться ему, удивляться или ненавидеть, как вдруг: БДЗЫНЬ!       Приставная лестница, позаимствованная юным вундеркиндом, теперь скрывала свою верхушку в одном из школьных кабинетов, в окне которого зияла огромная дыра. Понимая, что за это им светит куда больше, чем пару часов дополнительных, Айк тут же бросил подростка на землю и, схватив свой рюкзак, ломанулся в сторону кустов, окружающих территорию школы: – Давай быстрее! – только и успел он крикнуть на ходу развалившемуся на асфальте парню. Бросив быстрый взгляд на разбитое окно, а затем на удаляющеюся фигуру канадца, парень тут же поднялся с земли и побежал следом за одноклассником. Как только старшеклассник во всём чёрном скрылся следом за своим "спасителем" в живой изгороди, его тут же куда-то потянули в бок. – Тихо, идём за мной, там чуть дальше есть другой выход. Бля, будет чудо, если они нас не узнали.       Пройдя метров пятнадцать сквозь цепкие заросли декоративно обстриженного кустарника, горе-заключённые действительно вышли к небольшой дыре в заборе. Решётка очень удачно и явно намеренно была разрезана так, что бы через неё мог пройти некто, как раз комплекции юного канадца. Выбравшись с территории школы, они попали в очередной, к тому же ещё и колючий кустарник, но в этот раз выбрались из него почти сразу. Помятый, оцарапанный, с застрявшими в волосах листами, испачканный в земле Брофловски взглянул на своего одноклассника, который выглядел ничуть не лучше и даже несколько хуже. От вида Фиркла того постепенно начал разбирать смех. Аутсайдер же, наоборот, раздражённо скривился, пытаясь отряхнуться, и недовольно поджал губы, глядя на походу тронувшегося придурка-конформиста. – Надеюсь, это твои предсмертные вопли, ты… – Боже, у тебя было такое лицо, - сквозь смех, не слушая знакомого, проговорил мальчишка. Подросток лишь едва приподнял брови, пытаясь разобрать, что несёт этот, очевидно, окончательно поехавший псих. – Ты же, ахах, ты же ведь не испугался за меня? – смахнув выступившие слёзы, Брофловски поднял глаза. – Да я скорее откажусь от сигарет и кофе, чем стану переживать за такого, как ты, - беспристрастно ответил парень, не глядя на собеседника. Подросток тут же обуздал свой приступ безудержного веселья и серьёзно посмотрел на гота. Тот, в свою очередь, нехотя взглянул в ответ, но встретил лишь вновь слишком широкую и глупую улыбку. – Я себя прям рыцарем почувствовал, спасающим принцессу из замка. Ну как можно быть таким раздражающе тупым? Фиркл честно старался не думать об этом конформисте слишком плохо после очередного спасения, но кажется, тот лишь намеренно нарывался на грубые посылы или чего похуже. Может он просто мазохист? Хотя жертвой себя чувствовал тут именно мрачный юноша. – Но знаешь… по факту у меня есть титул рыцаря, причём именно за спасение принцессы. Так что в этом нет ничего такого. Правда посвятили меня в Канаде, так что не факт, что по закону я могу считаться у нас Рыцарем, но…       И вновь, игнорируя все невербальные знаки, Айк начал заливать что-то про свою личную жизнь. Что ж, видимо, угрозы действительно как-то неправильно действуют на этого конформиста. А потому сейчас дитя тьмы могло лишь молча игнорировать гениального канадца. А тот всё говорил и говорил, постепенно двигаясь по направлению к остановке школьного автобуса. Фиркл действительно старался не слушать, хотя казалось, это было просто невозможно. Даже сам голос мальчишки звучал слишком противно-звеняще, заставляя обратить на себя внимание и разбивая купол спокойствия вокруг нонконформистского парня. Так что когда автобус наконец-то соизволил приехать, несчастный слушатель чуть было не подскочил на месте от радости. Поднявшись, он изредка и неуместно кивал, пытаясь затолкать Брофловски как можно скорее в машину. – А вообще паркуром я увлекаюсь уже давно. Можно сказать, с детства. Знаешь, это в некотором роде секретная информация, но, если быть честным, Обама получил свой пост президента благодаря мне. Ну, в плане, не только благодаря мне, там была сложная махинация и вообще с другой целью. Но я тоже участвовал в операции, ха-ха. Мне нужно было инсценировать перелом ноги, и для этого я спрыгнул с первого этажа, проведя вокруг пальца всех. Даже врачей!..       Однако младший из готов уже давно не слышал горячих распинаний, так как войдя в транспорт вместе с Айком, он, пропуская того вперёд, тут же выскользнул из машины, возвращаясь на школьную остановку. Глядя на закрывающиеся двери, он почувствовал некоторое облегчение и даже был рад, наконец наступившей тишине. Провожая взглядом ярко-жёлтую машину, парень, однако, не спешил удалиться. Почему-то ему казалось, что как только мальчишка догадается, что его одноклассник остался на остановке, он тут же остановит автобус и выскочит на улицу. Однако, по факту, сквозь заднее стекло на Фиркла глядела пара глаз-бусинок и огромная улыбка. Махая на прощанье, конформист отчётливо осознавал, что на самом деле едет в автобусе один и потому, как всегда жизнерадостно, прощался со своим знакомым. Такое крайне странное и отчасти даже пугающее поведение отнюдь не радовало мрачного старшеклассника. Конформисты в его глазах были жалким мусором, не пригодным даже для того чтобы быть принесённым в жертву одному из Древних. Однако этого мальчишку точно нельзя было назвать типичным или самым обычным среди обычных. И это пугало. Хотя одновременно и цепляло. В жизни гота всё было слишком обыденным и скучным. Даже самый вызывающий городок уже давно не представлял интереса. Так что сейчас судьба явно не на шутку разошлась в своих планах на этих двоих, что давало шанс принести в свою как-то по-конформистки обыденную жизнь чего-то нового. И кажется, мнение самого Фиркла никто не собирался спрашивать. А потому, он чувствовал, что всё, что бы он ни сделал, теперь поведёт за собой множество последствий. Но конечно пятнадцатилетний мальчик даже и представить себе не мог, насколько сильно на самом деле его жизнь пойдёт под откос.