"Нелюбимые"

Сей вернулся. Мой брат жив, здоров, в меру упитан, даже для живого, не то что для мертвеца, чего нельзя сказать обо мне. Уже месяц я пытаюсь разыскать своего бойца, с трудом ем и практически не могу спать. Холод и отчаянное беспокойство разрывают на части. Чувство, что сегодня, наконец, что-то изменится придает сил с самого утра. Брат забрал Соби. Так он сказал, но Соби исчез - ни записки, ни звонка, ни слова - просто исчез. Та-же элегантность и самоуверенность, тот-же лоск , вот только улыбка у брата теперь другая - надменная и самодовольная. Мерзко. И, именно, с этой улыбкой он разъяснял "малышу", что никакого бойца у меня никогда не было, а все два с лишним года, перевернувшие мою жизнь, чистой воды прикрытие для "любимого старшего братика". Так я и поверил! - Неправда Сей! Ты врешь! Ни единому слову не верю! - завопил я сжимая кулаки. Наконец, я застал его дома! Дурак! Не смог сдержаться. Но как? Где взять силы после этого ужасающего месяца безысходности. - Никак не успокоишься? Ладно, так и быть. Улыбка сползла в сторону, теперь ясно читаясь гримасой раздражения и брезгливости? Это и правда мой брат? Такое различие образов пробежало мурашками по спине заставив вздрогнуть. - Агатсума! - голосом уставшего и раздраженного человека на выдохе. И почти в тот-же миг проявившийся из воздуха силуэт бойца опускается перед ним на одно колено. - Мне надоело! - произносит Сеймей не меняя интонаций и кивая в мою сторону. Застыл на месте. Мышцы напряжены до предела, кажется ударь и разобьюсь на тысячу осколков. Соби! Сколько я тебя искал, звал, ждал у нас дома бессонными ночами. Чего только не передумал, отгоняя самые ужасающие картины, невольно проникающие в мысли. И вот он ты - родной, теплый, живой! Я все смогу, я буду сражаться за тебя. Хоть с братом, да с кем угодно. Все выдержу! Ради тебя - все! Соби! Я люблю тебя! Казалось, время остановилось, но вот оно начинает медленное движение. Боец поворачивает голову и в глазах пустота с небольшой примесью вины. - Соби! - С криком пытаясь броситься любимому на шею, обнять, прижаться и никогда больше не отпускать замираю, ноги окаменели и приклеились к полу. - Соби! - уже тише, - ужас неверия сдавливает легкие. - Со.. - застревает в горле, когда на твоем лице появляется подобие жалости и ты начинаешь негромко просить прощения. - Приказ превыше всего, прости, я должен был тебя полюбить, нужно было создать связь, Рицка, прости.. - ты продолжаешь что-то говорить. Я не слышу, только смотрю и вижу настоящее в твоем взгляде. Там в глубине нет и капли раскаяния, ты спокоен и сыт силой своей жертвы, полностью подчинившийся и готовый к исполнению новых приказов. Ни сожалений, ни переживаний, ни раздумий. Все четко и просто: приказали - выполнил - получил косточку, не выполнил - наказание. Понимание прошибает разрядом и накрывает ледяной волной не хуже системного заклинания, только вместо парализующих оков тело оживает и само начинает двигаться. Все переживания, воспоминания прежних дней меркнут. Чувства одолевающие меня последний месяц растворяются. Медленно, шаг, еще один - разворачиваюсь и ухожу. Не видеть, не знать, не помнить - не хочу иметь ничего общего с этими людьми. Куда, я еще не решил, но уверен, здесь - больше ни на секунду! - Куда собрался на ночь глядя? - Меня настигает голос Сеймея у входной двери, - а ну стоять, кому сказал! На тебя у меня тоже есть планы! - с трудом вникая в услышанное, поворачиваюсь на месте. Вздох - концентрирую силу и не раздумывая бью, не знаю как, с единственным желанием - стереть! Зацепив собой половину вещей с вешалки, коврик, зеркало с тумбой и громадный цветочный горшок с любимой маминой пальмой Сеймей влетает в проем кухонной двери. Мгновение. Грохот и звон посуды стихают, рядом с завалом из мебели и всего того хлама, что стянулся в точку именуемую моим бывшим старшим братом появляется его! боец и не успев сказать не слова, как подкошенный, валится на пол. Их "Связь!" - доходит до меня, нет ее больше. Такое простое - "стереть" и вот результат. Прощайте. Разворачиваюсь и покидаю дом. Почти полночь. Снова холод и мокрый снег. Липкий ветер забирается за воротник, задувает в кошачьи ушки и щиплет щеки. Ветру так скучно, что он решил поиграть со мной и утащить последнее тепло, которое пытаюсь сберечь, обхватив себя руками. Окна большинства домов погасли и зияют черными квадратами, а там где есть свет люди еще досматривают последние минуты фильмов, готовятся ко сну, обсуждая планы на завтра. Кто-то кого-то обнимает, согревая чувством или телом, а может и тем и другим. Это все не для меня, я - Нелюбимый, я принял свое имя. Больше не будет предательства, никогда, не будет слез - эти последние.. Накрывший звон пробирает до ногтей. Боец. За два с лишним года кого только не встречал, но этот! Наверное, это самая сильная пара из всех. Что же, для жертвы без бойца не худший финал. Останавливаюсь. - Нелюбимый? - Все как обычно! Да, да, это я! Криво усмехаюсь и разворачиваюсь. Взрослый. На вид лет двадцать или больше. Копне жестких красных волос нипочем ни мокрый снег, ни ветер. Все нипочем, как и их хозяину. Мотоцикл в такую-то погоду - еще один brainless? Безразличный взгляд скользит по мне, на миг задержавшись на ушках. Ну-ну! Оглядываюсь по сторонам в поисках второго. - Ты ведь Нелюбимый, так? - Не размыкая стучащих зубов, подтверждая киваю. Быстрей-бы уже что-ли, холодно ведь, а сил нет даже на разговор. - Слушай, тебе не надоело все это дерьмо, а? - Спрашивает, подняв к небу лицо. - Школа, правила, бойцы .. - если-бы ты, рыжий, только знал насколько! - Надоело! - снова киваю, - не тяни! - Мне тоже. Надоело, - протягивает шлем, - поехали, разговор есть. Не помня дороги, я оказался у небольшого двухэтажного домика. Проводив в гараж харлей, очнулся в уютной гостиной, увешанной разнообразным оружием. Незнакомец сунул мне в руки чашку горячего чая, подумав, достал из бара какую-то бутылку и сделав пару глотков, плеснул мне в чай что-то ароматное. Прихватив стакан, и не говоря ни слова, разместился в кресле напротив. - Разговор! - напомнил я, прерывая молчаливые гляделки. Боец с сомнением еще раз меня оглядел и кивнув самому себе заговорил. - В общем так, мне осточертела эта школа, я решил ее просто уничтожить. У меня достаточно и сил и средств, - он пространным взглядом скользнул по стенам, - но подумал, что сообща будет веселее. - При чем здесь я? - оценив "щедрость" предложения, которое как ни странно нашло во мне отклик, я прикидывал насколько опасно безумие этого занятного молодого человека. - При чем? Ты-же наверняка знаешь, что в паре с жертвой боец становится намного сильнее, а с одноименной тем более. - Чашка чудом не выпрыгнула из моих рук. Пару раз сморгнув я уставился на бойца. - Ты Нелюбимый? - Уже лет четырнадцать как. Сначала чесался, как больной, потом с имени прикалывался. Но, я думал ты умер пару лет назад. Не скажу что грустил, но было неуютно. А недавно почувствовал снова, думал показалось, но сегодня, когда ты по мозгам мне шарахнул, сомнений не осталось. Шокирующий монолог бойца, планируемый вызов Лунам, сегодняшний день, прошедший месяц, два последних года - все смешивалось и закручивалось в водоворот чаинок на дне чашки. Не пугало и не расстраивало, все раскладывалось на свои места. Сил не было тоже. Смог только взглянуть на одноименного стража и, вероятно, слегка улыбнуться. Утро встретило спокойствием и уютом в теплых руках спящего бойца. Рицка впервые за этот месяц чувствовал себя выспавшимся, но не торопился вылезать из постели, вспоминая ночной разговор и разглядывая с отстраненным интересом найденные у изголовья ушки. В тот день родилась эта пугающая и ненавистная для всех, неразлучная пара - "Нелюбимые".