Покорный слуга

      На деревню опускались сиреневые сумерки. Это было то самое время, когда день соединяется с ночью и рождается вечер. На лилово-розовом небе засыпало солнце, и чем крепче оно засыпало, тем темнее становилось и тем ярче мерцали звёзды. Июльская жара отступила. Подул приятный прохладный ветерок, несущий с собой запахи ночного леса, жившего своей таинственной жизнью. Он как раз проходил мимо леса, прогуливаясь вдоль берега небольшого озера. Поверхность воды чуть рябила; оттуда налетел порыв ветра и разметал его длинные волосы. Кипелов улыбнулся. Он любил это время суток, когда вся дневная суета отступает и приходит время для размышлений. Все жители посёлка, где находилась его дача, заперлись в домах на ночь, поэтому никто и ничто не могло помешать его вдохновению.       Именно тогда Валерий услышал крик.       Он не сразу понял, откуда исходил звук. Оказалось – из леса. Не до конца понимая, что делает, музыкант бросился бегом в тёмную чащу. Мысли в голове сменяли одна другую: «Наверное, какой-то ребёнок заблудился в лесу. Или девушка. Хотя голос вроде мужской… А вдруг на него напал дикий зверь или маньяк? Чёрт, у меня нет с собой никакого оружия. Разве что ключи от дома… Ладно, разберёмся».       Металлист мчался по лесу, с треском продираясь через кусты, но старался не упускать из виду опушку, чтобы не заблудиться. Темно было хоть глаз выколи, поэтому мужчина то и дело спотыкался и чуть не падал. Он совсем запыхался от быстрого бега.       Неожиданно Валерий вылетел на гладкую лужайку, освещённую мягким лунным светом, отчего длинная мягкая трава, достававшая мужчине чуть ли не до колен, казалась серебряной. Но внимание Кипелова привлекло не это, а тёмная фигура в центре поляны. Судя по всему, это был человек. Молодой парень. Он полусидел-полулежал в позе эмбриона, обхватив себя руками, раскачивался из стороны в сторону и тихо стонал (почему-то его стоны были очень похожи на… мяуканье?).       «Должно быть, это он кричал», - подумал металлист и двинулся по направлению к парню. Трава шуршала под его ногами. - Эй, с тобой всё хо… - как следует разглядев парня в темноте, мужчина осекся и встал как вкопанный. Незнакомец исподлобья глядел на него, хмуро, неприветливо. На лицо спадали пряди волнистых волос, спускавшихся до подбородка. Но поразило Кипелова другое: жёлтые, светящиеся, как фонари, глаза с вертикальными зрачками.       «У него что, линзы?» - Ты ранен? Это ты кричал? – спросил Валерий. Парень отвернулся, прикрыл волшебные глаза. - Со мной всё в порядке. Идите домой, - глухо ответил он. Музыкант не сдвинулся с места. - Ты кричал от боли, - сказал он. Что-то в наклоне головы, изломе плеч, линиях пальцев притягивало металлиста к этому таинственному парню. Чем-то он неуловимо напоминал кота. Мужчина поневоле задумался: а человек ли перед ним?       «Что за мысли лезут мне в голову? – Кипелов мысленно встряхнулся. – Конечно, он человек! Кто же ещё?» - Слушай, пойдём со мной. Я тебе помогу, - он дотронулся до плеча парня. Тот дёрнулся, словно хотел отстраниться, но передумал. Валерий отшатнулся сам и взглянул на свою руку. Она стала мокрой и липкой от… крови. И ещё кое-что показалось музыканту, мягко говоря, очень странным.       «Блин… Он что, голый?» - промелькнуло в мозгу.       Действительно, незнакомец был полностью, абсолютно голым. Поэтому и старался отвернуться, закрыться. Металлист с изумлением почувствовал, что краснеет, и порадовался, что парень не заметил этого в темноте.       Мужчина молча развязал свою ветровку, завязанную рукавами у него на поясе, и, отводя глаза, протянул её парню. - Одень пока. Я отведу тебя к себе, у меня дача рядом. Надо заняться ранами, иначе ты истечёшь кровью.       Послышался шорох ткани – парень надевал куртку. Потом раздался его мягкий, низковатый голос: - Ну тогда вы должны знать обо мне кое-что. Не думайте, у вас не галлюцинации, и это никакой не фокус. Постарайтесь не пугаться. - Ты о чём? – Кипелов обернулся и потерял дар речи, поражённый дикой, загадочной красотой полуночного незнакомца. Светло-серая ветровка мужчины висела на нём мешком до бедёр, открывая взгляду длинные стройные ноги. Парень был среднего роста, чуть ниже Валерия. Светло-каштановые волосы обрамляли лицо с правильными, чуть резкими чертами. Мужчина любовался тонкими губами, серьёзными раскосыми глазами, бровями, словно прорисованными художником. Только потом он заметил то, от чего чуть не подавился. Вот о чём предупреждал его парень.       «Невозможно!»       У незнакомца прямо на затылке располагались самые настоящие кошачьи уши, бархатистые и мягкие на вид. Он лениво помахивал белым кончиком пушистого хвоста. Теперь, по крайней мере, было понятно, откуда у него кошачьи манеры и жёлтые глаза.       Музыкант не мог, просто отказывался поверить своим глазам. Словно чтобы убедить его, парень дёрнул кошачьим ухом и пошевелил хвостом. Лениво моргнул огромными волшебными глазами. - Ты… оборотень, да? – голос Кипелова стал хриплым от волнения. Как человек, не увлекающийся мистикой и фантастикой, он знал об оборотнях совсем мало и сам не верил, что с его губ сорвалось это слово. – Оборотень-кот? - Как видите, Валерий Александрович. – Оборотень криво улыбнулся одним уголком рта. – Не удивляйтесь, мифические существа тоже любят музыку. - Куда больше меня удивляешь ты, - признался Валерий. Он не испытывал ни капли страха, только безграничное изумление. – Кто ты вообще такой? - Зовут меня Филипп, Фил. Я оборотень. Могу превращаться в кота. Я не жертва научных экспериментов и не мутант, и всякая дребедень типа серебряных пуль на меня не действует. Я родился таким. – Парень говорил о своей…. ненормальности так спокойно, как будто обсуждал с Валерием погоду. - Тогда почему ты кричал? – вырвалось у металлиста. Фил сощурил светящиеся глаза, как настоящий кот. - На меня напал волк. Хотел сожрать. А превращаться в человека, когда ты весь искусан, затруднительный и болезненный процесс. - Если здесь водятся волки, тогда нам лучше уходить. - Кипелов посмотрел на Фила: ткань ветровки уже пропиталась кровью, глаза полуприкрыты, лицо бледное. Бедный парень стоял, пошатываясь от слабости. Мужчина отбросил длинные волосы за спину и со словами: «Обопрись на меня» забросил руку оборотня себе на плечо.       Всю дорогу до дачи металлиста шли молча. Музыкант судорожно пытался осмыслить произошедшее. Итак, его новый знакомый – мифическое существо, чудовище, оборотень, и он ведёт абсолютно незнакомого не-человека к себе домой. Он сам не понимал, почему, но близость Фила странно будоражила его. Это из-за того, что раньше он никогда не сталкивался ни с чем подобным? Парень непостижимым образом притягивал его к себе не только внешностью лесного духа, но и общей атмосферой таинственности и загадки, исходящей от него. Кипелову очень хотелось узнать о нём побольше.       Наконец добрались. Валерий захлопнул за ними калитку. Время уже приближалось к полуночи, деревня готовилась ко сну. Случайных свидетелей быть не должно. Он повозился ключами в замке, вошёл в дом и включил в коридоре свет. - Заходи скорее!       Фил бесшумно скользнул в просторный коридор и закрыл за собой дверь. Сощурил глаза от яркого света. И тут у металлиста перехватило дыхание.       На вид оборотню было не больше двадцати лет. Сейчас он выглядел таким уязвимым, уставшим и озлобленным, как загнанный зверь. Его неземная красота была трогательной и одновременно дикой, чужой до боли. На секунду музыканту показалось, что всё это – и ночь, и лес, и Фил – лишь прекрасный сон.       Но нет: оборотень стоял перед ним, живой, настоящий, и одновременно словно вынырнувший из сказки. Глаза парня-кота потемнели, так много в них было одиночества. Сейчас, в эту самую минуту, Кипелов полностью, безоговорочно понимал его. Вся жизнь Фила прошла в изгнании и боли. Мысль о том, что он не такой, как все, годами сводила его с ума. Он не мог смириться с этим, не мог принять и жить спокойно. Он знал, что, если люди прознают о его настоящей природе, его либо сдадут на опыты и посадят под замок, либо убьют, потому что для всех вокруг Фил – чудовище, исчадие ада. Да, если быть честным с самим собой, парень сам считал себя таковым. А ведь ему хотелось совсем немного: понимания и любви. Чтобы нашёлся тот человек, который мог бы понять оборотня и принять его таким, каким он был. Тогда это сосущее ощущение пустоты в груди перестало бы терзать его душу изнутри. Фил не был монстром. У него была душа, Валерий отчётливо видел её блеск в мистических золотых глазах.       Острое чувство жалости пронзило сердце мужчины. В горле встал непрошеный комок. Повинуясь внезапному порыву, металлист обнял оборотня и крепко прижал к себе. Вдохнул его свежий лесной запах, ощутил тепло худощавого тела, закрыл глаза. Фил словно окаменел. Через несколько мгновений Кипелов вспомнил о ранах на теле парня и резко отстранился, устыдившись своего всплеска чувств.       «Да что со мной? Почему меня так к нему тянет? Это какое-то колдовство?» - снова и снова спрашивал себя музыкант. - Прости. Я сделал тебе больно? – спросил он у Фила. Тот секунд пять смотрел на своего спасителя остекленевшими глазами, а потом глухо ответил: - Нет. - Тогда пойдём. Нужно обработать тебе раны, а то ещё заразу какую-нибудь подхватишь, - Валерий взял парня-кота за руку и повёл в просторную кухню, походя зажигая везде свет. Деревянный пол тихонько поскрипывал под ногами мужчины, Фил же ступал по-кошачьи бесшумно. По приглашению хозяина дома он опустился в плетёное низкое кресло на террасе и закрыл глаза. - М-м… посиди здесь, я принесу тебе какую-нибудь одежду, - пробормотал Кипелов и поспешил в свою спальню на втором этаже, к шкафу. Вернулся он на террасу со своими старыми вещами: спортивными штанами, бельём и футболкой. - Спасибо, - тихо поблагодарил Фил, принимая одежду. Видя, что металлист не спешит отворачиваться, парень выразительно взглянул на него золотыми глазами. Промямлив: «А… ну да…», мужчина поспешно вышел в коридор, прислонился спиной к стене и попытался выровнять дыхание. В мозгу бешеным водоворотом крутились мысли.       «Почему он меня так интригует? Я знаю его не больше часа, но почему судьба этого… существа мне глубоко небезразлична? Может, он околдовал меня? Почему я так за него волнуюсь, чёрт возьми?..»       Кипелов велел себе успокоиться и направился в ванную за аптечкой. Он надеялся, что раны Фила не очень серьёзны. Если придётся вызывать врача, как они объяснят ему кошачьи уши и хвост?       Когда он вернулся, Фил был уже одет и сидел, застыв, как каменное изваяние. Валерий занялся его многочисленными ссадинами и следами укусов. Слава богу, они были неглубокими и не представляли опасности для жизни парня. Закончив с последней раной на плече, музыкант заметил: - Ну вот, ничего страшного, видишь?       Рука металлиста сама задержалась на щеке Фила. Тот, совершенно по-кошачьи зажмурившись, прижался щекой к тёплой, загрубевшей, но такой нежной ладони мужчины. Валерий улыбнулся и привлёк оборотня к себе; парень обвил руками крепкую талию своего спасителя.       Так они сидели, не двигаясь, пару минут. А потом Фил вдруг тихо всхлипнул, и Валерий ощутил на своей руке что-то мокрое. - Эй, что с тобой? У тебя что-то болит? – мужчина вгляделся в лицо парня-кота. Уши его грустно опустились, а на щеках были мокрые светлые дорожки от слёз. - Нет… Я не знаю… - оборотень выглядел удивлённым. Прикоснулся кончиками пальцев к мокрому лицу. – Слёзы как будто сами потекли… Отбрасывая все мысли о том, что делает, Кипелов накрыл губы Фила своими, целуя его со всей возможной страстностью и нежностью. Спустя пару робких секунд оборотень ответил на поцелуй, и сердце музыканта радостно встрепенулось.       Когда они оторвались друг от друга, Фил не выдержал и по-настоящему заплакал. Металлист ласково обнял его и принялся успокаивать. - Не надо, котёнок. Ты прекрасен. Я не хочу тебя потерять, потому что не смогу без тебя жить.       Парень-кот замер, потрясённый этими словами. Его спаситель говорил совершенно искренне, они оба знали это. Никто никогда не говорил парню-коту таких ласковых слов, никто не обнимал его так нежно… Впервые в жизни оборотень осознал, что достоин любви и заботы. Лёд в его одиноком сердце растаял, выйдя наружу в виде слёз, которые Кипелов собирал со щёк Фила трепетными губами. - Я отдаю тебе душу и сердце, - прошептал оборотень. – Делай со мной что хочешь. Я буду для тебя кем угодно. Всегда буду твоим покорным слугой…       Металлист улыбнулся и снова поцеловал парня-кота. - Тогда люби меня. Люби всегда, - прошептал мужчина в ответ, и Фил утонул в пылких прикосновениях его губ. Валерий взял его за руку и повёл в тёмную спальню.       Запах цветов из сада, прохладный ночной воздух, мягкая постель, тихие стоны и шорох одежды… Губы музыканта перешли на шею оборотня, исследовали линии его ключиц, опускались от груди к животу… Парень дышал всё чаще. Металлист сам не заметил, как оказался в нём – это было так просто, так естественно… так правильно, что ни капли не смущало их. Они словно уносились ввысь на небесных качелях, до самой луны, до звёзд с каждым толчком, с каждым движением… Кипелов входил в него всё глубже, так, что эти ощущения сводили с ума обоих. Они стали единым организмом, одним телом с двумя душами. Сердца, дыхание, тела – всё подчинялось единому ритму. Они балансировали на самом лезвии ножа, плясали среди облаков, кружились среди языков беспощадного пламени любви, пока не почувствовали космос на самом пике соития. Ничто не было так приятно, как это. Человек, ставший хозяином оборотня, и оборотень, ставший покорным слугой человека, заснули в объятиях друг друга. Они ждали этого целую жизнь, полную разочарований, тоски и одиночества. Но оно того стоило.       На рассвете, когда золотистые лучи солнца омыли комнату, Валерий на миг проснулся. На соседней подушке, уютно свернувшись в пушистый клубочек, спал кот со светло-коричневой шерстью и белой кисточкой на хвосте. Кипелов улыбнулся и снова погрузился в сон.       Вечером того же дня на свет появилась песня «Ночь в июле».