С первого взгляда

– Хёёён, ты где? – обиженно тянет Чанмин, вваливаясь в квартиру. От него несет перегаром, шатает, ноги не слушаются – кажется, он действительно немного перебрал. – Ай, ну кто выключил свет? – Макс спотыкается о чью-то обувь и едва не падает на пол: его удерживает тумбочка, стоящая возле стены. Странно. Никто не выходит Чанмина встречать, никто не отчитывает его и не лезет с такими привычными медвежьими объятиями. Он осторожно присаживается на пол, опираясь всё на ту же тумбочку, подтягивает к себе ноги и, утыкаясь в них, засыпает. Оказывается, всю ночь Чанмин спит в одной и той же позе, что он обнаруживает утром, просыпаясь сам, без чьей-либо помощи, в давящей тишине. Мин хотел было встать и отправиться на кухню что-нибудь выпить, но его сковывает тупая боль по всему телу: спина затекла, ногу свело, да и похмелье даёт о себе знать. – Твою мать, Юнхо, где ты, когда так нужен? – спрашивает сам у себя расстроенный Чанмин. Он осторожно, опираясь на стену, перебирается на кухню. Наливает в стакан воду. Пальцы не слушаются – стакан чуть ли не выпадает из рук. Едва сделав первую пару глотков, Чанмин почти давится водой, потому что слишком громко бьётся о стену входная дверь. Он прижимается к стене, замирая на месте. Чанмин по-детски охает, словно провинившийся мальчик, и надеется, что хён пойдет прямиком в свою комнату и не заметит его помятость и явную несвежесть. Но Юнхо сейчас определённо не до младшего, ведь вместе с ним в квартиру заходит девушка. Такая высокая, красивая, стройная и совершенно прекрасная девушка, совсем как куколка. Свет от ламп в прихожей искрится в её роскошно длинных темных волосах, которые словно осыпаны маленькими блестящими камушками. И Чанмин, наверное, даже понимает, что это всё правильно, у хёна должен кто-то быть, но почему-то стало очень больно, сердце забилось с бешеной скоростью. Макнэ стоял, как вкопанный, и смотрел, смотрел не в силах отвести взгляда, совсем не волнуясь, что парочка может его заметить, а те, в свою очередь, даже не обернулись в его сторону, боясь прервать момент уединения в своей вспыхнувшей страсти. Они обжимаются друг с другом, а Юнхо заодно пытается совладать с замком в двери. Но не получается. Резко хлопнув дверью, он прижимает девушку к стене и, целуя, медленно продвигается внутрь квартиры. Чанмин приходит в себя, когда слышит, как дверь в комнату Юнхо яростно закрывается. Девушка Юнхо громко стонет, а макнэ заметно нервничает и прикладывает руки к ушам, чтобы не слышать этих звуков. Он невероятно обижен и чувствует себя кинутым, ведь сейчас эта девица рядом с Юно: целует, обнимает, получает его ласки. Чанмин не помнил, когда начал испытывать к лидеру чувства, да и казалось, будто сладостная нега влюбленности была с ним всегда. С самого начала. Говорят, с первого взгляда любви нет, потому что души влюбленных уже давно любят друг друга, а новая встреча только помогает им встретиться вновь. Только в сказке Чанмина нет двух половинок, а есть только он, один в своей грусти и одиночестве, безгранично влюбленный с самого начала их встречи. Ему больно. И эти чувства разрывают и без того беспрестанно страдающую душу, кромсая ее на части. Младший хватает бутылку с водой и медленным шагом, словно в бреду, направляется в комнату Юнхо. Кажется, дверь открыта, а те, практически раздетые, уже развлекаются на кровати. Чанмина будоражит от злости. Они настолько увлечены друг другом, что не замечают вошедшего Макса. Тот спокойно открывает бутылку, подходит к кровати и льёт воду прямо на спину хёна, капельки воды стекают по телу Юнхо, а девушка под ним взвизгивает и с силой отталкивает его. Она вскакивает с кровати, прикрываясь простынями, и краснеет не то от негодования, не то от смущения. Ошеломлённый Юнхо медленно поворачивается и яростно впивается тяжёлым взглядом в макнэ. А тот, опомнившись, шокированно осматривается, краснеет и желает провалиться сквозь землю, а лучше совсем пропасть. Чанмин делает шаг назад, разворачивается и позорно сбегает. Вся его внезапная смелость в мгновение испаряется, стоило только встретиться взглядом с недоумевающе злым хёном. Спустя несколько минут попыток придумать хоть какое-то скудное оправдание своим действиям Макс слышит крики и хлопок входной двери. А вот теперь действительно стало страшно. Хён не в настроении и яростно идёт к комнате макнэ. Дверь отлетает и звучно вбивается в стену: сейчас будет шоу. – Ты! Какого чёрта?! – Юнхо подлетает к младшему и хватает его за ворот рубашки. – Я жду объяснений! – Х-хён, т-ты неправильно всё понял. Я... Я... Ну, я... всё объясню, – прикусив губу, мнется Чанмин, а после тихо добавляет: - это вышло случайно. Понимаешь ли, так получилось. Макнэ давно уже не видел такого Юно: злой, взлохмаченный, глаза, полыхающие яростным огнем - еще немного, и младший сгорит, поглощенный их жаром. Обычно, когда он шутит или делает очередную пакость, хён тоже злится, но сдувается почти сразу же. И Макс никогда не боялся его, разве что чуточку, потому что Юнхо никогда бы не поднял на него руку. Но сейчас не тот случай. И на этот раз Чанмину до жути страшно! - Случайно, говоришь? Случайно?! – старший встряхивает Макса и прижимает его к стене, навалившись на него всем телом. Юнхо наклоняет голову и шепчет раздражённо в самое ухо: – Ты не представляешь, сколько денег мне стоило это чертово свидание! И что же мне теперь делать с этим, м? И Юно хватает за руку макнэ, прижимая ее к своему паху. К такому повороту Чанмин был явно не готов. – Что же, Чанмина, сказать нечего, да? О, я понял! Может, ты хочешь быть вместо неё? Младший контуженно смотрит на Юнхо и судорожно пытается что-то придумать. Вопрос лидера гулким шумом завис в его сознании и повторяется раз за разом. Конечно, он мечтал об этом, но был совершенно, абсолютно не готов. – Впредь держи свою ревность подальше от меня. Бесишь, – Чон отпускает младшего и, уходя, бросает: - приходи, когда будешь готов, ребенок. До утра макнэ не сомкнул глаз – так шокировали его слова лидера. Весь день Чанмин под разными предлогами избегает встречи с хёном. И думает, думает, думает. Он не может оставить всё как есть, пустить на самотек, потому что их отношения уже никогда не станут прежними, а сейчас, когда младший ошеломлён и, стыдно признаться, воодушевлен последней фразой лидера, наверное, стоит побороть свой страх и прийти к Юнхо ночью. Да, он сделает это. Чанмин твердо решил перестать бояться. Но он не приходит к Юно ни этой ночью, ни следующей, ни спустя неделю. Пока однажды не слышит разговор своего лидера с неизвестной ему дамочкой: они флиртуют друг с другом, заигрывают, чересчур приветливо улыбаются. Кажется, договорились встретиться завтра – Юнхо любезно пригласил даму в ресторан. И тогда Чанмин решается. Он дожидается, когда в спальне хёна гаснет свет, и тихонько крадётся к тому в спальню. Правда, останавливается несколько раз и порывается вернуться обратно. Но нет, он должен. Это последний шанс. Достигнув цели, макнэ долго мнется, и только голос старшего заставляет его шагнуть внутрь комнаты: – И долго ты собираешься там стоять? – Хён, - тихо мямлит Чанмин, – хён, я… ну… – Неужели пришёл-таки? Приятная неожиданность. В голосе Юнхо ни капли сна – он ждал его. Ждал каждый день, каждую ночь. Ждал всегда. Придумывал разные уловки, водил домой девиц, пытался как-то подтолкнуть макнэ. И, наконец, ему это удалось. Вражеские земли повержены – можно забирать награду. Вот только «награда» была слишком нерешительна. И тогда он подлил еще масла в огонь: найти очередную дурочку не составило труда, подгадать нужный момент – тоже. Он сделал всё, что мог. Оставалось только ждать. Юнхо ждет макнэ уже много лет, поэтому может себе позволить подождать еще немного. Чанмин медленно подходит к уже сидящему на кровати лидеру, тянется к нему рукой и невесомо касается лица старшего. Он замирает на несколько секунд в нерешимости, и тогда Юнхо тянет макнэ на себя, впиваясь нежным поцелуем. И в этот момент словно тысячи бабочек ярким фейерверком взлетают и кружат вокруг, окрашивая своими яркими цветами тусклое пространство комнаты. А потом – словно в бреду. Они ласкают друг друга, жмутся и целуются. Целуются отчаянно и долго, задыхаясь, пробуя на вкус, словно без губ друг друга больше нет жизни. И невозможно насмотреться, надышаться этой близостью. Вся вселенная сузилась к размерам всего одной комнаты, одной кровати, одних влюбленных, которые ждали этого слишком долго, но не могли отыскать правильного пути, долго петляя неправильными тропинками. Говорят, любви с первого взгляда нет – влюбленные души уже давно любят друг друга и, когда находят правильную тропу – больше никогда не расстаются.