Я знаю, ты придёшь...

Пустота Который раз глядя в окно, которое было настолько узким, что туда не пролазила даже кисть руки, Кучики Рукия попыталась вдохнуть полной грудью свежий воздух, но ошейник не позволял этого сделать. У девушки было ощущение, что эта вещица вообще потихоньку высасывает из неё жизненную энергию из самых глубин души. В окно была видна лишь узкая полосочка голубого неба и пару бараков восьмого отряда, которые находились на таком большом расстоянии, что казались просто пылинками. В душе Рукии царила пугающая пустота. Она уже смирилась со своей участью и решила принять смерть с гордо поднятой головой. Забвение Дни в Белой башне тянулись бесконечно долго, и порой Рукии казалось, что её посадили сюда для того, что бы она медленно сходила с ума. Всё время девушка сидела у окна и бездумно смотрела на небо, но иногда всё же вставала и медленно бродила по лестнице то вверх, то вниз. Лучшим способом отвлечься от звенящей в ушах тишины – это забыться. Закрыть глаза и ни о чём не думать. Так было легче. Но это сводило с ума ещё больше. Холод Ночью девушку постоянно била дрожь. Обычный белый халатик не особо грел, но отходить от окна девушка не решалась: непроглядная темнота, которая обволакивала каждый миллиметр башни, пугала Кучики. А ещё холодно было от взгляда Бьякуи. Брат смотрел на неё так, словно ему было всё равно, что случится с его названной сестрой. Пожалуй, единственным, кто переживал за Рукию, был Ичиго. Нерешительность Рукия сожалела о том, что так по-человечески и не попрощалась с Ичиго. Она настолько привыкла к этому рыжеволосому, что оказаться одной было тяжело. Её душа негодовала и рвалась на свободу, рвалась к Ичиго, рвалась просто жить. Она не могла сидеть взаперти и просто ждать, когда её убьют. Девушка с тоской вспоминала, как обучала этого «шинигами-по-случайности» убивать пустых, как они вместе посещали школу, как она спала в его шкафу… Она ничуть не жалела о том, что передала ему свою силу в их первую встречу. Это был её долг. Долг защитить людей и уничтожить пустого. Рукия жалела лишь об одном – она так и не смогла попросить прощения. Перед братом она не могла проявить слабость, не могла проявить чувства. Это не удел аристократов. Говоря тогда умирающему Ичиго те жестокие слова, она лишь хотела побыстрей увести Ренджи и Бьякую, чтобы те не добили временного шинигами. Она хотела продлить его жизнь ещё хотя бы на пару дней. Надежда Когда до Рукии долетели слухи, что странные рьока проникли в Руконгай и стремительно врываются в Сейретей, уничтожая всех на своём пути, в душе девушки проснулось давно забытое чувство – слабая надежда, что эти рьока и есть Ичиго и его друзья. – Дурак… – шептала порой Рукия, глядя в окно, а потом её голос срывался на крик. – Ты же себя погубишь, идиот! Он не должен был сюда проникать, не должен был сражаться с лейтенантами и уж тем более капитанами, не должен был её спать. Но эти мысли становились неуверенней с каждой новой победой рыжеволосого шинигами, внутри всё больше крепчала надежда, которая потихоньку перерастала в уверенность. Её спасут. Обязательно. Беспомощность Каждый раз, когда Ичиго сражался, Рукия напряжённо сидела возле окна и с тревогой оценивала рейацу каждого из шинигами. Каждый раз, когда рейацу Игиго становилась ничтожна, сердце Рукии болезненно сжималась и внутренняя пустота вновь поглощала девушку, заставляя снова смириться со своей участью. Потому что она должна была в итоге смириться. Она должна была держать свою гордость до самого конца, до последнего вздоха. Должа. Сидя около узкого окошка, девушка корила себя за беспомощность. Она привыкла всегда бросаться в бой, привыкла что-то делать, не оставаясь бесполезной. А сейчас она ничем не могла помочь своим друзьям. Она была их поводом подниматься с колен после каждого удара, поводом идти вперёд, но ничем дельным она не могла им помочь. Это рвало изнутри. Мысли о том, что скоро всё кончится немного подбадривали девушку. Её либо спасут, либо убьют. В любом случае она ощутит покой. Она больше не будет ощущать беспомощность, безысходность, страх, отчаяние, надежду, пустоту. Отчаяние Все надежды мигом рухнули, когда её, чудом спасшую, увели обратно в Белую башню, а Ичиго должен был сразиться с Бякуей. Рукия прекрасно понимала, что рыжеволосому ни при каких обстоятельствах не выстоять против капитана шестого отряда. Она практически сразу похоронила в своих мыслях горе шинигами. Внутренне Рукия готовилась умереть. Она потихоньку убивала в себе все чувства и эмоции, превращаясь в пустую куклу, которую легко было поднять и бросить, она даже и не шевельнётся. Живая и жизнерадостная девушка стремительно затухала, словно цветок без воды. Лишь одна мысль постоянно крутилась в её голове. «Я должна пройти свой последний путь с гордо поднятой головой и независимым взглядом». Рукия больше не смотрела на небо, не пыталась ощутить знакомую рейацу, не бродила по лестнице. Её внутренний стержень сломался, пылью оседая где-то в глубине души. Не было ни слёз, ни истерик. Была лишь пустота. Возрождение Как и ожидалось, Рукия прошла мимо капитанов с гордостью и независимостью, лишь на секунду глянув на Бьякую полными боли и отчаяния глазами, но тот не удостоил её взглядом. Приговор сделан, приготовления завершены, сейчас всё закончится. Она обретёт покой, как и хотела. И вот, когда неимоверной силы рейацу уже собралась пронзить сердце девушки, она ощутила знакомую рейацу, которая её защитила. При виде своего спасителя, девушка как будто снова ожила, все её надежды снова затеплились в сердце, эмоции наполнили душу. Смотря в любимые карие глаза, она лишь одними губами прошептала: – Ты пришёл…